17 число месяца Уктар, Год Неуправляемых Драконов

Держа меч Рилитара за лезвие, Тэган, словно стилусом, выцарапывал им, стоя на коленях, линии и дуги. Авариэлю не нравилось использовать великолепное оружие таким варварским способом, но мечом промёрзшая земля резалась лучше, чем камнем, а, учитывая уникальность оружия, Тэган не боялся его затупить.

Закончив, эльф почувствовал боль в пальцах − трудно было держать клинок так, чтобы не порезаться − и взглянул на результат своего труда − примитивную, но узнаваемую копию символа Культа Дракона: пламя, глаза и когти. Вероятно, адские драконы, будучи слугами или союзниками Саммастера, знали, что это значит. А если нет, то рисунок даст им пищу для размышлений.

Настало время самой трудной части. Тэган размышлял о том, что должно было произойти, и, несмотря на нажитый опыт и пройденные трудности, авариэль почувствовал укол страха.

Крылатый эльф, равно как и его спутники, использовал все возможные заклинания, способные сделать Ночного Ветра настолько неуловимым, насколько это было возможно. Способности певца клинка сделали авариэля сильнее и проворнее, дав ему при этом ещё несколько преимуществ, способных выручить в трудную минуту. Кара окутала его пологом невидимости. При помощи Рэруна эльф стал выносливее, научился видеть в темноте, у него обострилось обоняние, а также дварф позаботился о том, чтобы Ночной Ветер теперь не оставлял следов. Бримстоун обострил его ум, хотя Тэган предпочитал думать, что в этом нет необходимости. Ещё дракон наделил авариэля защитой, способной помочь Тэгану попасть туда, куда не осмелятся сунуться адские драконы. Но спасёт ли его всё это в стычке с полудюжиной драконов, призванных Саммастером из самых отдалённых уголков потусторонних миров?

Ну, сказал себе Тэган, отгоняя страх, стоит рискнуть, не так ли? Потому что, пройдя через столько переделок и уцелев, хотя это и казалось невозможным, они не имели права на провал. Слишком высоки ставки.

Эльф на одном дыхании прошептал молитву Огневласой Леди, а также, поддавшись порыву, Аэрдри Фэнья, богине-покровительнице авариэлей. Тэган не обращался к ней с тех пор, как покинул своё племя, поэтому вряд ли Крылатая Матерь послушает его, но возможно, она поможет авариэлю хотя бы для того, чтобы сохранить наследство предков.

Ночной Ветер сделал глубокий вдох и крикнул на всю долину:

− Саммастер здесь! Внемлите мне!

Затем авариэль полетел прочь, проносясь над каменистой осыпью, льдом и выщербленным камнем, которым драконы, будучи, очевидно, всеядными, питались. Тэган пролетел столько, сколько смог, пока не услышал, что адские драконы, шипя и пронзительно перекрикиваясь, приближаются. Наконец, авариэль нырнул в тень большого булыжника. Он очень старался оставаться незамеченным, но боялся, что его выдадут крылья, когда отродья Тартара окажутся рядом.

Эльф подождал достаточно, чтобы убедиться, что внимание гигантских рептилий приковано к месту, откуда он кричал, а не к его нынешнему местоположению. Твари не заметили того, что он уже совершенно в ином месте. Впрочем, спокойствие продолжалось недолго: драконы сплели заклинание, и через миг позади авариэля появилась огромная крылатая тень.

Один из драконов тут же заметил эту метку. Змей крикнул остальным, и твари, сложив крылья, с шипением стали кружить над землей, чтобы поближе изучить знак.

Тэган не знал драконьего языка и понятия не имел, о чём те разговаривают, но вид у них был глупый, что при других обстоятельствах было бы весьма забавно. Адские явно не поверили, что Саммастер вернулся в долину, чтобы играть с ними в детские игры, но они и не могли выяснить, что же происходило на самом деле.

Ответ был прост: мистификация. Происшествие в этом конце долины должно было отвлечь их на время, пока Кара и Бримстоун пытались сломать защиту цитадели.

Трое адских драконов поднялись в воздух и продолжили осмотр местности. Их товарищи стояли на земле, высунув раздвоенный язык и стараясь уловить какой-нибудь запах, и были похожи на огромных ищеек. Тэган задержал дыхание, как только один адский приблизился к нему, но эльф боялся того, что дракон услышит стук сердца. По крайней мере, Ночному Ветру он казался оглушительным.

Тем не менее, его не нашли. Отец научил авариэля, как прятаться, а друзья хорошо поработали над заклятиями, и, возможно, его выручило то обстоятельство, что адские драконы рассчитывали найти снова Бримстоуна, а не более маленькое существо. Так что всё было в порядке.

Пока огромные твари с горящими зелёным пламенем глазами что-то не рыкнули друг другу. Трое драконов поднялись в воздух, и все шестеро полетели прочь по усеянному костями древнему полю битвы.

Очевидно, они решили поискать Саммастера в другом месте, чего Тэган допустить не мог. Авариэль поднял камень и швырнул так далеко, как мог, попав в покрытый щебнем холм. Несколько камней посыпались вниз. Драконы развернулись на шум. Тэган полетел в противоположном направлении к другой тени, которая послужит ему укрытием.

* * *

Уилл отыскал Павла, когда тот еще спал, и, стараясь не задеть больную ногу, пнул его в бок.

− Ничтожный навозный жук, − прохрипел Павел.

Уилл улыбнулся и протянул Павлу дымившуюся кружку.

− Суп из чечевицы и говядины. Неплохо для походной пищи. Пей, пока есть такая возможность.

Павел откинул одеяло и поднялся. Уилл с облегчением убедился в том, что нога больше не доставляет жрецу неудобства. Шемов отпил немного супа и спросил:

− Как долго я спал?

− Большую часть дня, бездельник ты эдакий. Стоило нам добраться сюда, армия Зетриндора сбавила темп. Так что они совершенно не выдохнутся, оставшись при этом с кучей неприятных заклинаний в рукаве. Вот и они, − указал пальцем полурослик.

На некотором расстоянии от плато снег словно ожил и начал двигаться, а спустя мгновения принял очертания огромных великанов, варваров, арктических дварфов и драконов. Некоторые из рептилий ползли по земле, остальные летели в воздухе.

Павел изучил приближавшуюся орду, быстро доел завтрак, наклонился и собрал вещи.

− Давай найдём Дорна.

− Он со Стайвэлом и его людьми. Мадислак разместил отряды по всей дороге.

Друзья пошли по лагерю, где воины готовились к битве: одни точили клинки и стрелы, другие укрепляли защитные валы, а третьи, стоя на коленях, получали благословения от младших друидов. Старшие рангом служители природы были заняты в центре лагеря: они распевали и качались из стороны в сторону перед костром, который менял цвет в такт произносимым словам. Росомахи, барсуки, олени и даже огромный лохматый медведь спокойно бродили среди служителей Миликки, словно ожидая указаний.

Один из лучников бесцеремонно ворвался в круг друидов и осыпал градом вопросов Мадислака, прервав того на середине молитвы. Сгорбленный тощий старик с лысой, покрытой пятнами головой обернулся.

− Вы знаете стратегию! − проворчал друид. − Неужели так сложно самим разработать и тактику? Это же в вашей компетенции, не так ли? Идите и дайте мне работать!

Группа во главе со Стайвэлом стояла на западном склоне горы неподалеку от обрыва, который врагу будет трудно обойти. Разве что за исключением драконов, которые могли бы лететь куда им заблагорассудится. Здесь и был Дорн: грязный и угрюмый полуголем держал своей железной рукой длинный лук, а волшебный дракончик носился туда-сюда, ловя насекомых и оставляя за собой радужный след, разительно контрастировавший с окружавшим серо-белым пейзажем. Уиллу же подумалось, что скоро к этим цветам добавится много красного.

− Здравствуйте, − сказал Стайвэл. — Судя по всему, вы, мастер Шемов, сегодня чувствуете себя лучше, верно?

− Да, − ответил Павел

− Тогда можем ли мы получить ваше благословение?

− Конечно.

Дамарец взмахнул амулетом, наливавшимся золотым сиянием. Уилл почувствовал прилив сил и энергии. Другие улыбались или облегчённо вздыхали и закрывали глаза, когда их касалась сила Латандера. Но Дорн нахмурился и отвернулся от света: он похожим образом вёл себя практически постоянно после смерти Кары, отвергая любую помощь.

− Итак, − сказал Павел, − какое место в своём плане отвёл Мадислак нам? Если я буду знать, что нужно делать, получится разумнее распорядиться оставшимися заклинаниями.

− Ну, − сказал Стайвэл, − естественно, главное задание — удержать гору. У вас, у меня и у моих парней есть опыт борьбы с драконами. Так что, если кому и придётся столкнуться с этими тварями, это будем мы.

Дживекс зашипел.

− Драконы — не «твари». Даже те тупицы.

Некоторые воины улыбнулись, наблюдая за негодованием Дживекса, или из-за того, что тот назвал змеев, в сотню раз превосходящих его размерами, тупицами. Стайвэл, едва сдерживая улыбку, начал извиняться, но прежде, чем успел закончить, враг атаковал.

На головы соссримам обрушились огромные камни, круша кости и черепа — броня не спасала. Магическая стужа мигом высосала тепло из нескольких человек, обратив их в ледяные статуи. Сгустки тени, накатывавшиеся волнами или появлявшиеся из-под земли, подобно гейзерам, иссушали плоть и вселяли всепоглощающий ужас.

Под прикрытием магии армия Зетриндора атаковала. Воины ринулись в бой, оглашая воздух боевыми кличами; драконы взмахнули крыльями и нацелились на вершину горы.

К счастью, всё пошло немного не так, как надеялся Зетриндор. Магия пробила брешь в обороне соссримов, но не обратила тех в бегство. Защитные чары и благословения, а также импровизированные укрепления спасли большинство защитников: они нацелили луки в небо. По всей горе разнесся звук гнущегося дерева.

− Пли! — рявкнул Стайвэл, а за ним и другие командиры.

Раздался залп. Среди свиста стрел раздался щелчок арбалета Павла.

Одновременно нанесли удар магией по драконам друиды и волшебники: рептилий обжигали огненные вспышки, пронзали искрившиеся молнии, на них обрушивались завывавшие смерчи. В воздухе появились рои насекомых, набросившихся на врагов.

Магия отбросила драконов в воздухе, а выстрелы поразили врагов на земле. Многие упали, пронзённые стрелами. Некоторые пытались отстреливаться, но лукам выходцев с Ледника было далеко по качеству до оружия соссримов — воины Соссала делали их из специальных деревьев, заговоренных друидами для этих целей, поэтому большая часть вражеских стрел не долетела до целей.

Но вот ледяным великанам расстояние и разница в высоте не были помехой. Их сила компенсировала недостаток хорошего снаряжения. Копьё в человеческий рост прошило грудь воина, стоявшего возле Уилла, отбросив того на стоящих сзади.

Когда первый обмен ударами кончился, Уилл не мог сказать, осталось ли за кем-то преимущество. Соссримы не дали драконам закрепиться на высоте и удержали свои позиции. Но они понесли потери, с которыми армия не выстоит против превосходившего числом противника.

У подножия горы Зетриндор отдавал приказы. Уилл не слышал слов, но всё стало ясно, когда часть нападавших отделилась и направилась к лесу: солдаты наверняка собирались использовать деревья для защиты от стрел, пока будут пробираться к восточному флангу соссримов.

Уилл надеялся, что на этот случай уже были предприняты определённые меры, но какие именно, он не знал. Вот это полурослик и ненавидел в войне: большую часть времени он не понимал, что происходит, и, конечно же, не мог контролировать процесс.

Войска обменивались стрелами. В воздухе разносились странные запахи, чувствовались порывы тепла и холода, когда в ход шла магия. Белые драконы снова попытались подлететь к горе, но друиды и маги создавали огненные вспышки и призвали огненных элементалей. Драконы отступили.

Колчаны почти опустели, лучники требовали стрел или просто поднимали с земли и с тел убитых товарищей. Воин, стоявший возле Уилла, словил стрелу в грудь, улыбнулся, словно рад был обнаружить, что рана не доставляет ему ни малейшего неудобства, а потом упал замертво.

Стайвэл подтрунивал над Павлом, глядя как долго взводится арбалет. С усмешкой на человеческой половине лица Дорн вёл методичный огонь по всему, что представляло из себя мишень. Без сомнения, полуголем предпочёл бы атаковать Зетриндора, но тот не спешил появляться в пределах досягаемости. До сих пор драколич руководил войсками из тыла, очевидно, приберегая собственные силы на потом.

Ну а Уиллу ничего не оставалось, кроме как оставаться безучастным наблюдателем: праща, выданная соссримами, была превосходна, но по дальности сильно уступала лукам. Врагов же вблизи не было.

По крайней мере, так казалось. Земля вспучилась ближе к центру линии обороны, и, обвалив часть укреплений, из неё вылез грязно-белый дракон. Змей с горящими бледно-голубыми глазами схватил ближайшего лучника лапами и, подкинув его, схватил челюстями. Белый с жадностью посмаковал свою первою жертву, мигом высосав из неё всю кровь, чем напомнил Уиллу о Бримстоуне, а затем перешёл к следующей жертве.

Кровосос был земляным драконом из тундры. Уилл никогда такого не видел, но узнал по рассказам Стайвэла. Змей не мог прорыть туннель так быстро: наверное, магия усилила его природные способности.

Из-под земли появилась еще пара его сородичей. Троице понадобилось буквально несколько мгновений, чтобы расправиться с двумя десятками защитников. Объятые ужасом солдаты ринулись прочь. Позиции Мадислака грозили развалиться.

Зетриндору это было ясно не хуже самого друида: змей снова бросил свои войска в атаку. Люди, дварфы и великаны ринулись вперёд. Драконы пробивались по воздуху.

Уилл, которого едва не сбили с ног и не растоптали убегавшие соссримы, почувствовал непривычную панику. На миг он чуть было не поддался ей и не ринулся прочь. А потом увидел, как Дорн пробирается к ближайшему земляному дракону, и это вернуло ему решимость. Возможно, дело было в том, что они с Павлом чувствовали ответственность за друга, а может и просто потому, что полурослик привык следовать за Дорном. В любом случае, Уилл побежал за полуголемом, на ходу убирая пращу и доставая новый короткий меч.

Дорн прыгнул на земляного сбоку, раздирая чешую железными когтями, а затем ударом полуторного меча нанёс ещё одну глубокую рану. Дракон зарычал и развернулся. Дорн отскочил, уходя от челюстей.

В тот момент Уиллу с трудом удалось пробираться сквозь поток людей, бежавших в противоположном направлении, и оценить ход сражения. К счастью, они с Дорном не были единственными сражавшимися. Павел призвал сияющую летающую булаву и уже успел ранить змея в плечо. Круживший вокруг рептилии Дживекс наколдовал золотую пыль, которая, к несчастью, не попала на огромную голову существа. Стайвэл, Натали и остальные члены отряда атаковали тварь мечами и копьями.

Хотя, тяжело было представить, что их задумка увенчается успехом. Даже если им и удастся убить одного земляного, останутся остальные рептилии, дварфы, великаны, варвары, уже подступавшие к горе.

Уилл выбросил эти мысли из головы. Сначала нужно разобраться с драконом. Об остальном − позже.

Халфлинг выждал, пока дракон отвернётся в противоположную сторону, и, следя за лапами и хвостом рептилии, нырнул под змея и всадил тому меч в брюхо.

Он ударил четыре раза прежде, чем тело рептилии вздрогнуло в ответ на удары. Дракон попытался ударить обидчика: Уилл было кинулся прочь, но поскользнулся и потерял равновесие.

Тень огромной лапы нависла над ним. Уилл попытался выпрямиться, но понял, что не успеет. В этот же миг Павел метнулся к нему и дёрнул в сторону. Драконья лапа с грохотом обрушилась на замерзшую землю.

Оба охотника не удержались на ногах, и дракон, выгнув голову, раскрыл пасть, намереваюсь сразу схватить их обоих. Стайвэл бросился вперёд, оказался между драконом и его намеченной добычей и рубанул мечом. Прямой тяжелый клинок так глубоко и сильно врезался в нижнюю челюсть, что затрещала кость и брызнула фонтаном кровь. Земляной дракон зарычал и отдернул голову.

Дорн перехватил свой бастард двумя руками и рубанул дракона по основанию шеи. Дживекс подлетел со спины и начал рвать плоть змея когтями и клыками. Натали и её товарищи продолжали рубить и колоть врага. Земляной застыл, вздрогнул и, свернувшись кольцом, рухнул на землю. Несколько воинов не успели убраться с его пути, и туша их раздавила.

Когда предсмертные конвульсии змея прекратились, тяжело дышавший Уилл осмотрелся в поисках очередной опасности. К его удивлению все три земляных драконы лежали мёртвыми. Как оказалось, паника, вызванная тварями, охватила не всех. Те, кто не участвовали в бою с драконами, вновь стали сдерживать других врагов. Великаны, дварфы и варвары почти достигли вершины, но на этом их продвижение остановилось. И ни один дракон не смог пролететь сквозь защитные барьеры, воздвигнутые волшебниками Соссала.

Уилл заметил движение в лесу. Ветви двигались, с них падали сосульки. Могло ли быть так, что сами деревья присоединились к бою?

Дварфы и варвары бежали прочь, преследуемые медведями, волками и ястребами. Ледяной великан тоже попытался сбежать, но нечто ещё большее, чем он сам, схватило гиганта за голову, и свернуло шею. Это был тринт, существо, похожее на дерево с лицом. Разветвленные корни служили ногами, а листья он сбросил на зиму. Тринт развернулся и направился в лес, очевидно, высматривая новых врагов.

Не было похоже, что захватчикам удастся зайти с восточного фронта. На краткий миг Уилл почувствовал воодушевление и улыбнулся. А потом полурослик увидел, сколько соссримов лежали в лужах собственной крови, разорванные на части земляными драконами.

Неужели всё действительно сводиться к численности? подумал Уилл. Неважно, как хорошо мы будем драться, Зетриндор со своей армией в конце концов всё равно нас одолеет. Нет. Он отказывался в это верить. А если так оно и будет, то перед самым концом он напомнит Павлу о своих словах, что поворачивать назад было плохой идеей.

Драконы поднялись высоко в воздух, пошли по кругу, и стало ясно, что рептилии намеривались атаковать с разных направлений. Стайвэл собрал выживших воинов возле оставшихся земляных укреплений. Уилл плащом мёртвого лучника вытер кровь с меча, спрятал его в ножны и достал из-за пояса пращу.

* * *

Тэган не двигался. Дышал тихо, как только возможно. Делал всё, чтобы оставаться спокойным, чтобы ходящее ходуном сердце или запах страха, как-то преодолевшего защитную магию Рэруна, не выдали его. Тем временем огромный адский дракон с горящими зелёным пламенем глазами, рваными крыльями, чёрными клыками и когтями приближался к нему, тогда как остальные кружили в небе.

Тэган в который раз про себя удивился, что, как бы ни было неуместно это утверждать в нынешней ненадежной ситуации, его безрассудный план работает относительно хорошо. Чёрные драконы до сих пор его не обнаружили, так что, если улыбнётся Тимора, у Кары и Бримстоуна есть время преодолеть защиту разрушенного замка.

Будь Ночной Ветер на месте адских, он поступил бы иначе. Если бы он обнаружил, что что-то неладное творится в одной части долины, то отправил бы часть змеев проверить, все ли в порядке в других. Но эти драконы, очевидно, мыслили иначе. Как говорил Бримстоун, отродьями Тартара движут лишь жажда охоты и крови. Если это так, то рептилии не прекратят поиски одурачившего их.

Оглядываясь по сторонам, адский дракон подошёл еще на шаг ближе к Тэгану. Авариэль почувствовал укол беспокойства.

Неужели дракон его заметил? Все инстинкты в один голос вопили, что это так, но он не знал почему. То ли эльф заметил что-то, но не понял что именно, то ли продолжительная игра в «кошки-мышки» измотала нервы авариэля.

Ночной Ветер присмотрелся к поведению адского дракона. На первый взгляд, тот продолжал искать Тэгана, как и прежде: сновал туда-сюда, нюхая промёрзшую землю и воздух и навострив уши в попытках услышать чужака.

И все же казалось, что дракон стал двигаться с большей определенностью, словно уже обнаружил свою жертву, а его поведение лишь призвано скрыть этот факт. Также создавалось впечатление, что взгляд рептилии обращался в сторону Тэгана чуть чаще, чем в другие.

Ночной Ветер понял, что прав. Тварь знала, где он, и нужно было двигаться раньше, чем та подберется на расстояние броска. Эльф расправил крылья и поднялся в воздух, удаляясь от камня. Дракон немедленно повернулся, продолжая следить за Тэганом, словно невидимость была ему не помехой, и сам поднялся в воздух. Авариэль успел слегка оторваться от змея, пока тот не взлетел, но остальные адские обратили на него внимание и с криками стали приближаться.

Паря над долиной, Тэган прошептал заклинание и раскрошил кусочек лакричного корня, который, хвала Суни, прежние тюремщики не удостоили вниманием. Сила наполнила его тело, ускоряя реакцию. Оглянувшись на драконов, крылатый эльф заметил, что змеи словно стали двигаться медленнее.

Но всё равно летели быстрее, чем он. Единственным его преимуществом было то, что драконы не могли его разглядеть. Ночной Ветер петлял и вилял, стараясь сбить их со следа, а если не получится, то хотя бы не дать поймать себя.

Зашипев, драконы рассредоточились. Уворачиваясь от одного, Тэган оказывался рядом с другим драконом. Рептилии пустили в ход смертоносное дыхание, и авариэлю оставалось лишь надеяться на невидимость и собственную увертливость.

Стало очевидно, что так продолжаться долго не могло. Рядом пролетела вспышка силы, всколыхнув воздух и сбив эльфа с ритма. Тэган почувствовал разрыв ткани бытия впереди себя, отозвавшийся болью в голове, нырнул вниз, а над ним воплотился летучий сгусток тени. Слева на пустом месте возникла дыра, начавшая затягивать в себя авариэля. Внутри тот разглядел бесформенный коридор жемчужного цвета, как описывал Бримстоун. Тэган резко ударил крыльями по воздуху, избегая ловушки. Лишившись жертвы, дыра исчезла.

Ночной Ветер с удивлением отметил, что ещё жив и на свободе, но быстро приближается к противоположному краю долины. Эльф не мог подлететь к покрытым снегом горным вершинам вплотную, чтобы не попасть в ловушки-лабиринты. Следовало бы повернуть, но не было никакой возможности: адские драконы были рядом, а после подобного манёвра его бы наверняка поймали.

Его подмывало использовать последний козырь. Так шансы на выживание значительно повышались, но тогда преследование закончится, а он обещал себе выиграть для Кары и Бримстоуна как можно больше времени.

В Баатор всё! Он сыграет как изначально задумывал. Тэган резко нырнул в сторону и вниз, туда, где они с друзьями чаще всего видели самого крупного дракона-призрака. Хотя дух порой бродил где попало, а то и вовсе пропадал, сейчас привидение было на месте. Оглянувшись назад, Тэган увидел, что тартарские твари замешкались, но после непродолжительного перекрикивания устремились вперёд.

Это значило, что его затея не увенчалась успехом, и авариэль, ко всему прочему, потерял преимущество в высоте.

Раздался хохот: судя по всему, давным-давно заколдованные, испещрённые трещинами черепа лязгали челюстями. Камни пришли в движение, образовали линию и на миг обрели очертания бледной змеи. А потом гигантская тень накрыла его. Тэган поднял голову. Адский дракон навис прямо над ним, раззявив пасть и набрав воздуха, намереваясь сделать выдох, который точно убьет Тэгана, если тот не увернется. Но эльф медлил слишком долго, и времени на заклинание не оставалось. Однако он решил попытать счастья, и в этот момент тёмный дракон взмахнул крыльями и сменил направление, а эльф почувствовал что-то холодное справа от себя.

Авариэль повернул голову. Призрачный дракон был совсем рядом — прозрачный, нематериальный, но почему-то казавшийся реальнее всего остального в мире. И ему хватило бы мига, чтобы вытянуть шею и схватить эльфа.

Взгляд духа парализовал Тэгана, и тот упал на землю. Наклонив голову, дракон поравнялся с ним. Скорее всего, будучи привидением, он мог видеть Ночного Ветра. Когда он смотрел на эльфа, в пустом призрачном черепе стали четко видны черные глаза.

Тэган еле сдерживался, чтобы не вытащить меч Рилитара. Вместо этого он заставил себя лежать спокойно и лишь глядел на огромного призрака. Спустя миг тот поднял голову и зарычал на паривших сверху адских. Чары Бримстоуна сработали, заставив духа считать Тэгана нежитью и, соответственно, не причинять ему вреда.

А змеи Тартара, несмотря на свое происхождение, были живыми, которые вторглись на его территорию. Рептилии ретировались, избегая конфликта с призраком.

Некоторое время Тэган раздумывал над тем, чтобы остаться здесь, в месте, где прислужники Саммастера до него точно не доберутся. Но Ночной Ветер не имел ни малейшего понятия о том, сколько у него в запасе времени прежде, чем действие заклятия прекратится. И эльф не мог заставить себя пробыть долго возле призрака. Даже присутствие драколича не было таким пугающим. Тэган отлетел в дальний конец владений духа.

Он воодушевился. Может, адские его потеряли? Но нет: стоило Тэгану отлететь от призрака, как парившие неподалёку змеи устремились к эльфу.

Одна из рептилий прорычала заклятие. Жар опалил тело Ночного Ветра, его повело, а крылья утратили былую прыть: защищавшие его чары развеялись.

Тэган ещё мог применить заклинание ускорения, а вот с невидимостью авариэль ничего не мог поделать. Тэган произнёс заклинание, и по бокам возникли его точные копии. Правда, это не слишком помогло: фантомы были уничтожены один за другим, а затем смертоносное дыхание тараном ударило и самого Ночного Ветра.

Эльф падал. Ему удалось заставить себя перебороть болевой шок и расправить крылья. Они всё ещё работали и помогли избежать стремительного падения, но каждый взмах причинял невыносимую боль. Ночной Ветер повернул и устремился в направлении еле угадывавшейся во тьме башни. Если верить Каре, то окружавший постройку мрак был самым опасным местом в долине из-за древней магии, а твари из Тартара избегали его так же, как и призрачного дракона.

Рептилии с шипением и хрипом прибавили ходу, намереваясь настичь Тэгана прежде, чем он ускользнет как в прошлый раз. Дыхание прошло от него на расстоянии пальца, а затем авариэль влетел во тьму.

Он одновременно потел и мерз, радовался и падал духом, чувствовал слабость и бодрость, спокойствие и ярость, был слеп и видел непередаваемо четко, был голоден и в то же время сыт донельзя. Мозг кипел, грозя взорваться под напором противоречивых эмоций.

Прочь, прочь! Ни о чём не думать, кроме полёта.

Он попытался очистить разум, и стало относительно терпимо. Спустя пару ударов сердца эмоции исчезли вообще, словно магия спасовала.

Но Тэган сомневался в подобном везении. Певец клинка подозревал, что последует ещё одна атака, прежде, чем он выберется. Но вот что его жд…

Мама ругала его, а он лишь стоял, потупив голову. Она терпеть не могла, когда он лазал по деревьям или увитым плющом стенам поместья, и не понимала, почему его так манит высота. Он и сам не мог понять.

Как, впрочем, и почему ему нравятся то или иное занятие. Как потомок одной из богатых семей Лирабара, он фехтовал, ездил верхом, охотился, принимал участие в турнирах. С возрастом список его хобби пополнили танцы, девицы лёгкого поведения, выпивка и азартные игры. В общем, ему нравилось всё, что нравится любому юноше в его возрасте.

Однако он никогда не переставал забираться всё выше и выше, даже когда у него зудели от боли плечи. Высота притягивала его к себе: покоряя очередную вершину, он всегда хотел прыгнуть вниз. Нет, он вовсе не был самоубийцей, причины назвать не мог.

Родители прощали, когда он просаживал огромные суммы на дорогие наряды и игры, когда от него беременели служанки, когда он вызывал из-за пустяков своих противников на дуэль. Но им не нравилось, когда он рвался вверх. Родители говорили, что это убьёт его, и грозили лишить всех денежных средств и поддержки, если он немедленно не прекратит.

Испугавшись угроз, он на время прекращал. Но тяга к высоте становилась невыносимой. Однажды ночью он тайком выбрался из особняка в Лирабаре и, не обращая внимания на мокрые от дождя камни, взобрался на донжон.

Возможно, всему виной был длительный перерыв: его спина болела сильнее, чем прежде, а притяжение было нестерпимым. Неожиданно для себя он понял, что действительно намеревается прыгнуть. Он сделал шаг вперёд.

− Остановись! − закричала мать.

Вздрогнув, юноша оглянулся назад: мама стояла прямо за спиной. Но ведь он только что был один! Она не могла так быстро забраться наверх. Нелогичность происходящего развеяла чары.

− Ты не моя мать, − произнёс он, − это только сон.

− Это то, чего ты всегда хотел, − сказала она. − Ты человек и неотделимая часть любимого тобой Импилтура. У тебя всегда есть деньги, которые тебе не приходится зарабатывать. Ты можешь их тратить целыми днями.

− В бреду.

− Нет. Разве ты не слышал, что существует множество Торилов, миров, лежащих бок о бок, словно жемчужины, нанизанные на нить? В этом никогда не было никакого Саммастера, ты отпрыск одного из богатейших семейств Лирабара, а драконы никогда не впадали в бешенство. Это же лучше твоей прежней жизни, разве не так? В том мире адские драконы вот-вот разорвут тебя на кусочки. Или Кара с Бримстоуном, когда бешенство поразит их. Или же ты никогда не выберешься из долины, тебя доконают холод, страх и голод. Разве ты не предпочтёшь остаться здесь?

Он улыбнулся.

− Это всё, конечно, очень красиво, но у меня иные планы, − и повернулся, чтобы прыгнуть.

− Прошу тебя! — крик его собеседницы, которая была Суни знает кем на самом деле, был очень убедителен, словно та и вправду была его матерью. − Да пойми же ты, здесь ты человек! У тебя нет крыльев!

− Посмотрим! — Тэган сделал глубокий вдох и ступил вперёд.

Он снова был в долине, а не в Лирабаре, и у него снова были крылья. Которыми авариэль перестал махать, захваченный видением, и поэтому быстро приближался к земле.

Стараясь игнорировать боль, вновь завладевшую телом после пробуждения, Ночной Ветер захлопал крыльями так сильно и быстро, как только мог, пытаясь замедлить падение. Эльфу удалось это лишь за пару дюймов от земли, едва не касаясь ее кончиками крыльев.

Тэган устремился вперёд. Он скорее почувствовал, чем услышал, как завывает побежденная магия. Он усмехнулся и увидел адских драконов в воздухе перед и над собой. Путь к отступлению был отрезан, если он не собирается вернуться в мрак за спиной, что будет равно самоубийству после того, как он растревожил обитавшие там силы. Теперь крылья эльфу не помогут.

− Ладно, хватит! — крикнул Тэган настолько громко, насколько мог, надеясь, что друзья его тоже услышат. — Ну же, тупоголовые ящерицы, вот он я, налетай!

Тупоголовые ящерицы не замедлили откликнуться. Одна тварь ринулась на авариэля, раззявив пасть и выставив перед собой лапы с острыми когтями. Остальные переместились, чтобы взять Тэгана в клещи.

Ночной Ветер как можно быстрее проговорил заклинание. Один из змеев заметил это и выплюнул в эльфа смертоносный сгусток. Тэган, сложив крылья и, закончив заклинание, рухнул вниз, растворяясь в воздухе. Не успев сгруппироваться, авариэль больно ударился о камни на одном из склонов горы, где и очутился.

В тот же момент Рэрун, точно рассчитав время, спихнул груду камней, приготовленную специально для того, чтобы устроить грохот рядом со входом к разрушенному порталу и отвлечь драконов, словно это их добыча обрушила там камнит. Тэган увидел, что уловка сработала. Шипевшие рептилии полетели в том направлении. Но как бы быстро они ни махали крылья, у Рэруна было достаточно времени, чтобы скрыться, не оставив следов, как и подобает опытному следопыту.

Возможно, не найдя никого снаружи, адские драконы снова наведаются в пещеру с порталом, где Рэрун сотворил какое-то маленькое колдовство. Разлитая в проходе магия, возможно, заставит рептилий поверить, что, несмотря на поврежденные зачарованные камни, их противник смог переместиться из долины.

Кара и Бримстоун должны были услышать или его крик, или грохот камней. Это был условный знак − к этому времени драконы должны были уже пробраться в цитадель, а если нет, то это значило, что времени у них в обрез.

Тэган подождал ещё миг, переводя дыхание, и медленно пополз вперёд. Побитое тело вновь болью напомнило о себе. Адские драконы сновали туда-сюда, а один подлетел близко к убежищу Тэгана. Ему пришлось двигаться медленнее, и эльф подумал, не успеют ли Кара и Бримстоун уничтожить источник безумия прежде, чем он даже увидит его. Это было бы хорошо, но капельку обидно.

* * *

В конце концов, белые и ледяные драконы приземлились на плато позади армии соссримов. Уилл знал, что это было неизбежно: рептилиям нужно было лишь потратить время, чтобы облететь поле боя по широкой дуге, чтобы заклинания друидов и волшебников не могли их достать.

Из-за этого маневра соссримы оказались окружены врагами с двух сторон, и Стайвэл направил Уилла и остальных из своего отряда убийц драконов на помощь войскам в тылу. Там, при поддержке чародеев, они могли успешно противостоять белым.

Сильнейшие ветры, вызванные магией, не давали рептилиям подняться в воздух. Замерзшая земля превратилась в зыбучие пески. Сотканные из огня и света стены вздымались высоко в небо, не давая драконам использовать ледяное дыхание и приблизиться к противникам в то время, как на тварей обрушивались молнии, огненные шары, стрелы и камни из пращи Уилла.

Благодаря доблести и продуманной тактике защита была превосходной, но этого было мало. Хотя белые как маги и были самыми слабыми среди цветных, но всё-таки способности к волшебству у них были: на соссримов обрушивались град и ледяные копья. Порой они своим молочно-белым дыханием, несмотря на заклинания, замораживали бойцов прямо на месте, а иногда им даже удавалось пустить в ход когти с клыками.

Люди гибли. У Уилла не было времени следить за происходящим позади, но одного случайного взгляда хватило, чтобы понять, что обстановка в авангарде армии тоже была ужасной. Уже, по меньшей мере, дважды приспешники Зетриндора достигали края горного хребта. До сих пор воинам Мадислака удавалось успешно противостоять атакам, но их ряды таяли, и трудно было представить, сколько ещё продержатся позиции защитников.

На западе садилось темно-красное солнце. Уилл подумал, доведётся ли ему ещё хоть когда-нибудь с друзьями увидеть блеск звёзд?

− Слева! − закричал Павел.

Уилл резко обернулся и увидел приземистого ледяного дракона, чья чешуя отливала голубым цветом, который нацелился прямо на полурослика. Тот выстрелил из пращи, а его спутники выпустили стрелы. Некоторые из снарядов застряли в шкуре рептилии, но не остановили её.

Паривший в воздухе Дживекс окутал голову твари облаком иллюзорного пламени, но дракон даже не заметил этого. Мадислак с бронзовым серпом в руках протиснулся сквозь ряды воинов и выкрикнул заклятье. В тот же миг колючие лозы толщиной с руку воина вырвались из земли и опутали тело дракона. Змей зарычал и рванулся вперед, разрывая путы с лёгкостью, словно это была всего лишь паутина.

− Держитесь! — закричал Стайвэл. — Держитесь! Заходите сбоку, если можете!

Хотя на голове твари ещё танцевали огоньки, от её туши шёл нестерпимый холод, заставивший Уилла поёжиться. Дракон прыгнул прямо в группу воинов, раздавив двоих. Толстый плоский хвост размозжил череп еще одного защитника.

Уилл пригнулся, дважды ударил своим коротким мечом, увернулся от удара хвостом и оказался возле сражавшегося булавой Павла и вооружённой мечом Натали. Хотя девушка была в человеческом облике, в азарте боя было видно горевшие золотым пламенем глаза её совиной ипостаси.

Их едва не зацепило бело-голубое крыло — пришлось отпрыгнуть в стороны. Дракон повернулся к ним с широко раскрытой пастью. Откуда-то появился Дорн и ударил когтями в основание шеи дракона. А потом выступивший вперёд Мадислак прокричал: «Посмотри на меня!», и рептилия так и сделала. Чешуя дракона начала приобретать серый цвет, и он, зарычав, ринулся на друида, намереваясь схватить челюстями. Но прежде, чем тварь достигла цели, она полностью превратилась в безжизненный гранит, взмахнув хвостом в последний раз.

Уилл улыбнулся Мадислаку:

− Мило!

− Где там ещё драконы? — прикрыл глаза друид. — Нужно выжать из магии всё, что возможно, пока она еще…

Старик сделал шаг вперёд, споткнулся и, если бы не Стайвэл, точно бы упал. Уилл увидел, что в спину Мадислаку вонзилась стрела

Полурослик оглянулся и увидел атаковавших варваров и ледяных великанов. То ли они прорвали оборону тринтов и зверей, то ли оказались на горе с помощью магии Зетриндора. Уилл подозревал, что последнее, но это не имело значения. Они уже были здесь, атаковав внезапно, а драконы, увидев подкрепление, удвоили натиск.

Уилл схватился было за пращу, но понял, что не успеет — пара варваров была уже рядом с ним. В суматохе он заметил их только сейчас. Полурослик уклонился от удара топора и, стремглав обойдя нападавшего, ударом меча подрезал тому сухожилие. Почувствовав опасность сзади, охотник крутанулся, отбил выпад копьем и вонзил клинок в живот второму противнику.

Уилл замешкался, не зная, что делать дальше, − враги вдвое выше его самого были повсюду, драконов он не видел, зато слышал их рычание и крики людей. Охотник был уверен, что рептилиям удалось прорвать оборону, но когда упал последний варвар, пронзённый когтями Дорна, стало ясно, что этого не произошло. Даже несмотря на появившихся откуда ни возьмись новых врагов, линия обороны соссримских войск держалась.

Но цена была жуткой: пали дюжины воинов, были убиты, подобно Мадислаку, несколько волшебников и друидов.

Вот и ответ. Я не увижу вновь блеска звёзд.

Но не было времени, чтобы горевать об этом. Нужно было сражаться изо всех сил. Запас ядер для пращи почти кончился, и полурослик склонился к земле, осматривая тела — мертвые или еще живые и стонущие.

Его взгляд скользнул по мёртвому варвару, при жизни бывшим пращником. Когда Уилл срезал кожаный мешочек со снарядами, то разглядел, что убитый был слугой Ираклии — на нём была одета туника с белой снежинкой в сером бриллианте, символом Морозной Девы.

Непонятно почему, но эмблема привлекла внимание Уилла. Нахмурившись, полурослик сначала не понял, что к чему, а потом в сердцах воскликнул:

− Я идиот!

− Просветление на тебя снизошло только сейчас? — спросил тяжело дышавший Павел, только что сделавший очередной выстрел из арбалета.

− Кто бы говорил! — огрызнулся Уилл. — Мы все идиоты, раз до сих пор не поняли очевидное. И мне нужен настоящий волшебник, а не шарлатан!

Тёрнстон огляделся в поисках волшебника или друида. Выжившие вовсю занимались ворожбой. Будет ли кто-то слушать его?

Перед глазами вспорхнул Дживекс:

− Что ты ищешь?

− Тебя. Мне нужно попасть к подножью горы, к остальной армии Зетриндора. Нужно, чтобы я добрался туда целым и невредимым. Получится?

Маленький дракон фыркнул:

− Конечно, не будь я Дживекс!

− Тогда вперёд.

Они стали пробираться сквозь то, что осталось от лагеря соссримской армии. Дживекс исчез из виду, а мигом позже в тело Уилла потекла магия.

− Мы готовы, − сказал дракончик.

Уилл сделал глубокий вдох и переступил через труп за край линии обороны. Какой-то соссрим попытался его задержать, но человек был слишком медлителен, да к тому же боялся выходить из-за заграждения ради спасения одинокого чужака. Уилл заскользил вниз по склону, огибая трупы захватчиков.

− Не так быстро, − раздался непонятно откуда голос Дживекса. — Для тех плохих ребят ты выглядишь раненым дварфом, пытающимся добраться до своих. Если хочешь казаться убедительным, шатайся и иди медленно, а не беги. Мы же не в гонках участвуем.

− В том-то и дело, что всё-таки в гонках, − сказал Уилл, но замедлился настолько, насколько это было возможным.

Спустя пару минут Уилл напрягся, когда поравнялся с группой великанов и варваров, форсировавших холм. Большинство протопало мимо, но один желтобородый воин внимательно посмотрел на полурослика.

− Ничего особенно, − прошуршал Дживекс, − всего лишь дварф, который вот-вот умрёт. Поторопись за товарищами, ты не хочешь, чтобы всё веселье досталось им.

Тот пробежал мимо, очевидно, поддавшись внушению…

Уилл увидел впереди воинов, готовившихся к следующему броску, а среди них — группу арктических дварфов. В памяти всплыло их предательство, но благодаря многолетней дружбе с Рэруном охотнику удалось подавить негативные эмоции.

− Хорошо, − сказал он, − мне нужно принять мой настоящий облик.

− Звучит опасно, − ответил Дживекс, − дело твоё.

Уилл не почувствовал, как развеялись чары, но всё было понятно по реакции грязных, истощенных дварфов, которые, судя по ранам, уже как минимум однажды побывали сегодня в схватке. Один схватил копье и помчался на Уилла.

− Подождите! — воскликнул охотник, отступая назад. — Я здесь не для того, чтобы драться!

Противник не внял этим словам. Появившийся на секунду Дживекс выдохнул в лицо дварфу облачко пара — не переставая хихикать, тот опустил копьё.

− Мы здесь не для того, чтобы драться! — настаивал Уилл. — Неужели мы вдвоём бы стали пробираться в центр вражеской армии, чтобы биться? Мы лишь хотим поговорить.

Дварф, казавшийся куда шире и массивнее своих соплеменников, со свисающими ниже бороды белыми усами, выступил вперёд. На его плече покоился стальной боевой молот, носил житель Ледника кольчугу, по которой вполне было понятно, что именно он старший здесь, но дварф был такой же хмурый и измученный, как и его соплеменники. Окинув чужаков оценивающим взглядом, он тряхнул головой, словно бы раздумывая, что делать с ними.

− Если вы здесь, чтобы объявить о капитуляции соссримов, − произнёс он спустя некоторое время, − я проведу вас к Зетриндору.

− Мы пришли не к нему, − сказал Уилл, − а к вам, равно как и прочим жителям Ледника, вынужденным следовать за Зетриндором. Вы должны знать: Ледяная Королева мертва.

Дварф прохрипел:

− Что?

− Ираклия мертва. И я, и Дживекс собственными глазами видели ее смерть.

Другой дварф сплюнул:

− Это ложь.

− Точно, − сказал командир, − и довольно опрометчивая. Сдавайтесь, глупцы или умрёте прямо сейчас.

Воины подняли оружие.

− Пожалуйста, сначала выслушайте то, что мы хотим вам поведать, а уже потом делайте выводы.

− Быть может, ты не заметил, − произнёс старик, − но вокруг нас кипит бой, и ни я, ни мои сородичи не намерены выслушивать эту высосанную из пальца ложь.

Дварфы начали окружать чужаков, и Уилл почувствовал укол паники и страха. Во имя бесшумной поступи Брандобариса, с чего он вообще взял, что этот план сработает?! Халфлинг колебался, думая что лучше − сдаться или вступить в бой — хотя в любом случае он не прожил бы долго, когда волшебный дракончик метнулся прямо на командира и замельтешил у того перед лицом:

− Мы ваши друзья, пришли помочь. Вы должны выслушать нас.

Дварф мигнул своими голубыми глазами — Уилл понял, что Дживекс пытается подкрепить слова магией. Это было очень рискованно, потому что если кто-то поймёт, что происходит, им не жить. Но спустя пару мгновений командир произнёс:

− Я… говорите. Быстро.

− Хорошо, − сказал Уилл. — Как я уже говорил, Ледяная Королева мертва, клянусь Рукой Братства. Мертва. А если моих слов вам не достаточно, пораскиньте-ка мозгами: давно ли вы видели её огромную фигуру на фоне звёздного неба? А?

Командир нахмурился. В рядах воинов послышался ропот.

− Она давно уже вам не является, − настаивал Уилл, − просто по той причине, что она мертва!

Возвышавшийся над низкорослыми дварфами вооружённый мечом синеволосый великан с пропитавшимися кровью повязками на голове и бедре приблизился к воинам. Он был стройнее, чем большинство его сородичей, и кожа у гиганта была не такая огрубевшая. В нем чувствовалась энергия молодости, которую еще не погасили тяготы войны. Жившие бок о бок на Большом Леднике великаны и дварфы были кровными врагами, но, наверное, вынужденное рабство внесло свой вклад: отношения между представителями двух рас было натянутыми, но, по крайней мере, они не резали друг друга.

− Мы выдвигаемся, − прогрохотал гигант — бас у него был гораздо ниже, чем у любого человека и, подавно, полурослика. А потом великан заметил Уилла с Дживексом — его глаза расширились от изумления.

− Они утверждают, − сказал дварф с длинными усами голосом, в котором читались одновременно сомнение и надежда, − что Ледяная Королева мертва.

− Она мертва, − сказал Уилл. — И более того, все белые, земляные и им подобные драконы здесь. Вы понимаете, что это значит? Никто больше не управляет Великим Ледником. Никто не удерживает в заложниках ваших родных, которых вы оставили там. Вы не должны больше принимать участия в этой бессмысленной войне. Вы можете идти домой.

Великан некоторое время молча смотрел на него, потом вздохнул и тряхнул головой:

− Я думаю, что тебе можно верить малыш. Хотя бы потому, что никто не осмелился бы больше на подобную ложь. Но что из этого? Чтобы ни происходило на Леднике, драконы держат нас здесь.

− В Бездну драконов! − крикнул Уилл. − Они не смогут выдержать одновременный напор вас и соссримов. Мы вместе их одолеем. А потом вы сможете отправиться домой. Нужно лишь задержать следующую атаку, пока мы не передадим другим…

Протрубил горн, а затем к нему присоединились и остальные. Армия захватчиков медленно двинулась вперёд. Лишь несколько воинов выкрикнули боевые кличи, у остальных же были усталые, унылые и жалкие лица — было видно, что они идут через силу. Но шли все. Солнце уже окрасило багрянцем западный край небес, и Зетриндор решил бросить в атаку все войска.

Уилл выругался. Благодаря Дживексу пленные воины Зетриндора вняли ему, почти поверили. Но у него не оставалось времени.

Дживекс зажмурил глаза и стиснул челюсти, концентрируясь. В воздухе разнёсся крик дюжины голосов:

− ЛЕДЯНАЯ КОРОЛЕВА МЕРТВА!

Движение замедлилось: воины останавливались в недоумении.

К сожалению, звук достиг и Зетриндора. Взмахнув громадными полусгнившими крыльями драколич взмыл в воздух, явно разыскивая его источник. Воины поёжились от ужаса, даже несмотря на месяцы проведённые под началом нежити.

Уиллу пришла в голову мысль, что он мог бы постараться спрятаться или же вновь стать невидимым при помощи Дживекса. Но это бы перечеркнуло все его усилия: он должен был стоять до конца.

− Эй, вонючка! − крикнул он, махая руками. — Ты нас ищешь? Мы здесь!

Зетриндор развернулся. Горевшие серым тусклым светом глаза вспыхнули. Стараясь не смотреть в них, чтобы не парализовало, полурослик попытался вместе с тем не выказать неуверенность. Уилл собрал всё своё мужество, когда гигантская разлагавшаяся туша направилась к нему.

− Не переживай, − обнадёжил его Дживекс. — Этому хиляку далеко до того, с которым я расправился в Сером Лесу.

Неожиданно для себя Уилл расхохотался. Поскольку он задержал дыхание, звук вышел странным.

− Спасибо. Это очень обнадеживает.

Начавшие роптать воины рванули прочь из-под тени Зетриндора. Один из дварфов оказался недостаточно быстр, и огромная лапа раздавила его, когда драколич опустился на землю. Толчок заставил Уилла отшатнуться на шаг.

− Мне казалось, я видел тебя со спутниками среди соссримов, − прорычал Зетриндор.

− Твой ледяной дракон сказал, что ты хотел поговорить с нами, − ответил Уилл. Наверное, это было единственной причиной, по которой драколич не напал на них с Дживексом сразу. — Как раз перед тем, как мы убили его. Итак, мы здесь, и мы рады бы поговорить, но сначала мне надо кое-что закончить. Я думаю, твои войска будут рады услышать вести с родины.

Уилл обернулся. Дварфы, варвары и великаны собрались вокруг него. По сути, к словам халфлинга сейчас прислушивалась вся армия.

− Ираклия действительно мертва! — закричал он. — Клянусь Благословенной! Ни вам, ни вашим родным больше ничего не угрожает.

Зетриндор презрительно усмехнулся:

− Это единственное, что сумел придумать этот слабоумный старик-друид?

Молодой великан сделал шаг из толпы. Его бил озноб, наверное, впервые в жизни.

− Мой господин, − произнёс великан дрожавшим, но всё же сильным голосом.

Мёртвая голова Зетриндора повернулась к тому:

− Что?

Гигант сглотнул.

— Ираклия мертва? Вы это отрицаете, а мы все заметили, что она больше не является к нам. Так же как и Ледяные Когти не передают больше ее приказов.

− Это потому, − сказал Уилл, − что она призвала гелугонов к себе на службу насильно, но стоило ей умереть, как они обрели свободу и вернулись на им одним ведомые родные планы. Ну же, Зетриндор! Поведай своим верным воинам всю правду! Ты лучше всех знаешь, что Ледяная Королева мертва, так как ты сам ее убил, когда не так давно покидал свою армию!

Уиллу с трудом верилось в то, что даже ледяные великаны — создания холода — служили Ираклии из преданности и чувства долга. Если это всё же так, то полурослик надеялся, что подобное всколыхнёт в них жажду мщения.

Зетриндор расхохотался — смех драколича был больше похож на скрежет камней при обвале.

− Будь по-твоему, полурослик. Я признаю это. Я убил ее за то, что она вообразила себе, будто может указывать высшему существу. Поэтому твой план рухнул: они понимают, что если я смог уничтожить Ледяную Королеву, Избранную Ориль, тирана и правительницу Великого Ледника, то я смогу убить их без всяких проблем. Любого из них, или всех вместе. Их единственный способ выжить − это подчиниться мне.

− Будь ты столь могуществен, − произнёс Дживекс, − ты шёл бы в бой сам, а не гнал свои войска на верную смерть.

− Естественно, − сказал Зетриндор, − что рабы воюют за своего короля, как и естественно то, что за свою наглость будут уничтожены те, кто посмел короля оскорбить.

Драколич рванулся вперёд со скорость выпущенной из лука стрелы.