И серафимы удалились ввысь, Решив, что мир не стоит попеченья; Никем дела земные не велись, Лишь ангел-летописец в огорченье Следил, как быстро беды развелись В подлунном мире: ведь при всем раченье, На перья оба выщипав крыла, Он отставал в записыванье зла.