Ты прав, Монтгомери, рук людских Созданье — Летой поглотится; Но есть избранники, о них Навеки память сохранится. Пусть неизвестно, где рожден Герой-боец, но нашим взорам Его дела из тьмы времен Сияют ярким метеором. Пусть время все следы сотрет Его утех, его страданья, Все ж имя славное живет И не утратит обаянья. Борца, поэта бренный прах Взят будет общею могилой, Но слава их в людских сердцах Воскреснет с творческою силой. Взор, полный жизни, перейдет В застывший взор оцепененья, Краса и мужество умрет И сгинет в пропасти забвенья. Лишь взор поэта будет лить Нам вечный свет любви, сияя; В стихах Петрарки будет жить Лауры тень, не умирая. Свершает время свой полет, Сметая царства чередою, Но лавр поэта все цветет Неувядающей красою. Да, всех сразит лихой недуг, Всех ждет покой оцепененья, И стар, и млад, и враг, и друг — Все будут, все — добычей тленья. Всего дни жизни сочтены, Падут и камни вековые, От гордых храмов старины Стоят развалины немые. Но если есть всему черед, Но если мрамор здесь не вечен, — Бессмертия заслужит тот, Кто искрой божеской отмечен. Не говори ж, что жребий всех — Волной поглотится суровой; То участь многих, но не тех, Кто смерти разорвал оковы.