22 мая 2000 года, Дамаск. 22.00.
Работа отнимала много времени и сил у Джахизы. Под вечер она с трудом стояла на ногах, теряя всякую концентрацию. В ту ночь охранники ее отца сопровождали домой, сама же девушка задремала на заднем сиденье. Телефон внезапно зазвонил. На другом конце ответил знакомый голос.
– Это Малик, помощник Вашего отца.
– Да, что случилось?
– Отец желает личной встречи с Вами немедленно.
– Что-то произошло?
– Да, все очень серьезно.
– Что же? Дайте поговорить с отцом.
– Он не в состоянии ответить. У него сердечный приступ. Вам следует срочно вылететь в Ливан. Он в клинике. За Вами послали вертолет.
– Где он будет меня ждать?
– У Вас дома.
– Я поняла.
Через минуту Джахиза села в вертолет МИ8, поджидавший ее на парковке имения. Охранники не последовали за девушкой. Едва винтокрылая машина взмыла в воздух, они поняли свою роковую ошибку. На борту не было никаких номеров обозначения, а сам вертолет полетел явно не в сторону Ливана.
* * *
23 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. 07.00.
Собрание всех групп.
– Итак, что мы имеем? – Говорил Башар. – Несколько покушений на президента. Кучу компромата. Предателя с картой не нашли до сих пор. Сейчас это вопрос не снимается, но он не становится главным. Теперь похитили Джахизу. Это сделали люди Кузнеца. Пора и нам действовать жестко.
Альтаир подошел к Башару.
– Мы узнали, где она. Ее держат союзники Кузнеца в Мосуле, в Ираке. Местные лидеры имеют хорошие с ним связи. Мои люди могут ее освободить, но операция требует тщательной подготовки. В случае обнаружения это будет приравнено к международному скандалу.
Башар задумался.
– А ее не могут переправить в другое место?
– В ближайшие две недели нет. Я уверен в моих источниках на сто процентов.
– Тогда будем рисковать. Предложения?
– Можно поступить проще, – вмешался Луго. – Выкрадем родственников Кузнеца и обменяем.
– Это невозможно, – отказался Башар. – После того, что учинил Махер, его родственники под хорошей охраной. Потеряем много людей.
Альтаир посмотрел на карту местности и передал ее Башару.
– Мои люди ночью нелегально переходят границу Ирака и выдвигаются на объект, – сказал Альтаир. – По прибытию им понадобится от трех до семи дней, чтобы оценить обстановку, распорядок охраны, выяснить, действительно ли среди заложников есть Джахиза. Затем следует освобождение. После атаки и освобождения им потребуется эвакуация вертолетом.
– Каков риск? – осведомился Башар.
– Огромный.
– Запасной план?
– Они идут пешком в сторону Турции. Лучше турецкая тюрьма, чем месть курдов.
– Что ты имеешь виду? – спросил Башар.
Альтаир провел рукой по горлу.
– Еще одна проблема – Иракская разведка, бешеные люди. Они могут организовать на нашей территории все, что угодно. Вплоть до нашей ликвидации.
– У тебя два дня на подготовку освобождения. Ты освобождаешься от других обязанностей. Теперь по Капралу.
После этих слов Альтаир мгновенно покинул кабинет. Мустафа Миру сменил его.
– Этот человек сейчас в разъездах. Я проверял нужные сведения два дня, прежде чем сообщить о важной информации.
– Что произошло?
– Битва конкурентов. На Капрала есть компромат.
– О чем?
– Я не знаю. Я знаю, что сейчас эта информация на пути к ведущим СМИ Британии.
– И что?
– Она нам нужнее.
– Хочешь выкрасть ее?
Мустафа улыбнулся.
– Я уже заказал самолет в Лондон. Ваше присутствие желательно.
– Мне зачем?
– Ваше присутствие поможет быть гибче и быстрее.
– Хорошо. Меня заменит здесь Луго.
* * *
23 мая 2000 года, Лондон. 15.35.
Лондон встретил Башара приятной прохладой. Душевные воспоминания нахлынули теплой волной, и он растворился в ностальгии. Башар провел в Лондоне всю юность. Он познакомился с самыми приятными и влиятельными людьми именно здесь.
Посольская машина везла их в гостиницу.
– Британская разведка уже в курсе нашего прибытия, – сообщил Мустафа, – но они не знают наших целей.
– Пока не знают, – поправил Башар. – Сколько у нас времени, пока об этом не узнают конкуренты Капрала?
– Сутки. Максимум.
– Как ты планируешь перехватить информацию?
– В посольстве Сирии в Лондоне работает человек, который переправит секретную информацию прессе. Он работает на врагов Капрала, группу суннитских генералов, которые все родом из одной провинции.
– Как мы перехватим документы?
– Он получит посылку диппочтой. Мои люди работают в посольстве. Они заберут эту посылку раньше его.
– Звучит слишком хорошо.
– Постараемся ничего не испортить.
– Ладно, я буду в гостинице. Нужно провести переговоры по секретному каналу. Позвони, когда раздобудешь посылку.
* * *
Гостиница в центре Лондона недалеко от Трафальгарской площади не могла похвастаться президентским комфортом. Именно благодаря этому она привлекла внимание Башара. Тихое место, где никто не побеспокоит. Несмотря на статус сына президента он не любил тратиться на роскошь. Именно его природная скромность также не позволила попросить хозяев отключить христианскую музыку в коридоре на его этаже. Хозяева, старая чета, владеющая гостиницей в пятом поколении, устроила трансляцию спокойной христианской музыки в коридорах и холлах гостиницы. Это отпугивало нехристианских гостей, что полностью устраивало Башара.
Впрочем, вечером это его не спасло.
В одиннадцать часов его навестили «друзья» из британской разведки. Двенадцать спецназовцев тихо прокрались к нему в номер. Когда Башар выходил на балкон, люди из САС в лучших традициях обученных убийц оглушили и связали его.
Услышав первое слово от английских агентов, Башар уже не мог двигаться, потому что был намертво прикован к стулу. Люди, которые пришли к нему, имели определенные цели. Его утешала мысль, что их цели не угрожали личной безопасности.
Огромный усатый англичанин с прической начала 70-х четким не терпящим препирательств голосом предложил ему закурить. Башар кивком головы отказался, тогда агент закурил сам, пренебрежительно выдохнув дым ему в лицо.
– Я пришел в САС в 77 году. За двадцать три года я побывал на пяти континентах и убил 286 человек. Сегодня особое задание. О твоем приезде мне сообщили утром. Ты мое сто пятнадцатое задание. Я рассказываю тебе об этом, потому что отношусь к каждому заданию, как к испытанию. Если честно, встреча с тобой не принесет мне удовольствия, скорее всего, как и тебе.
– Что тебе нужно?
– Ты приехал сюда ради посылки. Компромат на Секретаря. Я прав?
– Нет, – Башар решил, что лучше не стоит препираться. – На Капрала.
– Капрал ничего не решает. Все вопросы разведки у Секретаря.
– Ошибаешься.
– И что же в ней? В посылке.
– Я здесь, чтобы выяснить это.
– Знаешь, я жалею о некоторых своих убийствах. Когда я был молод, грусть наполняла мое сердце. В 1982 году мое первое задание – это убийство аргентинского майора. Он командовал аргентинской агентурой в Лондоне. После убийства я удочерил его пятилетнюю дочь. Она жила здесь в Лондоне. Иногда по дороге на работу я вспоминаю ее. Ее пепельный взрослый взгляд. Ее красные от слез глаза. Вспоминаю, как обнимаю ее. Вспоминаю, какое облегчение испытывает ее маленькое тело, когда я прижимаю ее к себе. Я же рассуждаю, что значит отобрать у человека родителей в таком раннем возрасте. Это потрясение для любого человека. На востоке действуют по-другому. Отнимают детей у родителей. Не знаю, что хуже. Однажды и ты задашь себе этот вопрос.
– Дочь выросла?
– Да. Она закончила недавно колледж. Хочет пойти в армию.
– Пошла по стопам отца?
– Как и ты, Башар. Скажи мне, где посылка?
– Посылка уже у вас, – сказал Башар. – К чему эта комедия?
– Да, у нас. Знаешь почему? Секретарь мешает нам. Посылка предназначена не ВВС, а нам. ВВС – закодированная шифровка. Сведения в посылке невероятно важны. Позволь, я зачитаю тебе письмо из правительства, которое я получил полчаса назад. «Если показания подтвердятся, то это, несомненно, станет одним из самых поразительных прорывов деятельности британской разведки на Ближнем Востоке. Эти безграничные сведения потрясают и вдохновляют, обещая сменить власть в одной из самой вражеских стран для британской короны. Премьер-министр Великобритании».
– И что дальше?
– Мы отпустим тебя. Просто хотим, чтобы ты знал, что лучше работать на нашей стороне. Поможешь уничтожить Секретаря, и мы сможем договориться.
– Я всегда на одной стороне. Эта сторона называется Сирия.
– Рано или поздно ты задашь себе и этот вопрос. На Ближнем Востоке грядет буря. Многие будут смяты. Вопрос лишь в том, хочешь ли этого ты.
– Ну, кто-то же должен говорить нет.
САСовец кивнул.
– Как тебя зовут? – спросил Башар.
– Хочешь отомстить? – спросил САСовец.
– Мне всего лишь интересно.
– Меня называют Дефо. Капитан Дефо.
* * *
24 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. Собрание всех групп. 07.00.
– Вы все сегодня хорошо выглядите. Я рад, что многие из вас еще живы. Хочу сказать вам, что это не политика, не расследования или разоблачения. Это война. Против нас действует сирийская военная машина, вся разведка и полиции. Люди, которым доверяет народ Сирии, больны грязными деньгами. Мы нанесли им удар, и они ответили. Завтра люди Альтаира постараются освободить Джахизу. Для нас наконец-то появилась значительная цель. Мы не только спасем ее, но и ответим злу. Независимо, как закончится главное расследование, Кузнец будет уничтожен. Какие новости?
– Мы нашли базы, где производятся наркотики, – сказал Луго.
– Я хочу ее закрыть! – мгновенно ответил Башар.
– Это территория курдов. Нам туда не попасть.
– Готовьте вертолет и людей, – приказал Башар с энтузиазмом.
– Послушай меня, – обратился Луго.
– Нет, это ты послушай! Я уничтожу наркотики! – чуть ли не крича, сказал Башар. – И ты обещал найти мне повинных в уничтожении людей из группы 2. Ты меня разочаровываешь, Луго.
– Все будет, – сказал Луго.
– Сколько нужно людей, чтобы закрыть базы?
– У нас все равно столько нет.
– Но удар то мы должны нанести. Пора закрыть пещеру, которую обнаружила Джахиза.
* * *
23 мая 2000 года, Мосул. Ирак.
Вертолет МИ8 шел на посадку. Где-то в глубине его туловища ждала своей участи связанная девушка. В каком состоянии она находилась, можно было только догадываться. Это и одиночество, и страх, и паника, и отчаяние.
При посадке Джахиза сразу разобрала иракское наречие в арабской речи, а также курдский язык. Спустя минуту пришли три вооруженных охранника. Один охранник схватил истощенную девушку за волосы. Джахиза, тихо вскрикнув, сразу потеряла сознание. Охранник, громко выругавшись, поднял обессиленное тело и положил себе на плечо.
* * *
Вечером Башар получил угрозы. Письмо подкинули под дверь. Текст гласил: «Господин полковник! Не советуем лезть в историю с кладом в пещере. Вам мало крови? Смотрите, как бы самому не попасть под клинок. Эти деньги МОИ. Не суйте свой нос туда, куда ни надо! И твой друг Луго тоже. Ваши доброжелатели».
Эта угроза его не остановила. Напротив, у Башара появился энтузиазм.
Сразу после прочтения послания, Башар попросил Махера собрать отряд спецназа, который атаковал пещеру. Охрана сопротивления не оказала.
* * *
Мазъюна очнулась от ведра холодной воды. Она была прикована к массивному железному креслу. Перед ней стоял стул с огромным аквариумом и ярко освещенной лампой под потолком, имеющей направленный как стрела свет. Вокруг все было погружено во тьму.
– Знаешь, что это? – голос раздавался откуда-то сверху.
Мазъюна покачала, дрожащей от страха головой выражая отрицания.
– В аквариуме рыбаборадавчатка, известная также как рыбакамень. Ее яд смертелен для человека. На спине ее шипы, которые вонзаются в жертву, выпуская яд. После укуса человек просит ампутировать ему часть пораженного тела или конечности. Боль настолько сильна, что через несколько часов она поражает все тело. От боли человек может потерять сознание. Не волнуйся, мы приведем тебя в чувство. Вопрос лишь в одном, сколько выдержит твое тело, прежде чем ты умрешь. Противоядия нет. Мы просто убьем тебя, облегчив твою смерть. Тебе нужно просто рассказать мне, на кого ты работаешь, сколько вас и кто такой Луго.
* * *
Два вертолета МИ-8 долго блуждали по пустыне, прежде чем пилоты вышли на правильный курс. Разведка, давшая данные пещеры, не смогла дать точные координаты, поэтому вертолеты истратили половину топлива, прежде чем приземлились возле необходимого квадрата.
На земле их ждали спецназовцы Луго и люди Махера, прибывшие к пещере на машине. Вход в пещеры был проложен между скал, подобно известной арабской сказке.
– Это большая ошибка, – сказал Луго.
Башар стоял посреди окруживших его друзей и помощников и лишь слегка усмехнулся.
– Ты не понимаешь, Луго, – сказал Башар.
– Не понимаю, что?
– Что самое важное в человеке?
– Разум.
– Нет. Это воля к следованию за своей мечтой. В жизни каждого человека наступает момент, когда против него весь мир. И ему предстоит сделать выбор. Я свой сделал.
Дорога к пещере поднималась вверх, словно лестница к проблемам.
Возле пещеры были обнаружены тела десятерых мужчин, по-видимому, грузчиков. Как показала экспертиза, их убили около десяти дней назад.
– А где охрана? – спросил Башар.
– Убежала, – сухо ответил Луго.
– Как Джахиза вышла на эту пещеру?
– У нее свои секреты.
У Хафеза было много друзей. Но когда дело касается еды, то друзей нет. Есть только хороший кусок и конкуренты за его борьбу. Любого правителя терпят в любой стране, если он способен накормить шестьдесят процентов населения страны. Если он на это не способен, то мир его праху. Сегодня Башар пересек эту черту. Внутри огромная пещера в горах у самой турецкой границы поразила военных. Там оказались не только наркотики всех видов, но и, как предполагалось, контрабандные товары. Изъятые ценности (валюта, золото, алмазы) тянули на полмиллиарда долларов. Никто не сомневался, что вряд ли хозяева простят такую «кражу».
Махер стал ответственным за сохранность изъятых товаров.
Башар верил в справедливость. Иллюзии должны сопровождать жизнь любого человека. Только иллюзии меняют мир. Реальность зависит от виртуальности больше, чем что-либо в мире.
На закате по пыльной пустынной дороге ехали солдаты четвертого дивизиона для защиты столь ценной находки.
* * *
25 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. Собрание всех групп. 11.00.
Башар повел серьезный разговор с самого начала. Он поставил вопрос ребром в планах освобождения ценного сотрудника.
– Пора спасать Джахизу! Мне звонил ее отец, он в бешенстве.
– Не он один, – сказал Луго.
– Технически все готово, но вы обещали мне неделю, – сказал Альтаир. – Будет ли санкция президента?
– Сегодня не будет.
– Спецназ из тридцати солдат готов. Вертолеты МИ-8 на низкой высоте сегодня в четыре утра пересекут границу Ирака. Они произведут высадку на месте лагеря.
– Почему на месте? – спросил Башар.
– Слишком мало времени и топлива. Им нужно освободить одного человека и улететь этими же машинами.
– Слишком опасно.
– Больше двух вертолетов достать не сможем. Мне нужен третий.
– Зачем?
– Запасная машина всегда необходима. В случае технической неисправности какой-либо из машин.
– Я поговорю с отцом. Найдем еще один. Пусть спецназ высадят за пять-шесть километров от базы боевиков ночью. Затем второй вертолет вылетает для эвакуации. На операцию им хватить десяти минут?
– Я думаю, хватит.
– Мне нужна полная уверенность.
– Пятнадцать минут для перестраховки, не считая времени для подхода к базе.
– Охрана?
– Пять-шесть боевиков. Справятся.
– Разведка не подведет?
– Со вчерашнего дня возле лагеря два наших агента. Они находятся в засаде на расстоянии в километр от объекта, максимально пройдут за сутки двести метров. Снаружи никаких изменений, либо движений. На их базу иногда прилетает вертолет. Это происходит в обеденное время. В этой связи у нас появилось предложение высадить спецназ одним вертолетом днем и сделать это со стороны запада под видом вертолета начальства.
– Мне нравится такой план, – согласился Луго.
– А почему нельзя ночью высадить спецназ? – осведомился Башар.
– Ночью наши пилоты могут заблудиться и не найти необходимый объект. Такая ситуация произошла с американскими вертолетами в Иране при освобождении посольства. Да и в пустыне спецназ будет легко раскрыт при подходе. Третье, охрана не будет ожидать такой дерзости.
– Хорошо, – согласился Башар. – Теперь объясни мне, Альтаир, как они хотят обмануть охрану лагеря.
– Фотографии вертолета курдов, полученные разведчиками, дали нам визуальную информацию о том, как выглядит вертолет противника. Мы перекрасим наш вертолет в соответствие с их знаками отличия. Разведчикам передано оборудование по устранению радиосигналов базы. Все нужно произвести очень быстро.
– Как насчет запасного плана?
– Пока не разработан.
– Ваш главный план мною утвержден. Но есть еще приказы. Усильте разведгруппу двадцатью спецназовцами ночью перед операцией. Они не будут вмешиваться, если операция пройдет удачно. В случае проблем их задача помочь первой группе и вместе пробираться к границе с Турцией. Альтаир, ты как руководитель отвечаешь за все связанное с операцией.
– Не впервой.
– Луго, прошерсти разведку Ирака, не догадываются ли они о наших планах.
– Как всегда, – ответил Луго.
Альтаир незаметно подошел к Башару и прошептал на ухо.
– Что, если я буду лично участвовать в операции?
– Отклоняю. Твоя потеря сильно ударит по нам, – грубо ответил Башар.
– Так, теперь, как там дела у других групп?
– По Кузнецу найдена эксклюзивная информация, – заявил Мустафа.
– Что по нему?
– Его брат имел связь с американской школьницей, когда работал в посольстве Сирии в США.
– Что-то интересное.
– Это любовь, как ни странно. Проблема в том, что это дочь сенатора от штата Колорадо.
– Не может быть.
– Брат Кузнеца стал целью ЦРУ и ФБР. Кузнец спас его с трудом.
– А что случилось?
– Дочь сенатора стала работать на ЦРУ. Она добывала от него ценную информацию.
– Какого рода?
– Сирийская разведка в Великобритании и США.
– Сегодня же вылетаем в Денвер. Луго, позвони в посольство, договорись, чтобы мне придумали официальную причину.
* * *
26 мая 2000 года, Северный Ирак. Операция по освобождению.
Рассвет застал вертолет у самой границы.
Вертолет МИ8 летел на низкой высоте, чтобы его не засекли радары. Единственная проблема – отсутствие звукоизоляции. В этой связи при пересечении границы Альтаир приказал поднять два вертолета. На случай, если пограничники Ирака услышат шум винтов, то они увидят, как сирийский вертолет возвращается к себе. В это время второй вертолет, полностью отключив все фонари, проскочит на сторону Ирака. Иракские пограничники, по замыслу Альтаира, должны были посчитать шум винтов второго вертолета, как эхо долины.
Дальность полета вертолета семьсот километров. Расстояние до базы боевиков от военной базы Сирии четыреста километров. Проблема заключалась в том, что вертолет летел на базу не напрямую, а по кругу, чтобы ввести в заблуждение охрану и появится на западе. В этой связи в вертолет пришлось погрузить авиационное топливо, а также дополнительное оборудование на случае небольшой поломки. Модификация вертолета позволяла вместить до тридцати десантников. В действительности, пилоты всегда страхуются и берут на пять-шесть человек меньше положенного. Также, на всякий случай, вертолет взял второй экипаж на случай ранения основных пилотов.
В итоге, в вертолете находилось десять десантников в полной экипировке. При приземлении второй экипаж совершал дозаправку вертолета, а спецназ занимался охраной и освобождением.
По данным разведки охрана базы не превышает шести человек, но разведка не гарантировала эти данные в среднесрочной перспективе. В любой момент из глубины страны мог прилететь настоящий вертолет с группой солдат. Поэтому десантники были еще в Дамаске информированы, что, в случае чего, противников может быть до тридцати человек. У всех десантников были фотографии Джахизы, дабы они ее не убили при штурме.
Десантники были переодеты в гражданскую одежду курдских поселенцев, чтобы еще больше ввести в заблуждение охрану. Пустынные черные куртки, бедуинские повязки и войлочные штаны. На куртках красные ленты. Это было сделано, чтобы снайперы группы поддержки могли отличить, кого убивать, а кого нет.
Группа разведки стала группой поддержки за два часа до операции. К ним подошла еще одна группа спецназа, которая пересекла границу ночью пешком и проехала триста километров за два дня на электрических мотоциклах. Длительность перехода объясняется тем, что они транспортировали оборудования для блокировки радиосигнала и боялись его повредить.
Альтаир не рискнул десантировать запасную группу вертолетом. Пилоты использовали карту, созданную разведкой Луго: основный ориентир – река Тигр и три высоких холма. В случае необнаружения данных ориентиров миссия считалась проваленной, и вертолету следовало вернуться.
Спецназовцам перед операцией были введены специальные лекарства, разработанные военными Сирии для постоянного бодрствования.
Еще ночью вертолет вылетел из Дамаска в Эль-Камышлы, а оттуда на рассвете в Ирак. Никто не мог гарантировать, что вертолет не заблудится. Поэтому одна попытка лучше двух.
В полете пилоты не могли уточнить маршрут, так как был включен режим радиомолчания.
Альтир стоял у иллюминатора, крепко сжимая автомат. Несмотря на приказ Башара, он был не в силах отказать своей гордости лично участвовать в операции. За столько лет службы – это была одна из первых его важных операций. Плюс ко всему он боялся за своих подопечных.
* * *
В 8 часов утра по времени Дамаска Башар и Мустафа Миру направлялись в аэропорт, чтобы вылететь оттуда в США. Их маршрут рассчитал Луго, для конспирации Башар вначале летел в Лондон, затем возвращался назад, и где-то над Парижом менял курс на Америку. Это должно было запутать агентов Секретаря, которые, как полагал Луго, уже следили за ними.
Самолет вылетел без задержки. Весь полет Башар ждал вестей из Ирака, переживая за операцию. Провал операции уничтожил бы многие жизни и привел бы страну к величайшему дипломатическому скандалу.
В 8.30 утра к Башару пришло сообщение от Луго: «Наша группа на подходе к базе».
* * *
26 мая 2000 года, 8.30 утра. Северный Ирак. В пригороде Мосула, устье реки Тигр.
Вертолет МИ8 медленно приближался к базе боевиков. Сама база выглядела как несколько землянок, покрытых сверху брезентом.
Вторая группа уже давно включила передатчик радиопомех. Охрана была не способна выяснить, кто прилетел, почему и откуда. Связаться со своим начальством тоже было невозможно. Спецназовцы внутри вертолета приготовились к атаке. Напряжение, царившее среди них, можно было сравнить с обезвреживанием ядерной бомбы.
Охрана появилась лишь на подлете, когда свежая краска вертолета ярко светила им в глаза. Сразу из землянок появилось шесть боевиков, которые держали автоматы Калашникова на изготовке. После этого план закончился, и начались сюрпризы.
За полминуты из землянок появилось еще шесть боевиков, а когда вертолет коснулся земли, их ожидало уже двадцать вооруженных человек. Несмотря на поднятые лопастями облака непроницаемой пыли, как только распахнулась дверь вертолета, план был раскрыт. Огонь спецназовцы и охрана открыли одновременно, к концу тридцатисекундной перестрелки погибло двенадцать боевиков и три спецназовца. Альтаир был легко ранен. Корпус вертолета прошило пулями, лишь чудом не задев допольнительные цистерны с керосином. Два пилота также были ранены. Оставшийся пилот с трудом поднял машину на пять метров и стал отступать в сторону пустыни.
Альтаир отбежал от лагеря и выстрелил из ракетницы. Красная ракета взмыла в воздух, подавая сигнал второй группе о поддержке огнем.
* * *
В воздухе Башар получил сообщение от Луго, что удалось освободить Джахизу и переправить вторым вертолетом в Сирию. Это позволило Башару в хорошем расположении духа провести остаток дня.
После долгих перелетов лишь спустя четырнадцать часов самолет Башара прибыл в Нью-Йорк для дозаправки. Пока самолет приводили в порядок, Башар и Мустафа остановились в гостинице. Уже тогда Башар прочел третье сообщение от Луго, которое не заметил сразу. В нем сухо говорилось: «Альтаир ранен, Джахиза погибла при подлете к аэродрому, обстоятельства сообщу при возвращении».
Башар разбил несколько бутылок из бара и, вспомнив дьявола в разных ипостасях, с трудом пришел в себя.
* * *
26 мая 2000 года, 8.40 утра. Северный Ирак. В пригороде Мосула, устье реки Тигр.
Перестрелка длилась уже слишком много времени. Несмотря на огневую поддержку с холмов, боевики удержали свои позиции. У Альтаира было недостаточно сил для полноценного штурма, поэтому он терпеливо дожидался вторую группу.
Вертолет удалился от места боя на километр до окончания схватки, благодаря этому за раненых, оставшихся на борту, можно было не переживать. Раненые на поле боя сгруппировались. Был создан некий фронт, за которым кто-то из спецназовцев иногда бросал гранаты. Пули берегли для ближнего боя.
– Сколько их там? – спросил Альтаир.
– Еще около двадцати осталось! – отозвались солдаты.
Альтаир выругался на своих разведчиков. Двадцать боевиков против семи спецназовцев, трое из которых имели легкие ранения.
– Красный один доложить обстановку! – крикнул Альтаир между стрельбой.
– Красный пять, семь и восемь убиты, красный девять и два ранены.
– Хорошо. Красный четыре и красный три атакуют с правого фланга. Красный два, ты держишь левый фланг, остальные стреляют с фронта.
Воздух разрезал крик еще одного бойца.
– Красный два ранен!
Ждать больше было нельзя, и Альтаир отдал приказ на атаку всеми силами. Группа поддержки не прошла и половины пути, когда основной отряд совершил контратаку. Боевики испугались. Силами всего лишь пяти бойцов сирийцам удалось взять три землянки с автоматчиками.
После стрельбы, держа в руках нагретый автомат, Альтаир не сразу вспомнил о главной цели.
Спецназовцы перерыли все землянки, и наконец, была обнаружена пещера с протянутым освещением из лампочек, словно боевики готовились к ядерной войне. После длинного коридора в сто метров начинался массивный зал с огромными коробками. Внутри было и оружие, и наркотики, и пресловутые драгоценности. Улов не такой огромный, какой был обнаружен ранее.
В углублении склада спецназовцы не сразу услышали слабые женские стоны. В «подвале», а точнее в яме, обшитой досками, лежала обессиленная Джахиза, корчась в припадках боли.
Поиски Джахизы закончились. Началось ее спасение.
Ближайшие врачи были только на территории Сирии.
* * *
Башар Асад прибыл в Денвер вечером. Дочь сенатора имела связь с высокопоставленным генералом разведки Сирии, самое интересное в этой истории то, что отец девочки сам направил ее на «дело».
После изнурительного перелета Башар отдохнул в гостинице, а утром он направился на расследование. Шкафчик в школе, который принадлежит девочке, был осмотрен лично Башаром. Также осмотрели шкафчики одноклассников. Хотя последние действия не требовались. В шкафчике дочери обнаружили письмо от генерала. Девочка оказалась на редкость сентиментальной. Что это? Может, настоящая любовь. Показания девушки были бы весьма кстати, но на такую наглость Башар пойти не мог.
Башар предупредил посла США в Сирии о том, чтобы тот предупредил сенатора. Когда Башар вернется в Дамаск и арестует генерала, то девушка окажется в большой опасности, ее отцу следует знать это, чтобы защитить.
Вечером того же дня Башар и помощник посла Сирии Абид аль-Фарухи в США выехали на место. Ресторан «Pour La France», одно из лучших питейных заведений города.
Абид, стройный высокий парень, с ровными чертами лица представлял собой образец сирийской мужской красоты. Он был заслан сирийской разведкой еще три года назад, и застал время вербовки сирийского генерала, вследствие чего имел возможность ввести Башара в курс дела.
Генерал Авдал Рубад стал первым курдом, удостоившимся такого высокого и почетного звания. Он был назначен куратором разведки Сирии на Западе. В частности, под его руководством были проведены смелые операции по ликвидации оппозиционеров в Лондоне и Бостоне в 1999 году. Этими операциями он завоевал хорошую репутацию перед президентом Сирии и военными чинами, которые со временем перестали сомневаться в нем.
На Авдала большие надежды возлагал его старший брат Кузнец. С его помощью он получал важные сведения из секретных материалов.
В силу данных причин потеря Авдала сильно ударило бы по Кузнецу. ЦРУ обратило на него внимание еще в 1999 году. Составив идеальный психологический портрет, они сразу обнаружили слабость Авдала – это была страсть к молодым девушкам.
В ресторане «Pour La France» в аэропорту Денвера Авдал ожидал рейса и случайно встретил там бывшего сенатора США от штата Колорадо, а ныне довольно крупного бизнесмена. В разгар беседы появилась дочь сенатора, молодая стройная блондинка, которая еще училась в школе. Она без труда захватила сердце сирийского генерала, явившись в школьном наряде. Отец представил ее как Молли, его самая младшая дочь.
Следующая «случайная» встреча произошла на арендованной яхте в Мексиканском заливе, куда Авдал прилетел на встречу с крупными американскими бизнесменами. Как это бывает, после встречи Авдалу предложили своеобразный досуг. Ночью к нему в каюту заявилась сама Молли, а под утро американский спецназ береговой охраны. Дипломатический паспорт позволил Авдалу избежать ареста, но пикантные фотографии и видео вскоре пришли ему по почте.
Авдала шантажировали около года, пока сами американцы не сдали его властям Дамаска. Этот трюк должен был выявить степень влияния Кузнеца в иерархии политической власти Сирии. Проверка не удалась. Вся информация о сексуальном скандале уничтожалась по прибытии в Дамаск. Курьеры исчезали без следа. Сам скандал остался в секрете и так и не дошел до высшего руководства Сирии.
Позже Кузнец вышел на американцев и только одному ему известным способом уладил конфликт. Абид получил прямой указ уничтожить все данные по Авдалу. Генерал же был переведен в военную часть в провинции Хасеке.
– Какую информацию передавал Авдал американцам? – спросил Башар.
– Этот ответ расскажет только сам Авдал, – развел руками Абид. – Я уничтожил лишь копию приказа. Полгода назад мне поступил приказ из Центра арестовать генерала Рубада. Я стал готовиться к операции, но час спустя пришел еще один приказ – «отменить арест Рубада, содействовать его скорейшему перелету в Сирию». Через два дня генерал, давший мне такой указ, досрочно вышел на пенсию. Новый приказ давал указания уничтожить все документы по Рубаду.
– Что ты заешь о последних месяцах работы Рубада в США?
– Он проводил много времени в Денвере и Нью-Йорке. Один раз мы получили донесение от посла Египта, что тот видел генерала Рубада в сопровождении молодой девушки несколько раз в дорогих заведениях Нью-Йорка.
– Ты мне здорово помог, Абид. Только запомни, ты меня никогда не видел. Это важно для твоей же безопасности. Письмо, которое мы нашли, держи у себя. Это единственная улика против Рубада. Я возьму копию. А сейчас мне пора в Дамаск.
* * *
В самолете на пути в Дамаск Башар рассуждал о Кузнеце. У этого человека должны быть большие связи в военной разведке, иначе как можно скрыть такое.
– Я думаю, дело в наркотиках, – предложил Мустафа.
– А может американцы хотят нестабильности в Сирии? – предположил Башар.
– Исключено! Ради брата на такое не идут. Во-вторых, я уверен в лояльности Кузнеца на двести процентов. Он на такое не способен. Думаю, вопрос в бизнесе, а бизнес у Кузнеца уникальный для нашей страны.
– Он слишком далеко зашел. После таких доказательств мы сможем его победить.
* * *
Текст письма генерала разведки Сирийской арабской армии, изъятый в ходе розыскных действий в США, штат Колорадо, город Денвер, 27 мая 2000 года.
«Дорогая Молли! Прости меня за проблемы, которые я тебе доставил. У меня их тоже немало. Я уже год живу в ожидании конца бесконечного ужаса. Следующие мои дни лишь продление моих страданий. Мне страшно за будущее, за прошлое и за настоящее.
Вот уже триста дней твоя белоснежная прическа видится мне во всех женщинах мира. Я ничего не вижу, ни о чем не могу думать, кроме тебя. Твои волосы, запах твоего юного тела. Это наркотик, но даже настоящие наркотики не могут остановить меня.
Люди, которые просят тебя шантажировать меня, не готовы принять правду. Это не шантаж – это божественное проведение. В Сирии нет секрета, который я не готов раскрыть. Моя жизнь, то есть любовь, зависит только от этого меркантильного торга. Я никого не виню, лишь благодарю Аллаха, что способен продлить эти моменты подлинного счастья.
Каждая встреча с тобой должна приносит мне удовлетворение, на деле это лишь раззадоривает меня. Когда я вижу твое лицо, не могу сопротивляться. Хочется целовать его вечно.
Твой лучший возлюбленный, Авдал Рубад».
* * *
28 мая 2000 года, 7.40 утра. Офис Башара Асада. Дамаск.
Башар, Луго, Альтаир, Мустафа и все остальные члены групп собрались в центре комнаты.
– Многие из вас знают, что политика любой страны – это цирк. Самый ужасный, лживый и неприятный цирк в мире, где политики в клоунской манере выступают перед неокрепшим обществом, больше похожими на детей. За кулисами же цирка, как и в любом цирке, творится ужас, где выступающих животных жестоко избивают. Многие из вас растратили свои жизни в беге за главными дрессировщиками. Вы как и я понимаете, что перемены делают только смелые люди. Иногда эти смелые люди должны идти на смерть.
Вчера в городской больнице Дамаска врачам не удалось спаси Джахизу. Она умерла в тяжких мучениях и стала мучеником нашей команды. Она стала символом нашей борьбы. Возвращаясь назад на две ндели, я не устаю спрашивать себя, стоило ли мне давать ей столь сложное задание. Я хочу сказать всем вам, то, что вы и так знаете. Мы отомстим за ее смерть. Сегодня мы зачистим фабрику по производству наркотиков.
В момент своей речи Башар произносил все слова уверенно, но внутри он испытывал страдания, как страдает человек, который чувствует свою вину. Погибла его подруга, и теперь причина ее смерти была неважна. Поднимая глаза и осматривая своих подчиненных, Башар испытывал страх за их безопасность. За безопасность их родственников и друзей. Этот страх вызывал сомнения в будущем.