Справа от трехмерного экрана загорелось табло: «Не курить! 3астегнуть ремни!» Самолет начал медленно и степенно разворачиваться. Все сведения о реактивных самолетах Ричардс почерпнул из фильмов или книг — в основном, конечно, приключенческих. Но в самом лайнере ему приходилось находиться только второй раз. Аэроплан, на котором он летал из Хардинга в Нью-Йорк, казался корытом по сравнению с этой махиной. Его завораживало движение мощных шасси где-то внизу.
— Амелия.
Она не сразу подняла глаза. Потом взглянула на него отсутствующим взглядом. Слезы все еще текли по щекам.
— Угу, — голос был какой-то надтреснутый, отдаленный, как будто она не соображала, где находится.
— Иди поближе. Мы взлетаем. А ты, коротышка, гуляй, где хочешь, только не беспокой экипаж.
Маккоун промолчал и уселся возле шторки, отделявшей салон первого класса от второго. Потом, видимо передумав, он прошел в другой салон.
Ричардс передвинулся поближе к женщине, держась за спинки кресел.
— Я бы хотел сесть возле окна, я летал всего один раз, — он попытался улыбнуться, но она смотрела на него отрешенно.
Он протиснулся мимо нее к окну, она села рядом и застегнула на нем ремень, чтобы ему не пришлось вытаскивать руку из кармана.
— Ты — как кошмарный сон, который никак не закончится, — сказала она.
— Прости.
— Я не… — начала, но он быстро прикрыл ей рот рукой и покачал головой. Он только губами показал: — Молчи!
Самолет бесконечно медленно развернулся, ревя турбинами, и тяжело двинулся к взлетной полосе, как будто большая неуклюжая утка собиралась сойти на воду. Он был таким громадным, что Ричардсу казалось, будто движется не самолет, а земля под ним.
А вдруг это все иллюзия. Может быть, они выставили за окнами трехмерные прожекторы и…
Он прервал свои размышления.
Вот они достигли конца рулевой дорожки, и самолет неуклюже повернул направо. Они прорулили мимо взлетной полосы номер три, затем номер два и номер один, повернули налево, и самолет на секунду притормозил.
Холлуэй сказал в микрофон:
— Взлетаем, мистер Ричардс.
Вначале самолет двигался медленно, не быстрее воздушной машины, а затем вдруг так быстро стал набирать скорость, что Ричардс чуть на закричал от ужаса.
Он был вдавлен в мягкую спинку кресла, сигнальные огни на поле мелькали с бешеной скоростью. Двигатели продолжали накручивать обороты. Пол опять начал вибрировать.
Он вдруг почувствовал, что Амелия с искаженным лицом от ужаса держится за его плечо обеими руками.
О, Господи, она тоже никогда не летала!
— Мы летим! — сказал он. И бессознательно повторил несколько раз: — Мы летим. Летим. Летим!
— Куда? — спросила она шепотом.
Он не ответил. Только сейчас он попытался задуматься над этим.