… Я быстро шла по лесу. Это был тот самый лес, где уже дважды побывала после обретения кольца, однако, на этот раз я видела его как-то нечётко, зыбко.

Деревья замедленно беззвучно колыхались, расплывались, словно видела их сквозь раскалённый воздух. Где-то там впереди смутно просматривались очертания домиков, чьи-то фигуры…

А мной кто-то шёл. И волны страха, едва обнаружила присутствие, неожиданно захлестнули меня, окутали и липкой паутиной потянули назад, замедляя, утяжеляя шаги, мешая двигаться вперёд. Чем быстрее нагонял идущий сзади, тем страшнее мне становилось; изо всех сил старалась прибавить шаг, побежать, но какие-то невидимые путы обволакивали мне ноги тем больше, чем сильнее я сопротивлялась, каждый шаг давался всё с большим трудом…

Я оглядывалась, но лес сзади был абсолютно непроницаем, чёрен, как ночь, невозможно было ничего рассмотреть, цепляясь за стволы и отталкиваясь от них — продвигалась дальше. Отчаянно хотелось поскорее добраться туда, где возле полупрозрачных домиков бродили размытые фигуры, от них словно веяло спасением, безопасностью. И в то же время, я уже почти ощущала, как там, сзади, меня нагоняют и чьи-то жуткие тонкие, но цепкие, руки хватают за одежду. Мурашки побежали по спине, я похолодела и уже совсем с трудом передвигая ноги, попыталась не дать себе остановиться совсем.

И когда уже совсем не ожидала, деревья вдруг расступились, и я вырвалась из непроглядной черноты на отрытую поляну и, упав на колени, прокричала:

— Помо..! — но голос меня не слушался, пропадал. В горле словно всё онемело, даже шепот не мог вырваться оттуда.

Люди, стоящие у ближайшего домика, на другом конце поляны, оглянулись на мою отчаянную мольбу, но не двинулись с места.

Лица на мгновение проступили очень чётко, и я увидела Шеннон, Милену, других, незнакомых мне, людей. Они все смотрели на меня невыразимо печально, с горечью, но бессилием, как смотрят на обречённого, что умрёт через мгновение. А потом они опустили глаза.

— Помогите же мне!!! — выдохнула, покорно, не сопротивляясь, ложась щекой на землю.

Внезапно какая-то злая, грубая сила сцапала за волосы и одежду на спине и рванула назад, туда, в густой и тёмный, всепоглощающий лес. Изо всех сил сопротивляясь, хваталась руками за воздух, но сила, что волокла меня по траве, была неумолима. До ушей донёсся тихий шелестящий смех, от которого моментально прошиб холодный пот. И тогда я беззвучно заплакала, понимая, что умолять о помощи бесполезно…

Неожиданно со светлой поляны донёсся тихий шёпот, в котором узнала голос Милены:

— Мы не можем тебе помочь… не можем дотянуться до тебя… ты спряталась от нас… кольцо… где оно… мы потеряли связь с тобой… мы не можем тебя найти… одень кольцо…

В тот же миг от толпы людей, которая уже почти скрылась из поля зрения, отделился мужской силуэт, сделал шаг в мою сторону и протянул руку. Что-то в чертах лица было до боли знакомое, но я не смогла разглядеть чётко…

Из правой руки вырвался сноп света и пронзительно ударил в мою сторону. Я рефлекторно зажмурилась, но вопреки страху, ощутила, как что-то тёплое, нежное, ласковое прошло сквозь меня, проникло за мою спину. А потом тьма сзади взорвалась диким воем и… отпустила меня, в ту же секунду рванувшись, я по инерции полетела вперёд и ощутимо проехалась лицом по траве. Всё померкло.

Я проснулась, словно от толчка. Какой жуткий, сумбурный сон, не припомню, когда мне последний раз до этого снились кошмары…

Утро встретило пустой квартирой, все разошлись, кто куда. На кухне я нашла записку от мамы о завтраке. Перекусив, оделась и решила съездить в университет, посмотреть расписание мероприятий на остаток лета. Илона с Семеном, наверняка, тоже заедут туда, забыла я им вчера позвонить…

Полезла за цепочкой в шкатулку и наткнулась на кольцо. Моментально вспомнился сон, и в его контексте от кольца теперь исходило доброе тепло, просто захотелось взять его и непременно надеть! Ну а что, собственно, такого? Проделала это и отправилась.

В трамвае, если удаётся сесть, я имею привычку либо читать, либо дремать, особенно если еду утром. Книги у меня с собой сегодня по рассеянности не было, так что просто откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.

И вдруг я оглохла: абсолютно все звуки разом исчезли. Со вспыхнувшей внутри паникой немедленно распахнула глаза.

Я стояла на пыльной, заросшей по краям такой же серой травой, тропинке, ведущей к дому. Сразу вспомнилось, что здесь уже была: маленькая заброшенная деревенька с полуразрушенными домами! А вместе с этим и крохотная, покосившаяся хибарка, у меня прямо перед глазами, и слегка приоткрытая дверь, и детский стон, донёсшийся оттуда в следующую секунду…

— Господи… — попятилась на непослушных ногах.

— Ма-а-а-ма-а…

— Что же это? — я вся дрожала. Кровь на ручке двери бросилась в глаза и заставила кровь запульсировать в голове.

— А-а-а-а… — плакал-стонал ребёнок.

Я, лихорадочно оглядываясь по сторонам, потихоньку пятилась к калитке. И в какой-то момент…

Маленькая детская ладошка вынырнула из полумрака недр дома и ухватилась за дверь снаружи, заскользила вниз, оставляя кровавый след. Комок встал в горле, заставив меня онеметь.

Дверь скрипнула, открываясь пошире…

Из темноты дверного проёма показалась копна взлохмаченных волос, перепутанных, слипшихся от крови. Ручка вцепилась в дверь так, что аж побелела, подтягивая тело.

— Нет, пожалуйста… — шептала я осипшим голосом, в глазах темнело от страха, ноги отказывались повиноваться.

На свет появилась детская голова, за ней плечики. Маленькая девочка в изорванном платье наполовину выползла из дома, цепляясь за дверь, потом за пол… Она подняла глаза и, с нечеловеческим отчаяньем, уставилась на меня.

— Помогите мне… он убил маму… он убьёт меня! — взмолился ребёнок тонким голоском, — я не хочу умирать…

— Кто?.. — выдохнула я.

— Он… он где-то здесь… спасите меня… спрячьте меня… а-а-а-а-а-а!!! — вдруг нечеловеческим голосом, переходя на пронзительный визг, закричала девочка, её глаза расширились.

Там, внутри дома, кто-то схватил её, я это поняла. В следующий миг резкий рывок — и девочку втащили внутрь. Маленькая ручонка беспомощно скользнула по деревянному полу крыльца и исчезла.

Я захлебнулась собственным криком, беззвучно раскрывала рот, не сводя глаз с двери.

Изнутри донёсся страшный звук, похожий на треск. Дверь вновь приоткрылась ещё немного и оттуда… вылетела кровавая детская ручонка с лохмотьями мяса и костей, упала к моим ногам.

Я закричала так, что мои барабанные перепонки завибрировали, изо всех сил зажмурила глаза и кричала, кричала, кричала…

— Господи, да что с ней?!!

Голоса постепенно выплывали откуда-то. Я открыла глаза и оборвала крик, потому что сидела в вагоне трамвая, но меня всю трясло: кровавая картина всё ещё стояла у меня перед глазами.

Люди смотрели отовсюду, мягко говоря, испуганно. Какой-то мужчина быстро приближался ко мне.

— Я врач, — сообщил он, присаживаясь рядом. Благо места свободного было много, люди отодвинулись от меня насколько было возможно, — что с Вами? Вам нехорошо?

— В-всё в порядке… — зубы у меня стучали, — извините, кошмар просто приснился.

Задремала.

А потом осознала, что уже не так давно говорила эту фразу. В прошлый раз, когда впервые побывала в этом кошмаре. Сон ли?

На первой же остановке, едва трамвай остановился, я покинула вагон и побрела по проспекту. Ехать в университет не было уже ни сил, ни желания. Позвоню вечером Илоне, спрошу, что и как, всё равно толку с меня сейчас никакого.

Почему-то одна единственная мысль чётко обозначилась в голове: жизнь круто поменялась и это только начало всего, что меня ещё ожидает. Начало неизвестных «сюрпризов»…

Солнышко припекало, я шла по аллее и думала. Если это повторилось во второй раз, то и опять наверняка повторится. Только вот в этот раз видение было несколько длиннее… Значит, в следующий… Я точно увижу маньяка-убийцу!

С самого детства у меня была одна жуткая фобия. Родители, сколько себя помню, внушали, что маленькой (а потом и не очень) девочке на улице очень небезопасно.

Всё началось с ужасного события: зверски убили ребёнка из моего подъезда.

Короче, я выросла, запуганная шокированными родителями, с неотвязными мыслями о маньяках, насильниках, убийцах — со стойким убеждением, что все так или иначе, хоть раз в жизни с ними сталкиваются, что этого не избежать никому. Конечно, с возрастом, страх стал несколько затухать… Его всколыхнуло событие, произошедшее на курорте, тот парень в парке очень меня напугал. Может, именно этим и были спровоцированы видения?

— Ама-а-анда-а-а…

Я вздрогнула от неожиданности и оглянулась. Не крик, а словно выдох.

— Ама-а-анда-а…

Что такое? Вокруг поблизости никого не было, ни одной живой души, словно само пространство замерло. На редкость безлюдно. Все звуки исчезли, будто застыли, но голос ведь откуда-то донёсся. Я покосилась на кольцо, почувствовав странную связь между событиями и этой вещью.

— Кто там?.. — растерянно отозвалась я. А вдруг это возвращается видение?

В конце аллеи неожиданно воздух поколебался, потом заклубился, обретая чёткие очертания. Напряглась, приготовившись к самому худшему и уже ничему не удивляясь…

— Аманда! — заорала… Шеннон, чьи очертания принял воздух, бросаясь ко мне, — привет! До тебя не достучишься!

Я открыла рот. Следом за ней шагнули Милена и ещё двое: серьёзный представительный мужчина лет тридцати и красивая стройная женщина, немного постарше его на вид. Все они улыбались светло и, как мне показалось, с облегчением.

— Слава Богу, — проговорила женщина, — я боялась, что мы можем опоздать.

Я заозиралась по сторонам, чтоб понять — видит ли это ещё кто-нибудь из людей и какова их реакция? Но улица по обе стороны, в пределах видимости, была абсолютно пуста! Ну, вот видимо и схожу с ума, а свидетелей, конечно, не случилось!

— Мы включили оцепление, — пояснил, как ребёнку, мужчина, видя моё замешательство, — мы сейчас находимся вне этого времени и пространства, никто здесь не появится, пока мы не уйдём.

— Аманда, не бойся, — улыбнулась Милена, — сейчас мы всё объясним тебе. Это Алия, — представила она женщину.

Та кивнула мягко и тепло, поблагодарив взглядом девушку, и протянула мне руку. Я автоматически подала ладошку, и Алия её пожала мягко, но крепко.

— Мы и так потеряли много времени, — проговорила Алия, — нужно было проверить твою принадлежность Школе. А теперь, наконец, настал момент, когда необходимо тебя посвятить в происходящее.

Она взглянула на мужчину, как бы передавая ему право продолжать.

— Меня зовут Мишель, — протянул незнакомец руку. Я ответила, уже приготовившись к рукопожатию, но он, ослепительно улыбнувшись, поцеловал мою длань. Милена слегка хихикнула, невероятно смутив меня.

— С этого момента мы будем часто видеться, — продолжал он улыбаться, на сей раз хитро прищурившись, — твоя жизнь сильно поменяется, наверное, успела ощутить это?

— Да.

— Мы знаем, ты уже сталкивалась с «испытанием», то есть творились вещи, немного жуткие, понимаешь, о чём я? Так что надо поспешить. Но не здесь и не сейчас, отложим разговор до ночи…

— Подождите! Так всё, что со мной происходит… Вы что-то знаете об этом? Помогите мне, больше не могу возвращаться в этот кошмар… — я слишком была напугана и цеплялась за этих людей, как за последнюю надежду.

— Он не повторится дня три, — заверила Алия, — а сегодня ночью мы введём тебя в курс всего.

— Ты ведь уже знаешь о кольце и как с ним обращаться, — вставила Шеннон, — приходи ночью к нам, в Лес. Будем ждать…

— Но кто вы? — наконец задала я самый животрепещущий вопрос.

— Мы — твои друзья, — улыбнулась Алия.

— Или враги, — тоже улыбнулся Мишель, — но это решать тебе, когда ты обо всём узнаешь и примешь решение.

— Мы будем тебя ждать, Аманда. А дома уже ожидает сюрприз.

— Какой сюрприз? — испугалась я.

— Приятный, — засмеялась Алия, слегка наклоняя голову.

Они стали вдруг расплываться в воздухе, таять. Шеннон, на прощанье, успела коснуться моей руки и подмигнуть. Как показалось, ободряюще.

— До встречи-и-и…

Не успела моргнуть, они исчезли. Звуки реальности, вернувшись разом, оглушили после непроницаемой ватной тишины. Я потёрла виски, приходя в себя, замечая возникающие из ниоткуда фигуры людей вокруг. В то, что мне сутки назад казалось нереальным, теперь почему-то верилось. А все эти видения, замершее время…

Одного пока не могла понять: что происходит, и что теперь будет со мной?

Едва вернулась домой, сразу прошла на балкон и жадно вытащила из кармана полусмятую пачку сигарет. Потом вздохнула и, одним махом, отправила её в мусорное ведро. Да-а, жизнь, похоже, не просто меняется, а кардинально меняется…

Разгар дня, чем заняться? На полке, отвечая на вопрос, проснулся телефон и радостно возвестил о том, что кто-то хочет меня слышать.

— Да, — сняла трубку я, наверняка зная, что это недоумевающая Илонка.

— Мэнди! — тем более неожиданным был голос Димки, — привет.

— Привет, — растерялась я.

— Мэнди, очень прошу, позвони мне домой, не могу никак дозвониться, срочно скажи маме… — затараторил, словно обыденно, Димка.

Я разозлилась и перебила:

— Твоя мама уехала в командировку три дня назад! Если бы потрудился предупредить её заранее, что задержишься, знал бы! Между прочим, за вашим домом следит соседка, которая тебя ждет, не дождётся и…

— Мэнди! — прервал меня Димка, — послушай, у меня проблемы.

Голос у него, теперь я расслышала, был испуганный и говорил он едва слышно, специально понизив голос.

— Только не клади трубку, — продолжал Димка, — тут кое-что происходит странное.

Я не могу понять…

— Дим, — вздохнула я, — ты разве приехал, ты в городе?

— Нет, я всё ещё Сочи, — он говорил всё более торопливо, — эта девушка, Марина, она…

Связь прервалась. Пошли гудки. Я обалдело смотрела на трубку, никогда ещё не слышала, чтоб у него был испуганный и настолько обеспокоенный голос. Что там могло случиться?

Вновь раздался звонок.

— Мэнди! — это снова был он, — я понимаю, что ты можешь меня просто послать, но выслушай: мне очень нужна твоя помощь.

— Чего ты хочешь? — я старалась говорить равнодушно, но сердце предательски дрогнуло.

— Завтра я позвоню в это же время. Если же не позвоню — знай, что-то случилось…

— Дим, что там у тебя произошло?

— Я в беде, Мэнди, — тихо произнёс Димка, — запиши адрес…

— Да что же случилось? — сердце тревожно рвалось из груди.

— Не перебивай, — попросил торопливо, — у меня мало времени, записывай скорее:

Остапенко 26. Записала?

— Да, — кивнула я, дотягиваясь до карандаша.

— Это адрес Марины. Если я не позвоню, — пусть кто-нибудь идёт туда…

— Дима! — рявкнула я, — ты соображаешь, где ты, а где мы? Это же не два шага!

— Мэнди, я не прошу кого-то из вас приехать, позвони в сочинскую милицию. Это серьёзно, я, кажется, влип по уши.

Да-а… если он просит так настойчиво и именно меня, а не, скажем, Семёна, то значит дело и вправду серьёзное, несмотря на всю абсурдность происходящего.

— Дима, — теперь я уже не на шутку волновалась, — скажи мне хотя бы, что там творится?!

— Ты знаешь, я никогда не верил в то, что не мог объяснить. Но сейчас… Я слабею, мне всё хуже… у меня видения начались, как будто порчу на меня навели что ли…

Помнишь, мы фильм видели в кинотеатре? Там герой слабел, потому что из него тянули энергию три ведьмы… Он умер в конце, а я не хочу умирать! Мне кажется, что это как-то связано с Мариной, но она тут не при чём, я это чувствую. Она тоже напугана. Мэнди, мне больше не к кому обратиться! Честное слово, страшно, как ребёнку… Я выгляжу уже, как ходячая смерть, за один день изменился, представляешь? — Димка бормотал лихорадочно, бессвязно, едва не плакал.

— Может тебе лучше вернуться домой? — испугалась я до дрожи в голосе.

— Не могу, — голос сорвался, а потом зашептал, — Мэнди, клянусь, я пытался уехать, но не могу добраться до вокзала, это наваждение какое-то! Словно что-то здесь держит! Но у меня есть план, как сбежать отсюда, — голос его окреп, — завтра я позвоню тебе, пожалуйста, будь у телефона, — взмолился он, — а если не позвоню…

Связь снова оборвалась.

— Дима! Димочка! — закричала я в трубку, словно он мог меня услышать.

Что же делать? Я вскочила и кругами заходила по комнате. Господи, что-то же надо делать! Может сорваться и туда, к нему, адрес есть — найду его и привезу сюда.

Чертовщина какая-то, как это — не получается уехать?!

А потом я подумала о том, что ждёт ночью. Душа раздвоилась: одна её половина жаждала ночи, чтоб разобраться в коснувшейся моей жизни тайне; другая же рвалась туда, в Сочи, на помощь милому, пусть и бывшему, но любимому до сих пор.

А вдруг всё это каким-то образом взаимосвязано? Я застыла от ужаса, пронзённая неожиданной мыслью, но потом отмахнулась от неё. Возможно, не всё так страшно, как кажется. Завтра Димка обязательно позвонит, и… всё будет хорошо! А если нет, то поеду туда сама. Но вдруг будет поздно?

Я решительно позвонила Илоне с Семёном и всё им рассказала. Ребята встревожились и мы сообща решили так: они завтра, прямо ранним утром отправятся туда. А я останусь дома ждать звонка. В любом случае, они вернутся вместе, втроём!

Теперь я более-менее успокоилась и могла размышлять трезво: это и есть сюрприз, обещанный Алией? Приятный?! Хотя не думаю, откуда ей было об этом знать?

Я посмотрела на часы: скоро вернётся из лагеря Снежана, сестрёнка обещала прийти пораньше, мы так соскучились друг по другу! Резкий звонок, теперь в дверь, несмотря на ожидание, заставил меня вздрогнуть. Пора лечить нервы… Разве это не просто Снежа? В череде странностей в это было непросто поверить. И правильно, не всё так просто: вот уж кого не ожидала, открывая дверь — за порогом стоял Костик.

— Привет, Аманда, — как-то странно улыбнулся он, но глаза радостно сверкнули, — можно?

— Заходи, — посторонилась я и дежурно осведомилась, очищая голову для общения с ним, — ты просто в гости или по делу?

— По делу, наверное… — немного подумав, ответил он.

— Наверное? — удивилась я, прикрывая дверь, но, не запирая, скоро сестрёнка придёт.

— Нам нужно поговорить, — посерьёзнел Костик, а я удивилась. Вчера ведь только познакомились, какая такая животрепещущая тема могла возникнуть? — куда пройти?

— Пошли на балкон, — кивнула я.

Моя личная комнатка имела довольно скромные размеры и посему всех друзей я принимала на большом, обустроенном балконе. Да и слишком как-то нескромно — звать его в свою интимную обитель…

— Называй просто Маней, — предложила я, — Амандой меня мало кто зовёт, потому непривычно…

Мы непринуждённо уселись на диван, и я с нетерпением приготовилась слушать, позабыв элементарные правила приличия, предписывающие предложить гостю чего-нибудь выпить (или хотя бы попить). Правила хорошего тона старательно прививала мне прабабушка в редкие её приезды к нам, но в экстремальных условиях и растрепанных чувствах я мгновенно забыла её школу. А моё недоумение и всёвозрастающее любопытство как раз было тем экстремальным условием в данный момент. Да и сосед, вероятно, тоже был сейчас далёк от чего-либо другого, волнение завладело и им, он молчал, словно нащупывая нужные слова. Всё это с каждой секундой всё больше и больше напоминало свидание двух бесконечно застенчивых молодых людей, не решающихся сделать первый шаг. Ещё миг — и я бы сама прервала паузу, но…

— Аманда… Маня, можно мне тебя обнять, прежде чем я начну говорить? — вдруг возбуждённо выпалил Костя и, не дожидаясь ответа, сгрёб меня в объятия.

Я замерла каменной статуей, в горле перехватило дыхание. Удивление достигло предела и теперь медленно перерастало в беспокойство. Наконец, он отпустил меня, отстранился, глаза его сияли ещё больше.

— Кость, ты чего? Может, объяснишь причину столь бурных эмоций? — улыбнулась я натянуто.

— Не скажу ни слова, но ты сразу сама всё поймёшь.

И он вытянул вперёд правую руку ладонью вниз.

Сначала сей жест ни о чём мне не сказал, а потом… У него на среднем пальце красовалось кольцо, почти точь-в-точь такое же, как у меня. Вернее, не совсем идентичное: на печатке был изображён не меч и птица, как у меня, а щит, на котором та же птица, только с распростёртыми крыльями.

— Костя… — прошептала я, враз лишившись голоса, — ты… ты…

— Именно! Один из них… из нас! — поправился он.

Слёзы моментально выступили на моих глазах, происходящее прояснилось и всё сразу встало на свои места. Значит, это правда, рассудок в порядке и мне не «глючится»! Всё это имеет место быть, существует где-то на самом деле. Конечно, у меня ещё нереализованное множество вопросов, но это уже дело десятое!

И теперь я сама кинулась обнимать Костика.

— Господи, Мань, представляешь, какое совпадение, — бормотал он, — это редкость, когда два ученика встречаются вдруг… случайно, живут рядом, в конце концов.

— Кость, ты ведь мне объяснишь, ты всё объяснишь? — допытывалась я, стискивая его, — да! Это о тебе Алия говорила, когда обещала сюрприз? — догадалась я, — сегодня днём она говорила со мной и… невероятно как…

— Так и есть, — кивнул Костя, — я же узнал о тебе сегодня днём. Помнишь своё последнее видение: ты убегала по лесу…

— Помню, — перебила я, поморщившись.

— Я там тоже был и видел тебя.

— Это ты! — я от возбуждения аж подскочила, — конечно же, теперь вспомнила!

Именно ты мне помог! Какой-то луч выпустил в мою сторону, так?… Сначала не узнала, а теперь вспоминаю. Ты спас меня!

— Нелегко это далось, — Костик задрал рукав и показал: руки до локтей покрывали огромные синяки, — ерунда, скоро пройдёт, просто мы не имели права тебе помогать.

— Почему?! — воскликнула я.

— Тёмные вытащили тебя к себе с какой-то целью… Справилась бы сама без проблем — не сними ты кольцо, но его не было. Я это заметил и… сделал то, что сделал!

— Спасибо! — я была растрогана, — ты ведь рисковал.

— Я не думал об этом, а значит, был в безопасности, — засмеялся Костик, сжимая мою руку, — ты, конечно, многого не понимаешь, но сегодня ночью многое встанет на свои места. Ты ведь там уже была, в Лесу…

— Расскажи мне хоть немного, — попросила я, сгорая от любопытства, — что это за место? Что за ребята те, кого я там видела и кто такие Тёмные? Почему, оказываясь там, я отчасти ощущала своё тело здесь?

— Х-ху! — шумно вздохнул Костик, — времени у меня совсем немного, через час бежать в больницу, я сегодня дежурю. Ну, ладно, кое-что я всё-таки успею тебе рассказать-разъяснить.

— Выпьешь чего-нибудь? — в момент наивысшего подъёма душевных сил, сопровождающегося облегчением, я вдруг вспомнила о приличиях.

— Нет, спасибо! — засмеялся парень, — как-нибудь потом, попозже, обязательно выпьем чего-нибудь вместе… А теперь слушай.