Не выспавшийся «супруг» умчался ни свет, ни заря. В неизвестном направлении, но точно, не на фабрику, как собирался накануне. Туда он отправил слугу с приказом перенести некое важное собрание на следующий день. Я завалилась спать, отложив побег на вторую половину дня. Надеялась выспаться без потусторонних происшествий. Прежде недружелюбный призрак являлся исключительно в темное время суток.

Отдохнуть, и правда, не мешало. Ночь прошла бурно. Лорд ураганом носился по особняку и требовал от обитателей признаться, какие еще проявления нечистой силы они видели. Никто не признался. Кроме заикающегося на каждом слове Паркера. Но его сиятельству и этого хватило. Со мной он демонстративно не разговаривал, явно не желая признавать ошибку и извиняться.

Спать мы, в конце концов, легли. Часа в три ночи. Но от хваленного крепкого сна лорда не осталось и намека. Он выпрыгивал из постели от каждого шороха, не давая уснуть мне. Я нервничала и вскакивала следом, а под утро и вовсе скатилась с кровати, решив, что привидение вернулось и опять вознамерилось похитить одеяло. Но, оказалось, его стянул фальшивый муж, в очередной раз дезертируя с супружеского ложа…

…Проснувшись около полудня, я сытно поела в спальне и начала воплощать в жизнь дерзкий план. Оделась теплее и практичнее, чем обычно, спрятала в кармане плаща мешочек с золотом и спустилась вниз, намереваясь отправиться на традиционную «прогулку». Якобы возле особняка. Я собиралась усыпить бдительность Голкомба и при первой же возможности юркнуть за ворота. А дальше оставалось поймать экипаж и мчаться прочь без остановки.

— Я с вами, леди Ребекка, — перехватил на выходе из дома не дремлющий помощник лорда.

— Не стоит, господин Голкомб. Я, как и вчера, не выйду из парка.

— Хорошо. Погуляем оба в парке. У меня после ночного происшествия жутко болит голова, а свежий воздух — отличное лекарство.

Я сжала зубы, но возразить не посмела. Что тут можно сказать, не вызвав подозрений?

Мы с полчаса побродили по аллеям. Сначала Голкомб молчал и хмурился, но потом почувствовал себя лучше и разговорился. О нечистой силе и способах ее изгнания, включая пару древних обрядов и повторный спиритический сеанс, призванный убедить неспокойную душу вернуться восвояси. Я косилась то в сторону вожделенных ворот, то на спутника, дивясь его просвещенности о делах потусторонних.

— А вы что думаете о вчерашних событиях? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Я специалист по зельям, а не по духам. Но в доме точно кто-то поселился. И мы ему или ей не нравимся.

— Вы боитесь?

— Да. Нет. Не знаю, — я потерла озябшие ладони и надела перчатки. — Госпожа Нокс исчезла в вечер вызывания духов. Сбросить со счетов потустороннюю подоплеку не получается. Вдруг ее похитил призрак?

— Или она сама превратилась в привидение?

— Ох, господин Голкомб, не нагнетайте, — взмолилась я. — Давайте сменим тему.

«Или лучше помолчим», — добавила мысленно.

Кажется, мой побег откладывался. Голкомб возомнил себя сторожевым псом. Или же исполнял приказ хозяина, опасавшегося, что появление призрака подвигнет меня на разрыв «контракта». Что же делать? Перенести план на завтра? Но этот упертый парень не отстанет, так и будет следовать хвостом, куда бы я ни отправилась. А сбегать посреди ночи, пока все спят, тоже не дело. Кто знает, какая опасность поджидает в темное время суток. Прячась после бегства от Саймона в гостинице, я не высовывала носа после заката.

— Наверное, все-таки придется решать проблему с помощью магии, — донесся до меня голос Голкомба, не желающего заканчивать разговоры о нечисти. — Милорд предпочитает обходиться без нее, но сейчас у нас особые обстоятельства.

Я чуть не споткнулась.

Магия! Ну, конечно!

Я же магиня, а, значит, способ избавиться от сопровождения всё-таки есть. Пусть и крайне неприятный для «жертвы». Но нынче все средства хороши.

— Скажите, господин Голкомб, — проворковала я, будто говорила с клиентами в магазине, — а вы боитесь?

Я ждала бурной реакции. Паники, судорожных восклицаний, страха в серых глазах. Но помощничек лорда задумчиво потер переносицу.

— Предпочитаю считать себя смелым человеком, — проговорил он с улыбкой. — Но глупо делать вид, что нечистая сила и ее загадочные проявления меня не тревожат. Что с вами, леди Ребекка? Вы побледнели.

— Э-э-э…

О, да! Я побледнела. Еще как побледнела!

Потому что моя хваленая магия не сработала. Голкомб не испугался. Даже не взволновался! Это означало лишь одно. Он сам — маг! Либо меня никто не поставил в известность, либо помощник лорда намеренно скрывал данный факт.

— Не выспалась, — соврала я. — Чувствую себя неважно.

— Хотите пойти домой?

— Нет, — ответила я поспешно. Возвращение в особняк не рассматривалось.

— Тогда, может, выйдем за ворота и немного прогуляемся по улице? Сменим обстановку?

— Х-х-хорошо.

Душа рвалась именно туда. На волю. Но как избавиться от Голкомба, если он не восприимчив к чарам?

Едва мы покинули владения Флемингов, обдало ледяным ветром. В парке-то нас защищали деревья. Я посмотрела на небо. Тучи сгущались, не предвещая ничего хорошего. Может, забыть о побеге на время? Подождать подходящего случая? Лорд не знает, что я подозреваю его в убийстве Ребекки, а у него нет причин лишать меня жизни. Впереди благотворительный вечер, да и дядя наведывается в дом, когда вздумается. Без двойника фальшивому супругу не обойтись.

В ветреную холодную погоду людей вокруг прогуливалось немного. Поэтому Итона Прайса — любовничка Ребекки я заметила сразу. Он стоял на другой стороне улицы и пронзительно смотрел на нас. Точнее, на меня. Поймав ответный взгляд, снял шляпу и поклонился. Голкомб неприязненно поморщился, но ничего не сказал. А я напряглась. Получалось, Прайс нарочно крутился возле особняка, надеясь на встречу с незабвенной дамой сердца.

— Вам не холодно, леди Ребекка? — спросил Голкомб заботливо.

Зубы сжались до хруста. Вспомнилось, что и этот парень — поклонник леди Флеминг. Ох, в болото бы их всех. Мне одного фальшивого мужа с его тайнами хватало с избытком.

— Нет, — ответила я, хотя пробрало до костей. Но разворачиваться назад опасно. Прайс решит, что я прячусь от него, и наделает глупостей. Лучше погулять по округе, пусть любуется на «драгоценную Ребекку».

…Мы прошлись до почты и обратно, на что ушло минут сорок. Голкомб трещал без умолка, пытаясь меня развлечь. Рассказывал что-то о знакомых Флемингов, но я слушала в пол уха. Ощущала спиной взгляд Прайса и нервничала. Меня раздевали невидимые руки, бесстыдно изучая каждый изгиб тела. Я с трудом подавила желание ускорить шаг, чтобы скрыться за воротами владений лорда.

Но, увы, меня поджидал еще один сюрприз. В разы хуже нахала Прайса.

— Ева! Вот ты где!

С перепуга я отдавила ногу Голкомбу. И чуть не рухнула на него. Без чувств. К нам в пальто нараспашку торопливо шагал мой настоящий супруг Саймон. Собственной отвратительной персоной! Черные волосы развивались от ветра, глаза метали молнии.

— Сосед, господин Джадд, видел тебя здесь пару дней назад. Ты стояла возле почты. Я сначала не поверил. Что бы тебе делать в этом районе. Но это точно ты! Идем домой, Ева!

Саймон попытался взять меня за локоть, но я увернулась. Голкомб не сразу пришел в себя, но теперь опомнился и торопливо встал между нами.

— Вы обознались, — объявил строго. — Эту даму зовут иначе.

— Неужели? Это моя жена — Ева Картрайт! И она немедленно пойдет со мной!

Саймон осклабился, а я поймала себя на мысли, что была еще большей дурой, чем считала матушка. И как меня угораздило в него влюбиться? На лице ни намека на порядочность, а в темных глазах на благородство и доброту. Он злой, бездушный человек. И ничтожный, к тому же. Готов схватить меня и тащить за собой волоком. Хотя сам виноват в моем уходе и разрушенном браке.

— Идем, Ева! — приказал он яростно.

— Вы обознались, — повторила я слова Голкомба хриплым голосом, которым говорила, изображая Ребекку перед гостями и Сэдлером.

— Ах, так? — вконец обозлился Самон. — Ну, погоди у меня! Господа констебли! Сюда!

Момент гадкий муженек выбрал идеальный. По другой стороне улицы как раз вышагивали два бравых представителя сыскного управления. Патрулировали район. Услышав призыв, резво рванули к нам, готовые помогать и защищать. Увы, не меня.

— Господа, — Саймон почтительно склонил голову. — Это моя жена — Ева Картрайт. Несколько дней назад она сбежала из дома. К любовнику. Это он, — муженек кивнул на обалдевшего Голкомба. — Возвращаться назад отказывается категорически. Прошу оказать помощь и сопроводить ее в суд. Она должна мне круглую сумму за разрушенный брак.

Земля качнулась под ногами. Вот, правда, глупая Ева! Об этом стороне супружеской жизни я не вспомнила ни разу. А стоило. Саймон прав. По закону, я теперь его должница.

В нашей империи к бракам относились очень трепетно, разводы не приветствовались и осуждались. Но если пара всё же расходилась, виновник семейного разлада выплачивал пострадавшей стороне компенсацию. В три раза больше, чем супруги заработали за последний год. В нашем случае, полгода. Но это не меняло сути. Магазин приносил хороший доход. Кому какое дело, что Саймон мне изменил. Этого никто не видел, а мой побег легко доказать.

Самое мерзкое, что я не могла выплатить компенсацию. А это означало, что меня отправят в тюрьму, как злостную должницу. Единственный способ избежать заключения — вернуться к мужу и покаяться в грехах. Но я не хочу! Не хочу! Уж лучше обратно к фальшивому супругу-убийце, чем к гадкому изменщику!

— Господин Картрайт ошибается, — гнул своё Голкомб. — Эта леди — не его жена. Это… это…

Я чуть не расплакалась от безысходности. Констебли не поверят. Сопроводят нас всех в участок. А потом непременно установят, что я — Ева Картрайт, в девичестве Ратлидж. А еще притворщица, последние несколько дней изображавшая другую женщину. Такая истина точно грозит большой бедой. Не только мне. Не лучше ли сразу признаться, что Саймон не обознался и я та, кто есть?

Я открыла рот, чтобы подтвердить слова ненавистного мужа, как вдруг…

— Да-да, знаю, это леди Флеминг, — выдал один из констеблей. — Вы меня, конечно, не помните, миледи. Я был в вашем доме в прошлом месяце. Из-за той неприятности. С кражей. Лично арестовывал служанку-воровку.

От неожиданности я чуть не спросила, какую воровку, но Голкомб вовремя наступил мне на ногу. Мол, ну же, подыгрывайте!

— Верно, — выдавила я, с трудом заставив голос не дрожать. — Я вас помню, констебль. Вы оказали нам с лордом Флемингом неоценимую помощь.

Стражу порядка польстила похвала, он гордо выпятил грудь, готовый оказывать новые услуги. Хоть ковры под ноги стелить, хоть самому под них ложиться. Он улыбался, а я испытала неловкость. Прежде мой внешний облик не действовал так на мужчин. Но в образе Ребекки я умудряюсь привлекать слишком много внимания. Совершенно ненужного и крайне обременительного. Я глянула на другую сторону улицы и поймала взгляд неугомонного Итона Прайса. И этот все еще здесь. Наблюдает за нами с выражением крайнего недоумения на лице и поглаживает подбородок.

— Полагаю, пора сопроводить джентльмена в участок, — проговорил констебль, беря под руку Саймона. — Там разберемся, что он за фрукт.

— Не прикасайтесь ко мне! — завопил тот. — Это заговор! Вы заодно с Евой!

Второй констебль — покрупнее и пожилистее — вцепился в Саймона мертвой хваткой и скрутил руки за спиной. Тот продолжал кричать, сыпля угрозами в адрес сыскного управления и наш с Голкомбом. А помощник лорда поманил первого констебля и произнес негромко:

— Послушайте, милейший. Не стоит вести этого человека в участок. Просто уберите из нашего района. От бедняги сбежала жена. Вот рассудок и помутился. Готов видеть супругу в каждой мало-мальски похожей женщине. Его стоит пожалеть, а не наказывать. Да и морока страшная — возиться с сумасшедшим.

На лице констебля отразилась озабоченность, быстро сменившаяся облегчением. Он представил, сколько хлопот доставит обезумевший брошенный муж, и с легкостью согласился с предложением Голкомба. Низко поклонился мне и кивнул широкоплечему коллеге, мол, пора выдворять нарушителя спокойствия из района для богачей. Они подхватили изрыгающего проклятья Саймона с обеих сторон и повели прочь. Улицу еще долго оглашали его вопли:

— Погоди у меня, Ева! Я до тебя доберусь! За всё заплатишь!

Я ни секунды не сомневалась, что супруг выполнит угрозу. Он слышал, как констебль назвал меня «леди Флеминг». Выяснить, в каком доме обитает упомянутая дама, труда не составит. А дальше…

— Саймон вернется, — прошептала я нервно.

А сама подумала, что у меня появился еще один повод для побега.

— Не бойтесь, — попытался успокоить Голкомб. — Вы — Ребекка Флеминг, а не Ева Картрайт. Это подтвердит, кто угодно. Его слово ничего не будет значить.

— Вы не знаете моего мужа. Он упрям.

Ох… я и сама его раньше не знала. Но за упомянутое качество могла поручиться головой. Упрямства Саймону не занимать. Он добился меня, несмотря на разницу в социальном положении, уговорил разорвать ради него отношения с семьей, убедил использовать родовой дар в магазине. Находил всё новые аргументы, убеждал день за днем. Это работало не только со мной. Но и с соседями или клиентами. Мой муж всегда добивался желаемого, продвигаясь к цели шаг за шагом. Значит, снова возьмет свое. Так или иначе.

— Лорд Флеминг тоже упрям, — заверил Голкомб. — И поверьте, ему крайне не понравится поведение господина Картрайта. Он найдет способ приструнить наглеца. Пойдемте в дом, Ребекка. Возможно, милорд уже вернулся. Поговорим с ним, не откладывая.

* * *

Он вернулся. Но с разговором пришлось повременить.

Его сиятельство явился не один, и к нашему приходу «гости» успели развить в особняке бурную деятельность. Крепкий старичок с бородой до пояса устроился прямо на полу гостиной и водил руками по воздуху, словно ловил невидимых насекомых. Две девицы внушительных габаритов стояли за его спиной и подвывали в унисон. Именно подвывали. Пением я бы издаваемые звуки ни за что не назвала!

— О! Ребекка! Доминик! — рванул нам навстречу лорд Флеминг, но старик сердито шикнул, и Его сиятельство примолк. Только нервно пятерней взмахнул, приглашая нас с Голкомбом в библиотеку.

— Это что — изгоняющий ритуал? — спросил помощник, едва за нами закрылась дверь.

— Не совсем, — отозвался лорд заговорщицким шепотом. — Они пытаются определить, если в нашем доме призрак. И с какими намерениями явился. А потом, да, будет изгнание.

Да… Быстро же супруг перешел от категорического отрицания существования нечисти до ее изгнания.

— Но зачем определять намерения? — спросила я, вновь заподозрив Ребекку. Не хватало только, чтобы она оповестила всех, что я фальшивая жена. — Выдворить вон и все дела.

Лорд неопределенно пожал плечами.

— У них — этих борцов с демоническими силами — так принято.

Голкомб скривился. Кажется, он сомневался в успехе операции. Открыл рот, чтобы высказаться, но мешал грохот в гостиной. Будто шкаф из-под потолка уронили.

— Проклятье! — взревел Его сиятельство и первым ринулся на шум.

Картина предстала катастрофическая. Обе дородные дамы с выпученными глазами парили под потолком. Одна уперлась в него филейной частью, а вторая махала руками, как птица, готовящаяся к взлету. Или к приземлению. Старичок дурным голосом вопил проклятья, крепко держась за спинку кресла. Его хлипкое тело тоже вознамерилось воспарить, ноги тянулись ввысь.

Бум!

Это сапог «сбежал» от хозяина и ударился в потолок. Второй последовал его примеру и с оглушительным звоном угодил в люстру. Вниз посыпались осколки разбитого стекла. Порхающая дама взвизгнула и опустилась на пару метров. Вторая попыталась отклеиться, но ничего не вышло, грузное туловище прилипло крепче прежнего.

— Сделайте что-нибудь! — закричал специалист по изгнанию духов, пока мы растерянно взирали на мытарства «гостей».

— Помогите! — в унисон взмолились дамы.

Лорд выругался. Совершенно неподобающе благородному джентльмену. И ринулся на помощь. Голкомб перекосился, но последовал за господином. Не стоять же в стороне, пока тот сражается с нечистью. Только мне махнул рукой, чтобы скрылась в библиотеке от греха подальше. Но я не шелохнулась. Ноги приросли к полу, не хуже частей тела второй дамы. Так и стояла, взирая на творящееся в гостиной безумие.

— Да чтоб вас всех!

Попытка лорда освободить старичка потерпела оглушительное фиаско. В прямом смысле. Кресло не выдержало натиска привидения и рвануло ввысь. Ударилось об потолок, чуть не задев в полете первую даму, рухнуло обратно по частям. Вверх унесло и старичка с лордом. Правда, Его сиятельство застрял на полпути. А все потому, что на нем повис исполнительный Голкомб. Его ноги тоже оторвались от пола. На полметра, не больше. Так они и висели, понятия не имея, что предпринять теперь.

— Помогите! — вновь заголосил тот, кому полагалось избавить дом от духа. Он тоже приклеился. Только животом.

Увы, на призывы о помощи никто не отзывался. Слуги оглохли. Или дружно делали вид, что все разом лишились слуха. Ничего не оставалось, как вступить в бой самой. Не знаю, как я на это решилась. Наверное, на подвиг толкнул сконфуженный вид лорда. Бледные от природы щеки раскрасило смущение. Еще бы! Доблестный воин висит, как кукла, в воздухе, и не способен защитить ни себя, ни других.

Я выскочила на середину гостиной и заорала, плохо понимая, что творю:

— Чего ты боишься, дух?!

Сначала повисла тишина. Мертвая. Насквозь пропитанная страхом. Ни призрака. А его жертв. Но поднялся ветер. Взметнул волосы, портя прическу.

— РРРРРррррррр! — прорычал кто-то угрожающе.

Дух не испугался, как это происходило с людьми. Но что-то в моем вопросе его (или ее?) встревожило. Хозяин дома, его незадачливый помощник и трое «гостей» опустились на пол. Отнюдь не мягко. Но и без травм. По комнате пронесся темный сгусток и завернул на лестницу. Мгновение спустя сверху послышалось все тоже обвинение:

— Лжецы…

* * *

— Это неправильный дух. Не поддается изгнанию!

Всклоченный борец с нечистью стоял в дверях и отбивался от раскрасневшегося лорда, доказывая, что больше ничем помочь не в состоянии. Его помощницы жались друг к другу, мечтая поскорее покинуть недружелюбный особняк. Но хозяин не сдавался. Едва за бороду старика не хватал, дабы вернуть назад и заставить избавиться от неугомонного привидения.

— Вы обещали очистить мой дом! Держите слово! — сердился он.

— Я вам не волшебник. И не самоубийца, — старик затряс кулаки и кивнул дамам, дабы следовали за ним.

Дополнительное приглашение не требовалось. Помощницы просочились наружу с несвойственной их габаритам ловкостью. Старик рванул следом. Лорд с трудом поборол желание припуститься за ними. Небрежным движением поправил перекосившийся ворот и повернулся к нам.

— А говорили, лучший специалист, — процедил сквозь зубы.

Я подавила неуместный смешок, а Голкомб почтительно поинтересовался:

— Что теперь?

— Придется искать других борцов с духами, — его сиятельство оглядел пострадавшую гостиную и добавил. — Займусь этим завтра.

— Давайте лучше я, — предложил помощник, и я вновь заподозрила, что он знает о нечистой силе значительно больше, чем показывает. — А пока, боюсь, нам леди Ребеккой придется еще сильнее испортить вам настроение.

Фальшивый супруг странно кашлянул, испуганно покосившись в нашу сторону, будто мы сами вот-вот превратимся в зловредных духов.

— Хорошо, портите, — произнес он после длинной паузы и размашистой походкой направился в библиотеку, оставляя на «поле боя» форменный погром.

…Разговор получился тягостным. Объясняться на предмет встречи с моим настоящим мужем пришлось Голкомбу. Я смущенно смотрела в пол и молчала. А что говорить? Расписаться, что вышла замуж за бессердечного человека, готового на всё, лишь бы вернуть меня в магазин вместе с полезным для торговли даром. Лорд слушал с мрачным видом, время от времени поглаживая подбородок. Моей нервозности не замечал.

— Может, заплатить господину Картрайту и дело с концом? — предложил он, когда Голкомб закончил красочное описание выдворения моего разлюбезного из района.

— Тогда вы распишетесь, что в особняке живет не Ребекка Флеминг, а Ева Картрайт, — предостерег помощник.

— А что ты предлагаешь? Развод с этим наглым индивидуумом — пока не вариант. Это вызовет скандал, привлекая к леди Еве ненужное внимание, и отнимет много времени, а она нужна мне в особняке.

— Давайте выждем. Я прослежу за господином Картрайтом, посмотрю, что предпримет.

— А если он явится и устроит скандал? — осторожно спросила я, в ужасе представив, как Саймон сдает нас всех с потрохами дядюшке Бенжамену.

— Я этого не допущу, — пообещал Голкомб, проникновенно глядя в глаза.

Лорд этого не заметил. Обратился ко мне деловым тоном.

— Ева, прощу вас проявлять осторожность и ни в коем случае не покидать особняк без сопровождения.

Ох, провалиться бы Саймону на месте! Его выходка поставила крест на моем и без того трещащем по швам плане побега. Теперь меня точно из виду не выпустят!

— Хорошо, — пробормотала я, соглашаясь с распоряжением фальшивого мужа, и вдруг вспомнила слова констебля. — А что за история с кражей? Вы об этом не рассказывали.

Лорд замялся. Но, подумав несколько секунд, пояснил.

— Произошла крайне неприятная ситуация, отлично подчеркивающая отвратительный характер Ребекки.

В глазах Голкомба вспыхнул недобрый огонь, но быстро погас. Осталось лишь привычное почтение к его сиятельству.

— У Ребекки пропал подаренный дядюшкой браслет, — продолжил лорд. — Она обвинила в краже одну из служанок. Сказала, та слишком пристально смотрела на украшение. Девушка клялась, что не прикасалась к нему, но Ребекка вызвала констеблей. Через несколько дней, — лорд примолк и поджал губы. — Через несколько дней браслет нашелся в парке. Видно, слетел у Ребекки с руки во время прогулки. Но было поздно. Служанка повесилась в темнице.

— Какой ужас! — я пошатнулась.

Кем нужно быть, чтобы обвинить невинного человека в преступлении? Без доказательств!

— Видите, на каком монстре меня угораздило жениться, — протянул лорд хмуро, но опомнился и махнул рукой. Мол, забудьте последнюю фразу.

Но я не забыла. Фальшивый муж дал еще один повод подозревать его в убийстве Ребекки. Впрочем, имелся и другой вариант. Вдруг дух — погибшая служанка? У несправедливо обвиненной девушки есть серьезный повод злиться…