Если первая встреча с Клеопатрой Хайборн в тот вечер на берегу в Тулуме – начало одиссеи к далекому берегу Кайо-Локо, то ее судно – острие крючка, которым она втащила меня на борт.

Я подхватил «шхунную лихорадку» в раннем детстве, еще в Вайоминге. Носителями вируса были «Отважные капитаны», Бабушка-Призрак, сочинитель песен по имени Фред Нил, писатель по имени Патрик О'Брайан и капитан Адам Трои.

Капитан Трои не был призраком из моего прошлого или какой-то семейной страшилкой. Если верить моей матери, он был намного хуже. Он – актер, а его настоящее имя – Гарднер Маккей. Он играл шкипера шхуны «Тики» в сериале «Приключения в раю». Он попадал на экран нашего телевизора прямиком из павильона киностудии «Двадцатый век – Фокс» в Голливуде. Чтобы узнать о Гарднере Маккее, мне не пришлось идти в библиотеку: он сам постучался в дверь нашего дома в Хартэйке. Прямо с обложки журнала «Лайф». Я с жадностью набрасывался на любую информацию о своем новом герое.

Гарднер Маккей родился в семье потомственных кораблестроителей и моряков. Он дрессировал львов, играл за студийную баскетбольную команду и, если верить статье в журнале, не особенно пекся о славе.

Телевизионное плавание «Тики» длилось три года. Я был на борту все тридцать одну серию, хотя рос в мире коров, ранчо и снега. Я четко помню, что последний эпизод шоу назывался «Макет рая». Именно этим мне и казалась шхуна «Тики».

И вот, десяток или три десятка лет спустя, я стоял под дождем на тропическом берегу, и в мою жизнь снова вернулась шхуна. Команда спустила шлюпку и под руководством самой настоящей морской ведьмы направилась к берегу.

Если провел много времени среди кораблей и вдруг видишь, как к пристани или берегу плывет маленькое судно, просто инстинктивно подходишь ближе – чем помочь или линь подхватить. Эта привычка, вкупе с интересом к самому паруснику, бросившему якорь у руин, и погнала меня к берегу, куда направлялся тендер со шхуны.

Моя помощь не потребовалась: двое из четырех крепких чернокожих гребцов выпрыгнули из шлюпки и держали ее, стоя по колено в воде, пока выбирались остальные. За ними последовала женщина. Скоро она будет прокладывать курс и моей жизни.

Старушка проворно зашлепала ко мне по воде. Она была одета в зеленую соломенную шляпу с большими полями; из-под синей ленты торчал увядший цветок розового гибискуса. Декорациями к этому спектаклю служила зеленая шхуна, мерно покачивающаяся на бирюзовых волнах. Тем временем серые тучи порвались, как папиросная бумага, и заходящее солнце вновь появилось над горизонтом. Вот это было зрелище для ковбоя из Вайоминга.

– Эй, гринго! – крикнула старуха, обращаясь ко мне. Ее голос и взгляд заставили меня буквально примерзнуть к песку. – Я ищу Дестина Уокера. Слыхал о нем?

– Парень, помешанный на маяках? – спросил я.

– Мне он известен как доктор Уокер из Национального географического общества.

– Да, мэм, я его знаю. Недавно я выполнял для него кое-какую работу здесь, в Тулуме. Это было около месяца назад, – неловко ответил я.

– Эй, да ты просто кладезь информации, юноша. Ты кто будешь?

– Талли Марс.

– Скажи мне, Талли Марс, ты из тех пляжных лоботрясов, что околачиваются в Мексике без дела, или из тех, что пытаются тут его найти?

– Нет, мэм. Я живу здесь.

– Пусть так, но ты точно не отсюда.

– Не-а. Вообще-то я из Вайоминга. Я рыболовный гид.

– Помнится, ты говорил, что работал с доктором Уокером в Тулуме.

Один вопрос тащил за собой другой. Я чувствовал себя не в своей тарелке. Любому другому я бы посоветовал не совать свой поганый нос в мои дела – но только не Клеопатре. В ней было что-то особенное. Я покорно выдавал запрашиваемые сведения.

– Я работал на полставки: мне были интересны его эксперименты с маяком. Но моя настоящая работа…

– Тпру, тпру, тпру! – прервала она. – Сынок, ты только что произнес волшебное слово. Какие такие эксперименты с маяком?

Я вкратце объяснил ей суть экспериментов доктора Уокера с окнами и светом.

– Ты живешь в Тулуме, сынок?

– Нет. Я гид на рыболовной базе в Пунта-Маргарите, – ответил я.

– О, страна пиратов, – просияла она. – А ты пират, сынок?

– Нет, мэм. – Я уже порядком нервничал.

И должно быть, Клеопатра это заметила, потому что замолчала и пристально взглянула на меня.

– Расслабься, юноша. Я – не закон, – наконец сказала она с усмешкой.

– Это ваше судно? – спросил я.

– Ага. Называется «Лукреция», – ответила Клеопатра.

– Хорошее имя, – пробормотал я.

– Так звали мою мать. Но вернемся к первому вопросу, – сказала Клеопатра. – Дестин Уокер?

– Ах да. Они закончили работы примерно две недели назад.

– А куда отправился доктор Уокер?

– Он говорил, что собирается в Белиз, на островок в архипелаге Тернефф под названием Отмель Полумесяца. Там есть старый маяк, его здорово потрепало ураганом, и он собирался помочь местному обществу по охране памятников отремонтировать его.

– Что ж, ценная информация, и мне ни за что в жизни было бы ее не получить, если б я не решила нанести визит этому туристическому городу майя. Доктор Уокер занят благородным делом, жаль только, что это ни черта не поможет мне с моими поисками.

– А что вы ищете? – спросил я.

– Это, Талли Марс, длинная история, и лучше обсудим ее за ужином. Не желаешь ли присоединиться ко мне на борту сегодня вечером?

Все, на что я надеялся, – сфотографироваться на фоне шхуны, и вопрос Клеопатры оглушил меня, словно бортовой залп с корабля Джека Обри. Мысль о том, что я смогу подняться на борт шхуны, даже не приходила мне в голову.

– Я… я не одет для ужина, – выдавил я.

– Ты отлично выглядишь. Может быть, вы сочтете нас несколько неформальной компанией, «о смею предположить, это в вашем стиле, сэр. Думаю, сегодня у нас будет свежая дорада и парочка бутылок доброго чилийского вина.

Мгновение я просто молча стоял и пытался сообразить, происходит все это наяву или во сне.

– У тебя уже есть планы на вечер?

– Нет. Признаться, в последнее время моя бальная книжка пустует, – сказал я. – Я просто не знаю, что сказать.

– Начни с «я принимаю приглашение», – подсказала Клеопатра.

– Я принимаю приглашение.