Биографию царицы Савской мы могли проследить в различных культурах.
Наше внимание приковали ее взлеты и падения. Мы были увлечены противоречивыми интересами, которые формировали ее образ и обеспечивали ее «жизнь» в памяти людей, укрепляли непреходящую силу ее очарования. Мы увидели ее многогранный характер, в котором сконцентрировались антагонистические, но постоянно обновляющиеся и раскрывающиеся черты женского естества. Кажется, невозможно втиснуть ее образ в одну точную формулировку. Это является признаком ее постоянно возобновляющейся жизни. Конечно, мы смогли выявить основные доминирующие тенденции, которые определяли ее образ в самых различных культурах. При этом нами руководил интерес к ее переменчивому образу, непрерывно балансирующему между иконизацией и демонизацией. Беспрерывно и параллельно друг другу действовали официозные и скрытые, даже подрывные тенденции к появлению новых граней. Олицетворяла ли она дух Соломонова просвещения в Ветхом Завете или являла миру демонический лик в еврейских легендах; продолжала ли жить как набожная мусульманка в персидской придворной живописи, привлекала ли как мистически-нежная или воинственная царица; как «повелительница животных» напоминала о давно забытой главе становления человека, или как мастерица загадок вводила в таинственный мир женщин, наконец, поселилась ли она в спокойном домашнем мире алеманнских ковров с любовными сценами? Казалось, что нет границ ее общеизвестности и способности к перевоплощению.
И все же мы даже не могли представить себе самой величественной вершины ее «карьеры». Поэтому мы должны отправиться в цивилизацию, удаленную как географически, так и исторически, и окруженную многими тайнами. Имеется в виду культурный ареал Эфиопии на африканском побережье, географически ограниченный, как крепостным валом, неприступным нагорьем и окруженный голой пустыней. Для древних людей это край ойкумены, а для нас — центр Африки.
Чтобы встретить царицу Савскую, нам нужно вернуться в 1974 г., когда произошло совершенно немыслимое для Эфиопии событие. Был свергнут эфиопский император Хайле Селассие, который правил с 1930 г., будучи старейшим монархом мира. Глубокие социальные противоречия, засилие чиновников, катастрофический голод и стремление к современному образу жизни привели к его свержению. На этом закончилась средневековая система правления. Однако у нее была возможность предъявить единственную в своем роде претензию: быть старейшей царской династией в мире и возводить свое происхождение к царице Савской. Еще в пересмотренной эфиопской конституции 1955 г. эта претензия получила силу закона. В статье 2-й говорится:
«Императорский сан останется постоянно закрепленным за потомками Хайле Селассие I, наследника царя Сахле Селассие, линия которого без пресечения происходит от династии Мене лика I, сына царицы Эфиопии, царицы Савской, и царя Соломона Иерусалимского».
Хайле Селассие считал себя 225-м потомком царицы Савской. Ей удалось тысячелетиями сплачивать Эфиопское царство.
Оправдание императорских претензий на власть преемственностью от царицы Савской показалось историкам абсолютной фикцией. Но это не отменяло того, что право на власть соломоново-савей-ской династии, начиная с 13 в. и до 1974 г., неукоснительно соблюдалось. В 1974 г. бесславный конец постиг одну из самых могущественных, исторически доказанных династий. Императорская власть Хайле Селассие, особенно в последние годы ее существования выглядела все более экзотично и анахронично. Однако мы не должны забывать: в результате претензий на господство, основанных на происхождении от царицы Савской, это древнейшее государство могло существовать как единое целое. Это можно считать единственным в своем роде достижением. Ведь Эфиопия, несмотря на изолированное географическое положение, принадлежит к самым неоднородным по языку, культуре, религии и этническому происхождению государствам в Африке.
Различные расы, по-видимому, интегрировались с древнейших времен. Негроидные племена с давних пор объединились с семитскими колонизаторами, которые пришли из южноаравийских территорий по ту сторону Красного моря. Как раз оттуда, где царица Савская почиталась как солнцепоклонница. Вероятно, с севера пришли кушиты, которые в Библии причислены к хамитам и считались потомками Ноя.
Семиты и кушиты ассимилировались и образовали амхарский тип эфиопов. Они тысячелетиями определяли культуру и религиозную жизнь. Они являются создателями специфически эфиопской легенды о царице Савской, которой мы еще займемся подробнее. Но амхариты не были численно самой большой этнической группой, они составляли только треть от общего числа населения. Около сорока процентов всех жителей составляли народы Галла, которые в 16 и 17 вв. проникли в Эфиопию из Центральной Африки, вероятно, из-за эпидемий, неурожаев и перенаселения. Мы не должны забывать также продолжавших жить полукочевой жизнью сомалийцев и данакилов, «сыновей пустыни», которые когда-то нагоняли страх, будучи воинственными племенными союзами. Значила ли для них что-нибудь царица Савская?
У феладшей это не подлежит никакому сомнению! Несмотря на принадлежность к хамитским кушитам, они еще до нашей эры приняли иудейскую религию, которую сохранили в древней форме. Талмуд им незнаком, древнееврейского языка они не знают. Сами они утверждают, что переселились в Эфиопию во времена царицы Савской и происходят из еврейских жреческих и левитских семей. Часть феладшей из-за ужасного голода в 1985 г. переселилась в Израиль.
Такой же многослойной, как и этнический состав, является религиозная жизнь Эфиопии. Из южно-арабско-савейского пространства семитские колонизаторы привнесли культ солнца и луны. Сохранившимися памятниками этой савейской культуры являются надписи, датируемые 7 в. до н. э., кроме того — каменные руины, напоминающие знаменитый трон царицы Савской.
Но среди всех памятников нужно особо отметить монументальный храм в Йехе, который, вероятно, был построен в 5 в. до н. э. и представляет собой яркое свидетельство астрального культа в Эфиопии. Главный савейский бог Алмака почитался и здесь. Будучи «повелителем горных козлов», этот бог луны, как и в Сабе, вдохновил на создание фризов с горными козлами. Например, один из них находится на троне из Хаоулти-Мелазо.
Реконструкция царского трона из Аксума.
Мы не удивляемся легендам, которые рассказывают, что здесь в Йехе, когда-то правила царица Савская. Недалеко от Аксума, будущей столицы Эфиопии, находится искусственный бассейн, который называется Май-Шум. Здесь якобы наслаждалась купанием царица Савская, что напоминает «купающуюся» королеву Гусиная Лапа в Тулузе. Все это доказывает, какими тесными были отношения между южноаравийским пространством и Эфиопией. Это в свое время побудило Иосифа Флавия (38-100 гг. н. э.) ввести в свое повествование царицу Савскую как эфиопскую царицу по имени Никаулис. Так оно и осталось, как это явствует из эфиопской конституции.
С 4 в. при царе Эзане в качестве главенствующей религии утвердилось христианство. Сам Эзан происходил из семьи, в которой еще поклонялись савейским богам, но уже в «современной» форме. Например, савейский бог войны Махрам был назван греческим именем Apec. Переход Эзаны в христианство произошел благодаря двум тирским юношам, которые потерпели кораблекрушение у берегов Красного моря, возвращаясь из Индии. Они были взяты в плен и как рабы попали к царскому двору в Аксуме. Один из них, по имени Фруменций дослужился до писца аксумитского царя и воспитателя его несовершеннолетнего сына. Он-то и обратил царевича в христианство. С тех пор на аксумитских монетах изображался не савейский лунный серп, а христианский крест.
Фриз с горными козлами на троне Хаоулти-Малазо.
Храм в Йехе, легендарная резиденция царицы Савской.
Процесс христианизации происходил постепенно. Важная миссионерская задача выпала, очевидно, на долю девяти святых из Рима. Эти высокочтимые в Эфиопии святые были, по-видимому, сирийскими и египетскими монахами. После Халцедонского Вселенского Собора (451 г.) они вынуждены были бежать, так как заняли уклончивую позицию в затруднительном для тогдашнего христианства спорном вопросе о человеческой сущности Христа. Они придерживались мнения, что человеческая природа Иисуса растворилась в его божественной природе. Это мнение, которое могло привести к отрицанию человеческой сущности Иисуса в его божественной природе, не было поддержано Собором.
Царица Юга ранит ногу на пути к дракону.
Из эфиопской книги.
Рисунок на коже.
Мариб в Йемене, бывшая резиденция царицы Савской.
Лилит в образе змея протягивает Еве яблоко Витраж церкви святой Елизаветы в Марбурге. 13 в.
Пергаментный амулет для защиты новорожденных от дифтерии.
Серебряный амулет для защиты новорожденных от Лилит. Надпись содержит первые буквы из 4-й книги Моисеевой, 6, 22–27 (Благословение Аарона). Фигуру Лилит окружает надпись: «Лилит в цепях»
Царица Савская с доской, из которой будет изготовлен крест, рядом дочери фараона Фермит и Авигея. Ульмский кафедральный собор, Йорг Стирлин. Около 1469–1474 гг.
Царица Савская с чашей перед Соломоном. Витраж, церковь святого Урбана. Около 1270 г.
Царица Савская между Билиамом(слева) и Соломоном. Шартрский собор, портал. 1200–1220 гг.
Царица Савская (слева) и Соломон. Амьенский собо северный портал. 1220–1236 гг.
Преследуемые как «монофизиты», то есть приверженцы учения о только божественной природе Иисуса, эти девять святых, видимо, эмигрировали в Эфиопию. Там, вдали от преследований римской церкви, они могли остаться верными своим убеждениям. Почему мы так настойчиво упоминаем этих девять святых? Они еще встретятся нам (и не раз) в одной странной истории, где важную роль будет играть царица Савская.
Христианизация Эфиопии происходила не без сопротивления. Ведь прежде всего нужно было обратить в христианство приверженцев савейского культа солнца и луны. Какая другая личность, кроме царицы Савской, подошла бы лучше, чтобы продолжить савейскую традицию и внедрить ее в христианскую религию? Царица прекрасно подходила для того, чтобы связать и слить воедино савейско-семитские и христианско-хамитские культурные течения.
Когда началось это превращение царицы Савской в «интеграционную» фигуру, сказать трудно. Во всяком случае, культурный синтез, осуществленный именем царицы, достиг своего апогея, — и это мы знаем совершенно точно — максимум в 14 в. После двухсотлетнего перерыва второе аксумитское царство уже было в полном расцвете. Теперь пришло время письменно зафиксировать с давних пор устно передаваемые легенды о царице Савской. Результатом стал эфиопский национальный эпос «Kebra Nagast» («Величие царей»), созданный приблизительно в 14 в.
Этот монументальный эпос был написан на эфиопском церковном языке Ge'ez. Сначала он появился как свободный пересказ библейских историй, которые сильно урезали, когда затрагивались эфиопские интересы и интересы аксумитского царского дома. Особенно ярко изображалась встреча царицы Савской с царем Соломоном. Воистину захватывающе описаны последствия любовной связи двух монархов. Этой «аксумитской» царицей мы еще подробно займемся, здесь же только упомянем, что обращение к ней всегда оставалось необходимой мерой для легитимизации эфиопского царского дома.
Зафиксированное письменное предание о соломоново-савейском происхождении амхарской царской династии имело свои причины. В 14 в. еще не был забыт эпизод с так называемыми узурпаторами Загве, которые между 1-ми 2-м Аксумитским царством, то есть с 914 по 1268 г., правили Эфиопией из города Роха.
Один из царей династии Загве, по имени Лалибела, был инициатором постройки знаменитых церквей в скале, которые по праву можно причислить к архитектурным чудесам света. Эти церкви были не построены, а буквально выдолблены из скалистого плато. Единственный известный пример, когда строительные работы начались с крыши.
У царей династии Загве, которые увековечили себя таким образом, совесть была все-таки нечиста, что касалось законности их власти. Поэтому они придумали миф — столь же смелый, сколь и фиктивный. По сравнению с аксумитскими соперниками, считавшими себя потомками царицы Савской, еврейские цари династии Загве копнули ещё глубже, выдав себя за потомков Моисея. Но это им не помогло: древняя соломоново-савейская линия тайно продолжалась и была восстановлена в своих правах в 1270 г. царем Йеконо Амлаком. И так оставалось веками.
Савейская монета с головой животного, лунным серпом и диском.
Эфиопская монета Эзаны до принятия христанства с лунным серпом и диском.
Аксумитская монета Эзаны до принятия христианской веры.
Влияние царицы Савской было настолько доминирующим, что более поздние узурпаторы всегда старались возвести к ней свое происхождение. Это произошло, например, в 19 в., когда узурпатору Теодорусу III (1855–1868) удалось победить окрепнувших расов — племенных вождей. Неожиданным стимулом послужила легенда о царице Савской при царе Менелике II (1889–1913), который первым попытался консолидировать Эфиопию, превратив ее в единое современное государство. Это было трудным начинанием, учитывая английские, египетские и итальянские колониальные интересы. Но Менелик II одержал победу. То, что он смог вытащить Эфиопию из засасывающего водоворота колониализации, основывалось на сильной позиции, которую укрепила также его ссылка на царицу Савскую. Усиленно внедряемая популяризация царицы, особенно при Менелике II, представляет собой также попытку найти антиколониальную интеграционную фигуру, которая подходила бы для объединения враждующих сил внутри Эфиопии, чтобы она стала сильной и независимой.
Однако преобладание амхарско-христианской культуры никогда не было бесспорным. С давних пор Эфиопия находилась под давлением исламских миссионеров. Еще в 7 в. ислам захлестнул савейский культурный ареал и почти всю Южную Аравию. Исламские нападения на Эфиопию, вероятно, способствовали ослаблению 1-го аксумитского царства. В 15 в. христианский негус Зара Якоб (1438–1468) вынужден был даже просить поддержки у короля Альфонса Португальского. Исламское наступление достигло наивысшей точки при Ахмеде эль Гази, по прозвищу Левша, войско которого было разбито только в сражении у озера Тана (1543) при царе Клавдии (1540–1559). Однако большая часть населения перешла в ислам. В настоящее время в Эфиопии насчитывается почти одинаковое число христиан и мусульман.
Царица Савская как «благочестивая» Билкис очень много значила для мусульман. Поэтому для амхарской христианской династии было очень важно преодолеть мусульманское почитание Билкис. Это, вне всяких сомнений, удалось сделать в «Kebra Nagast».
Однако все еще остается открытым вопрос: как обстояло дело с языческими племенными группами, которые не примкнули ни к христианству, ни к исламу? Как, например, вели себя племена Галла, которые были приверженцами африканского анимизма? Одним из удивительных явлений эфиопской легенды о царице Савской является то, что мифы древних африканских сказаний о царях тоже слились с мифом о царице. Однако эти кажущиеся крайне архаическими истории можно найти не в официальном государственном эпосе «Kebra Nagast», а в местных легендах. В различных вариантах они рассказывались в провинции Тигре, а также в Эритрее и до сих пор представлены в эфиопском фольклоре. В центре этих сказаний стоит борьба со змеем, в которой участвовала царица Савская.
Из этого первого обзора можно сделать следующие выводы: с одной стороны, царица Савская служила для поддержки царских интересов. С другой же стороны, как в интеграционной фигуре, в ней соединялись и взаимодействовали древнесавейские культы солнца и луны, воспоминание о происхождении еврейских феладшей, мусульманское почитание Билкис, африканский культ царей и христианская царская власть в «Kebra Nagast». Было бы ошибочно рассматривать царицу Савскую только как родоначальницу эфиопского царского дома; как личность, которая интересовала различные культуры, религии, племенные группы, она давала возможность изучить и испытать преемственность и легитимность, интеграцию и сообщество. Какой-либо другой женщине когда-нибудь выпадала на долю такая задача?