Я мчалась домой так быстро, как только могла, памятуя о коварной соседке, которая непременно воспользуется случаем наладить контакт с Сергеем, пока меня нет.
Но, уже занеся ногу над порогом подъезда, я услышала оклик:
— Лета!
Серёжка бежал ко мне от трамвайной остановки. Раскрасневшийся, счастливый, сияющий — я невольно залюбовалась, и моё сердце ёкнуло.
На бегу парень глянул на часы.
— Извини, я задержался, обещал ведь до обеда вернуться. Но Альберт Андреевич настоял, чтоб я пообедал с ним. Я звонил на городской, а ты не брала трубку…
— Ничего, я как раз только что пообедала, — счастливо улыбнулась я, — с друзьями.
Мы вошли в подъезд, стали подниматься по ступенькам.
— Какие планы на сегодня? — осведомился Серёжа.
— Да в общем-то никаких, а ты что-то хочешь предложить? — кокетливо глянула я из-под ресниц.
— Ничего особенного… Я предложил бы занести сумку и погулять по городу.
Поговорить. Лета, мне нелегко что-то утаивать от тебя. Ты стала мне не чужим человечком…
— Спасибо за искренность… — а что я могла ещё сказать?
И замолчала. Потому что мы поднялись уже на свой этаж и на площадке, рядом с нашей дверью, маячила Клара, встречая со сладкой улыбкой. Я хмыкнула: неужели караулила тут всё это время или, может, выскакивала на каждый стук подъездной двери?
Сергей с интересом воззрился на неё, а Светлая тут же защебетала:
— Ой, здравствуйте! Это значит я ВАША новая соседка? Надо же, только что стучалась в дверь…
— Привет, — поздоровался Сергей, я ограничилась неопределённой гримасой.
— Меня зовут Клара, очень приятно познакомиться! — она болтала без умолку, пока я доставала ключи, — я только недавно из Италии.
— Сицилийская мафия? — пошутил Сергей, а меня раздражало, что он так мил с этой выдрой. Я спешила открыть, но ключ, как назло, заело.
— Ага, Палермо, — легко улыбнулась Клара.
— Для итальянки у тебя хорошее произношение.
— Старалась… — она «покраснела», — а что, все русские мужчины такие галантные?
— Не все, — съязвила я, — только те, которые нужно, не так ли, Клара?
— Девчонки, не будем же знакомиться в подъезде? — Сергей настолько заинтересовался соседкой, что не уловил моего сарказма, — может быть зайдём?
Меня, кстати, зовут Сергей.
— Давайте лучше ко мне? — быстро предложила Клара, — Виолетте кажется не по душе приглашать меня до себя.
— «К себе»! — машинально поправила я.
— Почему? — удивился Сергей, наверное, прежде всего тому, что она назвала моё имя, — вы уже познакомились?
— Да, имели удовольствие пару часов назад, — я, наконец, распахнула дверь и втащила Сергея внутрь, — более тесное знакомство отложим на потом!
Дверь захлопнулась прямо перед носом итальянки. Представляю, как ту перекосило — с её-то темпераментом…
— Лета, ты что? — Сергей был поражён.
— Серёж, поверь, я знаю, что делаю. Она мне не нравится.
— Но ты же не знаешь её…
— Я умею разбираться в людях с первого взгляда. Она лицемерка! — безапелляционно заявила и утопала на кухню.
— Я тоже умею. Мне показалось, что она хорошая добрая девушка… — он пришёл следом с сумкой и начал разгружать купленные продукты.
— Тебе показалось! — отрезала я, а потом испугалась и смягчилась, мягко заглядывая снизу вверх ему в глаза, — Серёж, я ей не доверяю… Это внутреннее чутьё.
— Ну ладно, не доверяешь, не надо, — успокаивающе улыбнулся он, — только не злись.
— Мы же не обязаны поддерживать отношения со всеми соседями? Чего навязываться?
— Конечно, — пожал он плечами, — наше право. Просто я думаю, ей одиноко в чужой стране и…
— Серёж, ты купил продукты? — я резко сменила тему разговора.
— Да, — улыбнулся он.
— Ну зачем? Сказал бы мне…
— Здрасте! Я же тоже тут живу, — он засмеялся, — и тоже хочу заботиться о хлебе насущном.
И снова у меня защипало в глазах. Как здорово, когда об этом хлопочет кто-то помимо тебя!
Я молча ушла в свою комнату. Думать.
Через пять минут Сергей робко постучался в дверь и спросил — в силе ли моё согласие погулять, тем более, что погода вроде улучшилась, нет ветра, только сыплет мелкий снежок…
Мы шли по проспекту, держась за руки. Снежинки кружились вокруг, танцевали зимний вальс в оглушающей тишине… даже машины «текли» по проезжей части мягко, едва шурша шинами, двумя широкими потоками. И на душе у меня было так спокойно, тепло и уютно. Не хотелось ничего говорить, хотелось только слушать…
— Алиша — не простая девушка, — начал Сергей с моего молчаливого согласия, — она видит людей насквозь. Не в смысле внутренних органов, а в плане духовном.
Поёжилась: тогда я для неё, наверное, не самое приятное зрелище…
— Мы познакомились год назад. Примерно как с тобой, просто столкнулись на улице.
И она так странно застыла, уставилась на меня, даже дышать перестала…а потом выдохнула и стала умолять выслушать её. Она рассказала мне обо мне же много интересного. В общем-то, кое-что я знал и сам, кое-что — подозревал… А кое-что считал иллюзией, своей фантазией. Пока не услышал из чужих уст подтверждение моих мыслей. Нам тогда не удалось поговорить долго, её друг, Паша, ну, помнишь, тот парень, что был около неё в клубе, увёл её…
Сергей почесал нос перчаткой.
— А кто он ей? — полюбопытствовала я.
— Близкий друг, возможно, любимый человек. Мы не говорили о её личной жизни.
Просто… понимаешь, она такой человек, что ей необходимо иметь рядом кого-то. Аля выросла в детском доме, возможно жизнь без семьи так отпечаталась в её душе — постоянно словно витает в иных сферах, совершенно не приспособлена к самостоятельной жизни, иногда даже беспомощна, как ребёнок. Она и петь-то начала после того, как её друзья увидели во множестве тексты песен и услышали музыку, что сочинила девушка. Она писала, что называется «в стол». Только сама изредка мурлыкала себе под нос свои шедевры. Макс устроил прослушивание и записал несколько песен в её исполнении. Не думаю, что кто-то смог бы спеть лучше…ну ты сама слышала.
— Давно она поёт?
— С полгода. Так вот, я сказал, что Алиша — не от мира сего и это ещё мягко сказано. Мы потом ещё встретились у неё дома и она рассказала о многих вещах…
Я молча слушала его рассказ о том, что говорил нам Стефан, о его посвящениях, о призвании.
— Именно Алишик подтвердила, что я должен открыть газету. Она же предсказала, что скоро Кайлас позовёт меня. Кстати, ты не слышала её песню «Калагия»? Ой, верно, где бы ты слышала её? — он рассмеялся, — там поётся о Зове. Том самом, который я и услышал три месяца назад. Сначала во сне, потом — наяву. Она рассказала мне о многом, с чем я потом столкнулся как до поездки, так и во время неё. Хотя казалось бы — откуда знать ей — никогда не бывавшей в тех местах?.. В общем, я ездил на Кайлас за БЛАГОСЛОВЕНИЕМ и последним посвящением. Был один вариант из ста, что я не получу его. Но это произошло.
— И как это произошло? — у меня перехватило дух. Мы остановились.
— Я видел знак на вершине Кайласа. Учитель явился мне и посвятил меня в некоторые тайны, прости, но вот это уже глубоко личное переживание, ты же понимаешь…
Я кивнула и заглянула Сергею в глаза. Они просто светились, обжигая. Но я не отводила взгляда. Таких глаз не видела ни у кого. Мне хотелось нырнуть в них, раствориться, достичь самого дна. Закружилась голова. Он находился сейчас словно в другой реальности, на недосягаемом уровне. Я даже схватила Серёжу за руку, чтоб убедиться, что он не бесплотен.
— А потом во время медитации ко мне спустился голубь и…словно вошёл в мою грудь.
Те, кто окружал меня, не видели его. Я не могу словами передать ощущения, возникшего при этом. И понимание происходящего было со мной в тот момент, и осознание себя и своей миссии, ради которой Кайлас и Учителя призвали меня…
Серёжа говорил так вдохновенно, что я не могла ни о чём думать — мысли тяжёлыми, неповоротливыми глыбами лежали где-то на дне сознания, а в голове звенела пустота.
— Обо всём этом мне говорила Алиша, но вспомнил я уже потом. Словно рассказанное тут же забылось, закрылось, до тех пор, пока я не встречусь с этим в яви…
— Серёж… — я слегка тряхнула головой, чтоб прогнать наваждение, зачарованность его взглядом, — а мне показалось вчера, что ты не рад был говорить с Алишей…
— Нет, не так… — он замялся, подбирая слова, — просто в тот момент я понял, насколько она… другая. В ней мало от человека, в привычном понимании. Это как если бы ангел спустился на землю и принял человеческий облик. А сути-то не изменишь. Если честно, я просто растерян, перед ней я чувствую себя ребёнком…Маленьким, неразумным, ничего о жизни не знающим, представляешь? И если даже «ребёнок» получил посвящение, то КТО она??
«И кто во всём этом я?» — с тоской подумала я. Недетские игры… Какой уровень?
Что я тут делаю? Мне ли бороться с ними всеми? Вокруг Сергея нешуточные силы собрались. Мне ли тягаться с Алишей?
Это было лишь секундным отречением, неверием в себя. Если Стефан выбрал для этого задания — значит я могу, значит в силах.
— Серёж, все мы выполняем какую-то миссию по отношению друг к другу. Её миссия — раскрыть тебя. Твоя — осознать это. Неважно, кто выше, кто ниже по уровню развития…
— Ты правда так думаешь, Лета? — и он, не дожидаясь ответа, схватил меня, сграбастал, притянул к себе, обнял, горячо прошептал на ухо, — спасибо тебе. Ты так хорошо умеешь ставить всё на свои места, вселять уверенность!
— Да ладно, — засмеялась я, отстраняясь, хотя меня вдруг буквально заколотило всю.
— Нет, правда, сейчас я вдруг ощутил, что вся моя неуверенность и паника — такая ерунда. Летка, как я счастлив, что встретил тебя!!
Он вдруг замер и потом, в следующую секунду, наши губы слились. Я даже ахнуть не успела. Но земля неожиданно покачнулась под ногами, и тело стало лёгким-лёгким, невесомым…
Сергей медленно отстранился.
Из моих глаз потекли слёзы. Что-то словно взорвалось в душе. Я поднесла руку к губам.
— Прости, Леточка… — прошептал Сергей, глаза его расширились.
А я развернулась и бросилась бежать куда глаза глядят. И через десяток метров заплакала уже в голос. Какими-то остатками разума понимала, что нет определения происходящему сейчас со мной. Истерика? Возможно. Но творилось в моей душе что-то совершенно невообразимое. Мне хотелось кричать, бить Сергея, рвать его на части, и в то же время — обнять, чтоб он сжал меня так, чтоб я не могла пошевелиться, двинуться, даже дышать…
Что творится со мной?
Я долго бежала, расталкивая прохожих, замешкавшихся уступить мне дорогу. Бежала в никуда, не видя ничего по сторонам. Пока не упёрлась замёрзшими от слёз глазами в буковку «М» на фасаде здания. И только сейчас поняла, что замёрзла. В метро теплее. Я поплелась по ступенькам и вошла внутрь.
В тёплом вагоне ехала на другой конец Питера, погрузившись в себя. Окоченевшие пальцы отогрелись и нащупали в кармане что-то. Через секунду я извлекла наружу плеер. Размотала провод и сунула наушники под капюшон. Неспешно включила и нажала на случайное воспроизведение.
И сразу же узнала группу «Fleur». Прикрыв глаза, слушала, как лился приятный девичий голосок:
«Тебе больно идти, тебе трудно дышать
У тебя вместо сердца открытая рана
Но ты всё-таки делаешь ещё один шаг Сквозь полынь и терновник к небесам долгожданным.
И однажды проснутся все ангелы
И откроются двери
Для того, кто умел верить.
И ненастным январским утром
В горах расцветёт миндаль
Для того, кто умел ждать…»
— Хватит с меня ангелов на сегодня! — всхлипнув, буркнула я, но песню не выключила.
Люди косились на меня как-то странно, сидящий рядом старик даже отодвинулся. Ну и пусть, что они все могут знать о моей боли?..
Я каталась по ветке пока, по моим ощущениям, наверху не стемнело. Тогда я вернулась к своей станции и поднялась наружу. Медленно бредя по хрустящему снегу, дрожа от резкого обжигающего холода после душной подземки, издалека, ещё только завернув во двор, я увидела, что Сергей сидит на скамейке у подъезда. И остановилась. Потом выключила плеер, сняла его, сунула в карман, и тогда уже обречённо пошагала навстречу своей судьбе.
— Леточка, прости меня, если обидел… — первые слова Сергея, вставшего мне навстречу.
— Серёж, всё хорошо. Нет, правда, ты тут ни при чём. Ну пойдём же, не мёрзни… — лепетала я, отводя взгляд, слова давались с огромным трудом.
Мы молча поднялись в квартиру. Как хорошо, что не встретили нашу очаровательную соседку, иначе бы ей не поздоровилось. Но Клара, видимо, чувствовала моё настроение и не высовывалась. Тем лучше для её психики, пусть ещё повынашивает свой план мести.
— Лета, послушай, давай всё-таки поговорим, — Сергей зашёл ко мне на кухню, когда я молча ставила чайник на огонь, — скажи мне, о чём ты думаешь, что чувствуешь? Просто… я был на таком эмоциональном подъёме… Не удержался, так влекло к тебе… И мне показалось, что прочёл в твоих глазах…
— Что ты в них прочёл? — я резко повернулась к нему. От неожиданности парень отшатнулся.
Он молча качнул головой и опустился на стул.
— Серёж, — я кусала губы, — не в тебе вовсе дело. Дело во мне. Ты сегодня мне рассказал о себе…слишком много. Я не могу ответить тебе тем же…пока. Возможно, потом, когда-нибудь. Но я прикоснулась к твоей душе… И это вызвало потрясение. А потом…поцелуй…
— Я ещё раз прошу тебя простить за это.
— Да кто тебе сказал, что ЗА ЭТО надо просить прощения?! — рявкнула я, теряя силы, — я что говорю, что мне не понравилось?
Прозвучало несколько двусмысленно. Парень растерялся. Я тоже не знала, что ещё сказать. Развернулась и бросилась из кухни прочь. Но уже в дверях остановилась и быстро сказала:
— Серёж, давай забудем о том, что произошло, ладно?
— Ладно, — кивнул парень огорошено, — как скажешь.
Почему же стало так горько в этот момент?
Я спряталась в ванной, и, когда вышла оттуда спустя десять минут, совершенно спокойная и уравновешенная, на столе уже дымился чай, красовались пирожные. А Серёжка улыбался прежней тёплой и домашней улыбкой. И груз моментально упал с моих плеч.