Аска проснулась от гула двигателей Симитара. Они направлялись в Германию и должны были прибыть туда утром. Аска поворочалась в постели, но сон больше не шел. Какое-то смутное беспокойство терзало ее.

Некоторое время, она читала, но беспокойство становилось сильнее. Наконец, она решила пойти разбудить Синдзи, и заставить его разделить с ней бессонницу.

Его дверь отворилась после первого же ее стука. Аска заглянула внутрь и увидела, что Синдзи спит, лежа на спине, с наушниками на голове. Тихо рассмеявшись, она вошла внутрь.

— Да, Рей, мне нравится завтрак, который ты принесла, — пробормотал Синдзи во сне.

Ее хорошее настроение лопнуло, как воздушный шарик, теперь она хмурилась. Как он мог грезить о этой маленькой… маленьком поганом монстре-насильнике? Разве его не заботит, что она сделала с ней? Как она…

Ее охватил воскреснувший в памяти ужас, она закрыла глаза, покачиваясь взад-вперед, пока не смогла отогнать страх. Аска отступила и прикрыла дверь, решив, что разбудит Синдзи позже. Возвращаясь в свою комнату, она с удивлением увидела Мисато в голубом купальном халате, идущую по коридору.

— Не спится? — спросила Аска.

Мисато удивленно захлопала глазами, затем кивнула.

— Да.

— Хочешь, эээ… пойдем, сыграем в карты, или еще во что-нибудь, — предложила Аска. Ей не хотелось оставаться одной.

Мисато нахмурилась, собираясь возразить, но потом просто кивнула.

— Конечно.

Аска спросила сама себя, не собиралась ли Мисато навестить кого-то. Хикари считала, что Мисато проявляет интерес к Макото. Аска думала, что в этом случае он у нее на крючке.

Когда они вошли комнату Аски, Мисато спросила:

— Ну, и о чем вы говорили?

Аска вытащила колоду карт из одного из своих чемоданов.

— Он был слишком занят грезами о этой маленькой сучке Рей, чтобы разговаривать.

Мисато вздрогнула и плюхнулась на кровать Аски.

— Я понимаю, почему это так достает тебя.

— Почему он не видит, что она ужасное чудовище? — потребовала ответа Аска.

Мисато рассудила, что середина ночи не лучшее время, чтобы объяснять мнение Рицуко, относительно того, что Рей поддалась влечению гормонов, после того, как все они поглотили силу Нарушителя.

— Трудно поверить, когда плохо говорят о том, кто тебе нравится, — сказала она, — Во что будем играть?

Аска слегка зевнула и сняла карту.

— Вовсе не трудно.

— Ладно, — сказала Мисато, — Давай перетасую.

Аска передала ей колоду.

— Синдзи бака, — пробормотала она.

Мисато стала неловко тасовать карты.

— Так что на самом деле происходит между тобой и Синдзи?

Аска немного покраснела.

— Мы…мм…мы вроде…ну, мы целовались, но мы не…ничего больше. Он довольно симпатичный, за исключением тех случаев, когда он тряпка, и он…мм…черт возьми, ему по-прежнему нравится Рей! — она с размаху ударила кулаком по кровати, — Что он нашел в этой маленькой жуткой твари?

— Ты уверена, что он тоже ей нравится? — спросила Мисато, — Во что играем?

— Ммм… в "старую деву", — ответила Аска. Мисато нахмурилась, — Это не намек на тебя. Игра такая.

— Я знаю, знаю, просто… — Мисато вздохнула, — Иногда, я чувствую себя такой старой.

— Двадцать восемь, это не так уж много.

— Знаю, знаю, только… — она замолчала и раздала карты. — Значит, ты не знаешь точно, что между тобой и Синдзи, — сказала Мисато, взглянув на свою сдачу.

Аска вздохнула.

— Вроде того, — она почесала голову, — Кто начинает первым?

— Без понятия. Вообще-то, я думаю нам нужно больше, чем два человека, разве не так?

Аска снова вздохнула и отложила карты.

— Я тоже так думаю, — она зевнула, — Хорошо, я собираюсь снова лечь спать.

Мисато поднялась.

— Ладно. В любом случае, вы с Синдзи должны поговорить и выяснить отношения между собой.

— Но… — она уставилась на карты, — Что, если он…?

— Всегда есть другие мужчины. В твоем возрасте трудно поверить, но ты это переживешь, — Мисато пошла к двери, — И если ты будешь ждать прихода Синдзи…

— Я останусь старой девой, — продолжила Аска, — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Аска.

Мисато пошла в другую сторону, не туда, куда она направлялась вначале. Порыв, выгнавший ее из постели, исчез, и она с каждым шагом шла все медленнее, боясь снова оказаться отвергнутой, и удивляясь, зачем она все это делает. Она развернулась назад, и одиночество, поднявшее ее с постели в первый раз, снова заставило ее начать путь по коридору к комнате Макото.

Мисато подошла к двери, тихо постояла минутку, собираясь с духом. Затем осторожно постучала. Ответа не было. Она стукнула еще несколько раз. По-прежнему, никакого ответа. Она попробовала ручку двери, но дверь оказалась заперта. Она постучала еще раз, но так и не получила ответа. В конце концом, ее смелость иссякла, и она вернулась в свою комнату.

По пути, она заметила, что дверь в комнату Рей приоткрыта. Мисато просунула внутрь голову и увидела — Рей нет в ее постели. Она на мгновение нахмурилась и встревожилась, затем решила не быть параноиком. Она слишком устала, чтобы быть параноиком. "Если мы не можем доверять ей, пока она вне своей спальни ночью, тогда ей вообще здесь не место", — подумала Мисато.

Она помолилась, чтобы ее вера не подвела ее.

Далеко внизу, в трюме, ее вера получила подтверждение. Рей лежала, свернувшись, среди обрывков манги, которую она раскопала в чьем-то багаже. Она крепко спала, закончив свои поиски на эту ночь.

* * *

Следующим утром, за завтраком Тодзи спросил Анну:

— А на что похожа эта база?

Анна подняла взгляд от кроссворда, который решала.

— Она похожа на японскую, — ответила она, отложив книжку с головоломками, — за исключением того, что… ну, хорошо, она не очень похожа. Это огромный, наземный комплекс, окруженный барьером и Шварцвальдом. С одной стороны протекает Рейн. Примерно в двух милях от базы находится город, куда вы можете ездить за покупками. Большая часть персонала живет там, хотя Аска и я жили на базе.

— Как называется город? — спросила Хикари, — Там кто-нибудь говорит по-японски?

— Шварцбург, — ответила Анна, — Скорее всего никто. Надеюсь, вы изучали английский или немецкий. Хотя фрау Химмилфарб знает японский, кроме нее на базе лишь немногие говорят на нем.

— На базе есть школа? — спросил Синдзи.

— Да, но поскольку только я и Аска говорим по-немецки, полагаю, Макото-сан будет по-прежнему заниматься с нами. Или, возможно, фрау Химмилфарб, если найдет время, — Анна обратилась к Аске, — Или, может, Ханс?

— Японский Ханса не очень хорош, хотя я думаю, он мог и улучшиться, — ответила Аска, — Но я добилась больших успехов в изучении японского, чем он.

— Кто же учил тебя, в таком случае? — спросил Синдзи.

— Я изучила его, пока зарабатывала свой университетский диплом. О котором, как я надеюсь, все здесь ПОМНЯТ. Так что я не сидела без дела, а занималась уроками, такими же, как в Японии, — ответила Аска.

— Там есть баскетбольная площадка? — спросил Тодзи.

— Да, и футбольное поле тоже, — ответила Анна, — Ты хорошо играешь в баскетбол?

Тодзи усмехнулся.

— Хорошо? Скажи ей, Синдзи.

— Он хорош.

Анна сказала Хикари:

— Как только мы устроимся, я возьму тебя за покупками в Шварцбург. Там есть очень приличные магазины.

— Спасибо, — ответила Хикари, — Аска, ты пойдешь с нами?

— Конечно, — сказала Аска.

— Покупки. Блеах, — высказался Тодзи.

— Тем хуже для тебя, — сказала Анна Тодзи, — Это значит, что ты пропустишь городские баскетбольные площадки, рестораны, кинотеатры и…

— Хм, возможно немного прогуляться было бы неплохо, а, Синдзи?

— Ну, я хотел бы осмотреть город, — ответил он, — К тому же, никто из нас троих не говорит по-немецки.

— Прекрасно, — сказала Анна, улыбаясь.

* * *

Океан всегда пугал Рицуко. Но она верила, что может противостоять своим страхам. Вот почему сейчас она стояла на одной из внешних платформ Симитара, всматриваясь в океан, расстилавшийся под ними.

Она слышала шум океанских волн, зовущий ее нырнуть в них и принять ее наследие. Это было устрашающее зрелище.

— Семпай?

Майя появилась из соседнего люка. Ветер беспорядочно трепал ее короткие каштановые волосы вокруг растерянного лица.

— Привет, Майя. Тоже хочешь полюбоваться пейзажем?

Она кивнула.

— Я, также, искала вас. Я думала, вы не любите океан.

— Так и есть.

— Тогда, почему…?

— Иногда, полезно встретить свои страхи лицом к лицу и попытаться не позволить им запугать тебя, — она подарила Майе легкую улыбку.

— О, я понимаю, — Майя встала рядом с Рицуко, облокотившись на перила, — Море отчасти похоже на жизнь, вы не задумывались над этим?

— Постоянно изменяется, верно?

Майя кивнула.

— В какой-то мере, все мы изменяемся сейчас. Я имею в виду — NERV переезжает в Германию. Это кажется мне таким странным.

Рицуко прислонилась к стене, сложив руки на груди.

— Мы никогда не допускали даже мысли о падении Геофронта, уверенные в силе нашего оружия и в нашей воле. Не сработало.

— Я буду скучать по Токио-3.

— Я тоже, Майя.

— Еще более странно знать — что вы больше не глава исследовательского отдела. — Майя выглядела расстроенной.

Рицуко задумалась, прежде чем ответить.

— Если быть честной, то у фрау Химмилфарб гораздо больше опыта, чем у меня. Я встречала ее прежде, она показалась мне довольно славным человеком, и конечно, более чем компетентным ученым.

— О, ну тогда ладно.

— С другой стороны, я привыкла к ответственности, и часть меня не может не чувствовать, что это какого-то рода наказание за то, что мы не уберегли Токио-3.

Майя смотрела на Рицуко, не зная, что сказать.

— Конечно, — продолжала Рицуко, слегка улыбнувшись, — может, у меня просто паранойя.

— Я уверена в этом, семпай. Я имею в виду, то, что случилось с Токио-3 — не ваша вина.

Рицуко не ответила.

Майя прикрыла глаза, некоторое время прислушивалась к шуму океанских волн, в то время, как Рицуко закурила сигарету.

— Семпай?

— Хм?

— Пилоты, дети, что происходит с ними?

— Эволюция, Майя, эволюция.

— Я… это кажется неправильным.

Рицуко глубоко затянулась, затем медленно выпустила дым.

— Постепенно, они становятся чем-то большим, чем люди. Они превращаются в богов. Весь фокус, в том, чтобы помочь им не потерять свою человечность.

— Как мы сможем сделать это? — спросила Майя.

— Мы должны помогать им, пока они остаются нормальными. Мы не можем бояться их, и они должны чувствовать это. Власть развращает, но мы должны помочь им бороться с разложением. Не знаю — как, но мы должны найти способ.

Майя кивнула.

— Мы найдем его.

— Я надеюсь на это. Потому что, если они повернут против нас, мы не можем даже надеяться выстоять против них.

* * *

Сегодня был не лучший день для Гендо.

— Совет признал ваши действия, во время нападения последнего Ангела, неудовлетворительными, — сказал кандидат Бермуд.

"Вся ваша нация такая же неудовлетворительная", — раздраженно подумал Гендо.

— Тем самым, мы отстраняем вас от обязанностей, на время проведения полного расследования. Вы должны обеспечивать всю необходимую поддержку комитету по расследованию. Командующий Фуюцуки примет на себя руководство NERV, до выяснения всех обстоятельств. Вам ясно?

Гендо подавил желание притвориться, что он забыл английский язык.

— Я сожалею о такой необходимости.

— Это не все. Мы слишком долго позволяли NERV свободно действовать, без надлежащего надзора.

Гендо решил всеми силами облегчить расследование. Чем скорее они закончат, тем лучше. Оставались дела, требующие немедленного выполнения, что было невозможно со слабоумными бюрократами, путающимися под ногами.

— Я буду рад получить шанс очистить мое имя. В чем именно меня обвиняют?

— Грубо говоря, NERV не может себе позволить еще одну такую трепку, как несколько последних. Наши деньги не бесконечны. Общественность возмущена.

— И я — козел отпущения?

— Если окажется, что все это следствие вашей ошибки.

Гендо начал составлять план, как наверняка вывернуться из этой истории.

* * *

Макото облокотился над ограждением смотровой палубы, вглядываясь вдаль. Они должны достигнуть Германии через несколько часов, но прямо сейчас, под ними, не было никаких признаков земли, человечества или чего-либо еще, кроме открытого моря, за исключением проплывающего грузового судна. Сильный бриз дополнял это очень приятное утро.

Он вынул письмо и снова перечитал его. Акане писала, что надеется вскоре приехать в Германию. Но если представится случай, он не должен отказываться от еще одной попытки с Мисато, как в отеле. Он опять спросил себя: каким образом работает разум Акане? Когда она была рядом, она, казалось, не желает, чтобы он даже смотрел на кого-либо еще. Но когда ее не было, она продолжала убеждать его приударить за Мисато.

Но он не мог заставить себя поступить так. Он далеко не плейбой, и хотя у него были подружки в прошлом, он никогда не имел такую, как Акане. Его разум подсказывал ему, что следовать ее совету — плохая идея, но если Мисато хочет его, а она не возражает…

Его вывела из задумчивости рука, опустившаяся на его плечо. Он выронил письмо, и оно улетело прочь, в океан под ними.

— Прекрасное утро, — сказала Мисато, улыбаясь.

— Я удивлен, что ты уже встала, — ответил он.

Она показала ему язык.

— Что, я не могу встать рано, если захочу?

Он засмеялся.

— Просто удивлен.

— На самом деле, я встаю рано, потому что являюсь главной, на время отсутствия командующего Икари и Фуюцуки. Я сомневаюсь, что что-то может случиться… но ни в чем нельзя быть уверенной.

Он кивнул.

— Это точно.

Она прислонилась к ограждению.

— В такой прекрасный день даже не верится, что идет война.

— Согласен, — он отодвинулся, освобождая место для нее, но она придвинулась вплотную к нему, — Ты уже позавтракала?

— Пока нет, — ответила она, — Я надеялась увидеть Европу. Никогда там не была.

— Немного нервничаешь? — спросил он.

Она кивнула.

— Я плохо говорю по-немецки, и насколько я знаю, большая часть персонала базы не говорит по-японски. Я могу справиться с помощью английского, но… У меня плохое предчувствие, что какой-нибудь важный приказ окажется непонятым.

Он хлопнул ее по плечу.

— Все будет нормально. Дети знают японский язык. Я удивлен, что Аска и Анна хорошо говорят на нем, но так и есть.

Она прижалась к нему.

— Нам повезло в этом, — медленно, ее рука обернулась вокруг него со спины.

Он напрягся, пытаясь сообразить, что делать. Пока он спорил сам с собой, его правая рука непроизвольно обняла ее. Она улыбнулась и сказала:

— Этой ночью я приходила к тебе в комнату.

Его глаза расширились.

— Ну, я должно быть спал в этот момент. Я сплю довольно крепко.

— Я знаю, что не должна была так поступать, — сказала она, — У тебя есть Акане, и формально — ты мой подчиненный, но я просто… Мне нужен кто-то, — она боялась взглянуть ему в глаза.

— Да, мы не должны, — сказал он, — Но я знаю, что такое одиночество. И… — он задался вопросом, действительно ли Акане имела в виду то, что сказала, или дразнила его? С ней, ни в чем нельзя быть уверенным, — Ты очень красивая, — добавил он.

"Это звучало довольно жалко, — подумал он, — Я должен решить: рискнуть или…"

— Привет! — сказала Майя.

Они оба вздрогнули и обернулись. Рицуко и Майя появились на смотровой палубе, держась за руки. На лице Рицуко сияла мягкая, нежная улыбка, весьма удивившая Мисато. Она никогда не видела, чтобы Рицуко так улыбалась.

— О, мы вам не помешали? — спросила Майя, когда до нее дошло, что Мисато и Макото слегка прижимаются друг к другу.

— Нет-нет, с чего ты взяла? — сказала Мисато немного натянуто. — Наслаждайтесь утром вместе с нами.

Они подошли к ограждению и все четверо стали всматриваться вдаль, некоторое время храня молчание.

— Ты меня удивляешь, Мисато, — нарушила молчание Рицуко.

Та вспыхнула.

— Я что, НИКОГДА не вставала рано?

— Я жила с тобой в одной комнате в течении нескольких лет, и чего я только не испробовала, чтобы вышибить тебя утром из кровати и отправить на занятия, — сказала, смеясь, Рицуко, — Однажды, я даже использовала лягушку.

Мисато задрожала.

— Если ты КОГДА-НИБУДЬ сделаешь это снова…

— Я трепещу от ужаса перед твоей местью, — продолжила Рицуко, на самом деле не испытывающая никакого трепета.

— Как дела, Макото? — спросила Майя.

— Все хорошо, — ответила он, — Надеюсь, я подойду, со своим ограниченным знанием английского, так как едва ли кто-то в Германии говорит на японском.

— О, ты справишься, — ответила Майя, — Немецкий язык легко учится.

— Кроме того, немцы довольно терпимо относятся к иностранцам, — заметила Рицуко, — Я была на нескольких конференциях в Германии.

— И я немного волнуюсь из-за этих неонацистских психов, — добавил Макото.

Мисато рассмеялась.

— Что они могут сделать? Высосать нашу кровь? Мы в безопасности от подобных придурков.

— Верно, — согласился он.

Внезапно одна мысль поразила Мисато.

— Я еду в Германию, но не могу пить там ПИВО! ААА!!!

В то время, как все они стали свидетелями громких воплей Мисато, Майя тихо радовалась, что здесь нет камер программ новостей.

* * *

Синдзи занимался на виолончели, когда раздался стук в дверь.

— Войдите, — разрешил он.

Аска возникла в дверном проеме, внимательно осмотрев комнату, прежде чем войти.

— Ты не занят? — спросила она.

— Хм? Нет, не особенно, — ответил он, откладывая виолончель.

Она присела на кровать, оказавшись прямо перед ним, поскольку он сидел на стуле перед небольшим столиком, с лежащими на нем нотами.

— Синдзи, — она заглянула в его ноты, — Что ты играл?

— Сюита Баха, — ответил он, — Так что ты хотела?

— Я…мм…аха… — Аска попыталась взять себя в руки, — Хочешь целоваться? — неожиданно ляпнула она.

Синдзи залился краской.

— Я…мм… хорошо.

На мгновение, пока она вставала, чтобы подойти к нему, ей вспомнилось ее столкновение с Рей, и она ощутила волну абсолютного ужаса. Она подавила его. "Я не монстр, как Рей, — подумала она, — Мне нравятся парни, и я не нападаю на людей. Я НЕ ПОХОЖА на нее".

Не давая себе времени передумать, она подалась вперед, села к Синдзи на колени и страстно поцеловала. Сначала, Синдзи просто сидел, словно в шоке, но потом, он поднял руки и обнял ее. "Видишь, вот кто мне нравится, — сказала она про себя, — Хороший мальчик, не паршивый монстр, вроде Рей".

Через некоторое время она прервала поцелуй и просто прижалась к нему.

— Ты славный и теплый, — сказала она.

— Я…мм…я стараюсь, — нервно ответил он.

Она засмеялась.

— Я тебе нравлюсь, Синдзи? — мягко спросила она.

— Эээ…когда ты так говоришь… ты имеешь в виду «нравлюсь» или "любишь"?

— А что ты имеешь в виду?

— Ты мне очень сильно нравишься, — сказал он. Постепенно приведя мысли в порядок, он подарил ей короткий поцелуй в губы и тут же отдернул голову назад, словно черепаха, прячущаяся в панцирь, — Может быть, я… Я…

Мягко вздохнув, она произнесла:

— Пока довольно неплохо. Я думала, что люблю Кадзи, но теперь я не уверена, знала ли я его на самом деле. Часть меня хочет… — часть ее хотела таких вещей, которые заставили бы остальную ее часть вопить от ужаса и пытаться выкинуть все это из головы. Другая часть, требовала нечто, что не вызывало в ней ужас, но было достаточно близко к первой части. Это пугало ее тем, что может случиться с ней, если она попробует. И часть ее заставляла ее сдерживаться. Она пока побеждала.

— Я не думаю, что мы достаточно взрослые, — сказал Синдзи, в глубине души надеясь, что она проигнорирует его протест.

— Я не хочу действовать опрометчиво. Ну, так выходит, но… — она поцеловала его в щеку, — К тому же, с моим везением в последнее время, Хикари или Анна обязательно вломятся к нам.

— Или Рей, — добавил Синдзи.

Аска помрачнела.

— Синдзи, она изнасиловала меня. Как ты все еще можешь… не испытывать к ней ненависти?

— Ты сама знаешь, как это было, — сказал он мягко, — Я вынужден был запереться в ванной и… — он не мог заставить себя сказать, — сделать кое-что, чтобы восстановить контроль над собой, — он почувствовал себя грязным, только вспомнив об этом, — Мы получили силу… — его лицо скривилось, — Что-то ужасное. Разве ты не ощутила этого?

— Ничуть, — солгала она. Аска не хотела допустить даже мысли о том, что при других обстоятельствах, она могла сотворить что-то настолько же ужасное.

Он нахмурился.

— Аска, ты лжешь.

— Я не лгу! — выкрикнула она громко.

В этот момент, когда обстановка была близка к тому, чтобы перейти в серьезную перепалку, неожиданно отворилась дверь и вошла Рей. Она опустилась перед ними на колени.

— Я сожалею, — сказала она.

— Ты ждала там все это время? — пробормотал Синдзи.

Аска впилась в нее взглядом.

— Сожалеешь? СОЖАЛЕЕШЬ? Этого недостаточно, за то, что ты сделала со мной!!!

— Я знаю, — сказала Рей. Она вытащила небольшую книжку манги и полистала ее, — Теперь вы никогда не сможете пожениться, — заявила она.

Синдзи уставился на Рей, пытаясь понять, шутит она, или нет. Он не считал, что сейчас подходящее время для юмора.

На мгновение, Аска оказалась совершенно сбита с толку, и не знала, что ответить, но затем она вскочила с коленей Синдзи.

— Жениться? Какое отношение имеет брак ко всему этому? Ты…. Ты изнасиловала меня, маленькое чудовище!

Рей трижды поклонилась, коснувшись головой пола, затем, попятилась, не вставая с колен. Она снова сверилась с мангой.

— Я не имею права жить, — сказала она. Она подняла голову вверх, упершись взглядом в потолок, — Я вверяю себя твоему… — она наклонилась и некоторое время консультировалась с книжкой, затем приняла прежнее положение, с головой, откинутой назад, — … правосудию.

Аска просто пялилась на нее.

— Ты что?

— Я не управляла собой, и я ранила тебя. Я никогда не хотела причинить тебе вред, — сказала Рей, после того, как пролистнула несколько страниц и снова сверилась с мангой, — Я заслужила наказание. Покарай меня.

— Я тебе покажу кару! — вскричала Аска и принялась лупить Рей, которая продолжала стоять на коленях, даже не вздрагивая и не выказывая никаких признаков боли, хотя Аска пинала ее и била кулаками.

Сначала Синдзи стоял на месте, слишком напуганный гневом Аски, чтобы что-то предпринять, но видя, как Рей просто сидит и получает трепку, он не выдержал.

— Аска, прекрати, — сказал он.

— Подлая-маленькая-тварь-я-покажу-тебе-что-ты-заставила-меня-испытать! — вопила Аска, изливая ярость на Рей. Крошечные язычки пламени начали образовываться на ее руках и ногах. На одежде Рей появились подпалины.

— Аска, достаточно, — сказал Синдзи более твердо.

Из коридора донесся топот, но Аска продолжала избивать Рей, которая упала теперь на четвереньки.

— Я ненавижу тебя, я ненавижу тебя, я ненавижу тебя! — кричала Аска.

Из глаз Рей покатились слезы. И хотя это была лишь тонкая струйка, струившаяся из ее правого глаза, этого оказалось достаточно для Синдзи, заставив его вмешаться.

— Аска, ОСТАНОВИСЬ! — он схватил ее за руки, вздрогнув, поскольку его кожа оказалась обожжена, до того, как его собственная сила подавила огонь.

Он взглянул в ее глаза, и повторил, в тот момент, когда она собиралась еще раз пнуть Рей:

— Аска, ХВАТИТ.

Аска замерла на секунду и опустила глаза на Рей, вытиравшей слезы. На миг, она почувствовала острый укол вины. Рей совершенно не сопротивлялась. Возможно, она действительно раскаивалась. Возможно, она в самом деле потеряла контроль. "Как я только что", — подумала Аска.

Она отбросила эту мысль. Она не хотела останавливаться, пока Рей не будет мертва. "Она просто притворяется, — подумала Аска, — Те, кто совершают то же, что она, никогда не чувствуют сожаления. Она просто маленький монстр. Она такая".

Когда ярость Аски иссякла, она принялась плакать. Синдзи обнял ее, пытаясь успокоить (и заодно убедиться, что она не собирается вновь наброситься на Рей).

Рей посмотрела на Синдзи, и он печально посмотрел на нее в ответ, стараясь подыскать слова.

Тут Мисато ворвалась в дверь.

— Что происхо… — она оглядела всех троих.

Рей произнесла:

— Я заслужила наказание.

— Ты не могла тем самым помочь себе, — сказал Синдзи.

— Я причинила вред Аске, — тихо сказала Рей, — Я поступила плохо.

— Ты должна УМЕРЕТЬ! — завопила Аска, затем снова залилась слезами.

Мисато вздохнула и помогла Рей подняться.

— Идем со мной, — сказала она. Повернувшись к Синдзи и Аске, она добавила, — С вами я поговорю позже, — после чего утянула Рей за собой.

— Почему все на ее стороне? — спросила Аска.

— Я не хочу делить вас на стороны, — ответил Синдзи, — Она не могла справиться с собой. Она хотела принести извинения, а ты едва не убила ее.

— Я ненавижу ее, — сказала в отчаянии Аска, — Пока она жива, она может попытаться сделать это со мной снова!

Он вздохнул и неловко погладил ее по волосам.

— Это могло произойти с любым из нас, Аска.

— Никогда! Я никогда не сделала бы ничего подобного! — она сжала кулаки, — Я не монстр!

— Если она — монстр, тогда и все мы тоже. Мы все становимся все более похожи на нее, с каждым сражением, — возразил Синдзи.

Она прижалась к нему.

— Только не мы. Мы люди. Люди!

Синдзи вспомнил об ожогах, которые он получил от нее и уже успел залечить, и его уверенность пошатнулась.

* * *

— Рей, тебе лучше избегать встреч с Аской некоторое время, — сказала Мисато, проводив Рей в свою комнату, — Мы знаем, ты ничего не могла с собой сделать, но… ну, ты понимаешь, почему ей трудно в это поверить, не так ли? — спросила Мисато почти умоляющим тоном.

— Я ранила ее, — сказала Рей, присаживаясь на стул, — Я должна принести извинения.

Мисато села на свою кровать.

— Это хорошо, что у тебя есть такое желание. Но она не готова принять извинения.

— Когда? — спросила Рей.

— Ты имеешь в виду, когда она будет готова? — переспросила Мисато.

— Да.

— Я не знаю. Могут пройти недели или месяцы. Просто постарайся не сталкиваться с ней лицом к лицу, если ты хочешь помочь, — она откинулась на кровать, затем напомнила себе, что она воплощает что-то вроде власти, и села, выпрямившись, — Синдзи будет знать, готова ли она.

— Я думала, это сработает, — печально сказала Рей.

— Извинения, ты имеешь в виду? — спросила Мисато.

— Как в книгах, — сказала Рей.

Тот факт, что Рей держит в руках какую-то мангу, наконец дошел до сознания Мисато. "Вот уж не думала, что она читает глупые романтические истории", — подумала она.

— Манга — не всегда подходящий гид для реальной жизни, — сказала Мисато.

— Тогда что? — спросила Рей.

"Соберись", — подумала Мисато, — Ну, люди иногда говорят со священниками или психологами, если у них есть проблемы. Или с близкими друзьями.

Рей кивнула.

— Например, если у меня проблемы, я могу поговорить об этом с Рицуко или Макото.

— Он твоя пара теперь? — спросила Рей.

Мисато недоуменно моргнула.

— Пара… ты подразумеваешь, является ли Макото моим парнем?

— Да.

Они молча смотрели друг на друга несколько минут, затем Мисато произнесла:

— Нет, он не мой парень.

— Ты смотришь на него… — Рей замялась, подбирая слова, — Так же, как на Кадзи.

Мисато вздрогнула и пробормотала:

— У него есть подружка. Я не должна встревать, — она уставилась в пол.

— Я понимаю, — сказала Рей, разглядывая книгу, которую держала.

Мисато взглянула на нее.

— Да, думаю, понимаешь.

Рей поднялась.

— Что-нибудь еще?

Мисато покачала головой.

— Нет. Просто… удачи, Рей.

— Спасибо, — Рей вышла, оставив Мисато одну в ее комнате.

Теперь, Мисато позволила себе растянуться на кровати. "Пожалуйста, не позволь всему этому сорваться, — сказала она про себя, не уверенная, молится ли она богу, богам, или просто говорит сама с собой, — Это может стать чем-то ужасным. Пожалуйста, не допусти этого. Пожалуйста, позволь этому стать новым началом для всех нас".

* * *

Синдзи был весьма удивлен, когда Фуюцуки вызвал всех на мостик. Он думал, что Фуюцуки и его отец встретят их в Германии. Он проскользнул на мостик вместе с Аской, в тот самый момент, когда Фуюцуки говорил:

— Где же Син… а, вот и ты. Хорошо, все в сборе.

Фуюцуки сделал паузу, выглядя немного смущенным.

— По приказу Совета безопасности, я теперь исполняющий обязанности главы NERV. Командующий Икари отстранен на время проведения расследования обстоятельств сражений, произошедших в Токио-3. Комитет по расследованию прибудет в течении ближайших дней, так что, пожалуйста, сотрудничайте с ними. Этим вечером мы прибудем в NERV-Германия. Все готово к размещению и проживанию. Я распределю ваши новые обязанности, как только получу возможность проконсультироваться с их персоналом. Это все.

Синдзи осмотрелся по сторонам и понял, что отец отсутствует.

— Где оте… командующий Икари?

— Полагаю, он в своем офисе, Синдзи, — ответил Фуюцуки.

— Наконец-то этот ублюдок получил то, что заслуживает, — пробормотала Аска.

Синдзи развернулся и вышел. Это не было похоже на отца — поджать хвост и спрятаться. Есть что-то еще, не на виду, он был уверен в этом.

* * *

Синдзи постучал в дверь, как он думал, кабинета его отца на вертолетоносце. Его догадка подтвердилась, когда раздался голос Гендо:

— Войдите.

Он нерешительно вошел. Его отец сидел за маленьким столом в тесном кабинете. Повсюду разложены книги, с латинскими и греческими названиями. Синдзи убрал несколько книг со стула для посетителей и сел.

— Я слышал, тебя временно отстранили, отец?

— И что? — спросил Гендо. Его лицо ничего не выражало, а голос звучал несколько более холодно, чем обычно.

— Я сожалею. Это не твоя ошибка. Все мы сделали, что могли, но Ангелы оказались слишком разрушительными… — он вздохнул, — Но они и так это понимают, да?

Минуту Гендо сидел молча, затем произнес:

— Им просто нужен козел отпущения.

— Но это несправедливо! Мы победили! Мы побили Ангелов. Я не представляю, как мы могли бы сделать это хоть немного лучше! — в голосе Синдзи прорезался гнев, — Я имею в виду, что… была ли у нас возможность добиться большего успеха?

— Нет, без знаний, которых у нас не было, — ответил Гендо, — Не в бою с Ангелом, в любом случае, — холод исчез из его голоса, — Я удивлен, что тебя это так задело.

— Ты мой отец, — сказал Синдзи, — И они поступают с тобой несправедливо.

Гендо снял очки и стал протирать стекла.

— Спасибо, Синдзи. Ты отличный пилот, и все сделал очень хорошо.

Синдзи немного покраснел. Он редко получал похвалу от отца.

— Спасибо.

— Я понимаю, ты не должен был допустить, чтобы Аска попыталась убить Рей.

— На самом деле, она бы не убила ее, — с надеждой сказал Синдзи, — Но она просто… она не может понять Рей, не может помочь себе, — он сделал паузу, — Верно?

— Хотелось бы верить, — ответил Гендо, — Похоже, Рей действовала непреднамеренно. Но в то же время, мы должны помнить, что она может снова потерять над собой контроль.

— Этого не случится, — сказал Синдзи, — Тогда была необычная ситуация.

— Жаль, что я не могу разделить твой оптимизм. Но мы нуждаемся в ней, и я не думаю, что кто-то из Детей, кроме тебя, сможет сдержать ее теперь. Она слишком сильна.

— Отец, иногда я чувствую себя, словно… это похоже на… вся эта сила, и у меня возникают мысли, и… — Синдзи съежился, вспомнив о некоторых из них, — Я боюсь, отец.

— Я тоже, — ответил Гендо, — Мы нуждаемся в тебе, Синдзи. Ты должен держаться за свою человечность. Они не могут отобрать ее у тебя, но в конце концов, ты сам можешь постепенно отдать ее, — он положил свои очки на стол. Синдзи заметил, что без них его глаза выглядели более мягко, — Это не продлится слишком долго, Синдзи. Их осталось всего несколько.

— Отец, ты знаешь, что собой представляют Ангелы?

— Они чужие, не уроженцы нашей Земли, существа, чье точное происхождение не имеет значения. Они обладают внушительной силой, и мыслят не так, как мы. Но космические силы, что питали их, со временем угасли и иссякли. Они впали в дремоту, когда эти циклы повернулись против них, и они застряли здесь. Теперь, они пробуждаются, и если их не уничтожить, они раздавят нас, как мы давим надоедливых муравьев. Некоторые глупые люди называли их богами, но они просто очень сильные смертные. Они могут истекать кровью. И они могут умереть. Человечество никогда не будет свободным, пока они существуют. Один из них, в какой-то мере, предок человечества, таким образом мы можем научиться использовать их силу. Но цена велика.

Синдзи задумался над тем, что узнал.

— Да, это так, отец.

— Иногда, я жалею, что узнал все это. Но тогда, я никогда не повстречал бы Юи и ты не появился бы на свет. Я знаю, я не очень хороший отец, но у меня есть другой, более важный долг. Ты понимаешь, верно?

— Нет, — сказал Синдзи, — И да. Я знаю о долге, но…

Гендо вздохнул.

— Теперь я буду иметь больше… больше свободного времени. Возможно, когда мы прибудем в Германию, я буду больше времени проводить с тобой.

— Было бы неплохо, — тихо сказал Синдзи, — Что это за книги?

— Тысячелетиями многие люди изучали Ангелов, пока те спали; многие глупцы поклонялись им. Хотя большая часть этих бессвязных изречений ошибочна или не соответствует истине, мы можем достаточно много почерпнуть из них, при внимательном изучении.

Синдзи взял одну книгу и полистал, вздрогнув при виде гравюр внутри.

— Тьфу.

— Точно, — Гендо сделал паузу, — Так, гм, как твои дела с Аской?

— Мы…эээ…Я не знаю, как сказать. Но нам нравится целоваться.

Гендо улыбнулся.

— Это очень мило. Пожалуйста, постарайся помочь ей справиться с собой.

— Я постараюсь, — сказал Синдзи.

— Своди ее куда-нибудь, когда мы доберемся до Германии. Там, в городе, есть много хороших ресторанов.

— Хорошо, — сказал Синдзи, — В Германии хорошая еда?

— Она очень отличается от нашей, но есть и неплохая. Но ты не найдешь здесь приличного пива.

Они побеседовали еще некоторое время, после чего Синдзи ушел.

Гендо посмотрел ему вслед, слегка улыбаясь. "Удачи, сынок, — подумал он, — Твоя мать гордилась бы тобой, если бы видела сейчас".

* * *

Хикари сидела у себя в комнате, пытаясь читать книгу. Ее взгляд отсутствующе скользил по странице, и она с трудом улавливала смысл прочитанного. Слова на страницах словно насмехались над ней и ее рассеянным разумом. Ей дали отдельную комнату, небольшую и тесную, но, на самом деле, не намного меньше, чем комната у нее дома.

Дом.

Мысль о доме напомнила ей обо всем, что она потеряла. Она отбросила книгу и свернулась на постели, стараясь не расплакаться. Ее родители мертвы. Восемь из тридцати одноклассников — погибли. Многие из ее друзей тоже потеряли родителей.

Она не выдержала и залилась слезами. Ее мысли наполнились воспоминаниями о счастливых днях, проведенных вместе с семьей, о временах, которые больше никогда не вернутся. Они погибли, стали случайными жертвами безумия, вторгнувшегося в Токио-3 во время попытки АДАМА освободиться.

Тут она вспомнила, что сказал ей Тодзи, когда она спросила: может ли она надеяться стать пилотом? "Ну, если они позволят тебе стать пилотом, мы будем видеться гораздо чаще, я был бы не против. Но… если ты станешь пилотом — это определенно не самая безопасная работа в мире. Я буду волноваться о тебе, понимаешь?" Она оставалась в полной безопасности, в то время, как ее отец… Часть ее желала оказаться там, попытаться сделать что-нибудь. Но другая ее часть была рада, потому что, если бы она увидела своего отца, охваченным безумием… она не хотела запомнить его таким. Он был добрым и мягким человеком, не убийцей.

Слезы теперь текли ручьем, и она не расслышала ни стук в дверь, ни как она отворилась.

— Хикари? С тобой все в порядке? — спросил Тодзи, заглянув в дверь, — "Полагаю, нет, — сказал он, подходя и садясь рядом.

Она села и прижалась к нему, безутешно рыдая. Он что-то пробормотал успокаивающим тоном и попытался собраться с мыслями.

Наконец, она смогла выдавить:

— Как ты узнал…?

— У меня возникло плохое предчувствие, и оно так отвлекло меня, что Синдзи надрал мне задницу в "Уличных боях Токио-3", и ТУТ я понял, это признак того, что что-то реально случилось, — сказал Тодзи.

Хикари едва не рассмеялась сквозь слезы. У нее перехватило дыхание.

— Может быть… я имею в виду… я слышала, что когда люди… ты понимаешь… они могут чувствовать состояние друг друга.

Тодзи на секунду замер.

— Да, это должно быть, так, — сказал он, — Не мог думать ни о чем другом, — какое-то свойство, полученное от Ангелов, как он подозревал, но он не стал говорить об этом. Не нужно ей слышать это сейчас, — Я могу поспорить, что Синдзи и Аска ощущают нечто подобное.

Он почувствовал, что она начала успокаиваться.

— Ты так думаешь?

— Эй, я не знаю, что Синдзи нашел в этой немке, но он чертовски очарован ей, — сказал Тодзи, — Так что я уверен, они могут.

Хикари попыталась вытереть слезы.

— Я так тоскую без моей семьи, — сказала она тихо.

— Как-то все пошло через задницу, — Тодзи покачал головой, — Черт возьми, мне повезло, что ничего не случилось с отцом или сестрой.

— Ну, ничего худшего, чем то, что уже случилось с твоей сестрой, уже не может быть, — сказала со вздохом Хикари.

— Хмм, — произнес Тодзи.

— Что? — переспросила Хикари.

— Я тут вдруг подумал: что если со всей этой офигенной силой, как у меня или Синдзи, мы могли бы что-то сделать, чтобы помочь ей побыстрей поправиться? — сказал Тодзи, — Я имею в виду, наши ЕВЫ восстанавливаются невероятно быстро, так что если есть какой-то способ, вроде как, перенести это на кого-то еще…

Хикари ощутила прилив беспокойства.

— Все же опасно экспериментировать с этим.

Тодзи вздохнул.

— Я понимаю. Я просто чувствую, что я могу что-то сделать, кроме как распугивать животных и убивать чудовищ.

— Бедный Тунси, — Хикари снова вздохнула, — Я надеюсь, он привыкнет у Такахаши.

— Уверен, они хорошо позаботятся о нем, — сказал Тодзи. "И это значит, что мне не придется его терпеть", — Не хочешь прогуляться?

— Да, — сказала она, поднимаясь, — Пойдем, погуляем.

* * *

— Так что именно произошло во время последнего сражения? — спросил командующий Вейсс, — Сообщения, полученные нами, недостаточно ясны.

Фуюцуки облокотился на ограждение балкона и вздохнул, оглядывая Шварцвальд.

— Ангел, долгое время удерживаемый, сбежал. Схватка с ним положила базе конец.

Вейсс кивнул.

— Вы получили от него какие-либо полезные данные, прежде чем он сбежал?

— Да. Однако мы использовали его для производства LCL, так что теперь могут возникнуть проблемы.

Собеседник Фуюцики пораженно молчал.

— Формально, это секретные сведения, но я думаю, вы должны знать.

— Я знаю, что он был создан существами, найденными в Антарктиде, но я не думал… это была кровь существа?

— LCL включает элементы, которые трудно синтезировать с нашим текущим уровнем знаний, — сказал Фуюцуки, — Доктор Акаги будет работать над этим важным проектом, пока она здесь.

— Ах да, ваше прибытие на самом деле создает некоторые проблемы с командованием, — сказал Вейсс.

— С этим предстоит разобраться. Майор Кацураги в общем-то тактический командир NERV, так что Лессард должна отчитываться перед ней. Не так все просто с доктором Химмилфарб и доктором Акаги, а также с частью нашего персонала.

Вейсс выпрямился.

— Ладно, пойдемте, взглянем на наши списки и все решим.

Фуюцуки кивнул.

— Хорошая идея.

* * *

— Вот, здесь кафетерий, — сказала Анна, указывая на большое круглое здание, окруженное флагштоками.

Тодзи удивленно моргнул.

— Для чего все эти флагштоки?

— Все страны, представленные в личном составе базы, получают здесь флаг, — ответила Анна.

— Вокруг кафетерия? — уточнила Хикари.

— Ну, также флаги есть около главного въезда, но… — Анна пожала плечами, — Не я строила эту базу.

Аска добавила:

— Спортзал и помещения для боевой подготовки находятся вон в том здании, — она направилась к большому серому, кубической формы, зданию, довольно неприятного и мрачного вида.

— Старшая сестра! — закричал по-немецки мальчик с пепельно-светлыми волосами, вылетая из дверей здания рядом с кафетерием, — Ты вернулась! — он тащил черного кота, который явно был не в восторге от такого обращения.

Аска вздохнула.

— Привет, Оскар, — сказала она по-немецки.

Анна улыбнулась ему.

— Привет, Оскар, — поприветствовала она его, также на немецком.

Оскар выронил своего кота и обнял Анну.

— Правда, что вся Япония взлетела на воздух и потонула в море? — кот шлепнулся на землю и смерил взглядом товарищей Анны.

— Нет, только та часть, которую я посетила, — ответила она.

— Этот чудак, обожающий кота, младший брат Анны, — объяснила Аска другим пилотам по-японски, — он совершенно чокнутый, так что постарайтесь не прибить его, как бы вам ни хотелось.

— Аска! — вскричал Оскар, — Ты вернулась ко мне!

Бросок. Столкновение. Крушение. Аска едва устояла на ногах, под натиском тринадцатилетнего мальчика.

— Когда мы поженимся?

Синдзи удивленно уставился на него. Тодзи не удержался от смеха. Хикари слегка хихикнула. Анна только покачала головой, улыбаясь, и попыталась оттащить Оскара от Аски, которая выглядела так, словно мечтала умереть.

— Эй, ты ставишь Аску в неудобное положение перед друзьями.

Хикари подошла и подобрала кота, лаская его.

— Какой милый котик, — сказала она. Кот мурлыкал, наслаждаясь вниманием.

— Хорошего дружка ты тут завела, — сказал Тодзи, продолжая смеяться.

— ОН НЕ МОЙ ДРУГ! Я ЛУЧШЕ ВЫЙДУ ЗАМУЖ ЗА АНГЕЛА! — заорала Аска на японском.

Анна, наконец, справилась с Оскаром и удерживала его на расстоянии.

— Мама сказала тебе, что мы приезжаем?

— Я думаю, она сделала это, чтобы поднять мне настроение, — ответил он, — Мне было так одиноко без тебя и Аски, когда вы уехали.

— Ну, мы вернулись. По-крайней мере, на какое-то время, — сказала Анна.

— Проклятье, хотел бы я знать немецкий получше, чтобы разыграть этого парня, — сказал Тодзи.

— Ничего лучшего придумать не мог? — cпросил Синдзи.

— Это другие пилоты? — поинтересовался Оскар.

Анна кивнула.

— Это Тодзи, он считает себя крутым. Это Синдзи, парень Аски, а это Хикари, подруга Тодзи.

— Парень? — переспросил Оскар, — Я ее парень! — он злобно сверкнул глазами на Синдзи. Тот был удивлен, что это так его взбесило.

Аска громко расхохоталась, ткнув пальцем в сторону Тодзи.

— Что такое? — спросил Тодзи, — Анна, чего она смеется?

Анна немного хихикнула.

— Ничего.

— Вы говорите по-английски? — спросил Оскар пилотов на этом же языке.

— Мой английский ужасен, — сказал Тодзи.

— Немного, — ответила Хикари.

— Лучше, чем по-немецки, — сказал Синдзи.

— Это здорово — пилотировать гигантского робота? — спросил Оскар.

— Что значит "пилотировать"? — переспросила Хикари.

— Вероятно, это означает «использовать» или «управлять», я так думаю, — сказал Синдзи по-японски. Затем, на английском, он добавил, — Это здорово, но страшно.

— Я стану пилотом, когда достигну вашего возраста?

— Надеюсь, нет, — пробормотала Аска по-немецки, — Ты же потащишь с собой своего проклятого кота.

— Эй, не обижай моего котеночка! — заявил Оскар, — Хоть ты и моя будущая жена, я такого от тебя не потерплю!

Анна хихикнула.

— Какая милая пара.

— Я убью тебя позже, — сказала Аска и обернулась к Синдзи, — Пойдем, я покажу тебе спортзал! — она схватила его за руку и утянула прочь.

Оскар побежал за ними.

— Куда мы идем, Аска?

Кот вывернулся из рук Хикари и помчался следом за ними.

Анна сказала:

— Пойдемте, я покажу вам остальную базу, пока мой брат ищет выход из своего мира.

— Он собирается приставать к ней каждый день? — спросил Тодзи.

— Вероятно, — вздохнув, ответила Анна.

— Круто, — сказал Тодзи, — Будет над чем посмеяться.

Хикари вздохнула.

— Не думай плохо о людях.

— Да ладно, не говори мне, что тебе не было смешно.

Хикари захихикала.

— Видел ее лицо…?

Анна тоже засмеялась.

— Я знаю. Мой брат давно втюрился в нее по уши. Он хотел поехать с ней в Японию.

— Тогда, я не пойму, почему он не выучил японский? — сказала Хикари.

— О, он учил, но занимался меньше года. Он говорит по-английски с пятилетнего возраста. Мама воспитывала нас обоих на двух языках. И когда они решили, что я могу стать пилотом, я начала изучать японский, чтобы быть готовой, когда меня призовут в NERV-Япония.

— Ты и Аска очень хорошо говорите на японском, — заметила Хикари.

— Спасибо. Вся наша семья имеет способности к изучению языков. Полагаю, поэтому мне так нравится разгадывать кроссворды.

— Куда пойдем? — спросила Хикари.

— Хмм, пойдем посмотрим, где содержатся ЕВЫ.

* * *

Ингрид Лессард оказалась высокой крепкой женщиной, почти на фут выше Мисато, с короткими светлыми волосами и карими глазами. Глава службы безопасности NERV-Германия выглядела способной защитить базу от кого угодно. Мисато она показалась способной просто посшибать наступающих Ангелов голыми руками.

— Самой большой проблемой, вероятно, станут последователи культа Черного Козла. Они встречаются немного дальше на юге, в лесу. Мы продолжаем находить места их жертвоприношений, но пока все же никого из них не поймали.

Ингрид и Мисато встретились в одной из комнат для брифингов, в присутствии штатного переводчика, Майкла Груссенвальда. Хотя они обе могли говорить по-английски, но этого не хватало, чтобы успешно вести разговор.

— Они имеют какую-нибудь паранормальную поддержку? — спросила Мисато.

— "Шагающие Деревья", вероятно паранормальное явление четвертого класса, — ответила Ингрид.

— Как только мы получим доступ к следящему оборудованию, в том числе к установленному здесь, мы посмотрим, сможем ли мы засечь их с Полариса, во время его следующего прохода над Германией, — сказала Мисато, — Я так понимаю, здесь небольшая проблема с неонацистами.

— После Второго Удара, появились все эти поганцы, — сказала Ингрид, — Наличие международного состава персонала дало им повод организовать несколько акций протеста. Они кидаются гнилыми фруктами, и вообще, доставляют неприятности. Но у них нет возможности серьезно помешать нам. А если они окажутся достаточно глупы, чтобы попробовать, мы выкосим их.

— Обороноспособность периметра производит впечатление.

— Ну, учитывая, что многие из этих «Ангелов» имеют собственные культы, разумно проявить осторожность, на тот случай, если какой-нибудь из этих культов раздобудет достаточно тяжелое вооружение, чтобы рискнуть штурмовать базу. Если бы они имели авиацию — нам пришлось бы плохо, но подобная огневая мощь абсолютно недоступна для террористов. И мы не продержимся долго против федеральной армии, в том случае, если Республика повернет против нас. Мы не сможем удержать базу, никаким образом.

Мисато мигнула.

— Я удивлена, что ты даже допускаешь такую возможность.

— Я люблю свою страну, и я весьма сомневаюсь, что Германия предпримет что-либо подобное, но планирование подобных событий — часть моей работы. Ультраправые недоумки одержимы идеей всемирного объединения, со времен Второго Удара, и… — она вздохнула, — Но я могу болтать о политике целый день. Будем ли мы переводить персонал службы безопасности из NERV-Япония?

Мисато сказала:

— Одно отделение прибыло с нами на Симитаре. Имеющиеся здесь силы безопасности столь же хороши, как и те, что у нас были в Японии, и лучше подходят для операций здесь, поскольку очень немногие из наших оперативников в Японии говорят по-немецки. Я предоставила всем оставшимся в живых отпуск, за исключением тех, кто составляет охрану Симитара.

— Идея о перевозке современных войск на гигантском дирижабле — кажется мне глупой. Он не выдержит нападения.

— Я, на самом деле, тоже иногда задаюсь вопросом: о чем думал командующий Икари, но пока Симитар хорошо служил нам.

— Кто бы ни построил его, наверное, это был тот, кто предложил минимальную цену.

Мисато громко рассмеялась.

— Может быть.

Ингрид встала.

— Позволь мне показать вам базу, а по окончании нашей экскурсии я выдам все необходимые документы, которые вам понадобятся.

Мисато скорчила рожу.

— Вы уверены, что не сможете взять это на себя?

— Да.

— Проклятье! — выругалась Мисато по-английски, затем слегка усмехнулась, — Это подходящее слово, верно?

Ингрид засмеялась, и они вышли.

* * *

Анна оглянулась через плечо. Она не видела, но знала — оно там. "Лучше бы я осталась дома", — подумала она. Но свет вытащил ее из постели и завлек в руины города. Она не помнила, почему он разрушен. Возможно из-за этого существа.

Сейчас оно охотилось за ней, а она не могла вспомнить обратной дороги. Одетая в пижаму и шлепанцы, она даже не могла понять, как забралась так далеко, следуя за мерцающим светом в высокой башне. Облака скрывали небо, ночь была темной — хоть глаз выколи.

Что-то переместилось позади нее, на бегу она обернулась, стараясь рассмотреть, что там, и врезалась в фонарный столб. Поднявшись с земли, Анна заметила тень, движущуюся через улицу за ней, но посмотрев вверх, в поисках того, кто отбрасывает ее, она не увидела ничего. Вообще ничего. Или, возможно, нечто настолько темное, что его нельзя было заметить на фоне облаков.

Она повернула на другую сторону улицы и попробовала прочитать указатель, чтобы понять, как вернуться домой. Но все они оказались написаны клиновидными рунами, вырезанными на голубом, слабо мерцающем металле. Она пожалела, что не изучала этот язык, чьим бы он ни был, в школе. В поисках пути домой, она повернула на следующем перекрестке и побежала по улице, заставленной машинами.

Какое-то мерцание возникло на крыше, три точки красного цвета, расположенные рядом с друг другом. Но когда она обернулась, они исчезли. Тень, длинная и крылатая, пронеслась над улицей перед ней; Анна нырнула в переулок, отчаянно прислушиваясь, но слышала только собственное дыхание и слабый шум ветра. Ставень на окне поблизости тихо скрипел, раскачиваясь.

Она вскарабкалась на ближайшую пожарную лестницу; не смотря на риск, ей нужно было осмотреться с высоты, чтобы отыскать путь домой. Но когда она достигла крыши, то увидела лишь разрушенный, оставленный, опустошенный город, простирающийся вокруг нее до самого горизонта, бесконечная пустошь стали, камней и стекла.

Над ней послышалось хлопанье крыльев, и ужасный строенный глаз ее преследователя вспыхнул в небе. Анна бросилась к краю крыши. Но существо, описывая круги, отрезало ее от пожарной лестницы, оттесняя ее к краю, с каждым кругом приближаясь все ближе.

У нее не оставалось выбора, кроме как прыгать. Анна прыгнула, и к ее изумлению, крылья выросли из ее спины, и она быстро полетела, преодолевая дюжины кварталов в считанные минуты, оставляя преследователя далеко позади. Но пока, она все равно не могла найти ни путь домой, ни часовню, с которой спрыгнула ужасная тварь, когда она по-дурацки последовала зову сверкающего камня, заметив его из окна спальни.

Оказавшись на следующей улице, она проскользнула под тентом и осмотрела крыши на другой стороне. Там не было ничего, кроме ряда приземистых серых коробок. Оглядывая улицу, она с удивлением и облегчением увидела, что уличные фонари горят, поэтому она рискнула выйти на открытое место. Она сердцем чувствовала, что ее противник, тот, кто охотится за ней, не переносит света.

Наконец, она оказалась в янтарном свете уличных огней, и опустилась на землю напротив большой витрины закрытой мясной лавки. Скользнув по стене, она села, втиснувшись между стеной и тротуаром, тяжело дыша.

Время шло, ее нервы и дыхание успокоились. Анна встала и повернулась, чтобы взглянуть на свое отражение в витрине. Но там отразилась крылатая тварь, с тремя глазами, горящими красным огнем, огромной пастью с пожелтевшими клыками, и длинным хвостом, заканчивающимся жалом — то самое существо, от которого она бежала.

Анна закричала и витрина разлетелась вдребезги, огни погасли, а затем она услышала шум хлопающих крыльев. Анна рухнула, когда силы оставили ее, и мир развалился на куски, а потом, она оказалась в своей спальне, и Аска стояла над ней.

— Это был только кошмар, — сказала Аска.

Анну бил озноб.

— Я была… это… О, боже, это ужасно!

Аска села рядом, крепко обняв ее.

— Я знаю, знаю, — сказала она.

— Только один способ сбежать от него — нужно стать им… — она дрожала, — Дом исчез, и я осталась совсем одна и…

— Я с тобой, и я не оставлю тебя, — сказала Аска, — Это был просто дурной сон. Они часто приходят, в последнее время.

Анна постепенно успокоилась.

— Теперь, я боюсь снова засыпать.

— Разве фрау Химмилфарб не обучала тебя контролю над снами?

— У меня никогда не получалось, — ответила Анна.

— Ты справишься, — сказала Аска, — Но я все-таки останусь с тобой на эту ночь, и посмотрим, что я смогу сделать.

— Спасибо.

— Ты всегда оставалась со мной, когда в детстве у меня были кошмары, — сказала Аска, — Я пойду, принесу кое-какие вещи и лягу у тебя на полу.

Анна нахмурилась.

— Я не хочу, чтобы ты…

— Никаких проблем, — ответила Аска, — Скоро вернусь.

"Жаль, что я не так сильна, как ты, — подумала Анна, — Тогда я не боялась бы так всего этого. Но я сделаю для тебя все, что в моих силах".

* * *

В темноте своей комнаты, Хикари разглядывала потолочное покрытие.

Чужой, незнакомый потолок, изготовленный в Германии. Ее же родной потолок превратился в груду камней.

Она не первый раз проводила ночь вдали от места, которое считала домом, но она никак не могла осознать, что этот потолок должен стать теперь ее потолком.

Ей все еще трудно было привыкнуть к мысли, что ее дом теперь — Германия. Это звучало как-то очень… странно.

От нечего делать, она стала размышлять действительно ли жареные сардельки такие вкусные, как утверждала Аска. Потом, она задалась вопросом, что такое вообще эти жареные сардельки, и тут она ощутила вызывающее дрожь волнение в воздухе, признак чужого присутствия.

Два красных глаза, уставившиеся на нее, ярко мерцали в темноте. Хикари вздрогнула и подалась назад от этих глаз, пока не услышала голос:

— Хикари.

Голос едва не заставил ее подскочить, но тут она поняла, кому он принадлежит.

— Р-Рей?

— Да.

— Ч-что ты здесь делаешь?

— Мне нужна помощь.

Хикари помолчала, все еще приходя в себя от испуга и одновременно удивленная тем, что Рей сказала что-то подобное. Она медленно протянула руку к ночнику и включила его. Свет выявил Рей, сидящую на стуле у столом Хикари, на другом конце комнаты; с непроницаемым, как всегда, выражением на лице.

— Помощь… в чем? — спросила Хикари.

— Как вы приносите извинения за то, что изнасиловали кого-либо?

Хикари уставилась на Рей. Она действительно понятия не имела, что ответить.

— Эээ…ну…

— Ты знаешь? — спросила Рей.

— Я…эээ… — Хикари не знала, но старалась придумать хоть какой-то ответ, но за такое короткое время ей этого не удалось, — Мне жаль, но я не знаю, — признала она наконец.

Рей немного нахмурилась. Она смотрела за окно, погруженная в свои мысли.

— Я забыла сказать раньше, — произнесла Хикари, — Спасибо. За то, что спасла меня, когда пал Токио-3.

Рей замялась.

— Не часто я это слышу, — сказала она тихо.

— Слышишь что?

— "Спасибо".

— О.

Рей поднялась, окинула взглядом комнату.

— Я пойду. Доброй ночи, — она подошла к кровати Хикари, и прежде чем та успела спросить — зачем, погасила ночник.

— Гм…Рей?

Хикари снова включила лампу, но Рей исчезла.

— Как она это делает? — пробормотала Хикари. Она покачала головой, затем выключила свет и заползла под одеяло.

Тут же она соскочила с кровати и снова включила свет, уставившись на постель. Каким-то необъяснимым образом, там оказался Тодзи, одетый лишь в боксерские трусы и громко храпящий.

Инстинктивно, она схватила подушку и начала лупить его смертным боем.

— Ч-ч-что? Эй-эй-эй!

— Тодзи, ты извращенец! Как ты посмел?

— Хикари? Ой-ой-ой! Черт возьми, перес…ОЙ!

— Использовал свою силу, чтобы забраться ко мне в постель! Да как ты смеешь?!

Тодзи сел.

— Какого черта? Почему я у тебя?!

В дверь спальни Хикари постучали. Раздался громкий, глубокий голос:

— Фрау Хикари, с тобой все в порядке? Что случилось?

Глаза Тодзи расширились.

— Это…?

Хикари быстро кивнула.

— Моя соседка, фрау Химмилфарб.

— Дерьмо!

Повинуясь мужскому инстинкту, он бросился к окну и распахнул его.

— Тодзи, стой…

Но он выпрыгнул, прежде чем она успела предупредить его, что это третий этаж.

— ООУ!

* * *

На следующее утро, Хикари решила поговорить с Анной о визите Рей. Она знала, что Анна и Аска знакомы очень давно, и она надеялась, что Анна могла бы подсказать, что им делать с Рей и Аской. Также, она хотела поговорить с командиром Мисато, и узнать, что точно произошло той ночью. Она слышала мнение Аски, но не могла представить себе Рей, делающую нечто подобное, хотя иногда она была жуткой.

— Эй, Анна, ты не занята? — спросила Хикари.

— Ну, нам скоро на занятия, но сейчас я не занята, — сказала Анна, — Входи.

Хикари осмотрелась, словно ожидая, что кто-то может появится из ниоткуда, но они были одни. Она вошла и прикрыла дверь.

— Ты знаешь… Я хочу спросить… я пытаюсь понять — что случилось между Аской и Рей?

— Я не знаю, — ответила Анна, — У меня создалось неясное впечатление, что возникла проблема с одним из побежденных Ангелов, и в каком-то роде он овладел Рей, но… — она нахмурилась, — Она такая странная, может, однажды она сама решила сделать это.

— Я чувствую, от нас что-то скрывают, — сказала Хикари.

— Уверена, что так и есть, — согласилась Анна, сидя на кровати и расчесывая волосы, — Есть вещи настолько ужасные, что мы, возможно, не выдержим, если узнаем все о них, — она немного вздрогнула, и Хикари спросила себя — что она имеет в виду? — Я думаю, у Аски есть основания для гнева, но это вовсе не означает, что Рей виновна. Но я не знаю. Это так… Это все так таинственно.

Хикари кивнула.

— Да.

Анна встала.

— Нам пора на занятия.

— Ничего не поделаешь.

— Ну, фройлян Хельга старается, как может.

— Это верно, — сказала Хикари, — Пойдем.

* * *

Урок естествознания оказался интереснее, чем история. Может быть потому что они начали приобретать навыки общения, посредством перевода Аски, с их преподавателем, фройлян Хельгой, одной из молодых ученых из исследовательского отдела. Кроме того, фройлян Хельга гораздо больше знала о науке, чем о истории, и проявляла при этом немалый энтузиазм.

Фройлян Хельга была высокой стройной блондинкой, с длинными волосами, заплетенными сзади в косу; она носила очки в серебряной оправе. Тодзи решил, что она выглядела бы вдвое лучше, если бы не была такой занудой. Он заметил, что независимо от того, что сказала Хельга, перевод Аски оказывался в два раза короче. Он не мог понять, то ли Аска перекраивает материал по-своему, то ли немецкий язык в самом деле такой многословный.

В данный момент, Хельга читала лекцию о пищеварительной системе человека.

— Таким образом, люди не могут питаться травой, поскольку у нас отсутствует необходимый фермент, чтобы переварить ее. Так что, если люди, в конечном счете, предпримут путешествие к другим мирам, мы, вероятно, будем вынуждены брать с собой наших животных и растения, обеспечивающие нас питанием, так как экосистемы других миров вряд ли содержат жизнь, основывающуюся на тех же принципах, что в тех существах и растениях, которые мы едим здесь, — перевела Аска.

Хикари подняла руку. Фройлян Хельга указала на нее.

— Да, фройлян Хикари?

Аска перевела:

— Если это так, то каким образом Ангелы выжили на Земле, ведь они не могли питаться местной пищей из-за своего инопланетного происхождения? — спросила Хикари.

Фройлян Хельга улыбнулась.

— Очень хороший вопрос, — перевела Аска, — Ангелы могут обладать способностями к адаптации, недоступными земным формам жизни, — во время перевода, Аска злобно сверкнула глазами в сторону Рей, — Они, также, вероятно, способны поглощать потоки энергии, не изученные нами до конца. Пока мы изучаем все, что может указать путь к постижению.

Рей очень внимательно уставилась в свою тетрадь, избегая смотреть на Аску, но время от времени бросала задумчивый взгляд на Синдзи, старающегося подбодрить ее.

— Это препятствует завоевательным войнам инопланетных рас, поскольку они не могут есть пищу миров, которые захватывают, верно? — спросила Анна.

Хельга снова кивнула. Аска перевела:

— Да. Также, они могут столкнуться с неподходящей атмосферой. Мы и наши животные живем, завися от специфического состава газов в атмосфере. Есть очень небольшая вероятность, что другие миры имеют точно такой же состав атмосферы, пригодный для нас. С другой стороны, кажется, Ангелов это не трогает, — Аска снова взглянула на Рей, но та сосредоточила взгляд на фройлян Хельге.

— Интересно, есть ли там какие-либо дружественные нам существа? — сказала Хикари.

— Мы встречали таких. Ну, чужаки в снах. Типа того, — Тодзи на секунду замолк, — Долгая запутанная история.

— Королевство Радости, — тихо сказала Аска, — Я полагаю, есть и дружественные нам, но, вероятно, большинство чужаков не могут покинуть их родные миры.

Фройлян Хельга начала писать цифры на доске.

— По выкладкам некоторых ученых, может существовать множество видов инопланетной разумной жизни, но проблема состоит в том, что мы до сих пор точно не знаем, как зарождается жизнь. Особенно теперь, когда нам стало известно, что большая часть жизни на Земле, вероятно, результат вмешательства чужих, найденных в Антарктике, — перевела Аска.

— Вы знали об этом, фройлян Хельга? — спросил Синдзи, — У меня создалось впечатление, что это большая тайна.

— Среди исследователей это более открытая тема, — ответила Аска, как переводчик, — Поскольку некоторые из них продолжают работу с чужими, доставившими АДАМА на Землю.

— Интересно, можем ли мы теперь есть инопланетную пищу? — задумался Тодзи, — Учитывая все эти способности и прочее дерьмо, полученное от Ангелов.

— Да, — ответила Рей.

Все повернулись и посмотрели на нее.

Она поколебалась, стараясь не встречаться глазами с Аской, затем произнесла:

— Мы получаем силу от тех, кого уничтожаем. Мы становимся… — она замялась, подбирая слова.

— Сплавом, — подсказала Хикари. — Да. Часть от человека, часть от Ангела.

— Уроды, — пробормотала Аска злобно, сверля глазами Рей.

— Мы не уроды, — возразил Синдзи, — Просто другие, — в его голосе мелькнул намек на отчаяние, — Мы все еще люди.

— Я просто… Я надеюсь, что мы ими и останемся, — сказала Аска, — Но я боюсь, что это не так.

— Это единственный способ остановить Ангелов, — взволнованно произнесла Анна, — Мы должны пойти на риск.

— Я знаю, черт возьми, — ответила Аска, — Но это не значит, что это мне нравится.

— Не бойтесь, — сказала Рей тихо, — Наш командир очень находчивый. Мы не проиграем.

— Я не боюсь! — огрызнулась Аска на Рей.

Фройлян Хельга постучала указкой по классной доске.

— Давайте вернемся к уроку…

Аска повернулась к ней и извинилась по-немецки:

— Извините, мы… я сожалею.

— Я знаю, все это кажется тебе скучным, Аска, но, пожалуйста, потерпи.

— Я постараюсь. Еще раз извините. Я просто… Все это дело, борьба с Ангелами, начинает беспокоить меня.

— Я понимаю, — сказала фройлян Хельга, — Но мы должны продолжать.

Аска кивнула.

— Тогда, давайте продолжим.

* * *

Мисато чувствовала себя очень скованной. Она оказалась вынуждена передавать команды через переводчика, и не переставала волноваться, что он переведет что-нибудь не так. "Надо было усерднее изучать английский, — подумала она, — И немецкий тоже. Не было бы сейчас этих проблем".

/ Группа три докладывает. Здесь повсюду трупы/, - сообщил командир третьей группы по-немецки. Дрожащие изображение камеры показало две дюжины тел, валяющихся по всей поляне.

Штатный переводчик перевел донесения на японский для Мисато.

— Группа два, что вы видите? — спросила Ингрид по-немецки.

— Группа один, есть ли поблизости какие-либо транспортные средства? — спросила Мисато по-японски.

/ Здесь много, очень много обугленных трупов, и сгоревшие деревья. Я думаю, использовали огнемет, — сообщил командир группы два. Камера сфокусировалась на сожженном теле, — Если бы последние несколько дней не шел дождь, вероятно, начался бы лесной пожар./

/ От автомобилей никакого прока. Кто-то вытащил аккумуляторы и радио. Это примитивная, но эффективная мера, чтобы вывести их из строя/.

Семь автомобилей, грузовики и фургоны, были плотно припаркованы вдоль дороги. Повсюду виднелись осколки стекла и металла.

— Похоже, кто-то добрался до них раньше нас, — сказала Ингрид.

— Но кто? Ты считаешь, немецкая армия могла это сделать? — спросила Мисато.

— Я не думаю, что они оставили бы после себя такой беспорядок. Наши коммандос не работают так грязно. Надеюсь на это, во всяком случае.

— Тогда — кто?

— Не знаю. Слишком много признаков применения мощного вооружения, так что это не их товарищи-окультисты. Даже не представляю, кто еще мог расправиться с последователями культа, имеющими паранормальную поддержку?

— Есть какие-нибудь следы тех, кто убил их? — спросила Мисато.

/ Есть несколько мест со следами крови, но трупов там нет. Я думаю, они забрали своих погибших/, - сказал командир группы два.

В результате поисков обнаружили множество стреляных гильз и следов использования гранат, но никаких характерных особенностей или трупов нападавших.

— Ладно, раз они нападают на культистов, вероятно, они на нашей стороне, — заметил Макото.

— Я надеюсь, что так. Но подозрительность свойственна моей профессии, — ответила Ингрид.

— Следует попробовать проследить поставки оружия, — сказала Мисато, — Ингрид, разберись с этим; мне нужно сделать несколько звонков.

— Да, мэм.

* * *

— Время идти за покупками! — заявила Аска.

— И по другим делам, также, — сказала Анна более спокойно.

— Пойдем, Тодзи, — сказала Хикари, хватая его под руку.

— Эй, мы смотрим футбол. Это важный матч! — он всеми силами старался не позволить оторвать себя от телевизора.

— Ты даже не понимаешь, что они говорят, — сказала Хикари.

— Я пойду, позову Рей, — предложил Синдзи.

Анна слегка вздрогнула.

— Никакой Рей. Не хочу иметь с ней никаких дел, — резко сказала Аска.

Синдзи вздохнул.

— Хорошо, хорошо.

— Эй, Синдзи, ты собираешься так просто сдаться? — спросил Тодзи Синдзи.

— Да, — ответил Синдзи.

— Проклятье. Ты не можешь просто соглашаться, каждый раз, когда от тебя что-то требуют другие!

— Вот он и не согласится с твоим требованием, — сказала Аска, показав Тодзи язык.

— Ну, раз ты предпочитаешь смотреть телевизор, а не провести время со мной… — сказала Хикари, помрачнев.

— В городе есть очень хорошая баскетбольная площадка, — добавила Анна.

— Хорошо, дайте мне только взять свой мяч, и я буду готов пойти, — сказал Тодзи. Он вышел, сопровождаемый Хикари.

— Ты не возражаешь, Синдзи? — спросила Аска.

— На самом деле, я считаю, что смотреть спортивные передачи так же скучно, как и ходить по магазинам, так что мне все равно, — ответил Синдзи.

— Теперь, запомни: если Оскар наткнется на нас — мы идем сдавать кровь на анализ, — сказала Аска, — Он ненавидит иголки.

— Если Оскар что-то спросит, я все равно не пойму, — сказал Синдзи.

— Вот и хорошо, — она взяла Синдзи за руку и улыбнулась, — Обещаю, нам будет весело.

— Я не прочь бы сходить в кино, но мы с Тодзи ничего не поймем.

— Мы могли бы переводить для вас, — предложила Аска.

— Ах да, и я уверен, другие посетители будут рады слушать нашу болтовню по-японски в кино, — заметила Анна.

Аска нахмурилась.

— Но это было бы прикольное представление.

— Ладно, посмотрим. Может, мы сможем уговорить фрау Химмилфарб снова приготовить несколько фильмов для показа на базе, как прошлым летом.

Вернулся Тодзи со своим баскетбольным мячом, которым он стучал об пол на ходу.

— Пошли.

— Хорошо, я позвоню маме и скажу, что мы готовы идти, и она отвезет нас в город, — сказала Анна.

— Эх, повеселимся! — объявила с энтузиазмом Аска.

* * *

Спустя несколько часов, и после неплохого обеда, Тодзи начало клонить ко сну. Он таскал за собой огромную груду покупок, сделанных Хикари, а все магазины, по его мнению, напоминали помойки, набитые мусором. За исключением шляпы, купленной им. Как он считал, в ней он выглядит весьма симпатично. Он и Синдзи подбил на покупку такой же.

Они повернули за угол и вошли в парк. Здесь находилась довольно милая баскетбольная площадка, и несколько детей их возраста играли. Тодзи усмехнулся.

— О, да, пришло время показать им, как нужно играть.

Хикари присела на скамейку, вместе с Аской.

— Наша очередь скучать.

— Твоя очередь, — возразила Аска, — Я собираюсь пнуть Тодзи в зад.

— Я останусь с тобой, — Сказала Анна Хикари.

— Я… — начал Синдзи.

— Пошли, Синдзи, мы должны надрать этим немцам задницу! — Тодзи потащил Синдзи за собой.

Довольно скоро, не смотря на языковой барьер, Тодзи втянулся в игру. Некоторые из его соперников, к его удивлению, играли лучше, чем он, хотя и не намного. Один темноволосый паренек отобрал у него мяч и отдал его Аске. Та перепрыгнув прямо через него, вбила мяч в корзину, затем ударилась о баскетбольный щит и неловко приземлилась.

Синдзи подбежал к ней, но она встала и отряхнулась.

— Все нормально, — сказала она ему по-японски.

— Как тебе это удалось? — изумленно спросил один из детей.

— Я пилот ЕВЫ-02. И я поистине хороша, — сказала Аска, усмехнувшись.

Тут дети пригляделись как следует к новым знакомым и их глаза расширились.

— Пилоты ЕВ! Это они!

Они столпились вокруг, требуя автографы и взволнованно болтая по-немецки.

Хикари нахмурилась.

— К нам никто не пристает.

— Мы новички, — ответила Анна, — Кроме того, они бы точно растоптали наши покупки.

Все больше детей вливалось в парк, и некоторые из них подошли к Анне и Хикари.

— Дайте автограф! — потребовал один из них.

Хикари рассмеялась и расписалась в блокноте, так же, как и Анна.

— Вот так-то лучше.

Люди все прибывали, в том числе и взрослые.

А на дальнем конце парка, кто-то щелкал одно фото за другим, затем удалился, чтобы подготовить доклад.

* * *

Позже, этим вечером, Анна и Аска вместе гуляли по базе. Синдзи занимался на виолончели, Хикари пораньше легла спать, а Тодзи практиковался в отработке свободных бросков. Когда они проходили мимо кафетерия, Аска спросила:

— У тебя все еще сохранился флаг?

Анна рассмеялась.

— Великого герцогства Фенвик? Я все еще не могу поверить — как ты уговорила меня вышить его.

— Интересно, заметит ли кто-нибудь, если мы поднимем его на одном из этих флагштоков? — сказала Аска, смеясь, — Месяц никто даже НЕ ЗАМЕТИТ.

— Через какое-то время на флаги перестаешь обращать внимание. Ты могла бы, вероятно, украсть немецкий флаг, и никто не заметил бы.

Глаза Аски загорелись.

— Ооо.

— Нет-нет-нет, — сказала Анна, хлопнув ее по бедру, — Мне хватило трепки на всю оставшуюся жизнь.

— Оуу.

Некоторое время они шли молча, затем Анна спросила:

— Так Синдзи теперь формально твой парень?

— Ну, эээ… вроде того… Я имею в виду, мы не используем именно такие слова, но в общем — да.

— Он миленький, — сказала Анна.

— Он не совсем тот тип парня, который я хотела бы заполучить, но он просто… с ним чувствуешь себя так свободно, понимаешь. И преследование таких парней, как Кадзи, ничего мне не даст, — она вздохнула, чувствуя наваливающуюся на нее тоску, когда она вспомнила о его гибели, — Я действительно печалилась о нем, пока… — ее кулаки сжались, — …эта маленькая сучка не сделала то, что сделала.

Анна положила руку ей на плечо.

— Он показался мне очень приятным.

— О, Кадзи был такой крутой, но он, совсем не обращал на меня внимания, а я была слишком глупа, чтобы осознать это, пока не стало слишком поздно, — она пнула камешек и тот отлетел в стену, — Глупый командующий Икари выжил после встречи с той тварью, так почему должен был погибнуть Кадзи?

Анна встревожено наблюдала, как язычки огня образуются вокруг кулаков Аски.

— Ты снова в огне, — тихо сказала она.

Аска вздохнула.

— Ненавижу это. Приходится контролировать каждую незначительную эмоцию, из опасения, что я могу неожиданно превратиться в факел.

Анна подумала про себя, что будет, если Аска утратит самообладание.

— Это случится и со мной тоже?

— Что-то вроде этого, — сказала Аска. Она ощущала, как с каждой секундой все глубже погружается в депрессию, — Маленькие частицы монстров входят в тебя. Ты будешь вспоминать вещи, которых никогда раньше не делала, слышать голоса, говорящие на странных чужих языках в твоих снах, видеть места, где ты никогда не была. А затем, ты начнешь обретать способности. Это сделает тебя уродом, — ее голос звучал холодно, — Если бы те дети действительно понимали — кто мы есть, они бы разорвали нас на части. И были бы правы.

Нервно переминаясь с ноги на ногу, Анна сказала:

— Ты не урод и не монстр. Ты — моя лучшая подруга, и даже если у тебя вырастет вторая голова, или что-нибудь еще, я все равно буду заботиться о тебе.

Аска подошла и обняла Анну, начав плакать.

— Ты должна бежать подальше от меня, прежде чем я превращусь в нечто, столь же ужасное, как Рей.

— Я уверена — ты никогда не причинишь мне вред, Аска, — сказала Анна, — И ты не станешь монстром.

Они стояли в тишине, обнявшись, пока Аска плакала. Наконец, она произнесла:

— Ох, Анна, я так скучала по тебе, когда уехала отсюда. Хикари хорошая подруга, одна из лучших, какие только у меня были, но ты просто… ты понимаешь меня.

— И ты понимаешь меня, — мягко отозвалась Анна, — Лучше, чем кто бы то ни был. Подруги навсегда, верно?

Аска тихо рассмеялась.

— Я помню, как мы решили стать сестрами по крови, а затем, запаниковали при виде собственной крови и стали бегать и орать, пока фрау Химмилфарб не нашла нас, — она снова вздохнула, — Жаль, но больше я не кричу при виде крови. Я видела ее слишком часто.

Анна на мгновение задумалась, затем стала рыться в своей сумочке.

— У меня, кажется, где-то был карманный ножик. Мы могли бы поклясться прямо сейчас.

Аска вытерла слезы.

— Ты хочешь этого?

Анна кивнула.

— Да, хочу.

— Спасибо, — сказала Аска, затем снова начала плакать.

Анна нашла карманный нож.

— Мы немного порежем наши ладони, а затем соприкоснемся ими, правильно?

— Типа того, — согласилась Аска.

Открыв самое большое лезвие, Анна нервно посмотрела на него и сказала:

— Я буду первой, — после чего, очень аккуратно порезала свою руку, совсем немного. Кровь медленно сочилась из пореза.

Взяв нож дрожащими руками, Аска сделала паузу, закрыла глаза и сосредоточилась. Затем, полоснула по ладони. Это было совсем не так больно, как она думала. Постепенно начала течь кровь, собираясь в маленькую красную сферу.

Она и Анна потрясенно смотрели, как кровь формируется во что-то похожее на яйцо. Яйцо раскололось и крошечная птица из пламени вырвалась из него, покружила вокруг головы Аски и улетела.

Они обе, со смесью удивления и ужаса, проследили за ней взглядом, затем уставились на ладонь Аски. Кровь теперь текла медленнее, как обычная кровь. Сглотнув, Анна взяла руку Аски в свою и произнесла:

— Теперь, мы… эээ, я забыла клятву.

Слова клятвы всплыли в голове Аски и она сказала:

— Кровь к крови, плоть к плоти; мы смешиваем нашу кровь, нашу жизнь, чтобы наши жизни стали едины; и мы станем одной плоти и крови, в новом кровном родстве.

Анна повторяла за Аской, не понимая ни единого слова, но полагая, что это латынь, или что-то вроде, хотя этот гортанный язык совсем не походил на латынь. Она ощутила покалывание в руке, и тепло, распространяющееся по телу.

— Это было то, что нужно. Что за язык?

Аска на миг задумалась, глядя на Анну, затем опустила глаза.

— Я не знаю. Другая память, не моя.

— Ну, по-моему, это круто, — сказала Анна, утешительным тоном, — она вынула из сумочки носовой платок и лейкопластырь, — Нам надо промыть наши… — она запнулась на секунду. почувствовав тепло и слабость.

— Анна! — Аска шагнула вперед и подхватила ее, когда та зашаталась, — Что случилось?

— Чувство, вроде… странное… — произнесла Анна, — Нужно вымыть мою…руку, — она неловко коснулась своей руки, размазывая кровь, затем попыталась прилепить лейкопластырь, пока Аска поддерживала ее, — Голова болит.

Аске внезапно пришло в голову, не мог ли нож оказаться заражен, или что-то в этом роде. Но она чувствовала себя прекрасно. Она помогла Анне сесть.

— Может, позвать Акаги-сан? — спросила она.

— Не нужно врачей. Я просто… — Анна выглядела довольно бледной, по сравнению с Аской, — Ну, у меня чешется между лопатками.

— Вот хрень! — сказала Аска, — Что бы ты ни делала — не вздумай отращивать крылья!

— Оох…

"Нет, проклятье, если сказать ей, чтобы она не делала что-либо, она наверняка СДЕЛАЕТ это", — подумала Аска. Она пригляделась к волосам Анны и увидела, что они меняют цвет на зеленый. Аска протерла глаза.

— Мне кажется, или твои волосы…

— Мои волосы… — Анна взяла в руку локон волос, — Ох, они вроде выглядят зелеными, — она мигнула, — Ооох, все как в тумане.

— Тройное проклятье! Я пойду, найду Акаги-сан. Оставайся здесь, хорошо?

— Почему бы нам просто не телепортироваться туда? Мы — Дети, Ключ и Врата… — речь Анны стала звучать бессвязно.

— Я телепортировалась бы к ней, если бы знала, как это делается! Я просто… — Аска подняла Анну, — Я не оставлю тебя одну.

— Ух ты, я вижу ангелов!

Аска побежала так быстро, как только могла, не думая ни о чем, кроме неопределенной надежды найти Акаги.

* * *

К тому времени, как Аска и Рицуко принесли Анну в лабораторию, та уже погрузилась в дремоту. Рицуко начала готовить оборудование, которое могло ей понадобиться.

— Чем вы вдвоем занимались?

Аска тихо ответила:

— Мы попробовали поклясться на крови. На Акло.

— Вы смешивали кровь и произносили клятву на до-человеческом языке? — Рицуко, нахмурившись, взглянула на Аску.

— Ну…да, — Аска чувствовала себя полной дурой и ненавидела себя за это.

— Сядь там и веди себя тихо, пока я работаю, — приказала Рицуко.

— Да, мэм, — ответила Аска и присела, позволив своей совести терзать себя.

Как только Рицуко закончила, она сказала:

— Хорошо, к счастью, ничего фатального ты не совершила. Я полагаю, воздействие стабилизировалось, и поскольку она пилот — она выживет.

Аска продолжала вопросительно смотреть на нее.

— Хватит и того, что, возможно, ее уровень синхронизации немного повысится, у нее останутся зеленые волосы и бледный цвет лица, но ничего худшего.

Аска облегченно вздохнула.

— Если бы она была обычной девушкой, она, возможно, уже умерла бы. Но она, кажется, получила достаточно… в общем, того, что вы поглощаете от Ангелов, чтобы пережить это.

Очень слабо Аска спросила:

— Я могла убить ее?

— Возможно. Она выглядела довольно плохо, когда ты доставила ее сюда, но затем, она пошла на поправку, — сказала Рицуко, — Ты не могла знать, что произойдет. И я никогда не предполагала, что вы попробуете что-то вроде этого.

— Она… так она…

— С ней все будет нормально, но я обращусь за помощью, если ее состояние останется прежним. Я полагаю, ты поглотила достаточно… силы, за неимением более подходящего слова, так что теперь твоя кровь обладает своей силой, — она достала шприц, — Я хотела бы взять у тебя образец крови.

— Хорошо.

Рицуко взяла образец, затем исследовала его под микроскопом. Из оставшейся в пробирке крови стали образовываться различные существа, распадающиеся затем снова в кровь. Аска заворожено и с ужасом наблюдала за ними, словно за столкновением, на ее глазах, дюжины машин.

— Я бы сказала, что это побочный эффект после поглощения силы Ангела. Твоя ЕВА усвоила большую часть энергии, но и ты получила достаточно, и теперь твоя кровь пытается создавать и высвобождать новые формы жизни.

Аска продолжала заворожено наблюдать, за своей кровью.

— К счастью, Анна смогла сопротивляться и ассимилировать твою кровь после небольшой мутации, — Рицуко подошла к Аске, — И не смотря ни на что вы решили сделать это?

— Она хотела… Она хотела показать мне, что останется моей подругой навсегда. Даже если я… О, боже, я могла превратить ЕЕ в какого-нибудь монстра, — Аска начала плакать, упав духом, — Я могла… убить ее.

Рицуко в растерянности стояла рядом, не зная, что сделать. Наконец, очень медленно и нерешительно, она приблизилась и обняла Аску, похлопав ее по спине, и чувствуя себя при этом довольно странно.

— Но этого не случилось.

— Мы все становимся чудовищами, — сказала Аска, пристально глядя на свои руки. Там, где раньше был порез, не осталось ни царапины, ни следа, даже никакой красноты.

— Нет, если я смогу помочь, — сказала Рицуко, — Но слезы точно не помогут.

— Вы бы тоже плакали, превращаясь в какую-нибудь ужасную отвратительную тварь!

— Я уже плакала по этому поводу, давно, — мягко сказала Рицуко, — Понимаешь, моя мать была чудовищем.

Аска напряглась.

— Что?

— Я рассказала об этом только одному человеку, но… — она вздохнув, отпустила Аску и опустилась на стул, — Видишь ли, — она снова вздохнула, — Это может сначала показаться глупым, но относится ко мне.

Аска смущенно кивнула.

— Моя мать стала продуктом размножения расы… ну, их можно назвать "людьми моря". Эти люди моря служат тому, кого они называют Ктулху. Он заключен на дне моря. Некоторые культы безумцев на земле, в прошлом заключали союзы с этим морским народом, также называемом «Глубоководными». Мой дедушка с материнской стороны был одним из них. Когда люди скрещивались с Глубоководными, результатом становился гибрид, который являлся человеком сначала, но в конечном счете, превращался в Глубоководного, и уходил, чтобы жить с ними, — руки Рицуко сжались в кулаки, но она заставила себя разжать их, — Моих дедушку и бабушку убили охотники за приверженцами культа, они нашли мою мать, она была еще ребенком, но не поняли, что она не человек. Она попала в приют, выросла и стала блестящим ученым, но спустя какое-то время, ее наследие стало проявляться. Мне было столько же, как и тебе, когда это началось, — Рицуко снова сжала кулаки, — Видя происходящие изменения, она получала от этого удовольствие. И она хотела, чтобы я также радовалась этому. Я едва могла понять, что происходит с ней, но я ненавидела это, всем сердцем и душой. И когда она сказала, что со мной рано или поздно произойдет то же самое, я решила, что никогда не стану похожей на мать.

Аска потрясенно смотрела на нее.

— Как она скрыла все это от NERV?

— О, там знали. Но она представляла слишком большую ценность, чтобы от нее избавиться, пока изменения не стали слишком заметными. И после этого, она исчезла. Она хотела забрать меня с собой, но я сбежала. И я приняла решение — я должна найти какой-то способ… предотвратить превращение в нечто, подобное ей, — она заставила себя разжать руки, на этот раз от ногтей на ладонях выступила кровь, — Я изучала биохимию, и когда командующий Икари предложил мне работу в NERV, я воспользовалась шансом. Он знал о… моей проблеме, и обещал, что посмотрит, чем он сможет мне помочь.

— Вы… нашли лекарство? — спросила Аска.

— Я нашла способ стабилизировать мое состояние на некоторое время. Но я чувствовала себя ужасно все эти дни, все об этом знают. Они считали меня тварью, чудовищем. Они хотели ставить на мне опыты, или избавиться от меня. И я так и не смогла найти лекарство. Все, что я могу — в какой-то мере предотвратить проявления или изменить их. Я начинаю бояться, что я никогда не освобожусь от этого. Море… Я ненавижу море, потому что оно пробуждает чудовище во мне, пытается заставить его возродиться.

— Вы не чудовище, — твердо сказала Аска, — Вы хороший человек.

— Я хотела бы верить, что все будет хорошо. Майя верит. Она как… как ребенок. Я хочу надеяться, но я не знаю, где искать ответ. Так что я просто живу, потому что не хочу сдаваться. Когда-нибудь, если изменения станут необратимыми, я убью себя, прежде чем превращусь в монстра, — она глубоко вздохнула, — Я всегда думала… что из-за того, чем я являюсь, я не могу быть настоящим человеком. У меня не было друзей. Любой возненавидел бы меня, если бы узнал правду.

— Я не испытываю к вам ненависти, — сказала Аска, — Вы очень помогли нам, и вы лучшая подруга Мисато, и Майи тоже. И вы помогаете спасти человечество от гибели. Вы должны гордиться собой.

— И ты, также, — ответила Рицуко, — Я не знаю, что произойдет с тобой, но ты все же не чудовище, и ты не станешь им, если я найду способ предотвратить это. Я знаю, на что похоже это чувство, эти странные побуждения, но ты можешь бороться с ними. Я верю, если ты очень сильно захочешь — ты справишься с этим.

— Знает ли Мисато о…? — начала Аска.

— Нет. Ей вполне хватает сплетен о наших с Майей отношениях.

— Ваших… ох, — Аска покраснела.

— Не замечала?

— Ну, я… эээ… — Аска нервно рассмеялась, — Верно. Извините, я не должна была смеяться.

— Как бы то ни было, самое важное — не сдаваться. Не уступать тьме. Даже если она поглотит нас, мы, по-крайней мере, можем плюнуть ей в глаза, прежде чем умрем.

— И да поможет нам бог, — добавила Аска. Она надеялась, что бог все еще с ней. "Я должна помолиться", — подумала она.

— Я не верю в бога. Великодушный создатель не мог бы сидеть, сложа руки, и не делая ничего, чтобы не позволить всему этому происходить, — сказала Рицуко, — Я хотела бы верить в бессмертие души, но у меня нет никаких доказательств этого. Есть просто жизнь, и если есть в ней справедливость — мы должны добиться ее сами, — она покачала головой, — Но я считаю, у нас есть более важные дела, чем обсуждение теологии.

— Анна скоро проснется? — спросила Аска.

Рицуко слегка нахмурилась, встала, и мягко потрясла Анну. Анна открыла глаза.

— Акаги-сан? Где я?

— Ты в моей лаборатории. Ты хорошо себя чувствуешь? Можешь сесть?

Анна села.

— Привет, Аска.

— Привет, — ответила Аска, затем подошла ближе к ней, — Ты хорошо себя чувствуешь? Мне, правда, очень жаль.

— Все нормально, — сказала Анна, — Немного хочется есть.

Аска издала протяжный вздох облегчения.

— Я не представляла, что такое могло случиться.

— Что могло случиться?

Рицуко объяснила все Анне, та ответила:

— Жаль, что мы об этом не знали.

Вздохнув, Рицуко сказала:

— Я не предполагала, что придется иметь дело с людьми, которым придет в голову приносить клятву на крови, этот пережиток средневековья. Вы, обе, идите поешьте. Я проведу еще несколько тестов с образцами крови.

— Хорошо, — ответила Анна, — Пойдем съедим что-нибудь.

Они вышли, оставив Рицуко работать с несколькими последними тестами. Она задумалась — пробовали ли другие Дети нечто подобное?

* * *

Осматривая свою комнату, Синдзи ощутил что-то вроде дежа вю. Все это напомнило ему день, когда он приехал в Токио-3. Как он распаковывает коробки в квартире Мисато. Только теперь, из окон открывался замечательный вид на лес, а двери не были раздвижные.

Хотя он не чувствовал себя, как дома, ему доставляло удовольствие знание того, что он разделяет жилье с Мисато и Аской. Знакомые лица, просто новое окружение.

Он глубоко вздохнул и начал разбираться с коробками, еще раз распаковывая свою жизнь. Многие вещи запылились, учитывая, что они были извлечены из под развалин, и по мере распаковки он очищал их. К сожалению, через некоторое время, воздух в комнате стал довольно пыльным.

Синдзи открыл окно и высунулся, вдохнув германский воздух. Даже он напоминал ему о том, как все изменилось. Нет больше звуков городской жизни, легкой примеси выхлопных газов в запахе стали и бетона, влажного океанского бриза. Воздух здесь наполняли запахи леса и глины, ветер с Рейна придавал ему влажный оттенок.

Он услышал звук шагов по бетону и прямо под окном встретил пристальный взгляд знакомых красных глаз. Он уже привык к ее неожиданным появлениям, но сейчас, в глубине души, почувствовал себя неловко.

— Гм, привет, — сказал он.

Секунду она просто смотрела на него. Он подумал — уж не собирается ли она провести весь день, уставившись на него, когда она, наконец, спросила:

— Мы можем поговорить?

— Хорошо, заходи.

Он отошел, чтобы встретить ее у входной двери, но она вдруг оказалась в его комнате, сидящей на полу в углу. Ее ноги прижимались к груди, руки обхватывали их, подбородок упирался в колени, она выглядела печально. Он отшатнулся, пораженный, затем выругал сам себя. Зная, на что она способна, он не должен удивляться подобным вещам.

Если бы Синдзи когда-нибудь читал мангу "Весеннее цветение сакуры", том 14, страницу 43, вставка 2, он узнал бы ее позу.

Она очень женственно и трогательно мигнула, устремив взгляд в никуда.

— Я не знаю, как.

— Как? — переспросил он, — Что — как?

— Принести извинения. Лэнгли.

Глаза Синдзи расширились. Он глубоко вздохнул и сел на кровать.

— Ох, ну… честно говоря, я тоже не знаю.

Рей слегка сдвинула брови.

— Ну, я имею в виду, это, гм, отчасти необычно, — запинаясь продолжал Синдзи, — Я о ситуации.

Рей только кивнула.

Почесав голову, Синдзи сказал:

— Ладно, я полагаю, лучше всего просто избегать встречи с ней некоторое время. Ей нужно время.

Она снова кивнула, затем, словно задумалась о том, что делать дальше. К немалому смущению Синдзи, она вытащила из кармана жакета том манги и пролистала ее.

— Что это? — спросил он.

— "Весеннее цветение сакуры"

— Они сделали мангу по этому фильму? — удивился он.

Она кивнула.

— Она очень интуитивно понятная, — Рей закрыла книгу, убрала ее и встала, — Я немного устала, — заявила она, — Я могу ненадолго остаться здесь?

Синдзи секунду колебался, затем кивнул.

— Аски не будет весь день, она развлекается со своими друзьями. Но если она вернется — постарайся скрыться от нее.

Рей подошла к Синдзи и села рядом с ним на кровать. Тут он покраснел, поняв, что они одни в квартире, да еще сидят вместе на кровати. Она, казалось, колеблется, сидя рядом и смотря в его глаза в ответ на его взгляд. Он чувствовал, как заливается краской, и заметил, что она тоже.

Затем она плюхнулась на кровать, и похоже, тут же заснула.

Прежде чем ему в голову могло придти сделать что-то глупое или непристойное, Синдзи решил, что настало время посмотреть телевизор, и вышел. Неважно, что он будет смотреть, главное занять себя. В конце концов, ему нужно начинать изучать немецкий.

* * *

Макото, с огромной коробкой в руках, загораживающей ему весь обзор, пробирался по коридору.

— Майя?

— Налево, — велела она, шагая немного впереди него с двумя большими сумками, — Спасибо за то, что помог перенести вещи, я тебе очень благодарна.

— А, никаких проблем, — ответил он, — Кроме того, ты бы сделала то же самое для меня, если бы я попросил, верно?

Он не услышал ответа.

— Ве-е-ерно?

— Подожди, я все еще думаю.

— Эй!

Она рассмеялась.

— Просто шучу. Конечно, я бы помогла. Хорошо, идем сюда, еще немного, — они вошли в квартиру и Макото тут же опустил коробку на пол.

— Здесь замечательно, да?

— Мм-хмм.

Они огляделись вокруг.

— Неплохо, — сказала Майя.

— Немного побольше, чем моя квартира в Японии, — ответил Макото.

Майя кивнула.

— Аналогично. Я хотела попросить семпай помочь мне, но у нее назначены встречи, которые она не может пропустить, — она слегка нахмурилась при последних словах, — Ладно, давай принесем остальное.

— Так, гм, как твои дела? — спросил он, пока они шли по коридорам назад к автомобилю с ее пожитками. Он надеялся, что не покажется ей невежливым.

Она немного покраснела и пожала плечами.

— Идут неплохо. А ты как?

Он вздохнул.

— Все так запуталось, на самом деле.

Она подтолкнула его локтем.

— Ах ты, бабник.

— Э-это не так! Мне НЕ НУЖЕН гарем девушек, понятно?! — он добавил кротко, — Просто… Я не знаю… Я не ожидал, что добьюсь чего-нибудь с Мисато, а затем в моей жизни появляется Акане, а когда все идет просто великолепно, Мисато начинает проявлять интерес, и… — он вздохнул, — Не знаю, чтобы сделала ты на моем месте?

— Я?

— Да, ты. Что, если бы ты уже встречалась с кем-то, когда доктор Акаги стала выказывать свое сильное влечение к тебе?

Майя хмыкнула.

— Трудный вопрос. Это зависело бы от того человека, конечно. И при каких обстоятельствах появилась бы семпай.

— Что ты имеешь в виду?

— Ладно, давай рассмотрим твой первый пример — Мисато. Ее предыдущий ухажер недавно погиб, и она переживает всю гамму чувств в связи с этим. Ей больно, она одинока, сбита с толку, — Майя снова нахмурилась, — Ненавижу говорить подобное, но ты, возможно, нужен ей только для того, чтобы придти в себя.

Он вздохнул и опустил голову.

— Я не хочу быть парнем только для этого.

— Ты и не должен. В обычных обстоятельствах, было бы немного сложнее определиться с твоими дальнейшими действиями. Но сейчас, Мисато все еще испытывает боль, и она нуждается в дружеской поддержке больше, чем кто-либо еще. Вместе с тем, у тебя с Акане все хорошо.

— За исключением того, что она продолжает убеждать меня заняться Мисато, — сказал Макото, — Это довольно странно, разве ты не находишь?

— Может, она боится ответственности, — возразила Майя, — Все же, задумайся над этим. Ты говорил, что она приедет вслед за тобой в Германию, так?

Он кивнул.

— Подумай сам — она пересечет полмира, чтобы оказаться рядом с тобой. Она могла бы просто переехать в другую часть Японии, или в какую-нибудь страну поближе, но вместо этого, она приезжает сюда, к тебе. Это очень о многом говорит. Возможно, даже, о любви.

Теперь настала очередь Макото краснеть.

— Ты, в самом деле, так думаешь?

— Не скажу на все сто, но почти уверена. Оставайся верным Акане, и попытайся быть другом для Мисато. О, и возьми вон ту коробку, слева.

* * *

Рей, растянувшаяся на кровати Синдзи, почувствовала, что что-то идет не так, и открыла глаза.

Если верить манге, девочка засыпает, а мальчик, соблазненный ее видом, должен попробовать поцеловать ее.

Вместо этого, она слышала, как Синдзи смотрит телевизор в другой комнате.

Она решила подождать подольше.

Да, это неплохая идея.

* * *

Крик разбудил Аску, моментально выдернув ее из Страны Снов в реальный мир. Она вскочила с матраца, надеясь, что Анна не успела разбудить кого-либо еще, кроме нее. Она снова спала в комнате Анны.

Анна безучастно смотрела в потолок, ее рот был широко раскрыт. На мгновение, ее лоб и глаза, казалось, вспыхнули красным, но затем это исчезло. Взгляд Анны стал осмысленным и она произнесла:

— Я разбудила тебя?

— Ага. Опять кошмары?

— Опять кошмары, — ответила Анна. Ее голос показался Аске необычно спокойным, — Мне жаль, что я разбудила тебя.

— Нам в самом деле надо встретиться с доктором Химмилфарб по этому поводу.

— Нет, со мной все будет в порядке, — сказала Анна, — Это всего лишь сон.

— Странные вещи иногда происходят во сне, — сказала Аска, — Ты уверена, что с тобой все нормально?

— Все нормально, — ответила Анна.

"Нет, не все", — подумала Аска, — Ладно, тогда, давай спать.

— Спокойной ночи, Аска, — сказала Анна.

— Спокойной ночи, Анна.

Аска слышала, как глубоко дыша, Анна погружается в сон, но сама она долго лежала, терзаемая беспокойством, пока сон не одолел ее.

* * *

Фургоны подтянулись к главным воротам.

— Ты уверен, что это сработает? — спросил один из водителей у человека, сидящего рядом.

Вдали прогремел гром, тучи затянули небо, темноту ночи рассеивали только фонари, освещающие длинную дорогу через лес к главным воротам NERV-Германия.

— Мы были бы уже трупами, если бы наши люди внутри потерпели неудачу, — ответил человек.

— Или, возможно, они хотят заманить нас, а потом убить.

— Не будь таким параноиком.

Ворота скользнули в сторону, открываясь, и машины начали въезжать внутрь.

— Видишь? Я же тебе говорил, — сказал пассажир.

— Я все равно не доверяю им.

— Мы должны пойти на риск, или не будет никакого Пятого Рейха. Смелость — вот ключ! Не трусь.

— Я не трус! Я просто…

Из задней части фургона донесся крик:

— Ты просто боишься!

Руки водителя сжались на баранке.

— Да, я боюсь! Только глупцы не испытывают страха, попадая в подобное место.

— Теперь, все успокойтесь. Приберегите вашу ненависть для поганых чужаков, которые оскверняют нашу страну, — сказал пассажир на переднем сидении, — Еще несколько минут, и это место станет НАШИМ!

* * *

Мисато проснулась от звуков возни с ключами, по ту сторону ее двери. Паранойя тут же охватила ее, и она схватила свой пистолет с тумбочки и скатилась с кровати в пространство между ней и стеной.

Дверь очень медленно отворилась. Мисато, лежа на полу под кроватью, следила, как она открывается. Она видела три пары ног в дверном проеме. Мужчины переговаривались между собой по-немецки, она вслушалась в их речь, стараясь догадаться, что они замышляют. Кем бы они не были, они не в униформе, но все же в глубине души она волновалась как бы не убить какого-нибудь заблудившегося посетителя.

Она узнала произнесенное имя, и тут же сообразила — как они получили ключ от ее комнаты. Это означало, что либо они из персонала NERV, но без униформы, либо кто-то на базе выдал им ключи. Она слышала, как еще несколько человек бродят по коридору. Мисато выглянула из-за кровати, надеясь получше рассмотреть их.

Двое мужчин со светлыми волосами были невысокого роста, худощавые, чисто выбритые, в то время, как третий — огромный мускулистый тип, темноволосый, с густой бородой. Все трое вооружены винтовками. Двое белокурых мужчин носили джинсы и футболки с надписями на немецком, которые Мисато не поняла, хотя изображение футбольного мяча позволяло предположить, что они являлись спортивными болельщиками. С другой стороны, третий был одет во что-то вроде военной формы времен Второй Мировой, со свастикой на нарукавной повязке.

"Черт возьми, — подумала она, — Я могу, вероятно, взять двоих, но в такой тесноте третий наверняка достанет меня, да еще придется иметь дело с теми, что в коридоре".

Прислушавшись, она поняла, что один из них приближается к кровати.

"Хорошо, если я прибью его, то, возможно, успею завалить и двух других, — мелькнула у нее мысль, — Они не похожи на профессионалов. Правда, остаются еще те, в коридоре, придется импровизировать на ходу. Если повезет, и он не станет искать, то они могут предположить, что я вышла прогуляться, или еще куда-нибудь. Дерьмо! Дети! Должно быть, эти люди здесь, чтобы убить или похитить их. Черт возьми!"

Один из белокурых мужчин, приблизившись к кровати, произнес что-то по-немецки. Она не поняла, что он хочет. Он потыкал простыни стволом винтовки, затем наклонился вперед и заметил ее. Мисато внезапно вскочила и всадила пулю ему в голову, заставив опрокинуться навзничь. Затем, нырнув назад, она выстрелила еще пять раз. Три пули попали в цель, второй блондин рухнул на пол с двумя смертельными ранами в груди, а темноволосый мужчина, отброшенный к стене, сжимал свою руку.

Ее разум прояснился достаточно, чтобы она сообразила надавить на аварийную кнопку сотового телефона. Она нажала ускоренный набор номера Фуюцуки. В этот момент, град пуль обрушился на стену у нее над головой; в комнату ввалились еще несколько человек.

Фуюцуки ответил.

— Командир, что происходит? — пробормотал он.

— У нас незваные гости!

Она услышала голос, обращенный к ней, что-то говорящий по-немецки, и, почему-то, раздающийся из-под ее кровати. Как оказалось, один из них прополз по-пластунски в комнату, пока остальные прижали ее огнем, и теперь, он целился в нее из винтовки, лежа под кроватью.

— И они только что захватили меня, — закончила она и бросила пистолет.

* * *

Аску разбудили звуки выстрелов.

"Что, черт возьми, творится?" — спросила она про себя, — Анна, проснись, — прошептала она, поднявшись и растолкав ее.

Анна протерла глаза.

— Что?

— Должно быть, какое-то чудовище прорвалось, — сказала Аска, — Оставайся здесь и звони Мисато. Я посмотрю, что происходит.

Анна кивнула, пытаясь отыскать свой сотовый, а Аска высунула голову в коридор.

Там была группа людей, большинство из них в темной, но обычной одежде, другие в чем-то похожем на старую немецкую военную форму. Многие столпились у двери в комнату командира Мисато, остальные направлялись по коридору к комнатам Детей. Она заметила у некоторых нарукавные повязки со свастиками. Один из них вскинул винтовку, направив на Аску:

— Сдавайся, или буду стрелять! — выкрикнул он.

Огонь взметнулся вокруг нее, скрыв ее от взора человека. Но он услышал ее голос, разносящийся по коридору:

— Сам сдавайся, ты, безмозглый червь! Это такие идиоты, как ты, создают нашей стране дурную славу! — она протянула руку вдоль коридора, в их сторону, — Бросайте ваше оружие, иначе я убью всех вас.

Они были грязью, немногим лучше монстров, с которыми боролся NERV. Часть ее требовала сжечь их, что бы они ни сделали, наблюдать, как плоть облезает с их костей и слушать их предсмертные крики. Но она подавила этот инстинкт. Они были людьми, хоть и подонками, и возможно, они могли раскаяться. Они заслужили шанс.

Человек нервно сглотнул и подался назад. Тут несколько мужчин вытащили Мисато из ее комнаты, держа оружие у ее головы. Один из них велел:

— Сдавайся, или мы убьем ее.

Аска выругалась. "Проклятье, я не смогу убить их достаточно быстро, чтобы никто не успел выстрелить в нее. Но я не могу просто… дерьмо". Она спросила по-японски:

— Командир Мисато, что мне делать?

— Мы не можем позволить им захватить вас, — ответила Мисато, — Я не хочу умирать, но NERV и весь мир… — она дрогнула, — …нуждаются в вас больше, чем во мне.

К этому времени, Тодзи также высунулся в коридор.

— Что, черт возьми, происходит? — потребовал он ответа, — Дерьмо! — добавил он, увидев людей.

Аска колебалась. Она не могла допустить, чтобы они убили Мисато. Мисато всегда хорошо относилась к ней, и ей слишком нравилась Мисато, чтобы позволить ей умереть. Если бы на ее месте находилась Рей, ну, тогда, никакого чувства вины, даже если они застрелят ее. Но не Мисато. "Как, черт возьми, эти парни проникли сюда? Я должна остановить их, — подумала Аска, — Но если я буду сражаться… проклятье. Ненавижу. Ладно, я всегда могу убить их позже. Они, должно быть, хотят взять нас живьем, иначе скосили бы сразу, как увидели".

— Хорошо, — сказала она по-немецки, — Мы сдаемся. "Пока", — добавила она про себя. Рано или поздно, она улучит момент и освободит Мисато, и тогда, они за все заплатят.

* * *

— Готовы ли силы службы безопасности? — спросил Фуюцуки Ингрид.

— Да, — ответила она, затем нахмурилась, — Но если мы атакуем, я сомневаюсь, что командир Кацураги останется в живых.

Гендо начал что-то говорить, но замолк. Отключившись от происходящего, он просто наблюдал.

— Держите их наготове, — сказал Фуюцуки, — Я не хотел бы потерять ее, если только не будет другого выбора.

— Есть ли надежда восстановить контроль над нашими компьютерами? — спросил Вейсс.

— Работаем над этим, — ответила Рицуко, — Если бы у нас хватило времени установить МАГИ, этого бы не случилось.

— Но мы не успели, — сказала Фуюцуки, — Имеют ли они возможность запустить ЕВЫ?

— Я так не думаю, — ответил Отто, один из компьютерных специалистов, — Они отключили все автоматизированные системы безопасности и весьма ограничили наши возможности по мониторингу, но программы для управления ЕВАМИ разработаны для использования на мостике, нигде больше нет необходимого оборудования.

— Наши силы безопасности охраняют резервный мостик, — сказала Ингрид, — Так что, если они не станут использовать заложников для давления на нас, что я не могу допустить, мы сможем предотвратить запуск.

Фуюцуки нахмурился.

— Мы не можем позволить себе потерять Детей.

— Дети могут сокрушить этих идиотов, — подал, наконец, голос Гендо, — Но они не смогут ничего сделать, пока Кацураги в опасности.

— Возможно, мы могли бы подстроить на резервном мостике ловушку, с использованием слезоточивого и нервно-паралитического газа, а затем, позволить им захватить его, — предложила Майя.

— У них есть противогазы. Противогазы, изготовленные в NERV, благодаря тем, кто впустил их, — ответила Ингрид, — Я докопаюсь до этих людей в наших рядах, как только все закончится.

— Определенно полетят головы, — заметил Фуюцуки, надеясь, что его голова не окажется в их числе. Совет Безопасности будет не в восторге.

* * *

Мисато напряженно сидела, привязанная к стулу, и стараясь выяснить, чего именно добиваются неонацисты. Они захватили блок службы безопасности, и заперли Детей в камерах. За ней присматривали несколько неонацистов, в коридоре тюремного крыла. Они, казалось, ожидают какого-то приказа.

"Если они не собирались убить нас всех, возможно, они планируют похитить ЕВ? — размышляла Мисато, — Но что они могут с ними сделать? Не думали же они, что смогут управлять ЕВАМИ сами? Возможно, они хотят использовать заложников, чтобы вынудить Детей стать их пилотами". Это имело смысл, но все равно это был глупый план. Насколько она знала, Фуюцуки и Гендо пожертвуют жизнями любых заложников, чтобы предотвратить шантаж Детей и использование ЕВ неонацистами. С другой стороны, если они так поступят, Дети могут повернуть против них. "Паршивая ситуация", — подумала Мисато.

Она нахмурилась. Пусть они оказались достаточно умны, чтобы проникнуть сюда, пусть даже с помощью предателя, но неужели они настолько безумны, что думают, будто это сойдет им с рук? Или, возможно, это отвлекающий маневр, какой-то другой группы, использующей неонацистов, как пешки. Казалось несомненным, что эта группа причастна к нападению и уничтожению культа, последствия которого они обнаружили. Может быть, неонацистский аспект является только прикрытием для культа. Или, их лидер мог быть очень способным тактиком, не испытывающим проблем с долгосрочным планированием.

"Теперь, все равно не узнать, — подумала она, — Интересно, захватили ли они один из мостиков? Они вполне могут использовать нас, чтобы оказать давление и получить контроль над мостиком, — она оглянулась на шестерых охранников, присматривающих за ней, — Никаких шансов справиться со всеми. Учитывая, что один из них постоянно держит пушку у моей головы".

"Я не могу даже заговорить им зубы, потому что они не понимают по-японски", — думала она. Она терпеть не могла чувствовать себя беспомощной.

Ей показалось, что она просидела здесь несколько часов, пока ее не осенила мысль: Рей могла овладевать людьми, произносящими ее имя. "Возможно, я смогу привлечь ее внимание, повторив ее имя, и я позволю ей овладеть собой. Тогда, она сможет использовать свою силу, чтобы расправиться с этими идиотами". При мысли об этом Мисато бросило в дрожь, но это был, по-крайней мере, хоть какой-то выход.

Она начала бормотать имя Рей, раз за разом. В течении пары минут ничего не происходило. Наконец, охранник, оружие которого упиралось ей в голову, что-то сказал. Она не поняла, но по тону его голоса можно было догадаться: "хватит повторять «Рей» без умолку".

Через несколько секунд, он обернулся и выстрелил в голову другому мужчине. Убитый рухнул на пол, другие охранники вскочили, сбитые с толку, а он открыл огонь по ним, не слишком умело. Впрочем, на таком коротком расстоянии особого умения ему не потребовалось. Вскоре, он истекал кровью из множества огнестрельных ран, также, как и трое из четырех мужчин, успевших открыть ответный огонь. Последний в ярости повернулся к Мисато, что-то заорал по-немецки и взмахнул оружием.

Он не заметил голубоволосую размытую фигуру, вдруг появившееся в углу комнаты, позади него, но ощутил, как чьи-то руки схватили его запястья и раздавили их, затем отобрали его оружие и бросили на пол. Лед образовался у него во рту, задушив крик.

Некоторые из раненых мужчин пытались подняться и выстрелить в нее, но она стремительно бросалась от тела к телу; одного она добила, полоснув ногтями по горлу, второму проломила ногой грудную клетку. Наконец, все они перестали двигаться. Один, который не получил смертельных ранений, замер, стараясь притвориться мертвым.

Рей подняла пистолет и протянула его Мисато. Затем, она взглянула на выжившего.

— Он нужен тебе? — спросила Рей.

— Он может оказаться полезен. Нам нужно найти Аску, и тогда мы сможем понять, что он скажет. Давай выпустим всех из камер.

Рей кивнула и направилась освобождать остальных.

* * *

Фуюцуки взял свой телефон.

— Это командующий Фуюцуки, — произнес он.

— Это командир Кацураги, — сказала Мисато, — Рей спасла меня, и мы освободили других Детей. Вы хотите, чтобы мы прибыли на мостик? Есть идеи — что именно хотели эти люди?

— Я полагаю, они собирались использовать заложников, чтобы заставить Детей стать их пилотами, и создать Пятый Рейх. Я не стал бы принимать их всерьез, поскольку они совершенно чокнутые, но они явно воспользовались помощью кого-то внутри, — Фуюцуки нахмурился. "Возможно, все это часть какой-то сложной игры SEELE, — подумал он, — Или, может быть, эту игру затеял Ползучий Хаос. Меня могут дискредитировать, так же, как и Гендо, чтобы они, или их ставленник оказался во главе NERV".

— Я знаю. Ингрид и я обратимся за помощью к отделу внутренних расследований, чтобы найти и вычистить предателей, — сказала Мисато, — Нам прибыть на мостик?

— Да, — сказал он, — Если вы столкнетесь с противниками, берите их живьем, если удастся, потому что нам нужны ответы. Но если не получится — убивайте без колебаний.

— Поняла, — ответила она, — Мы будем через 10–15 минут, если не встретим сопротивления.

— Мы ждем вас.

* * *

Тодзи следил, как Аска, Рей и Синдзи расправляются с неудачливой группой неонацистов, попытавшихся перехватить их на пути к мостику. Мисато, а также Анна, Хикари и Тодзи, прикрывали их из-за угла, Мисато высовывалась, стреляя во врагов и поражая их со смертоносной точностью.

Аска, смеясь, метала огненные стрелы в мужчин, стреляющих в нее. Пули отскакивали от пламенного щита, который она выставила перед собой. В местах попаданий они вызывали лишь легкое колебание пылающего АТ-поля.

Рей бросалась к одному человеку за другим, замораживая одних, кромсая других когтями, в которые превратились ее пальцы. Она двигалась слишком быстро, чтобы кто-то мог попасть в нее.

Тодзи только сейчас заметил Синдзи, вступившего в схватку. Одной рукой он поражал людей огнем, другая его рука превратилась в какое-то подобие черной, как смоль, змеи, которую он впихивал людям через нос в глотку, иногда разрывая их лица, иногда просто заставляя их задохнуться. Пули, попадающие в него, отлетали без толку, или проходили насквозь. Это было едва ли не самое ужасное зрелище, какое довелось видеть Тодзи, когда он рискнул высунуть голову и взглянуть на происходящее.

"Я должен надрать им задницы", — подумал он. Вот только это были человеческие задницы, которые предстояло надрать, от вида крови ему становилось плохо, и он не мог так же легко достичь точки проявления своей силы, как остальные. Жестокая бойня, казалось, вовсе не беспокоит их, и мысль о его приятеле Синдзи, малыше Синдзи, так легко убивающем людей, пусть даже это злобные, гребаные неонацисты, пугала его. "Что происходит с нами? — спросил Тодзи вселенную, — Я не хочу убивать людей".

Анна навскидку палила из винтовки, взятой у одного из убитых Рей, но ее стрельба не отличалась точностью. Хикари оставалась позади, стараясь оттянуть Тодзи прочь от угла.

— Тебя могут убить, — шептала она, — Пусть они разберутся сами.

— Я просто не могу ничего не сделать, — сказал он, хотя знал, что он все равно ничего не может сделать, и на этот раз, он даже был рад этому, — Черт побери, Кенсуке с его шутками о "Возвращении в замок Вольфенштейн".

— Ничего смешного, — тихо сказала Хикари, выглядевшая испуганной и взволнованной.

— Да, это так.

Рей содрала лицо с одного человека, и Тодзи передернулся. "Никогда не злить Рей", — напомнил он себе.

— Назад, — велела Мисато, — Ты подставляешь себя под выстрелы, Тодзи. Анна, я ценю твое желание помочь, но тебе лучше тоже укрыться.

Тодзи отступил.

— Я убрался, только потому, что ты мне приказала, — сказал он твердо, — Я не боюсь, ничего подобного.

— Вот и хорошо, — сказала Мисато, всаживая пулю в плечо человеку, — Проклятье, я целилась ему в пасть.

У последнего из нападавших, Аска расплавила оружие прямо в руках, затем руки и грудь, глумясь над ним, даже после того, как тот упал.

В коридоре повисла тишина. Мисато вышла из-за угла.

— Отличная работа, — сказала она, — Давайте двигаться дальше, — она осмотрела тела, — Откуда они набрали столько людей для этого дела?

Хикари едва не вырвало от зловония, стоящего в коридоре, и при виде крови, собирающейся в огромные лужи. Она крепко вцепилась в руку Тодзи. Тот шагал вперед, стараясь держаться непринужденно. Анна опустилась на колени, сняла с мертвого тела подсумки с боеприпасами и стала перезаряжать обойму своей винтовки. Хикари вздрогнула.

— С тобой все в порядке? — спросила она Аску.

— Жалкие черви, они даже не смогли оказать достойного сопротивления, — сказала Аска.

Хикари уставилась на нее, Аска задрожала и огонь в ее глазах погас. Она осмотрелась вокруг и побледнела.

— Тьфу, меня сейчас стошнит, — заявила она. Шатаясь, Аска отошла подальше от трупов, упала на колени и ее вывернуло.

Синдзи тоже выглядел довольно бледным, глядя на мертвые тела.

— Мы… сделали это? — спросил он, потрясенный.

Рей кивнула.

— Да.

Мисато вздохнула.

— Я сожалею, что так получилось. Никто в вашем возрасте не должен убивать других людей.

Аска попыталась что-то сказать, но она была слишком занята, ее продолжало тошнить.

— Вы когда-нибудь убивали людей прежде? — нервно спросила Хикари.

— Да, — ответила Мисато, — Но я уже закончила колледж и работала в NERV, когда это случилось. Не в 14–15 лет, — она печально огляделась, — Ну, неплохо бы взять пленных, но… иногда, вопрос стоит так: убивай, или будешь убит, — она чувствовала холод и отчаяние, говоря это группе подростков, — А я не хочу умирать.

Аска заставила себя подняться, когда Синдзи подошел к ней. Она ухватилась за его руку, словно за путь к спасению, и сказала:

— Я погано себя чувствую. Боже, мы убили всех этих людей… — она начала плакать.

— Нам, вероятно, придется убить еще больше, — сказала Мисато, — Хотя, я слышу стрельбу в отдалении, возможно, служба безопасности NERV разделается с остальными.

Один из сотрудников службы безопасности появился из-за угла. Он что-то произнес по-немецки. Аска плакала, ей было не до перевода, так что Анна перевела за нее:

— Командир, он говорит, что коридор очищен на всем протяжении.

— Хорошо, скажи ему, чтобы его люди сопроводили нас на мостик.

Анна перевела, и они отправились в путь. Синдзи почти тащил Аску на себе, остальные шли молча, с подавленным видом.

* * *

— Все кончено, — заявил Фуюцуки Мисато и Детям, — Мы надеемся к утру получить кое-какие ответы от этих придурков. Никому не покидать базу, пока мы не узнаем — кто предатель.

Мисато кивнула.

— Как только я высплюсь и смогу нормально соображать, мы с командиром Лессард начнем расследование. Хотя я собираюсь вызвать отдел внутренних расследований, прежде чем идти спать.

— Не думаю, что я смогу заснуть, — пробормотала Аска.

— Я опрошу всех вас утром, — сказал Фуюцуки, — Сейчас я вымотался, да и вы, я уверен, тоже. Отправляйтесь спать, и поспите столько, сколько нужно. Я отменяю ваши занятия на завтра, не думаю, что кто-то из вас будет в состоянии сосредоточиться на уроках.

Дети обрадовались бы, если бы вообще были способны испытывать сейчас радость. Вместо этого, Тодзи просто сказал:

— Спасибо.

Фуюцуки зевнул.

— Макото, боюсь, тебе придется остаться со мной и помочь с окончательной зачисткой, мы должны убедиться, что разобрались со всеми.

Макото со вздохом кивнул.

— Да, сэр.

— Вы уверены, что не хотите, чтобы я…? — начала Мисато.

— Отправляйтесь спать, — велел Фуюцуки, — Вам понадобится ваш разум завтра, когда вы начнете свое расследование.

Она кивнула.

— Есть, сэр.

— Теперь, идите спать, вы, все.

* * *

Хикари шла по коридору очень медленно и осторожно, подскакивая при любом шуме.

— Не волнуйся, — сказал Тодзи, — Все уже кончено.

Она сморщила нос.

— Я все еще чувствую запах крови. После всей этой бойни.

— Ублюдки получили по заслугам, — сказал Тодзи. "Так и есть", — подумал он про себя.

Аска пробормотала:

— Нет, не так.

— Эти слабаки получили то, на что напросились, — услышал Синдзи голос Анны.

Он оглянулся на нее.

— То, что они оказались слабы — не означает, что они заслужили смерть.

Она захлопала глазами.

— Извини, что?

"Я так устал, что мне уже мерещится всякое", — подумал он, — Ничего.

Он попытался подавить чувство вины, терзающее его, и выглядеть счастливым, не смотря на кровавые пятна в его разуме.

Они оказались возле своих комнат и разделились. Синдзи обратил внимание, что Тодзи и Хикари вошли в комнату Тодзи, в то время, как Анна и Аска пошли вместе в комнату Анны. Он повернулся, чтобы войти к себе, и заметил Рей, с выжидающим видом стоящую рядом.

— Я хочу побыть один, — сказал он мягко. На самом деле, он не хотел оставаться один, но Аска ушла с Анной, и он боялся, что она может застукать их.

Рей выглядела разочарованной, но кивнула, развернулась и пошла дальше по коридору.

Синдзи вздохнул и вошел к себе, забрался под одеяло и пялился в потолок, пока, наконец, усталость не одержала над ним верх.

* * *

Мисато пыталась заснуть, но сон не шел. Ее нервы все еще оставались натянутыми после яростного боя, и лица убитых всплывали в ее памяти. Она ненавидела убивать людей. Ей доводилось убивать прежде, и придется снова, но она не любила это. Все же, подобное случалось слишком редко, чтобы привыкнуть. И пережитый опыт не подготовил ее к тому, как Дети расправились с неонацистами, словно те были лишь бесполезные манекены, а не люди.

Она услышала, как открывается дверь, и увидела Рей.

— Тоже не можешь заснуть? — спросила она Рей.

— Хикари нехорошо.

Мисато села, покачиваясь.

— Она заболела? Вы позвонили Рицуко?

— Сражение, — сказала Рей, — Она взволнована.

— А, ты имеешь в виду — она шокирована боем.

Рей кивнула.

— Я не могу винить ее. Я поговорю с ней завтра. Когда я смогу нормально соображать, — сказала Мисато и потерла лоб.

— С тобой все в порядке? — спросила Рей.

— Да, — ответила Мисато, — Просто вымоталась. Хотела бы я знать, как проникли сюда эти ублюдки?

— Ты здорово сражалась, — сказала Рей, — Из тебя получился бы отличный Дитя.

— Спасибо. Вы все сражались очень хорошо. "Это меня и тревожит, — подумала она, — Вся эта смерть…" — она вздрогнула, — Детям в вашем возрасте не годится видеть или делать что-то подобное.

— Мы — Дети. Это наша природа, — ответила Рей, — Мы охотимся и убиваем.

— Это не главное для вас, — сказала Мисато.

Рей кивнула.

— Но это самое легкое.

Мисато не была уверена, утвердительно ли это прозвучало. Она зевнула.

— Поспать бы.

Рей повернулась и молча вышла.

Мисато плюхнулась на кровать и взмолилась, чтобы пришел сон.

* * *

— Ну что же, мы нашли предателей, — сказала Ингрид, — Или, возможно, только некоторых из них. Записи камер службы безопасности ясно показывают, кто впустил их. К сожалению, двое из них были застрелены охранниками NERV во время перестрелки, а третий, похоже, был убит командиром Мисато во время той стычки, когда захватили Детей.

— Похоже? — переспросил Фуюцуки. Он, Ингрид, Мисато и Вейсс встретились в одной из комнат для брифингов на следующий день.

— Баллистическая экспертиза показывает, что третий получил ранение из такой же винтовки, какие они использовали, и я была вооружена одной из них. Есть небольшая вероятность, что Анна, которая также пыталась стрелять из их оружия, могла кого-то подстрелить, но она вела огонь наугад.

Вейсс кивнул.

— Однако, могут оставаться и другие, никак не проявившие себя.

— Мы собираемся тщательно проверить всех, и постараемся проследить за вызывающими подозрения, — сказала Ингрид, — Но эти трое имели незапятнанную репутацию. Это заставляет меня задуматься — не является ли все это частью какой-то шпионской игры, поскольку мне трудно поверить, что эти трое — неонацисты. Мы проверяем наши силы безопасности очень основательно, чтобы избежать возможных проблем с лояльностью.

Она передала копии личных дел трех мужчин Фуюцуки и Вейссу, которые бегло просмотрели их.

— Ну, нам придется подвергнуть всех тройной проверке, — сказал Фуюцуки.

— Мы продолжим наше расследование, — сказала Мисато.

— Хорошо, хорошо, — ответил Фуюцуки, поднимаясь, — Я думаю, на сегодня мы разобрались со всем, с чем могли.

Он покинул их и вернулся в свой кабинет. Гендо ожидал там.

— Жаль, что пророчества не включают подобного рода события, — сказал Гендо.

— Звезды могут повелевать Великими Старейшими и Внешними Богами, но за исключением попавших под их власть, они не могут управлять действиями людей, — ответил Фуюцуки, — Их пение пробуждает наших противников, но только от нас зависит, какими будут наши ответные действия. Я боюсь, что это какого-то рода испытание SEELE, чтобы проверить наши силы. Они могут подозревать, что мы что-то замышляем. Или, возможно, за этим стоит чья-то разведслужба. Я согласен с командиром Лессард, в том, что люди, предавшие нас, вряд ли являлись неонацистами. Это значит, что есть что-то еще.

— Тот факт, что у нас шестеро Детей, в то время, как в пророчестве говорится о пяти, тревожит меня, — сказал Гендо.

— Да, — согласился Фуюцуки, — Один из них погибнет или предаст нас.

— Возможно, Рей сломается и придется убить ее, — размышлял Гендо.

— Опасная возможность. То же самое может случиться с Лэнгли, — сказал Фуюцуки, — Они вполне могут схватиться насмерть, до того, как все будет кончено.

Гендо кивнул.

— Мы должны предотвратить это, если мы можем.

— ЕСЛИ только мы можем.

— Они становятся все сильнее, даже без их ЕВ. Сильнее, чем мы могли предположить. Это очень опасно, — сказал Гендо.

— Я знаю. Но все, что нам остается — продолжать танцевать так быстро, как только мы можем, и надеяться, что этого достаточно, и что наш план все еще осуществим. А если это не так — мы должны найти другой путь.

— Если он есть.

— Если мы потерпим неудачу, мы, по-крайней мере, мы сделаем все, чтобы наш мир не разделил судьбу других. У нас нет другого выбора, кроме как продолжать следовать навстречу шторму, и делать то, что можем.

— Мы победим или погибнем, — сказал Гендо и встал, — Я, вероятно, теперь должен заняться предотвращением моего собственного уничтожения.

— Я защищу тебя, насколько возможно. Если только это в моих силах, — сказал Фуюцуки.

— Я знаю, — ответил Гендо, — Ты сделаешь все возможное, дружище.

— Сделаю, — сказал Фуюцуки, — Удачи.

— Спасибо.

Гендо вышел, оставив Фуюцуки наедине с своими мыслями.

* * *

Аска летела через ночь на пламенных крыльях. Она не собиралась покидать базу, но ей хотелось некоторое время побыть одной и подумать, так что она полетела к берегу Рейна. Небо постепенно светлело. Приближался рассвет. Тени немного укоротились, когда она рассеяла свои крылья.

Здесь находилась скала, которую она облюбовала для отдыха. Отсюда открывался вид на дремучий лес по ту сторону реки. Когда-то, когда она была еще маленькой, там находился оставленный город, но NERV скупил опустошенные земли и позволил лесу расти на руинах, создавая необитаемую зону безопасности вокруг базы. Это стало возможным, потому что очень много людей погибли после Второго Удара.

Разглядывая имена, выцарапанные на скале, она снова задалась вопросом: кто такие Ханс и Ольга, или вернутся ли когда-нибудь сюда дети Баума. Она провела по надписям рукой, как всегда делала, затем села, подобрала несколько камешков, которые усеивали узкую полоску «пляжа», и стала кидать их в воду.

Ночь выдалась холодной, но она не чувствовала холода. Она не чувствовала ничего, словно оцепенела. Лица мертвых людей проносились перед ней, выжженные огнем в ее разуме, огнем, которым она убила их. Убивая их, она чувствовала себя замечательно, не смотря даже на то, что они были так слабы, и она не получила никакой выгоды от этого.

"Я убивала людей, — думала она, — Других людей. И мне это нравилось".

Ее чувства, наконец, прорвались, и она принялась плакать, Ее слезы падали на землю и превращались в крошечных людей, людей, которых она убила. Они разбегались в разные стороны от нее.

"Мои собственные слезы боятся меня, — подумала Аска, рыдая все сильнее, — Чем я становлюсь? Чем-то ужасным? Я убийца. Я должна умереть".

Звезды в вышине казались холодными и жестокими, пронизывая беззащитное темное небо уколами света. Плеск вод Рейна, набегающих на берег, и ее рыдания — были единственными звуками вокруг.

Затем, раздалось хлопанье крыльев, она настороженно обернулась, устремив взгляд в небо. На мгновение, она подумала, что это Ангел, но затем увидела, что это всего лишь Синдзи, опускающийся на землю возле нее. Он подошел, обнял ее, и она продолжила рыдать у него на плече.

— Синдзи, Синдзи, Синдзи, — бормотала Аска, — Что происходит с нами? Как мы могли сотворить такое? Это ужасно.

— Я знаю, — сказал он мягко, — Я знаю, — он обнимал ее одной рукой, другой поглаживая по волосам, — Я вижу их, Аска. Вижу их лица.

— Я тоже, — произнесла она сквозь слезы.

Они обнимали друг друга, Аска плакала. Синдзи тоже начал плакать и ночь эхом отзывалась их горю.

Наконец, их слезы иссякли, они присели вместе на камень, глядя на Рейн, держась за руки и слушая звуки ночи. После долгой тишины, Аска спросила:

— Как ты узнал, что я здесь?

Мгновение, Синдзи сохранял молчание, затем наклонился и тихонько похлопал по земле. Крошечный паук выбрался из травы и вполз на его руку. Синдзи поднес его к лицу Аски.

— Он сказал мне, — тихо сказал Синдзи, — Он знал, что я хочу знать.

— Ты можешь…? — начала Аска.

— Да, — ответил Синдзи, — Со змеями тоже, — он снова похлопал по земле и небольшой уж скользнул из травы к его руке. Уж вполз на его руку, затем перебрался на руку Аски. Аска следила, как он ползет по ее руке и обвивается вокруг правого запястья, как браслет. Она протянула другую руку и осторожно погладила ужа.

— Иногда, это кажется страшным, — сказал Синдзи, — Но и приятно тоже, — он сосредоточился и несколько пауков выползли из травы на ближайшее дерево. Они начали прясть паутину, все быстрей и быстрей. Она блестела в лунном свете, обретая форму. Аска уже различала очертания сердца и свое имя, неуклюже написанное иероглифами. Ниже, ее имя появлялось, написанное такими же неровными латинскими буквами.

— Это очень мило, — сказала Аска, слегка улыбнувшись.

— Спасибо, — ответил Синдзи и немного покраснел.

— Вот только не «Лэнгели», а «Лэнгли», Синдзи-кун, — сказала Аска, указывая на ошибку.

Синдзи вздохнул.

— Извини.

— Думаю, сойдет и так, — сказала Аска, наклонилась и поцеловала его в щеку, — Спасибо за то, что пришел сюда, Синдзи. Теперь, я чувствую себя лучше.

— Я тоже. Я… мы сделали то, что должны были сделать, — сказал Синдзи, — Я чувствовал себя ужасно из-за этого, но мы правда не имели выбора. Они… их нужно было остановить, верно?

— Верно, — ответила Аска, — У нас не было выбора. В самом деле. Они захватили нашу базу и хотели заставить нас бороться за их безумные идеи, вместо того, чтобы сражаться с Ангелами. И они… они схватили Кацураги-сан.

Руки Синдзи на секунду сжались в кулаки.

— Не знаю, чтобы я сотворил, если бы они ранили ее.

— Или убили, — добавила Аска, — Я уничтожила бы их, — ее голос звучал безжалостно, затем смягчился, — Ну, уничтожила бы их еще больше, — она вздохнула, — Нам, наверное, лучше вернуться и поспать.

Синдзи кивнул. Они встали, сформировали крылья и взлетели в небо, в ту минуту, когда лучи солнца пробилось сквозь деревья на восточном берегу Рейна. Вскоре, ничто не указывало на то, что они были там, кроме паутины в виде сердца, сверкающей в солнечном свете, нескольких сожженных растений и слабого дымка, стелящегося над Рейном.