Уснула я под утро. Всё мерещились шорохи, порывы ветра и тихий плач за окном. Лорду повезло больше. Он провалился в сон, едва голова коснулась подушки, и всю ночь мирно проспал. Зато, когда я открыла глаза, он сидел на постели и внимательно смотрел на меня. Но заметив удивленный взгляд, торопливо отвернулся, смутившись.

А я вспомнила слова Таи.

«Был очарован Ребеккой, ходил окрыленный… Премилая кроткая девушка, как вы…»

Неужели, глядя на меня, он вспоминает начало отношений с женой, когда всё казалось сказочным и прекрасным? А, главное, возможным. До того, как кошка показала коготки.

— Надеюсь, вы не передумали, моя дорогая, остаться здесь еще на… хм… неопределенный срок? — спросил лорд беспечным тоном, за которым мастерски спрятал волнение.

— Нет, не передумала. Только, ради бога, не оставляйте меня наедине с констеблями. Иначе я что-нибудь скажу или сделаю не так.

— Обещаю, — заверил фальшивый муж и поцеловал мне руку.

По спине пробежали мурашки. Такая же реакция была раньше на Саймона. Точнее, на его прикосновения. В первые недели нашей супружеской жизни. Возможно, сказалась обстановка: спальня, постель, мы в ночной одежде. Навеяла ненужные ассоциации.

— Они так сильно напугали вас вчера? — спросил лорд, почувствовав мою дрожь.

— Да. Очень. Смотрели, будто я преступница.

Хотя почему «будто»? Я преступница, выдающая себя за другую женщину.

Конец вечера прошел отвратительно. Когда в библиотеку вошли констебли, я ощутила детское желание юркнуть под стол. Они посмотрели на нас сурово, а главный дознаватель объявил, что госпожа Нокс в доме не найдена, и устроил допрос мне. Я его не винила. В конце концов, это я хозяйка, давшая добро на спиритический сеанс, во время которого испарилась гостья.

Но я так перепугалась, что начала заикаться и ничего толком не смогла объяснить. Мямлила что-то о погасших свечах и требовании госпожи Хендрикс держаться за руки.

— Н-н-нет, я не ви-видела, как она из… из… исчезла… Не… не…

— Господа, — прервал мои стенания лорд Флеминг, обратившись к сотрудникам сыскного управления. — Моя жена пережила сильнейшее потрясение. Думаю, на сегодня достаточно вопросов. Ей не помешает принять лекарство и поспать.

— Хорошо, милорд, — согласился главный констебль. — Но я попрошу вас с супругой не покидать столицу во время расследования. Я к вам еще загляну.

— Договорились, — кивнул тот и подал руку мне, чтобы проводить наверх…

…Сегодня мы решили позавтракать в спальне. Подальше от слуг. Но я отодвинула тарелку, едва прикоснувшись к еде. Кусок не желал лезть в горло. Перед глазами стояло пятно на спинке стула. Мы до сих пор не знали, была ли это кровь. Стул констебли забрали с собой, чтобы, как пояснил их шеф, «провести анализ».

— Ребекка, скажите, вы раньше встречались с госпожой Нокс? — огорошил вопросом лорд, едва покончив с завтраком. — За столом она сказала, что ваше лицо кажется знакомым.

— Госпожа Нокс заходила в наш магазин пару недель назад. Один раз.

— Вот как? — удивился лорд. Он-то надеялся, что гостья обозналась.

— Получается, у меня был мотив избавиться от ненужного свидетеля, — проговорила я, сминая в руке ни в чем неповинную салфетку.

Супруг скривился.

— Если у кого и был мотив, то это у мужа. Чаще всего, преступника следует искать либо среди конкурентов, либо среди вторых половин.

Я поежилась. Говорит уверенно, со знанием дела. Его-то жена тоже исчезла…

— Но я бы заподозрил госпожу Хендрикс, — продолжил лорд, как ни в чем ни бывало. — Это ведь она предложила устроить спиритический сеанс. Даже настаивала. Возможно, они сговорились с госпожой Нокс. Кто знает, вдруг наша исчезнувшая гостья просто сбежала от мужа-монстра.

И прикрыла глаза. Муж-монстр. Звучало устрашающе. И лично. И вновь напоминало об испарившейся Ребекке. Вдруг она сбежала не с любовником. А от супруга?!

Но я посмотрела на лорда и вновь отринула предположение. Не выглядит он монстром. Бледный, как призрак. Это, да. Но глаза-то живые. Потрясающие. И добрые.

— Раз вы остаетесь в доме, нужно придерживаться расписания. Отвечать на письма и приглашения. Раньше это делала Джойс — личная горничная Ребекки. Под диктовку. Вы можете отвечать сами. Адресаты решат, что вы поменяли «секретаря». От приглашений лучше отказываться, сославшись на плохое самочувствие. Подругам можно пожаловаться на мужланов-констеблей, перевернувших верх дном особняк и запретившим покидать столицу. Будет выглядеть странно, если Ребекка не выскажется по этому поводу. О самом преступлении старайтесь не упоминать. О! Еще прогулки! Ребекка совершала их каждый день. Сходите сегодня же. Но возьмите с собой Голкомба. Одной вам лучше сейчас не ходить. Вдруг встретится кто-то из наших знакомых, а вы их и не узнаете.

Объяснение звучало правдоподобно. Но я подумала, лорд просто опасается, что я сбегу, едва выйду за ворота. Однако мне подобная мысль не приходила в голову. В особняке Флемингов после вчерашнего сеанса страшновато. Но и одной в огромном городе не намного лучше. Здесь же мне обещана дополнительная оплата, что весьма веский аргумент для молодой леди, собравшейся в будущем жить самостоятельно. Пока идет расследование, подкоплю достаточно средств, чтобы найти приличное жилье, и выиграю время для поисков настоящей работы.

* * *

Из особняка я вышла одна. Голкомб застрял у лорда в кабинете, где тот отдавал важные распоряжения. В ожидании спутника, прошлась по парку — к пруду. Всегда любила водоемы. Казалось, получаю от них некую энергию, подпитываюсь, как мифические волшебные существа из детских сказок. Но этот пруд мне не понравился. Выглядел печально. Темная вода, по которой плавают желтые листья.

Но дело было даже не в этом умирании. Глупость несусветная, но на мгновение почудилось, что кто-то смотрит на меня со дна. Еще чуть-чуть, и из воды высунутся руки и потянутся ко мне, чтобы утянуть следом. Как наяву, представилась госпожа Нокс, заходящая в темноте в водоем, погружающаяся в него, тонущая, тонущая…

— Вы в порядке, леди Ребекка? Будто призрака увидели.

Я схватила Голкомба под руку.

— Пойдемте отсюда. Подальше от этого пруда. Он зловещий.

— Что вы, миледи, это просто влияние вчерашнего вечера, — помощника лорда смутила моя вольность. Или дело было в Ребекке, к которой он неровно дышал.

Интересно, она когда-нибудь касалась его? Или он просто мечтал о ней тайно?

— Возможно, вы и правы. Тем более, лучше поторопиться. Пойти туда, где много людей.

Едва мы вышли на улицу, по которой проезжали экипажи, и неспешно прогуливалась знать, мне полегчало. Я задышала спокойнее и отпустила руку Голкомба. Не хватало еще, чтобы навстречу попались знакомые и записали помощника мужа в любовники. Лорду хватит и реального возлюбленного Ребекки, с которым она сделала ноги в неизвестном направлении.

Погода улучшилась. Вместо промозглых осенних дождей, обрушившихся на столицу в неделю моих мытарств, сквозь многослойные сизо-серые облака пробивались солнечные лучи. Поутих и ветер. Прогулка могла бы доставить удовольствие, если бы я не ощущала легкую нервозность. Вдруг, и правда, встретим кого-то из ближнего круга. Одно дело — подготовить меня к общению с одним дядей, другое — к разговору неизвестно с кем.

Голкомб это понимал не хуже меня.

— Перейдем на другую сторону, — шепнул он на ухо. — Впереди давняя приятельница матери лорда Флеминга. — Большая любительница сплетен. Непременно остановится, чтобы обсудить вчерашнее происшествие. И не только его.

Я подчинилась, и мы быстро пересекли улицу, выйдя к набережной. Здесь было холоднее, ветренее. От воды тянуло сыростью. Но этот водоем не вызвал неприятных ассоциаций. Наоборот. Река текла стремительно, и мне казалось, я плыву вместе с ней. Куда? Неважно. Главное, вперед.

— Матушка лорда жива? — поинтересовалась я, чтобы не идти молча.

— Нет. Уже пять лет.

— Но вы ее знали?

— Да. И довольно хорошо.

Я удивилась. Голкомбу на вид лет двадцать пять. Во сколько же он поступил на службу к моему фальшивому мужу?

— Вы давно работаете на лорда Флеминга?

— Работаю два года, а живу в доме с детства, — мой спутник загадочно улыбнулся и объяснил: — Отец был лакеем, много лет служил у Флемингов. После смерти матери — мне тогда исполнилось одиннадцать — меня тоже взяли в дом. Помогать взрослым слугам. Но молодой лорд решил, что я «смышленый мальчик», и отправил учиться. Я обязан ему всем. Если бы не Его светлость, остался б неучем и прислуживал за столом.

— Замечательная история, — проговорила я, думая о лорде.

Пока он выглядел благородным джентльменом. Не посягнул на мою честь, хотя я из ночи в ночь проводила в его постели. Помог мальчишке-слуге выбиться в люди, намеривался собрать средства для больницы, где лечилась беднота. Да, та самая беднота, что трудилась на его же фабрике. Однако на подобное пойдет не каждый господин. Помнится, Саймон без конца шпынял парня, что работал у нас в магазине.

— Так какой была матушка лорда? — вернулась к прежней теме.

— Очень строгой леди, — отозвался Голкомб с толикой грусти. — Я бы даже сказал — деспотичной. После ее смерти все в особняке вздохнули с облегчением. Но это строго между нами. Лорд Флеминг не любит вспоминать о ней.

— Понимаю, — пробормотала я.

— А ваши родители? — спросил спутник.

— Они живы, но мы теперь не общаемся. Они — маги. Отец — известный целитель. Матушка ему помогает, хотя ее способности заведомо ниже.

— Вы не пошли в родителей?

— Увы. Умею готовить кое-какие зелья. Но это всё.

Похоже, лорд не рассказал помощнику об инциденте со слугой. Когда тот унесся от меня с криком, Голкомб с Таей отдыхали в другом крыле особняка и ничего не слышали. На шум явился лишь сам лорд, как по заказу, спускающийся в библиотеку. Раз он оставил происшествие в секрете, значит, не стоит просвещать помощника о моих «талантах».

— Готовить настойки — тоже полезное умение, — изрек Голкомб.

Я кивнула, не желая продолжать этот разговор.

Лорд Флеминг оказался прав. Навстречу то и дело попадался кто-то из знакомых. Но не настолько близких, чтобы нас останавливать и расспрашивать.

— Поздоровайтесь, но не сбавляйте шаг, — то и дело шептал Голкомб.

Я выполняла требование, и мы благополучно избегали очередного общения. Лишь один раз сердце странно ёкнуло. Мне поклонился молодой джентльмен в сером пальто. Снял шляпу, обнажая густые черные волосы. Было во взгляде незнакомца нечто такое, что заставило нервничать. Облегчение, смешанное с тоской и чем-то еще.

— Кто это? — спросила я Голкомба.

— Понятия не имею, — отозвался он, провожая джентльмена придирчивым взглядом. — Возможно, кто-то с кем миледи познакомилась в гостях у подруг. У нее крайне широкий круг общения. Я знаю лишь тех, кто бывает в нашем доме.

— Расскажите о лорде Флеминге, — попросила я.

Говорить о фальшивом муже куда приятнее, чем о странном господине в сером пальто.

— О лорде Флеминге, — протянул Голкомб, как мне показалось, разочарованно.

Хм… Он предпочел бы говорить обо мне? Или о самом себе? Со мной?

— Наш лорд — человек порядочный и благородный, — заговорил спутник, быстро взяв себя в руки. — Как вы сами имели возможность убедиться, часто помогает другим. Он, кстати, оплачивал лечение кормилицы — бабушки Таи. Поддерживал старушку до последнего вздоха. Вы знаете, что миледи пыталась выгнать Таю? Лорд запретил ее трогать.

Мои подозрения о связи горничной и господина мгновенно укрепились. Но я отмахнулась от мыслей о романе фальшивого мужа и покосилась на Голкомба. И как в нем уживаются почтение (оно есть, без сомнений!) к лорду и трепетные чувства к его исчезнувшей жене? Может, он, правда, вздыхал по Ребекке на расстоянии? Ведь это не преступление. Наши чувства не поддаются здравому смыслу. Вспомнить хотя бы меня и Саймона.

— Вы не замерзли, Ребекка? — спросил Голкомб. — Можем наведаться в кофейню.

— Нет. Я бы предпочла остаться на свежем воздухе.

Помощник лорда замялся.

— Дело в том, что мне нужно заглянуть на почту. Отправить письма его сиятельства.

— Я подожду вас снаружи. Право, господин Голкомб! — воскликнула я, заметив, как он скис. Наверняка, лорд велел не отходить от меня ни на шаг. — Я постою возле окна, вы сможете в любой момент убедиться, что никуда не делась. Что может случиться за пять минут? А бежать я не планирую. Клянусь!

Он нервно засмеялся, разрываясь между двумя распоряжениями лорда.

— Хорошо. Но стойте возле окна. Чтобы я вас видел.

— Договорились, — пообещала я почти весело.

Голкомб исчез в мрачном здании почты, я осталась снаружи, неспешно прогуливаясь вдоль окон, чтобы спутник не потерял меня из виду. Сама не знаю, почему проявила несвойственное упрямство. Но заходить в помещение в ближайшие минут тридцать-сорок не тянуло категорически. Еще насижусь в зловещем особняке, где предстоит контролировать каждый шаг и слово. Пока же ничего не предвещало проблем. Мимо проходили люди, не обращая на меня ни малейшего внимания. Только извозчик остановил экипаж в надежде, что мне понадобится куда-то ехать.

— Ребекка! Милая! Я чуть с ума не сошел от тревоги!

Я едва не упала от неожиданности. Передо мной стоял таинственный джентльмен в сером пальто. Красивое волевое лицо исказило нескрываемое отчаянье.

— Где ты была? Я каждый день ждал в нашем тайном месте, — зашептал он, хватая меня за руки. — Подходил к особняку. Но услышал, что ты уехала. Я испугался, что твой изверг-муж узнал о нас и сделал что-то непоправимое. О, милая! Я весь извелся.

Я резким движением высвободила руки и прошипела:

— Перестань. Люди смотрят.

Это было всё, на что хватило воображения. Голова отказывалась работать. Вот так знакомство! Знакомство, неведомое мужу и Голкомбу!

— Прости, — сильнее занервничал незнакомец. — Но почему ты не приходила?

— Я…я…

С языка чуть не сорвалось, что он мне надоел, но я не рискнула прибегать к крайним мерам. Джентльмен в сером пальто и так волнуется. Еще устроит скандал прилюдно. А меня наняли как раз не допустить подобных ситуаций.

К счастью, помощь уже спешила. Из здания выскочил Голкомб с округлившимися от возмущения глазами.

— Что вы себе позволяете? — возмутился он на разлюбезного Ребекки.

Но тот не растерялся.

— А вы, собственно, кто? — спросил с вызовом.

— Доминик Голкомб — секретарь лорда Флеминга, — представился он уверенно и жестко. — Сопровождаю миледи на прогулке. Назовите своё имя!

— Итон Прайс, — ответил любовничек невозмутимо. — Мы знакомы с леди Ребеккой. Я племянник одной из ее подруг — леди Честерн. Слышал о вчерашнем происшествии в особняке. Хотел узнать, как миледи себя чувствует. Сожалею, что вы сделали неверные выводы из нашего невинного общения.

Голкомб смерил Прайса недоверчивым взглядом и обратился ко мне:

— Всё так, миледи?

Я кивнула. А что еще оставалось?

— Рад, что мы все разъяснили, — перешел мой спутник на деловой тон. — Но нам пора возвращаться. Иначе опоздаем к обеду.

— До встречи, леди Ребекка, — ухажер вновь поклонился, снимая шляпу.

— До встречи, господин Прайс, — отчеканила я ледяным тоном и зашагала рядом с Голкомбом по направлению к особняку Флемингов.

Он заговорил не сразу. Дал мне время прийти в себя.

— Так что произошло на самом деле?

— Ничего особенного, господин Голкомб, — отозвалась я со всей беспечностью, на которую способна. — Ко мне подошел господин Прайс и повел себя, как хороший знакомый. Заговорил о вчерашнем вечере. А я растерялась. Ох, вы были правы, когда не хотели оставлять меня одну. Давайте не будем рассказывать о нашей оплошности лорду Флемингу. Он нанял меня, чтобы избежать скандала, а я повела себя так глупо.

— Хорошо, — легко согласился Голкомб. — Забудем это инцидент.

Я отлично понимала причину согласия. Узнает его сиятельство, что помощник допустил общение фальшивой жены неизвестно с кем, мало не покажется. Каким бы «порядочным и благородным» лорд ни слыл, ставки слишком высоки.

* * *

Легко сказать «забудем инцидент». Я только о нем и думала.

Я соврала Голкомбу. Утаила появление господина в сером пальто от лорда Флеминга. Тому имелось веское основание. Прайс — близкий друг Ребекки. Очень близкий друг. Как раз такой, с которым она бы уехала подальше от мужа. Вот только Прайс понятия не имеет, где Ребекка. Напрашивалось два вывода: либо она сбежала с другим любовником, либо не сбегала вовсе. И тогда… тогда…

В голове стучало от мыслей об этом «тогда».

Не испарилась же Ребекка из особняка, как леди Нокс. Ей кто-то «помог». Голкомб, страдающий от неразделенной любви? Тая, жаждущая расправиться с соперницей? Или сам лорд, который устал от выходок дерзкой второй половины? Боже, в этом доме у каждого слуги найдется причина жаждать избавиться от Ребекки навсегда!

Стоп!

Нужно прекратить это безумие. Я не знаю, что случилось с женой Флеминга. Может, у нее целый ворох тайных любовников, помимо симпатяги Прайса, а я накручиваю себя на пустом месте. Что точно следует сделать, так это поговорить с фальшивым супругом о будущем. Моем будущем.

Я решила не откладывать разговор и обратилась ко второй половине вечером в спальне.

— Скажите, Патрик…

Лорд требовал, чтобы я называла его по имени, как и он меня.

— Да, дорогая?

— Что вы намерены делать, если миледи не вернется в ближайшие недели? Я же не могу изображать ее вечно.

— Не можете, — согласился он, хмуро. — Я думал об этом. Если Ребекка не объявится, мы инсценируем ее отъезд за границу. На долгий срок. Пусть все думают, что мы живем отдельно. Я не боюсь скандала. Мне лишь важно, чтобы Сэдлер не узнал о побеге и не забрал деньги. Сейчас я стараюсь найти новых деловых партнеров, чтобы выкрутиться, если дядюшка в будущем пойдет на крайние меры.

С одной стороны мне понравилось объяснение лорда Флеминга. Звучало логично, предусмотрительно. С другой стороны, давало новую пищу для размышлений. Уж больно хорошо у него все складывалось. Отъезд за границу, поиск партнеров. Лорд говорил так, словно все решено, и он точно знал, что Ребекка не вернется. Это тревожило. Но не пугало. В глубине души я не верила, что лорд убил Ребекку. Что он способен это сделать. Если она и погибла, то не от его рук.

Уснула я не сразу. Лежала, глядя в потолок, и завидовала лорду. Точнее, его умению крепко спать, невзирая на сложные обстоятельства. Когда же, наконец, я провалилась в сон, приснилось что-то светлое, волшебное. Кажется, я парила над городом, как птица. Однако полет грубо прервали.

— Бум!

Мы с лордом оба сели на кровати, уставившись на распахнутое настежь окно.

— Ветер, — проворчал фальшивый муж, поднимаясь.

В доказательства меня обдало ледяным порывом. Но прежде чем я поверила в невинное объяснение, послышался женский голос, произнесший одно единственное слово:

— Лжецы…