Подводя итог настоящему исследованию, отметим, что нами сделана попытка выработать целостную концепцию дифференциации возраста в уголовном праве. В соответствии с данной концепцией, уголовно-правовое значение возраста определяется его взаимосвязью с институтами субъекта преступления, потерпевшего от преступления, наказания.

Возраст как дифференцирующее ответственность обстоятельство выполняет две функции: выделение различных уголовно-правовых подходов к лицам, совершившим общественно опасные деяния, в зависимости от их возраста и психического развития, а также тяжести совершенного деяния (возраст как привилегирующий признак); и установление ряда возможных последствий, которым может быть подвергнуто лицо, совершившее деяние, запрещенное уголовным законом, с учетом возраста потерпевшего от преступления (возраст как квалифицирующий признак).

Уголовный закон не содержит специальной нормы, раскрывающей понятие возраста; в доктрине уголовного права также отсутствует единая позиция по поводу возраста как уголовно-правовой категории, его элементов и признаков. При этом в большинстве случаев уголовно-правовое определение возраста базируется на общеупотребительном его значении, лишь с некоторыми специфическими дополнениями. На основе анализа положений уголовного права, психологии, судебной психиатрии, социологии, геронтологии о возрасте можно сформулировать следующее определение: возраст наступления уголовной ответственности — это уголовно-правовая категория, которая подразумевает под собой определенное уголовным законом количество прожитых лицом лет и имеет достаточную качественную наполненность, свидетельствующую о способности лица осознавать общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими.

В рамках уголовного права следует рассматривать календарно-психологический возраст, ибо само по себе достижение возрастной границы, установленной в ч.2 либо в ч.1 ст. 20 (календарный возраст), не является достаточным для привлечения к уголовной ответственности, если лицо не достигло соответствующего уровня психического развития (психологический возраст).

Закрепление дифференцированного подхода к установлению возраста уголовной ответственности обусловлено тем, что процесс созревания интеллектуально-волевой сферы человеческой психики растянут во времени; представления о социальной ценности отдельных объектов возникают в различном возрасте. Сущность данного подхода заключается в том, что уголовный закон устанавливает несколько возрастных категорий субъектов преступлений: так называемый относительный (зачастую их несколько) и безусловный возраст наступления уголовной ответственности. По достижении минимального определенного законом возраста субъекту может быть вменен только исчерпывающий перечень преступных деяний. Такой подход, воспринятый и российским законодателем, достаточно распространен в мировой практике (Китай, Австрия, ряд стран СНГ и Балтии и др.), однако общего для ряда государств минимального возрастного порога ответственности не существует. Для каждой страны его установление определяется множеством исторических, культурных, ментальных, политических и экономических факторов.

Установление в российском уголовном законодательстве 14-летнего и 16-летнего порогов уголовной ответственности основывается на данных отечественной психологии, уголовно-правовой статистики, криминологических исследованиях и в целом оценивается нами положительно. Тем не менее общественно опасные деяния часто совершаются лицами, достигшими 11-летнего возраста, при наличии способности к самостоятельной регуляции поведения и понимания ими фактического характера и социальной значимости совершаемых действий; при этом эффективный механизм их исправления в настоящее время отсутствует. В этой связи видится необходимым дополнение ст. 20 УК РФ нормой следующего содержания: «Лица, достигшие ко времени совершения преступления одиннадцатилетнего возраста, подлежат уголовной ответственности за убийство (ст. 105), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111), кражу (ст. 158), грабеж (ст. 161), разбой (ст. 162)». В то же время необходимо четко обозначить приоритет исправления лиц в возрасте от 11 до 18 лет, совершивших преступления, с помощью мер, не связанных с лишением свободы и не влекущих судимости. В противном случае снижение возраста наступления уголовной ответственности не даст ожидаемого эффекта; напротив, такой шаг может привести к увеличению числа повторных преступлений среди лиц, не достигших совершеннолетия.

Низкая результативность наиболее распространенных мер уголовно-правового характера, применяемых в отношении лиц, совершивших преступления до наступления совершеннолетия, и необходимость повышения доступности для широкого применения судами такой меры воспитательного воздействия, как помещение в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа, ставит задачу расширения структуры учреждений такого типа. В совокупности с учреждением системы ювенальной юстиции данный шаг будет способствовать более эффективному исправлению лиц в возрасте от 11 до 18 лет и предупреждению совершения ими новых преступлений.

С учетом предлагаемых изменений уголовного законодательства, система дифференциации возраста наступления уголовной ответственности может выглядеть следующим образом:

1) 11 лет — исключительный возраст ответственности, установленный за совершение строго определенного круга деяний, осознаваемых лицами в указанном возрасте;

2) 14 лет — пониженный специальный возраст — за совершение преступлений, перечень которых закреплен в ч.2 ст. 20 УК РФ;

3) 16 лет — общий возраст наступления уголовной ответственности;

4) 18 лет — повышенный специальный возраст, факт достижения которого необходим для привлечения к уголовной ответственности за совершение тех деяний, в диспозиции которых прямо закреплен признак совершеннолетия.

Рассмотрение нормы, сформулированной в ч. 3 ст. 20 УК РФ, затрагивающей возраст субъекта преступления, через призму таких понятий, как «вменяемость», «невменяемость», «возрастная невменяемость», «дефект социализации», «умственная отсталость», искажает смысл, заложенный в нее законодателем, и не позволяет должным образом учитывать особенности психики лица, не достигшего психической зрелости: его способность к восприятию своих действий как нарушающих права и интересы конкретной личности, общества или государства. Отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством, необходимо рассматривать с позиции отсутствия вины в действиях лица.

Предлагаемое нами наименование данной нормы — «психическая незрелость» — позволит отразить как основной критерий отставания в развитии лица (психический), так и точную характеристику данного состояния (незрелость), которая подразумевает недостижение лицом необходимого уровня развития. Следует также расширить действие нормы о психической незрелости, распространив ее на лиц, достигших одиннадцати лет, но не достигших двадцати одного года, и закрепить соответствующее предписание в самостоятельной ст. 20.1 УК РФ.

Другая важная для исследования возрастная группа — лица пожилого возраста (лица, достигшие 65 лет). В силу того, что уровень психического здоровья в указанном возрасте может быть различным, постановка вопроса о закреплении в уголовном законе максимальной возрастной границы, по достижении которой лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности, противоречит принципу равенства граждан перед законом, а закрепление этой возрастной границы в уголовном законе может явиться препятствием к осуществлению охраны интересов личности, общества и государства от преступных посягательств.

Возможность наступления в соответствующем возрасте специфических, пограничных с психическими расстройствами состояний, при которых лицо неспособно в полной мере осознавать общественную опасность своих действий и руководить ими, требует дифференцированного подхода к лицам этой категории. В этой связи представляется необходимым закрепить достижение лицом, совершившим преступление, возраста 65 лет, в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, добавив соответствующий пункт в ст. 61 УК РФ, а также ввести в гл. 4 УК РФ «Лица, подлежащие уголовной ответственности» ст. «Уголовная ответственность лиц пожилого возраста».

Применительно к институту потерпевшего возраст в УК РФ может учитываться следующим образом:

— как дифференцирующее ответственность обстоятельство: а) конструктивный признак состава; б) конструктивный признак, позволяющий отграничить данное преступление от аналогичных посягательств; в) критерий выделения квалифицированного состава;

— как обстоятельство, отягчающее наказание.

С целью более последовательного осуществления уголовно-правовой охраны прав и законных интересов малолетних и несовершеннолетних предлагается:

— дополнить составы, закрепленные в п. «в» ч.2 ст.105, п. «б» ч. 2 ст.111, п. «в» ч.2 ст.112 УК РФ следующим признаком: «совершеннолетним лицом в отношении лица, заведомо не достигшего восемнадцати лет»;

— в п. «г» ч.2 ст.117, п. «д» ч.2 ст.126, п. «д» ч.2 ст.127, п. «б» ч. 2 ст.127.1, п. «б» ч.2 ст.127.2, п. «д» ч.2 ст. 206 УК РФ заменить формулировку «в отношении заведомо несовершеннолетнего» на указанную выше;

— ввести в ст.110, 133 УК РФ часть вторую, а в ч.2 ст.119 добавить альтернативный признак следующего содержания: «то же деяние, совершенное совершеннолетним лицом в отношении лица, заведомо не достигшего восемнадцати лет,...»;

— внести изменения в статьи Особенной части УК РФ, дополнив ст. 151, 240 УК РФ частью четвертой, ст. 156 УК РФ — частью второй, предусматривающими уголовную ответственность за совершение указанных деяний в отношении лица, заведомо не достигшего 14 лет, а ч. 4 ст. 150, ч. 3 ст. 230 УК РФ — альтернативным признаком аналогичного содержания.

Заслуживает критики распространенная практика отождествления малолетнего и пожилого возраста потерпевшего с беспомощным состоянием; на основе анализа п. «з» ч.1 ст.63 УК РФ и доктринальных мнений по данному вопросу обосновывается мнение о необходимости разграничения содержащихся в указанной норме признаков беспомощности и беззащитности.

Осуществлению уголовно-правовой охраны пожилых лиц от посягательств на их права и законные интересы может способствовать включение квалифицирующего признака «совершение преступления в отношении лица пожилого возраста» в ст.128, 159, 161, 162 УК РФ. К пожилым для целей уголовного закона следует относить лиц, достигших 65-летнего возраста. Также следует указать в законе на пожилой возраст как альтернативный признак заведомо беспомощного состояния в п. «в» ч. 2 ст.105, п. «б» ч. 2 ст.111, п. «в» ч. 2 ст. 112, п. «г» ч. 2 ст. 117 УК РФ. Кроме того, распространенность такого явления, как проявление жестокости и применение насилия в отношении лиц пожилого возраста, обусловливает необходимость включения в уголовный закон нормы, устанавливающей ответственность за жестокое обращение с ними.

Полагаем, что тему настоящего исследования можно считать раскрытой, а поставленную нами цель — достигнутой. Тем не менее, по мнению автора, определенный круг вопросов, обозначенных в ходе настоящего исследования, имеет перспективу в плане их дальнейшего изучения и поиска новых законодательных решений. В частности, это касается проблемы возбуждения и расследования общественно опасных деяний, совершенных лицами, не достигшими возраста наступления уголовной ответственности, обоснования направлений совершенствования системы учреждений ювенальной юстиции, профилактики преступлений и общественно опасных деяний, совершаемых лицами, не достигшими 18-летнего возраста, криминологической характеристики преступлений, совершаемых лицами пожилого возраста и против них, разработки теоретической основы функционирования специализированных социальных учреждений для лиц пожилого возраста, имеющих необратимые возрастные изменения, не исключающие вменяемости, совершивших преступления, а также уголовно-правовых проблем взаимодействия институтов возраста и наказания.