В то время залы собраний не пустовали, если оратором объявляли Гитлера. Многие видели в нем «избавителя» ст бедствий кризиса.
К. Бахман: В это же время нацисты усилили свой террор, они нападали на членов КПГ, СДПГ и профсоюзов, совершали заранее запланированные убийства, срывали собрания своих противников, врывались в квартиры противников Гитлера. Недопустимо закрывать глаза на террор, ибо он выражал сущность фашистской политики, направленной своим острием против КПГ, которая стояла во главе антифашистской борьбы.
В. Реккерт: Действительно ли резиновые дубинки, ножи, кастеты и револьверы помогли НСДАП привлечь на свою сторону избирателей?
К. Бахман: В определенной мере комбинация террора и пустых обещаний и демагогии именно к этому и привела. Насилие во все времена импонировало мелкобуржуазным слоям. Террор, если не брать во снимание его непосредственное воздействие, был составной частью пропаганды «сильной личности» с сильной политикой.
Даже во время кризиса нацисты заполучили лишь немногих избирателей из числа рабочих, хотя в штурмовых отрядах (СА) все же были деклассированные элементы из рабочей среды.
История растущих неудач и ухода со сцены других буржуазных партий самым отчетливым образом показывает, откуда брала НСДАП своих избирателей. За исключением партии католического центра, никакая другая буржуазная партия не сопротивлялась натиску фашистских агитаторов. Гитлер разбил не «марксизм», он нанес поражение своим буржуазным конкурентам. Обе крупные рабочие партии — КПГ и СДПГ — сохраняли своих избирателей, причем в кризисные годы коммунисты усиливали свое влияние, в то время как правые вожди СДПГ его теряли.
В. Реккерт: Тем не менее нельзя с уверенностью сказать, что у всех рабочих был иммунитет против фашизма.
К. Бахман: Коммунисты не делают из рабочего класса фетиш, хотя их противники постоянно утверждают обратное. НСДАП к 1933 г. добралась до тех пролетарских слоев, которые характеризовались как слои окраинные. В сельской местности, где влияние революционных и реформистских организаций было порой умеренным, а политический авторитет помещиков и кулаков велик, НСДАП удалось перетянуть на свою сторону сельскохозяйственных рабочих, сельских пролетариев. В городах в НСДАП вступали прежде всего рабочие с мелких предприятий, владельцы которых сами зачастую были членами нацистской партии и на которых царили почти патриархальные отношения. Фашисты предпринимали усилия, чтобы привлечь на свою сторону молодых людей, не получивших ни места ученика, ни других возможностей для заработка. Часть безработных молодых рабочих попадалась на фашистскую рекламу, к тому же их отталкивала социал-демократическая политика «меньшего зла», продолжавшейся капитуляции перед крупным капиталом, а антикоммунистическое влияние загораживало им путь к компартии.
В. Реккерт: Здесь я усматриваю параллель с нынешней ситуацией, в которой находится молодежь в ФРГ: растущее число безработных, выпускники школ без перспектив на получение профессии, недовольство буржуазными партиями и правительством. И сегодня молодежь якобы надо привлекать на сторону «сильной личности», способной решить ее проблемы. Во что выливается такое «решение», показывает история. Демократические объединения призывают работающую и учащуюся молодежь к борьбе за свои права. Если она осознает свою силу, то обретет иммунитет против «сильной личности». Здесь мы достигли успехов прежде всего на крупных предприятиях. Необходимо, однако, учитывать, что неофашисты предпринимают огромные усилия, чтобы поймать в свои сети тех молодых людей, которые стоят вне борьбы и не имеют надежд. При этом неонацисты вновь рядятся в националистические, антикапиталистические одежки, выдавая себя за друзей молодежи.
К. Бахман: Нацисты основали НСПЯ (национал-социалистские производственные ячейки). Если присмотреться к предприятиям, где существовали такие ячейки, и к составу ячеек, то надо отметить следующее.
Такого рода опорные пункты НСДАП находились прежде всего в учреждениях, ведомствах и управлениях всех видов, в частности в широко разветвленных государственных почтовых учреждениях, на некоторых транспортных предприятиях, например в Берлинском транспортном обществе, в финансовых органах, в аппарате полиции.
НСПЯ на промышленных предприятиях охватывали преимущественно производственных чиновников, служащих, инженерно-технический персонал и ничтожную часть рабочих. Поэтому на свое название — «рабочая партия» — НСДАП никогда не имела права, а о рабочей программе не может быть и речи. Чтобы скрыть это, фашисты, обманывая народ, использовали понятие «рабочий», выхолостив его подлинный смысл. Чтобы размыть классовые грани, они проповедовали «народное сообщество», говорили о «рабочих лба и кулака» (т. е. умственного и физического труда) и пытались втиснуть в это название всех, кто занимался каким-либо трудом. Гитлер предпочитал называть себя «рабочим» и даже «простым рабочим», «человеком, вышедшим из простого народа». Но если понадобилось бы уточнить его социальное происхождение в довоенные годы, то следовало бы причислить его к люмпен-пролетариату.