Оставалось еще сорок пять секунд, когда они поднялись по трапу. Амелия запыхалась и была здорово напугана. Ее волосы развевались, как грива на ветру, который постоянно носился по этому двухмерному пространству, созданному руками человека.

Маккоун был все тот же: подчеркнуто аккуратный, даже, казалось, безмятежный, но глаза его горели безумным гневом.

— Ты ничего не выиграл, — сказал он тихо, — мы еще не выложили все козыри.

— Очень рад снова вас видеть, миссис Уильямс, — проворковал Ричардс и как будто подал ей сигнал, потянув за какую-то невидимую ниточку. Она заплакала. Это не было похоже на истерику. Это был какой-то странный утробный звук, исходивший из глубины ее тела. Она уже не могла себя контролировать, согнулась в диком приступе отчаяния и упала на плюшевый ковер в салоне первого класса, схватившись за лицо руками, как будто пытаясь удержать его на месте. Кровь Ричардса на ее блузке уже засохла и превратилась в безобразное коричневое пятно. Ее широкая юбка, прикрывшая ноги, делала ее похожей на увядший цветок.

Ричардсу стало жаль ее. Конечно, жалость унизительна, но это все, что он мог сейчас чувствовать.

— Мистер Ричардс! — в микрофоне раздался голос Холлуэя.

— Да.

— Разрешите… то есть мы можем взлетать?

— Да.

— Тогда я даю распоряжение команде наземной службы отогнать трапы и задраить двери. Не беспокойтесь об этом.

— Хорошо, капитан, спасибо.

— Ты себя выдал, когда потребовал привести женщину. Ты понимаешь это? — казалось, Маккоун улыбался и злился одновременно, при этом он сжимал и разжимал кулаки, и в этом зрелище было что-то параноидальное.

— И что? — спокойно спросил Ричардс. — Поскольку ты всегда прав, ты несомненно заставишь меня спрыгнуть до того, как мы взлетим. Таким образом, ты будешь вне опасности и будешь цвести и пахнуть, точно?

Маккоун издал слабый звук, похожий на рычание, и затем сжал губы так, что они побелели. Но не пошевелился. Вибрация в кабине усиливалась по мере того, как самолет набирал обороты.

Звук вдруг затих — дверь в салоне второго класса закрыли.

Ричардс нагнулся к иллюминатору и увидел, как наземники откатывали трап.

«Теперь мы все на эшафоте», — подумал Ричардс.