«Вперед! — Мне захватило грудь. Не понял я — куда наш путь. Бледнеть чуть начал небосвод; Конь, в пене, мчал — вперед, вперед! Последний человечий звук, Что до меня донесся вдруг, Был злобный свист и хохот слуг; Толпы свирепой гоготня Домчалась с ветром до меня. Я взвился в ярости, порвал Ремень, что шею мне сжимал, Связуя с гривою коня, И на локтях кой-как привстал, И кинул им проклятье. Но Сквозь гром копыт, заглушено, К ним, верно, не дошло оно. Досадно!.. Было б сладко мне Обиду им вернуть вдвойне! Но, впрочем, мой настал черед: Уж нет ни замка, ни ворот, Ни стен, ни подвесных мостов, Мостков, бойниц, решеток, рвов; В полях ни стебелька; жива Одна лишь сорная трава Там, где очаг был. Будь вы там, Ни разу б не приснилось вам, Что был тут замок. Видеть мне Ту крепость довелось в огне, Как падал за зубцом зубец, И тек расплавленный свинец Дождем с обуглившихся крыш! Нет, — месть мою не отвратишь! Не чаяли они, гоня Молниеногого коня Со мной на гибель, что опять, С десятком тысяч скакунов, Вернусь я — графу честь воздать, Раз он пажей катать готов! Он славно пошутил со мной, Связав со взмыленным конем; Ему я шуткою двойной Недурно отплатил потом: Всему приходит свой черед, И тот, кто миг подстережет, Возьмет свое. Где в мире путь, Которым можно ускользнуть, Коль недруг жаждет счеты свесть И в сердце клад лелеет — месть?