«Закат, — а все ремнем тугим Я связан с трупом ледяным; Смешаться должен был наш прах, Я ждал; стояла смерть в глазах, С надеждою прогнав и страх. Прощальный взор я в небосклон Послал; мне застилая свет, Кружил там ворон; распален, Моей дождется ль смерти он, Чтоб свой начать обед? Он сел, вспорхнул и снова сел, И вновь поближе подлетел; Я видел взмахи крыльев; раз Так близко сел он, что тотчас, Будь силы, я б ударить мог Его, — но хрустнул лишь песок Под слабою рукой, лишь стон Сорвался с губ, не крик, — и он Вспорхнул и улетел совсем. Но что произошло затем, Не помню. Сон последний мой Был нежной осиян звездой; В глаза глядел мне из-за туч Ее мерцавший, зыбкий луч; Затем вновь холод, тусклый бред, Сознанья сумеречный след, И вновь блаженный смертный сон, И вновь беззвучный вздох и стон, Дрожь… миг бесчувствья… в сердце лед. Б мозгу внезапных молний взлет… Боль, что свела меня всего… Вздох, дрожь… и — ничего.