Входная дверь отсека с лязгом распахнулась. На пороге появился еще один белголландский офицер, за спиной которого маячили разноцветные охранники. На первый взгляд, это был настоящий морской волк. Черный бушлат, окладистая рыжая борода, пронзительный взгляд и старательно пережеванная капитанская фуражка. Потом он заговорил, и весь эффект от первого впечатления немедленно испарился.
— Кто здесь старший офицер? — вопрос был задан хорошо поставленным тонким и писклявым голоском. Только какое-то чудо удержало альбионских пленников от улыбок и других проявлений чувств.
Хеллборн вздохнул, выступил вперед и представился.
— Составьте список всех ваших людей, — викинг протянул ему планшет и авторучку.
— Хорошо, — пожал плечами Джеймс, положил авторучку в нагрудный карман и зажал планшет под мышкой.
— Прямо сейчас, — уточнил "морской волк".
— Мне бы хотелось прояснить один чисто технический вопрос, торпедден-капитан, — морально и физически Джеймс приготовился к новым ударам судьбы и прикладов. — В каком качестве мы присутствуем здесь? Насколько мне известно, наши страны не находятся в состоянии войны. Этот досадный пограничный инцидент требует…
— Для того мне и нужен полный список имен и фамилий, — нетерпеливо перебил его белголландец. — Для прояснения вашего статуса.
Хеллборн покорно кивнул и принялся заполнять таблицу:
__________________________
— James Patrick Hellbourn, Jr. -
— Lieutenant 1st Class -
— F-3157791 -
— ANS Queen Maud (MOTL).
__________________________
Заполнил и пустил планшетку по кругу.
— Спасибо, — буркнул (то есть пискнул) "морской волк" и повернулся, явно собираясь уходить.
— У меня еще один вопрос, — остановил его Хеллборн.
— ???!!!
— Нас собираются кормить?
— Ужин в пять часов, лейтенант, — белголландец шагнул в коридор, — вы же не думаете, что вас будут кормить раньше нашего экипажа?
Дверь с лязгом захлопнулась.
Джеймс бросил взгляд на циферблат — часы у них не отобрали — пятнадцать минут пятого.
"Вот видите, — хотел сказать он вслух, — они совсем не страшные. Ходячие пищалки". Но потом передумал. Глупая получится шутка. Эти пищалки отправили на дно целый линейный монитор. Пожалуй, пока не стоит над ними смеяться.
Ужин принесли в полдевятого, из чего был сделан вывод о разнице часовых поясов и неторопливости здешнего помощника повара. К счастью, ужин оказался съедобен. С избытком бататов и зелени, но съедобен.
"Похоже, голодом нас морить не собираются, и это тоже хорошо", — констатировал Джеймс.
Еще через несколько часов его увели на допрос.
* * * * *
— Разрешите представиться, — сказал человек напротив. — Капитан Франц Стандер, военная контрразведка.
Джеймс Хеллборн был зол. Ему не дали выспаться. От съедобной и питательной, но непривычной пищи крутило живот.
— Сухопутчик? — угрюмо поинтересовался альбионец, бросив короткий взгляд на кремовую форму "киллеров", Конфедеративных Индийских Легионов. — Разве со мной не должна говорить флотская контрразведка?
— Похоже, вы не в курсе, мистер Хеллборн, — добродушно заметил белголландец. — Наш флот не имеет отдельной контрразведки. Как и разведки. Министерству обороны Конфедерации подчинены все…
Джеймс был в курсе, но не спешил демонстрировать свою осведомленность.
— Не имеет значения. Мне в любом случае не о чем с вами разговаривать.
— Почему? — искренне удивился капитан Стандер.
— Я до сих пор не понимаю, по какому праву нас удерживают на борту восточно-индийского военного корабля. Я требую немедленной встречи с альбионским консулом и тщательного расследования инцидента в альбионских территориальных водах, — отбарабанил Джеймс.
— Боюсь, в ближайшее время такое расследование будет невозможным, — викинг выглядел не на шутку растроенным. — Около двух часов назад Высокий Сенат Содиненных Штатов Альбиона объявил войну Белголландской Империи и всем ее доминионам. Теперь вы можете официально считать себя нашим военопленным…
— Война? Неужели? Почему я должен вам верить? — спросил Хеллборн.
Стандер порылся в бумагах, разложенных на маленьком откидном столике, за которым они и сидели. Каюта была тесной до невозможности. Непохоже, что она служила спальным помещением — здесь разве что цирковой карлик мог вытянуться во весь рост, и только по диагонали. Специальный кабинет для допросов? Ну если только для допросов и душевных бесед. Пыточные инструменты сюда уже не влезут — и это внушает надежду. Конечно, клаустрофобики могут счесть пыткой сам факт нахождения в такой тесной каютке. Но среди военных моряков клаустрофобики в явном меньшинстве.
— Вы умеете читать на австралансе? — викинг протянул ему лист бумаги. — Это копия телеграммы из нашего консульства в Фрэнсисберге.
— Не умею, — нагло соврал Джеймс, но успел бросить на телеграмму внимательный взгляд. — А если это подделка?
— Вам придется поверить мне на слово, — развел руками капитан Стандер. — Потому что я не вижу другого способа вас убедить.
— Хорошо, допустим, это правда, — пожал плечами Хеллборн. — Тогда нам тем более не о чем разговаривать.
— Но почему? — снова удивился Стандер.
— Женевская конвенция 1931 года, параграф 12. "Военнопленный не обязан сообщать никакой информации, кроме своего полного имени, звания, личного номера и последнего места службы ". Джеймс Патрик Хеллборн-джуниор, гражданин Соединенных Штатов Альбиона, лейтенант первого класса, F-3157791, АНС "Королева Матильда". До свидания, — Хеллборн сделал вид, что собирается встать.
— Но конвенция не запрещает нам просто по-дружески беседовать, — вежливо улыбнулся белголландец.
— ???!!! Вы утопили наш корабль, взяли нас в плен, ваш командир приказал нас избить… — альбионец сделал вид, что заводится.
— Превратности войны, — развел руками Стандер. — Но я хотел поговорить не об этом. Тот факт, что мы познакомились при столь прискорбных обстоятельствах, не должен повлиять на наши дальнейшие отношения и…
— Какие к дьяволу отношения? — перебил его Хеллборн.
— Я говорю о перспективном и плодотворном сотрудничестве, — пояснил вражеский контрразведчик.
— Вы хотите меня завербовать? — изобразил удивление Джеймс. — Вот так, сразу?
— Почему вы так решили? — в свою очередь удивился капитан Стандер. — Разве я произносил слово "вербовка"? Вы уверены, что принимаете меня за того, кем я на самом деле являюсь?
"Урок номер один, — с тоской и теплотой вспомнил Хеллборн полковника Горлинского. — Все контрразведчики делятся на три группы, Джеймс. Одни сразу бьют в морду. Другие будут долго и изощренно насиловать тебе мозги. Уже через несколько минут ты забудешь, с чего начался разговор — и о чем вообще этот разговор. Группа номер три… Этой группе мы посвятим отдельный урок ".
Капитан Стандер просто кричал о своей принадлежности ко второй группе, поэтому не следовало ждать момента, когда он ее покинет и перейдет в группу номер три.
— Я думаю, что вам просто скучно, герр капитан, — отвечал Джеймс. — Война только началась, я самый высокопоставленный из ваших пленников, вы не рассчитываете получить от меня большой пользы, поэтому просто развлекаетесь. После нашего разговора, как бы он ни завершился, вы набросаете длинный и пространный отчет, дабы изобразить бурную деятельность перед своим начальством — и это все о вас.
— Я вижу, вы имеете богатый опыт общения с нашим братом-контрразведчиком, — в голосе белголландца засквозило уважение, но Хеллборн пропустил его реплику мимо ушей.
— Потом, когда война развернется, — продолжал альбионец, — у вас появится множество новых пленных самого разного ранга, которых придется допрашивать. Работа превратится в тяжелый и бесконечный конвейер. Тогда вы просто физически не сможете так часто блистать своим острым умом…
— Вы уверены, что в наши руки попадет множество альбионских пленных? Откуда такие пораженческие настроения, мистер Хеллборн? — удивился капитан Стандер. — Неужели ими пронизано все альбионское общество? Или только военно-морской флот?
— Пошел к черту, бурская деревенщина, — равнодушно отозвался Хеллборн. — Ступай гонять кенгуру в пустыне.
— Неплохо, мистер Хеллборн, — белголландец улыбнулся в тридцать три зуба. Красивый, мерзавец, отметил про себя Джеймс. Сероглазый блондин с роскошной шевелюрой. Высокий, плечистый. И форма ему идет. Классический светский лев. Ему бы в имперских столицах и больших городах работать. За что его отправили на второклассный крейсер? Небось, не с той дамой связался…
— Вернись к своей мамочке в сумку, — предложил альбионец.
— Очень хорошо, лейтенант! — Стандер улыбнулся еще шире. — Еще?
— Иди потрахайся с древесным медвежонком, — добавил Хеллборн.
Белголландец заразительно захохотал.
— Как?! Ха-ха-ха! Как вы назвали нашего национального любимца?! Ха-ха-ха! Древесный медвежонок?! Это великолепно, клянусь тасманским дьяволом!
— Вам виднее, с кем вы там трахаетесь, — заметил Джеймс.
— Мы еще вернемся к этому разговору, мистер Хеллборн, — сладко улыбнулся капитан Стандер. — Конвой! Отведите нашего гостя обратно.
* * * * *
Капитан Стандер скучал еще несколько дней, вызывая на допросы остальных альбионских моряков. Хелборну оставалось надеяться на лучшее. Впрочем, его новые товарищи и/или подчиненные возвращались в трюм быстро, и охотно делились своими впечатлениями.
Беллоди:
— Дурацкий был разговор — он сам не понимал, чего от меня хочет.
Коппердик:
— Я все время молчал, сэр, и это ему надоело.
Вильсон:
— Да я ему сразу в морду дал, и он тут же отправил меня обратно.
Остин:
— Не знаю, сэр, он все время носил зеркальные очки.
Так прошло шесть дней. Еду приносили исправно, три раза в сутки. Новостями из внешнего мира никто с плениками не делился. Несколько раз Джеймс начинал планировать мятеж и/или побег, но каждый раз отказывался от своих планов. На том русском кораблике в Северном океане все было гораздо проще. Четыре противника, один временный союзник, он же нежелательный свидетель. Здесь несколько сотен вражеских моряков. Это нереально, не стоит даже пытаться. Желания героически погибнуть Джеймс Хеллборн пока не испытывал.
Все это время крейсер "Willem de Zwijger" двигался в неизвестном направлении и несколько раз менял курс. Однажды ночью Хеллборну показалось, что он слышит выстрелы. Он сел на кровати и прислушался. Точно, где-то высоко, на верхних палубах, грохотал главный калибр крейсера. И не только он.
— Не знаю, в кого они там стреляют, но надеюсь, что не в наших, — заметил проснувшийся Беллоди.
— Не знаю, кто стреляет в ответ, но надеюсь, они не пустят этот гребаный крейсер на дно вместе с нами, — заявил Вильсон.
— Вильсон, заткнись! Два наряда!
— Так точно, старшина! Будет исполнено, сэр!
Минут через двадцать канонада прекратилась. В кого стреляли викинги, так и осталось загадкой. Охранники, приносившие завтрак, разговаривать с пленниками не желали. Капитан Стандер никого на новые допросы не приглашал.
На девятую ночь, незадолго до рассвета (если Хеллборн и его офицеры правильно отрегулировали часы), где-то наверху снова загремели выстрелы. Но это был уже не главный калибр. Потом и вовсе прогремел взрыв. Потом еще один.
— Что это было, сэр? — сразу несколько лиц повернулись к Хеллборну с такой надеждой, что он просто не сумел их разочаровать.
— Кто-то берет крейсер на абордаж, — очень осторожно предположил Джеймс.
Похоже, он угадал. Судя по новым звукам, на верхних палубах развернулась нешуточная битва. Но уже несколько минут спустя бой принялся стихать — и одновременно приближаться к трюму, где были заперты пленники.
Еще через несколько минут входная дверь распахнулась с уже привычным лязгом.
— Руки наверх!!! — прокричал на ужасном австралансе человек с винтовкой, прыгнувший через порог. За ним последовало еще несколько вооруженных людей.
— Поднимите руки, — перевел своим солдатам и офицерам Джеймс, внимательно рассматривая новых гостей. Узкоглазые азиатские коротышки в светло-зеленой форме. Нет, это не самураи. Это…
— Говорить английский? — командир пришельцев услышал переведенный приказ и сделал правильные выводы.
— Совершенно верно, главный сержант, — Хеллборн быстро разобрался с нашивками собеседника, и в ответ удостоился уважительного взгляда.
— Кто вы такие? — уточнил Главный Сержант.
— Альбионцы. Мы были пленниками на этом корабле, — пояснил Джеймс.
— Хорошо, — кивнул "пришелец". — Ждать здесь. Можно опускать руки.
Он отдал короткий приказ на незнакомом языке одному из своих солдат. Тот прошелся через весь отсек, заглянул в душевую и туалет, убедился, что там никто не скрывается, вернулся к двери и встал по стойке "смирно". Остальные азиатские коротышки под командованием Главного Сержанта тут же скрылись в коридоре.
— Кто они такие, сэр? — осторожно прошептал Уотерсон.
— Корейцы, — просветил его командир. — Союзники…
"Союзники???" — уточнил он про себя.
Некоторое время спустя в их подводную казарму заглянул еще один азиатский коротышка. "По росту их подбирали, что ли? — задумался Джеймс. — Ведь это ложный стереотип, среди них иногда встречаются настоящие великаны…" Впрочем, он тут же нашел ответ, но не успел как следует его обдумать.
— Надпоручик Тай Кван До, Корейский Императорский Флот, — представился гость на приличном английском. — С кем имею честь?
— Лейтенант Джеймс Хеллборн, Республиканский Альбионский Флот, — отозвался Джеймс. — Вы не представляете, как мы рады вас видеть, надпоручик!
— Как долго вы находились в плену, господин Хеллборн? — поинтересовался корейский офицер.
— Девять дней, — отвечал альбионец.
— Хорошо, — кивнул надпоручик Тай Кван До, хотя ничего хорошего в этом не было. — Теперь вы свободны. Можете следовать за нами.
"Вы свободны — но следуйте за нами. Да этот парень шутник!"
Поднялись на верхнюю палубу. Девять дней в трюме — наконец-то свежий воздух! Над морем занимался рассвет, в этот раз часы не обманули. Судя по температуре воздуха, корабль забрался далеко на север от Кергелена, куда-то в тропики. Точно, тропики. Слева по борту наблюдался типичный тропический островок — лагуна, песок, пальмы. Но это был не самый интересный пейзаж, представший перед глазами альбионцев.
Капитанский мостик дымился. Надстройки были изрешечены пулями и снарядами разных калибров, но не выше 0,95-го, отметил Хеллборн. Там и здесь были разбросаны трупы, почти все — в белголландских мундирах. Удивительно, что по дороге наверх альбионцы убитых не встретили. Вряд ли корейский командир щадил их нервы, совсем наоборот, просто на верхнюю палубу можно было подняться по разным лестницам и им досталась "чистая".
Но многие белголландцы и самураи были еще живы, и теперь маленькие шустрые корейские морпехи, работая штыками и прикладами, сгоняли уцелевших на площадку возле второй орудийной башни. Надпоручик Тай Кван До и освобожденные альбионцы выбрались на палубу чуть в отдалении, и теперь стояли на огражденном колпаке четвертой башни.
— Подождите меня здесь, господа, — сказал корейский офицер и направился к своим людям, окружившим пленных викингов. — Это не займет много времени.
Ему не стоило этого говорить — это был такой прозрачный намек, что Хеллборну на какую-то секунду стало нехорошо. "Это враги, они напали на нас, они утопили "Матильду" и чертову кучу отличных альбионских парней", — на всякий случай напомнил он себе. Кажется, помогло. Кажется.
Тем временем надпоручик Тай Кван До сделал знак своим солдатам, и те выдернули из толпы пленников высокого офицера. Хеллборн сразу узнал фрегаттен-капитана, командира крейсера. Между корейцем и свергнутым хозяином корабля завязался разговор. До альбионцев доносились только обрывки слов, но они могли все прекрасно видеть. Судя по дальнейшим событиям, разговор не удался. Корейский офицер внезапно выхватил из поясных ножен клинок — металл неизбежно сверкнул в лучах восходящего солнца — и голова белголландского капитана покатилась по палубе. В наступившей тишине Хеллборн отчетливо услышал, как один из его товарищей прикусил себе язык, а у другого несколько раз дернулся кадык. Никто из них не произнес ни слова.
Надпоручик Тай Кван До (Корейский Императорский Флот) отступил назад и дал сигнал своим солдатам и офицерам.
Корейцы потратили ровно ноль патронов. Пленным офицерам отрубали головы, простых моряков кололи штыками. Одному ашанти особенно не повезло — он достался молодому и неопытному солдатику. Товарищи подшучивали над ним и давали полезные советы, но чернокожий самурай умер только после девятого или десятого укола. Только несколько человек пытались сопротивляться, но тут же упали под многочисленными ударами. Остальные были слишком парализованы страхом и даже не пытались спастись. Похоже, те, кто был готов сопротивляться, погибли еще при абордаже. Несколько трупов отправились за борт, остальные так и остались лежать на палубе. Через несколько минут все было кончено.
У Хеллборна внезапно возник большой соблазн — подойти поближе и поискать среди убитых Франца Стандера или того негра, который врезал ему прикладом в первый день на крейсере. Но не понадобилось большого усилия воли, чтобы передумать.
"Жаль, среди нас нет риттмейстера Браге, — подумал Джеймс. — Бедняга уже никогда не узнает, что такое настоящая азиатская война …"
Хеллборн обернулся и посмотрел на своих людей. В северных странах бытует поговорка, "бледный как альбионец ". Но ТАКИХ бледных альбионцев встретишь не каждый день. Никто не упал в обморок — и то сахар. Бобби Розинделл разомкнул белоснежные губы — хотел что-то сказать, но Джеймс только шикнул на него, и парень захлопнул рот обратно.
Тем временем надпоручик отдал новый приказ, и его подчиненные быстро построились в две аккуратные шеренги. После этого корейский командир произнес короткую, но крайне эмоциональную речь, которую солдаты встретили восторженным ревом и многократно повторенным кличем "МАНСЕ! МАНСЕ! МАНСЕ!" Затем корейцы снова рассыпались по палубе, а надпоручик Тай Кван До вернулся к альбионцам.
— Крейсер очищен от противника и полностью находится в нашей власти, — то ли доложил, то ли похвастался он. Конфуций поймет этих азиатов. — Вы были первыми из солдат союзных держав на его борту, поэтому имеете все права на корабль. Я готов передать его под ваш контроль.
"Он шутит или издевается?!" — не сразу понял Хеллборн. Внимательно посмотрел на своего собеседника и решил — нет, не шутит. Надпоручик Тай Кван До был серьезен, как сама смерть. Смерть, с которой корейский командир несомненно состоял в близких родственных отношениях — или даже в кровосмесительной связи.
— Какие у нас есть альтернативы? — с трудом выдавил из внезапно пересохшего горла Джеймс.
— Вы можете последовать за нами, — охотно откликнулся надпоручик. — Я буду счастлив приветствовать доблестных союзников на борту нашего корабля. Наш кобуксон … Сурфейсер, — поправился кореец, — наш сурфейсер затаился на другой стороне острова. Капитан Ким Ши Мин ждет только возвращения нашей абордажной команды. Мы сможем покинуть эти опасные воды немедленно.
Выбор невелик. Остаться на корабле с кучей порубленных трупов? "Опасные воды"? Где это? Нетрудно догадаться. Что сделают с ними другие белголландцы, если обнаружат такую мясорубку прямо в сердце своих владений?
С командой в девять человек? Это просто бред, они не смогут управлять крейсером.
Спрятаться на этом острове? Альбионцы в тропическом климате? А как там с водой и пищей? Островок, похоже, крошечный — их быстро найдут. Все равно, что задержаться на борту этой плавучей мясорубки.
— Мы отправимся с вами, — принял решение лейтенант Хеллборн.
— Рад это слышать, — учтиво поклонился корейский офицер. — Тогда я прикожу своим солдатам заминировать и взорвать крейсер.
"Отличное решение, — мысленно согласился с ним Джеймс. — Война только началась, нельзя оставлять такое под открытым небом. Побольше взрывчатки и концы в воду. Именно так и никак иначе".