Через часок, когда Серёжа обосновался за кухонным столом и, уже вполне ощущая себя, как дома, приступил к еде, а я рядышком попивала кофе, мы разговорились.

Сразу после Нового года Сергею нужно бы нести статью о поездке в редакцию журнала, а вместо этого ему придётся метаться в поисках квартиры. Но парень не падал духом и был уверен, что всё сложится наилучшим образом и очень удачно. Он сообщил мне, что всё вокруг всегда складывалось для него как по заказу. Парень и не подозревал, что именно так всё сейчас и происходит, не видел, какая тонкая мыслительная работа происходит у меня в голове в сей момент. Я уже придумала восхитительный план, и оставалось убедить в его красоте Сергея, точнее, подобрать нужные слова, чтоб предложить ему…

Ладно, утро, как известно, вечера мудренее. Завтра нужные слова найдутся сами!

Когда мы, наконец, разделались с плодами моего кулинарного таланта, я, с трудом припоминая наставления дяди Стёпы о местонахождении различных вещей в этом доме, после непродолжительных поисков нашла в шкафу постельное бельё и застелила им в зале огромный раскладной диван. Отлично…

Серёжа застенчиво поблагодарил меня за обед и выразил желание помочь с уборкой, но я с лёгкостью поняла, чего ему сейчас больше всего хочется и послала его позаботиться о статье. Парень с нескрываемой радостью включил ноутбук и ушёл в работу. А я стояла некоторое время в дверях и смотрела, как он, ссутулившись над невысоким журнальным столиком с раскрытым на нём компьютером, весь углубился в любимое занятие. На секунду в голове промелькнула тревога: а ведь именно от этого занятия, только в больших масштабах, мне предстоит отговорить его в самое ближайшее время. В этом, как говорится, и состоит смысл моего задания. Надо сообразить, как лучше сделать это, и чем быстрее — тем лучше!

Вернувшись на кухню и оценив размеры предстоящей возни с грязной посудой, я вздохнула и приступила к делу. Руки двигались, а голова была занята поиском стратегии и выработкой тактики поведения в новых условиях. Кажется, Сергей совсем не обратил должного внимания на мой коротенький завлекающий халатик, чем же его пронять? Впрочем, сейчас он скорее всего просто взволнован переменами и ему не до моих прелестей… Серьёзный какой! Другой на его месте не бы терял времени даром, например, такой, как Антон, так и вовсе понимая намёк накинулся на меня прямо с порога…Да, с мужчиной, обуреваемым животными инстинктами, мне гораздо легче справиться. Но и справляться особой надобности нет, поскольку такой человек не представляет никакого интереса для Светлых сил, а следовательно опасности — для нас, Тёмных. С тонким и неординарным человеком нужен аналогичный подход…

Закончив с посудой, я присела за стол, размотала полотенце и, прислушиваясь к мерному постукиванию клавиш в комнате, начала не спеша расчёсывать влажные волосы.

Неожиданно по спине, повеяло холодком, словно от внезапно возникшего сквозняка, будто ледяные пальчики бойко пощекотали позвоночник. Я вздрогнула осознавая, что уже знаю это ощущение…Когда раздвигается пространство и открывается портал в нашу реальность из другой! Молниеносно обернулась.

Прямо у окна колыхался уже почти привычный Волькин силуэт. Бешено заколотившееся было сердце стало успокаиваться.

— Вилка… — по-прежнему тихо, словно издалека, позвал Вольдемар, — ты меня слышишь?

— Слышу! — негромко и быстро ответила я, прислушиваясь к происходящему в комнате.

По всей видимости, Сергей настолько погрузился в работу, что ничего вокруг себя не слышал и не видел, потому что совершенно никак не отреагировал на звуки с кухни, мягкое клацанье клавиш не прервалось.

— Волька, ты где? — зашептала я, — что с тобой происходит?!

— Я уже скоро вернусь! — голос окреп, и парень даже улыбнулся, — уже докопался до истины и почти держу в своих руках…

— Расскажи, что ты нашёл! — потребовала я, сгорая от любопытства, — и где ты находишься?! С тобой всё в порядке?

— В самом что ни на есть! — заверил Волька.

— Постой, ты в прошлый раз хотел о чём-то меня предупредить… — вспомнила я.

— Не суть важно, — покачал он головой, — всё это игры, Вилка, хоть и непростые, но всё же детские игры для взрослых. Не думаю, что тебе что-то навредит.

— О чём ты говоришь? — подпрыгнула я.

— Очень скоро узнаешь, — посерьёзнел Волька, — я потихонечку набираюсь опыта и учусь. Когда разберусь во всём, ты сразу об этом узнаешь. Как и вся Школа.

— А Стефан…

— В первую очередь.

— Ты не боишься его? — изумилась я.

— Ни его, ни Алию, никого, — весело рассмеялся Волька, — Вилка, Я РАСКРЫЛ ТАЙНУ ШКОЛЫ! Теперь они все в моих руках. Как марионетки.

— Не понимаю, что это значит? — воскликнула я, потрясённая этими словами, — как это — Стефан в твоих руках?

— Вилочка, не нужно тебе знать раньше времени. Просто живи и радуйся жизни. А когда я вернусь, обо всём расскажу тебе, договорились? Привет Сергею!

И он исчез раньше, чем я успела ответить. От переполняющих меня неоднозначных эмоций я шарахнула кулаком по столу. Стук клавиш из соседней комнаты оборвался.

— Всё нормально, всё в порядке… — прошептала я, успокаиваясь. Стук возобновился.

Итак, значит, у Школы и впрямь есть какая-то тайна, которую знают Стефан и Алия — совершенно точно! Коли именно о них обмолвился Волька. Почему не назвал Мирабеллу и Мишеля — они не менее важные фигуры, чем названные?!

И тайна эта, судя по лицу Вольки — что-то совершенно потрясающее и поражающее воображение, имеющее интересную и долгую историю. Иначе поделился бы в двух словах прямо сейчас.

Там, где он находится в данный момент, вероятно, совсем неплохо. С каждый «появлением» вблизи меня Волька выглядит всё увереннее. И такое ощущение, что он ЗНАЕТ, когда и где нужно появиться, чтоб найти меня и непременно застать в одиночестве, без свидетелей… Всё это наводит на мысли о том, что… у меня голова уже пухнет от этих самых мыслей и взорвётся вот-вот, если не отвлекусь. Ладно, если по его словам, мне ничего не грозит — буду жить дальше. Ждать развязки, выполнять свою работу и не заморачиваться с размышлений о сути бытия и чудесах человеческих возможностей.

Сергей работал, не отрываясь, до позднего вечера. Я за это время успела разложить свои вещи в шкафу по новой обследовать квартиру, делая попутно для себя то или иное открытие.

А потом не спеша приготовила ужин и даже успела созвониться с родным домом.

Поговорила с дядей Стёпой, потому что мама почему-то спала. Сердце ёкнуло тоскливо, уверенное в том, что мама вновь сорвалась, но я вспомнила, что теперь есть кому переживать об этом. А если мне не сообщают о случившемся, значит реально не хотят беспокоить. И без надоевшего уже груза вины, отогнала тревожные мысли прочь. Я в разговоре осторожно «прощупала почву» на предмет того, могу ли приглашать друзей в квартиру? Получила ответ, что могу всё, что посчитаю нужным, я ведь девочка благоразумная. Следующим вопросом благоразумной девочки было: а с ночёвкой мои друзья могут оставаться? Да даже и не друзья, а всего-то один друг.

Но очень хороший парень, серьёзный и правильный. Степан Анатольевич улыбнулся в трубку и заверил, что я могу распоряжаться квартирой, в которой живу, по своему усмотрению, что он доверяет мне. А если решу, что хочу встретить здесь Новый год в компании друзей — он одобряет это решение заранее. В его голосе просквозила грусть, видно с мамой и впрямь не всё так хорошо идёт, как он ожидал.

Договорились, что перезвоню завтра, и я положила трубку. Теперь мне стало легче свободнее распоряжаться в этой роскошной и уютной квартирке.

А в половине десятого я силой оторвала Сергея от компьютера, притащила его, мало чего соображающего и находящегося в какой-то другой реальности, на кухню и заставила перекусить перед сном. Но потом, видя, что он вряд ли ляжет спать, пока не закончит работу, попрощалась и ушла к себе в комнату.

Немного постояла у окна… Вид и вправду был неплох: окно располагалось аккурат посередине меж двух фонарей, потому свет, падающий в него, был не ярким, а рассеянным, тусклым. И в этом свете кружились, падали, танцевали крупные снежинки. Внизу, под окнами, хорошо припорошенная снегом, ночевала чья-то малиновая «Тойота». Красным пятном она выделялась посреди белого океана снежных сугробов, царящих сейчас безраздельно на огромной детской площадке и постепенно укрывающих и смазывающих очертания каруселей, скамеек, лесенок и дневные следы людей и животных. За ночь, пожалуй, весь город будет погребён под белоснежным одеялом зимы. Ни ветерка…

Нырнула в кровать, натянула прохладное одеяло до подбородка. Первая ночь в чужой квартире, которую мне предстоит обживать и наполнять собой отныне. Надолго ли — на короткое время или навсегда — время и покажет. А пока я буду привыкать ко всему, что меня окружает и подгонять это «всё» под свой вкус.

Первая ночь на новом месте, и я уже не одна здесь. Из-под двери пробивался тонкий лучик света, из комнаты, где работал Сергей, и мне стало так тепло и уютно, так надёжно и защищенно, почему-то — просто от самого его присутствия…

Сегодня я решила в Школе не появляться. Со Стефаном обговорили накануне достаточно много, чтоб сегодня не идти за очередными инструкциями. А я считаю, что немало сделала и сильно продвинулась в задании, имею право распорядиться этой ночью по своему усмотрению. В конце концов, нужна ему буду — вызовет сам.

Я лежала, смотрела в потолок, сна — ни в одном глазу. Вопреки всем приятным ощущениям и расслабленности, что-то было не так… Чего-то не хватало… Легко скользнула глазами по стенам, мебели — ненадолго задержавшись на светлом проёме окна — потолку… И меня осенило. На секунду я замерла, обдумывая.

А потом, легко вздохнув, по-кошачьи спрыгнула с кровати, выудила из сумки чёрный маркер, который по старой привычке (работы в ресторане) продолжала таскать с собой. Залезла ногами на кровать, оттуда — на её спинку и, балансируя, как канатоходец, вытянулась в струнку, держась кончиками пальцев левой руки за стенку. Правой рукой я в этот момент осторожно, но с лукавой уверенностью, вела линию по потолку. Я прекрасно помнила форму своей милой трещинки в спальне на потолке, отпечатавшейся в памяти с детства настолько чётко, каждый сантиметр! Я вела линию, повторяя все изгибы, изломы и разветвления. Через пять минут кропотливого труда над, теперь уже моей, кроватью, среди облаков и звёзд, красовалось самое тёплое и радостное впечатление моего детства, неотъемлемая часть меня самой…

И только потом, с чувством глубокого удовлетворения, я спрыгнула на пол, ощущая, как ноги ноют от перенапряжения. Откинула в сторону маркер и нырнула обратно в кровать, под одеяло с мишками и паровозиками, которое я не стала менять…

Завтра начнётся новый день, последний день в этом году. И я уверена, что он станет последним в моей старой жизни! Нужно будет многое успеть сделать.

И самое главное — то, о чём Сергей сейчас и не подозревает — уговорить его остаться здесь жить. Необходимо, чтоб объект был как можно ближе для более эффективного выполнения возложенной на меня задачи. Но это не единственная причина, я кривлю душой. Уж слишком будет пусто и неуютно одной в большой квартире… Мне нужен рядом кто-то, с кем можно поговорить или просто помолчать рядом, хотя бы безмолвное присутствие человека в моей жизни…

Под эти мысли я и погрузилась в сон.