Накануне отъезда в Хогвартс отец позвал Халифу в кабинет:
— Див сказал, что сегодня ночью тебя опять мучил кошмар.
Девушка свернулась клубочком в кресле, обхватив себя руками, и пробормотала:
— Мне снова снился Селим. И кровь… Кровь на моих руках. На одежде. Повсюду.
Море крови… Она окружала меня, загоняла в ловушку. Сверкали молнии… Мои руки начали светиться. Кровь вспыхнула и загорелась. Я сгорала изнутри… — девушка с мукой на лице посмотрела на отца. — Я и правда будто горела. Мне было очень жарко. Невыносимо жарко.
Мохаммед хмуро кивнул.
— Я знаю. У тебя был сильный жар. Див хотел позвать меня, но внезапно жар прекратился.
Халифа прикрыла глаза и криво усмехнулась непослушными губами:
— Я догорела, не оставив даже пепла. И все кончилось.
Отец встал и прошелся вдоль стеллажа с книгами.
— Как часто ты принимаешь мое зелье?
— Четыре раза в день.
— По полстакана?
— По целому.
Мохаммед резко обернулся.
— Оно не помогает?
Халифа пожала плечами.
— Не совсем. Оно сбивает жар, но не предотвращает его. Когда… — она осеклась.
— Тогда, в сентябре, оно мне очень хорошо помогало. И принимала я совсем чуть-чуть…
Отец задумчиво смотрел куда-то поверх ее головы. И выражение его глаз девушке не понравилось.
— Папа, что со мной? — прошептала она. — Что, уже и этот наркотик перестал на меня действовать?
Не отвечая, Мохаммед принялся передвигать книги на полке. Вытащив несколько томов, он потянулся вглубь, к стене, взмахом палочки отворил невидимую до того дверцу, явив взгляду тайник. Из него он извлек толстый фолиант в шершавом кожаном переплете, снабженном крохотным замочком.
Халифа подошла к отцу и благоговейно коснулась рукой увесистой книги.
— Ты думаешь, причина в этом?
— Не знаю. Надо еще раз все перечитать. Я должен найти ответ, — он поднял руку и потрогал лоб девушки. Дочь помотала головой:
— Нет, днем все в порядке. Только когда я сплю…
Мохаммед обнял ее.
— Не нужно нервничать. Держи себя в руках. Избегай гнева и расстройства. Да, знаю, я всегда так говорю тебе. Но после всего случившегося это стало еще актуальнее. Не позволяй эмоциям выйти из-под контроля. Спокойствие и еще раз спокойствие. Думай только о себе. Не беспокойся понапрасну.
— Папа, это не всегда получается.
— Я знаю, хайби. Может, тебе не стоит возвращаться в школу? Дома тебе будет гораздо лучше. Мы все будем рады утешить тебя. Тебе необходим хотя бы год абсолютно спокойной жизни. А когда все уляжется, ты закончишь учебу.
Халифа отстранилась, мотая головой.
— Я справлюсь, папа. В Хогвартсе все нормально. Я держусь особняком и никто не лезет в мою жизнь. Занимаюсь уроками, читаю книги. Там неплохая библиотека, — она улыбнулась. — Я даже нашла место, где можно спокойно танцевать. И меня там охраняет полтергейст, представляешь!
Мохаммед с умилением любовался ее порозовевшими щеками.
— Я рад, что ты нашла, куда выплескивать энергию. Тебе это пригодится. Я буду делать для тебя зелья посильнее и высылать в Хогвартс. Принимать их станешь не постоянно, а по мере необходимости. На всякий случай возьмешь рецепты, если вдруг что-то закончится — приготовишь сама. Сегодня сделаем первую порцию, посмотрим, как у тебя получится. Жду тебя в лаборатории после обеда.
Он вернулся к столу и положил тяжелую книгу в ящик.
— Вообще-то я еще вчера хотел поговорить с тобой об одном важном деле.
Халифа прошлась вдоль стеллажа, машинально поправляя на полках неровно стоящие книги.
— Важном? И неприятном?
Мохаммед сделал рукой неопределенный жест.
— Как посмотреть… Хайби, о смерти Селима уже стало известно многим…
— Представляю, какие проклятья сыпятся на мою голову, — задумчиво произнесла девушка, проводя пальцами по тисненым корешкам. — И какие сплетни ходят среди наших знакомых…
— Вовсе нет, — успокоил ее отец. — Тебя никто ни в чем не обвиняет. Большинство прекрасно знает, что представляет собой Задейни. Более того… Ты удивишься, но ты еще не успела прийти в себя, а к нам уже стали поступать новые предложения.
— Что?! — вытаращилась Халифа.
— На данный момент к тебе заочно посватались одиннадцать женихов из уважаемых семей.
— Да они в своем уме?! — возмутилась девушка. — Селим только что умер!
— Ты не была ему женой, и носить траур не обязана. Все это понимают. Так же как и то, что новые угрозы со стороны князя — вопрос времени.
— Ты хочешь извести всех подходящих женихов? — мрачно спросила дочь. — Меня прозовут черной вдовой.
— Нет, — отец слегка улыбнулся. — По-настоящему подходящих женихов мы побережем до лучших времен. Но оставаться непомолвленной тебе нельзя. Исмаил может решить, что у него все-таки есть шанс. Я принял одно предложение — от европейской семьи.
Они посватались одними из первых.
Халифа нахмурилась и села в кресло.
— Европейской?
— Да, точнее английской. Ты должна знать их сына, он учится в Хогвартсе вместе с тобой.
Девушку охватили смутные подозрения. Кто там еще додумался до такого?..
— Это семья Малфоев, — подтвердил ее подозрения отец. — Люциус-бей прислал сову с предложением. Нам осталось только встретиться лично. Я все равно собирался сам сопровождать тебя в Англию, заодно и с ним познакомлюсь.
Халифа вскочила и принялась нервно расхаживать вокруг его стола.
— Папа, я надеюсь, до свадьбы не дойдет? Драко мне совершенно не подходит в качестве мужа.
— Не дойдет. Я уже навел справки об этой семье и мне не очень нравится их прошлое. Все, что от тебя требуется — сохранять видимость. За полтора года многое может измениться.
Девушка задумалась.
— Значит, в Хогвартсе уже все знают?..
— Нет, не думаю. Похоже, у Малфоев, как и у нас, свои источники информации. В любом случае — запасись терпением. И… держи младшего Малфоя на расстоянии…
Англичане… Впрочем, ты и сама знаешь…
— Да, папочка. Не волнуйся. Я знаю, как ставить на место.
— Не переусердствуй. Достаточно дать понять, что у тебя есть выбор из числа тех, кто умеет вести себя достойно. А впрочем, — Мохаммед откинулся в кресле, небрежным движением наколдовал перед собой старинную на вид бронзовую лампу и подмигнул дочери. — Я не могу запретить тебе слегка поиграть с ним, повинуясь генам джинна. Ведь ты все равно будешь это делать, верно? Ты не сможешь иначе.
Поняв его намек, Халифа хитро улыбнулась. Веселенький предстоит семестр…
— Драко это не понравится.
После ее ухода Мохаммед отомкнул и полистал фолиант, написанный на древнем фарси.
Закрыл книгу и долго сидел, глядя перед собой невидящим взором. Потом отправился в покои Азиры. Жена уже ждала его. За годы, прожитые вместе, она научилась чувствовать, когда нужна ему.
— Хасан как в воду глядел… — глухо произнес Мохаммед.
Азира разрыдалась.
* * *
"…Никому еще не удалось заставить джинна правильно выполнить хотя бы одно свое желание… О коварстве джиннов известно уже давно и поэтому связываться с ними рискуют только люди. Вся проблема в том, чтобы правильно загадать желание, которое джинн обязан выполнить в точности… Джинн выполнит твой приказ так, что ты рад не будешь, и уж обязательно пожалеешь об отданном приказе, получив совсем не то, о чем мечтал…" (Из сказки об Аббасе и крысином короле в пер. Л.Кудрявцева) Платформа девять и три четверти на вокзале Кинг-Кросс была полна народу. Халифа, прищурившись от слепящего глаза снега, огляделась по сторонам.
— Папа… Вон они, рядом с вывеской.
Мохаммед посмотрел туда, куда указала дочь. Под щитом с номером платформы стояли трое. Мужчина, одетый во все черное, с длинными светлыми волосами и властным лицом. Женщина в синей мантии под стать мужу — столь же красивая и надменная. И юноша, поразительно похожий на отца, копирующий даже его манеру держаться. Среди наводнившей платформу шумной толпы студентов и их родителей эта группа выделялась какой-то своеобразной аурой неприступности, все их старательно обходили.
Юноша заметил Халифу, обернулся к отцу и что-то сказал ему. Малфой-старший повернулся навстречу туркам. Мохаммед размашисто зашагал к нему, легко рассекая толпу — статный, высокий, темноволосый с проседью, с гордой осанкой, одетый в бежевый плащ, подбитый золотистым мехом. По правую руку шла дочь, тоже закутанная в плащ на меху, только серебристо-белом — подарок Лейлы, взамен сгоревшей в сумке теплой мантии от мадам Малкин. Чуть позади держался неизменный теперь Мустафа — коренастый, с цепким взглядом и мягкой, степенной походкой осознающего свою мощь хищника. Перед этой группой тоже все расступались.
Во время приветствия и обычного обмена любезностями Халифа заметила, как пристально, словно оценивающе, смотрят на нее Люциус и Нарцисса. От льдисто-серебристых глаз потенциального свекра ей стало неуютно, они словно прожигали ее насквозь.
Мать Драко рассматривала ее с едва заметным одобрением. Девушке внезапно стало смешно — похоже, они и в самом деле рассчитывают породниться с Дасэби. "Интересно, в будущем Драко станет таким же, как его отец?.. Брр…" — Что ж, — сказал Мохаммеду Люциус. — Детям пора садиться на поезд. А вас я приглашаю отправиться к нам в гости, в поместье. Нам нужно многое обсудить, не так ли?
— Вы совершенно правы, — согласился отец Халифы. — Наш разговор не для вокзала.
Я с удовольствием принимаю ваше приглашение, — он повернулся к дочери, ласково приобнял за плечи и произнес по-турецки: — Хайби, ни о чем не беспокойся. Когда этот светский лев покажет мне портреты всех своих предков, и мы, наконец, поговорим о деле, я сразу же пошлю тебе в школу сову. Помни о том, что я говорил, — девушка кивнула, и отец вздохнул. — Иди. Сейчас же.
Почтительно поклонившись, Халифа взяла его руку, поцеловала ее и прижала ко лбу.
Этот ритуал вызвал огонек интереса в глазах Люциуса. Девушка с вежливой улыбкой слегка поклонилась Малфоям, приняла свою сумку из рук тихо пожелавшего ей удачи Мустафы, развернулась, взметнув снежинки серебристым подолом плаща, и быстро пошла к ближайшему вагону. Драко, спохватившись, поспешно попрощался, нервно проигнорировав попытку матери расцеловать его, подхватил свой чемодан и почти бегом устремился за ней. Люциус на секунду недовольно прищурился, а в глазах Мохаммеда блеснули озорные искорки.
Халифа прошла четыре вагона и, в конце концов, подсела к нескольким слизеринским первокурсницам. Те было притихли, когда она вошла, но девушка села в уголок, вежливо кивнув им, достала книгу и погрузилась в чтение. Девочки вновь принялись болтать.
Драко быстро заглядывал в одно купе за другим. Недоумевающий Кребб окликнул его с противоположного конца вагона, но Малфой отмахнулся от него и открыл очередную дверь. На него испуганно уставились несколько малявок. Драко закрыл дверь и… стоп… Знакомый восточный аромат… Он вернулся.
Халифа преспокойно сидела с книжкой в уголке под дверью.
— Что ты здесь делаешь, Хейли? Твое место с нами.
Девушка насмешливо посмотрела на него.
— Мое место? Я знаю свое место, Драко.
— Прекрати, — поморщился он. — Раньше мы тебе не слишком уделяли внимание, но теперь все изменится.
Она снова уткнулась в книгу, небрежно заметив:
— Надо же, а меня все вполне устраивало. Я сама решу, где мое место, Драко.
Малфой хотел еще что-то сказать, но первокурсницы, разинув рты, жадно слушали их разговор. Почувствовав, что если продолжит настаивать, то вполне может получить не самый лестный ответ, Драко с достоинством произнес:
— Ну, что ж, как хочешь. Увидимся в школе, Хейли.
Ни в чем не повинная дверь купе с грохотом захлопнулась. Первый раунд он проиграл. Ну, ничего, ничего… Это только начало.
* * *
Отсутствие Селима заметили сразу. Но ничье любопытство не было удовлетворено.
Перед ужином Дамблдор просто объявил райвенкловцам, что Баранди здесь больше учиться не будет, а Халифа вообще не собиралась ничего никому объяснять.
Однако, покой, на который она рассчитывала, ей только снился.
Во время ужина начали стремительно распространяться слухи о том, что турецкий «женишок» таковым уже не является. Через пять минут у тарелки Халифы появилась записка, девушка недоуменно развернула ее.
"Хейли, это правда, что ты теперь свободна? У меня есть шанс? Энтони Рейк" Это был хаффлпаффец с седьмого курса, который еще при Селиме пытался привлечь ее внимание. Красавчик, любимец девчонок, не затрудняющий себя всякими мелочами вроде нерешительности, долгих ухаживаний и каких бы то ни было обязательств.
Халифа пренебрежительно бросила послание на стол и снова принялась за еду, удивляясь своему внешнему спокойствию. Раньше она от подобных поползновений сблизиться краснела до пощипывания в щеках… Словно ужас, пережитый на каникулах, убил в ней всю прежнюю чувствительность. "Свободна…" Как жестоко…
У тарелки появилась еще одна записка. Халифа проигнорировала ее, а Панси развернула.
— Ну правильно, зачем спрашивать? Пора предлагать, — прокомментировала она.
Похоже, ее это развлекало.
Халифа с безразличным видом продолжала есть. А Панси уже шелестела новой бумажкой:
— Надо же, какой настойчивый!
— Кто это вам все пишет? — наконец, соизволил обратить внимание Малфой.
— Это для Хейли, — ответила Паркинсон. — Приглашение на свидание. Торопится, чтобы никто не опередил…
Малфой резко сузил глаза.
— Accio!
Он прочитал записки, презрительно скривившись и бросив в сторону хмурый взгляд, очевидно, в поисках автора.
— Драко, а тебе зачем? — удивилась Панси.
Приподняв бровь, Малфой демонстративно уничтожил записки и уставился на Халифу.
Но она нарочно не обращала на него никакого внимания, неторопливо расправляясь с десертом.
— Что это значит, Хейли? — таким голосом Малфой обычно вгонял Кребба и Гойла в мгновенный ступор.
Девушка, все так же не глядя на него, равнодушно пожала плечами.
— Ваши традиции ухаживания примитивны до безобразия.
— Драко, какое тебе дело до ее записок? — фыркнула Паркинсон. — Она теперь свободна и может встречаться с любым…
— Панси… — раздраженно пробормотала Халифа. — Не надо так говорить. Я не собираюсь ни с кем «встречаться». У нас это не принято.
Та удивилась и явно хотела расспросить подробнее, но Малфой резко прервал ее:
— Вот именно! Ни с кем! Она уже не свободна!
— Драко… — еще более раздраженно прошипела Халифа, наконец, взглянув на него.
— Не надо…
— Ну почему же? — ухмыльнулся он.
— А что такое? — завертела головой Миллисент.
Малфой откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. Этот раунд определенно останется за ним!
— Думаю, стоит рассказать всем и сразу…
Халифа раздосадовано вздохнула. Что за неуемная тяга устраивать представления!
В эту минуту в Большой зал влетели две совы. Некоторые удивленно покосились на птиц — сразу по приезде из дома сову обычно посылали только вечно рассеянному Лонгботтому, но тот свою уже получил. Совы подлетели к слизеринскому столу, одна села рядом с Малфоем, другая — с Дасэби. Оба одновременно сняли свитки и одинаково нетерпеливо развернули их. Халифа прочитала свою записку, равнодушно хмыкнула и отбросила, а Драко с торжествующей усмешкой зажал свою в кулаке.
— Ну вот, — сказал он, найдя и перечитав самую главную строчку. — Теперь это уже официально.
Одноклассники уставились на них, ничего не понимая. Студенты, сидящие за соседними столами, и даже некоторые преподаватели тоже стали прислушиваться.
Снейп направился к ним, желая выяснить, почему его студенты вдруг повскакивали со своих мест.
Малфой поднялся, подошел к Халифе, взял ее под руку и самодовольно произнес:
— Дамы и господа, позвольте представить вам мою невесту!
— Что?! — взвилась Паркинсон.
— Да, невесту, — Малфой явно наслаждался произведенным эффектом. — Наши отцы только что сообщили нам обоим, что мы официально помолвлены.
Он повернулся к Халифе и, глядя ей в глаза, с довольным видом вздернул бровь.
Стараясь не показать вида, как ее все это забавляет, Халифа вызывающе скопировала его коронную ухмылку, думая про себя: — Хочешь зрелищ, Драко? Будут тебе зрелища… Мало не покажется.
Оглянувшись, она заметила, с какой яростью смотрят на нее Панси и Миллисент, и ей стало совершенно ясно, что теперь ей и поговорить не с кем будет. В поисках поддержки она посмотрела на подошедшего декана, и наткнулась на холодный, непроницаемый взгляд.
— Поздравляю, — коротко произнес он и вернулся к своему столу.
Халифа вздохнула. Похоже, новость обрадовала только Малфоя.
Снейп сел на место и уткнулся в свою тарелку. Дамблдор, лукаво улыбаясь, наклонился к МакГонагалл, и что-то тихонько сказал ей. В этот момент в зале стало более-менее тихо, и зельевар четко расслышал два слова: — …бедный Драко…
Снейп чуть не подавился.
* * *
Уже сидя на кровати в своей спальне старосты, Малфой, наконец, соизволил прочитать отцовское письмо полностью, постепенно меняясь в лице. К концу прочтения он уяснил себе три вещи:
Первое. Хейли — его чрезвычайно драгоценная невеста, и он теперь обязан сдувать с нее пылинки и стоически терпеть все ее капризы. Ладно, не вопрос. Какие там могут быть капризы — она же дикая и нелюдимая. Правда, хорошенькая, так что можно пока и потерпеть.
Второе. Вести себя с ней он должен точно как тот придурок Баранди, гори он в аду.
То есть — быть предельно вежливым, смотреть на нее издали, вздыхать и пальцем не трогать. Что?! Как это, свою невесту — и не трогать?
Третье. О, ужас! Все полтора года до свадьбы он обязан вести себя безупречно и хранить ей верность!
"Что за бред! Я этого не выдержу! — в панике думал Драко. — Отец, мы так не договаривались!!!" Выскочив в гостиную, он нашел Халифу отбивающейся от нападок Паркинсон.
— Панси, я не просила этого! Так решил мой отец. Я подчиняюсь его решениям.
— Ты могла и отказаться!
— Не могла. Не имею права.
— Не понимаю… Тебе что, на родине не могли никого найти?
— Да, я тоже кое-чего не понимаю, — встрял Малфой. — И сейчас ты мне это объяснишь, — произнес он, схватил Халифу за руку и потащил к себе в комнату. Как только он закрыл дверь, Халифа возмущенно оттолкнула его.
— Что ты себе позволяешь?! Невеста — еще не жена. И ты обязан относиться ко мне с уважением, как велят наши законы.
— Мне нет дела до ваших законов, — презрительно заявил он.
— Вот как? — лукаво переспросила она. — А твой отец случайно не забыл предупредить, что тебе нужно будет сменить веру?
— Как это? — не понял Драко. — На что сменить? Зачем?
Халифа скривилась. Этот красавчик не имел ни малейшего понятия о ее жизни, традициях, вере, но всегда был готов с издевкой над ними посмеяться. Что ж, может и ей теперь стоит немного поиздеваться над ним?
— Мусульманка не может выйти за неверного, — деловито пояснила она. — Тебе придется принять ислам.
Малфой забеспокоился.
— Что, правда? — И тут же напустил на себя безразличный вид. — Ну и что, подумаешь, ерунда какая…
Девушка злобно усмехнулась. Гулять — так гулять.
— Ах да… тебе еще и обрезание сделать придется…
Лицо Драко вытянулось.
— Обрезание?!!
— Ага, причем прилюдно, в главной мечети… — она злорадно хихикнула и убежала к себе.
Ночью Драко несколько раз просыпался в холодном поту, испуганно ощупывая себя.
Ему снился один и тот же кошмар — бородатый старик в огромной чалме и с тупыми ножницами…