Даниель спал. Мальчики тянули жребий, и первые два часа бодрствования достались Мишелю. Он удобно устроился на маленькой скамеечке рядом с окном — так, чтобы хорошо видеть сад, особенно со стороны входа на виллу.
Торжественная ночная тишина располагала к размышлениям. Невозможно было даже вообразить, что вокруг Париж.
"Совсем как у нас в "Маргийери"!" — подумал Мишель.
Он был бы не прочь оказаться сейчас дома, в Корби, после всей этой беготни по городу. Мишелю гораздо больше нравилась спокойная и естественная провинциальная жизнь, чем бесконечная суета парижан.
— Они все время куда-то бегут, бегут… а, спрашивается, зачем?
Сад был залит лунным светом. Ухоженные дорожки, посыпанные гравием, казались светлыми пятнами между клумбами.
Вдруг Мишель вздрогнул: он явственно услышал хруст гравия! Мальчик напряг слух, его сердце громко стучало… А звук шагов медленно приближался…
Мишель покинул свое убежище и, рискуя быть замеченным, залез на подоконник. Сомнений не оставалось: кто-то очень осторожно ходил возле дома…
Больше Мишель ждать не мог; едва сдерживая нетерпение, он стал осторожно будить Даниеля, при этом слегка зажав ему рот рукой, чтобы тот спросонья не закричал.
Что? Где? У-у-у… — бормотал Даниель сквозь пальцы кузена. — Что такое?
Тише… он здесь!
Он здесь? — тихо повторил Даниель, энергично встряхнув головой. — Кто? Ах да… и что?
Эти дурацкие вопросы были совершенно в духе Даниеля. Мишель развеселился.
Как что? Ты останешься здесь, в засаде… а я попытаюсь схватить его снаружи, когда он полезет в окно. Понял?
У-а-а-а-а-х! Понял! — огрызнулся Даниель, протяжно зевнув.
Мишель бесшумно вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Выйдя в холл, он остолбенел… Входная дверь была открыта!
В первый момент Мишель подумал, что Чен Сун его опередил, сумев каким-то образом открыть дверь, и теперь находится где-то здесь, в доме…
Было так трудно придумать ловушку, еще труднее поменяться комнатами… А теперь может оказаться, что Чен Сун залез в их комнату — туда, где спит Кристина!
Мишель не знал, на что решиться: то ли тихо подняться по лестнице, то ли, наоборот, подождать, когда Чен Сун выдаст себя хоть малейшим шорохом.
Но тут снова послышался хруст гравия… с улицы. Так их двое? Наверное, один караулит на улице, а другой в это время проник в дом! Мишель на цыпочках подошел к двери, радуясь, что благодаря лунному свету не приходится натыкаться на мебель.
Мальчик рискнул выглянуть наружу. Сначала он ничего не заметил, но тут же хруст гравия послышался яснее… Мишель отшатнулся, а потом быстро проскользнул обратно в комнату для гостей.
Он вошел так неожиданно, что Даниель даже подпрыгнул.
Что там… — только и успел сказать Даниель.
Тс-с!.. Это была Онорина!
Как Онорина? Что ты несешь?
Очень просто, старина! Онорина совершала свой "небольшой кружок по саду", как она выражается, чтобы подышать свежим воздухом. Наверное, у нее здесь бессонница.
И из-за этого ты меня разбудил?! — возмутился Даниель.
Однако в тот же момент на его сонном лице отразилась тревога.
Бедная Онорина… А если сейчас появится Чен Сун?
Не думаю, что наш "друг" захочет себя выдать. Он наверняка дождется, пока она войдет в дом.
Чуть позже мальчики услышали, как захлопнулась входная дверь, — Онорина вернулась.
— Ладно, инцидент исчерпан — я ложусь спать! — с видимым удовольствием заявил Даниель. — Постарайся больше не будить меня по пустякам. Я на месте только для господина Чен Суна собственной персоной! Понял?
Мишель пожал плечами и вернулся на свое место у окна; Даниель же тут же заснул.
* * *
В шесть часов утра Даниель с трудом заканчивал свое второе за эту ночь дежурство. Ничего необычного не произошло.
"Наверное, Чен Сун действительно решил оставить нас в покое", — подумал Даниель, вспоминая слова Кристины.
Он растолкал Мишеля: мальчики незаметно поднялись на второй этаж и разбудили Кристину, чтобы она тоже возвращалась к себе.
За завтраком ребята убедились, что никто, даже Онорина, не догадывается о том, где они провели ночь. Планы на утро определились быстро: Кристина изъявила желание сходить в бассейн. Предложение было принято с большим энтузиазмом.
Выходя из дома, наши герои никого не заметили: очевидно, этим утром Чен Суну было не до них.
На обратном пути, поднимаясь в метро по лестнице, близнецы, как всегда бежавшие немного впереди, вернулись к старшим и затараторили, перебивая друг друга:
Мишель! Мишель! Там человек с речного трамвайчика!
Он читает газету!
Кажется…
Где он? — спросил Мишель, остановившись.
Стоит у решетки!
После минутного размышления Мишель решил, что не стоит обращать на таинственного преследователя внимания.
Раз его здесь не было, когда мы уходили, значит, он ждет не нас. Но смотрите в оба! Мы должны быть в курсе, если он пойдет за нами.
Может, это и в самом деле полицейский? — сказал Даниель.
Когда ребята проходили мимо незнакомца с речного трамвайчика, тот как будто бы их даже не узнал, лишь скользнул равнодушным взглядом. Близнецы "выпустили пар" и теперь вели себя спокойно, разве что Мари-Франс, проходя мимо, краешком глаза покосилась на незнакомца. Пересекая улицу, близнецы снова подошли к старшим, и Мари-Франс, не поворачивая головы, сказала:
— Вон там стоит машина Чен Суна! Это за ним следит темноволосый!
Мишель удивленно огляделся.
— Машина там! С красно-белыми номерами! — уточнила девочка.
Наконец Мишель заметил машину; ее регистрационный номер действительно был белого цвета на красном фоне. Внутри никого не было.
— Ты права, Мари-Франс. Чен Сун должен быть где-то рядом!
Они вернулись на виллу, не обнаружив ничего подозрительного. Если это действительно была машина Чен Суна, а брюнет за ней наблюдал, то азиат, почувствовав опасность, мог где-то скрыться.
Перед тем как зайти в дом, Мишель еще раз небрежно взглянул на машину; в ней по-прежнему никого не было.
Делая вид, что играют, близнецы курсировали между виллой и входом в метро, чтобы проследить за маневрами "неприятеля".
Через час после возвращения из бассейна к Мишелю прибежала Мари-Франс и объявила, что машины с красно-белыми номерами на месте нет… и брюнета тоже.
Значит, Чен Сун уехал! — проговорил Мишель.
А тот брюнет следил именно за ним, — уточнил Даниель.
Последнее событие сделало тайну еще более непостижимой. Ребята окончательно убедились, что брюнет выслеживает Чен Суна, а тот продолжает бродить где-то рядом. Тогда Мишель предложил вот что:
— Раз Чен Сун уехал, мы можем зайти к Виктору Пенсону. Соблюдая предосторожности, конечно… Виктор уже наверняка все сделал; и потом, не можем же мы держать у него такую ценную вазу до бесконечности!
А между прочим, место хорошее! Заметь, мы ведь туда ее отнесли совершенно случайно и Чен Сун ни за что не догадается, что его драгоценная ваза спокойно себе лежит у Пенсонов!
Тем более что никто из нас туда не ходил. Значит, он не догадывается о наших отношениях с Виктором!
Выйдя на улицу, ребята внимательно огляделись по сторонам, но ни Чен Суна, ни темноволосого поблизости не было.
От консьержки они узнали, что Виктор у себя в мастерской.
Мастерская представляла собой сарайчик из фанеры, оклеенной картоном. Чтобы попасть внутрь, надо было преодолеть ступеньку, но ее накрыли специальным скатом для инвалидной коляски.
Стеклянная дверь была открыта. Виктор, мальчик лет четырнадцати с очень бледным лицом, сидел перед небольшим станочком и чинил куклу.
— Здравствуй, Виктор! — приветствовал его Мишель.
В присутствии калеки он всегда ощущал странное неудобство, некоторое чувство вины, даже стыд за свое хорошее здоровье.
Виктор даже подскочил от неожиданности, услышав голос Мишеля. При виде ребят, загородивших дверной проем, его бледное лицо внезапно залилось краской; мальчик опустил глаза, тяжело вздохнул и мучительно улыбнулся.
— Здравствуйте… все! — проговорил он тусклым голосом.
Поведение Виктора показалось ребятам странным. В том, что его удивило такое количество гостей, не было ничего необычного, но он никогда раньше так не смущался! Кажется, он был им совсем не рад… Не вдаваясь в подробности, Мишель спросил:
— Ну, как ваза? У тебя было время этим заняться?
Удалось приспособить патрон?
Бедный Виктор снова стал бледнее полотна и отвел взгляд. Мишель с удивлением отметил, что у него дрожат руки. Он по привычке переглянулся с Даниелем: тот был изумлен не меньше. Тут Мишель наконец догадался, в чем дело, и воскликнул:
— Что-то случилось с вазой?! У тебя ее больше нет?..Потерянный взгляд Виктора подтвердил его догадку. Но тут вмешался Даниель:
— У тебя ее отняли, да? Желтый мужчина в очках с раскосыми глазами?
Виктора очень удивила осведомленность Даниеля… иначе его реакцию объяснить было невозможно.
Он что, сюда приходил? — уточнил Мишель. — В твою мастерскую?
Д-да! — подтвердил Виктор, опустив голову.
Когда? Может быть, сегодня утром?
Д-да, сегодня утром!
Мишель и Даниель снова переглянулись.
Чен Сун нас опередил! — с досадой признал Даниель.
У вас больше нет вазы? — спросила Кристина с иронической улыбкой.
Кузены поняли, о чем подумала девушка. Их репутация детективов сильно пострадала. Они проиграли!
— А как это произошло, Виктор? — спросил Мишель. — Он вошел, ты был здесь… он увидел вазу… схватил ее и ушел?
Виктор с трудом сглотнул слюну и промолчал.
— Он угрожал тебя ударить, если ты кого-нибудь позовешь, так? — наседал Даниель.
Бедный калека выглядел совершенно потерянным и сумел лишь утвердительно кивнуть головой.
— Ничего удивительного, что он от нас отстал! — воскликнул Мишель. — Понял, что это бессмысленно, и сменил объект!
Все это свалилось на ребят так неожиданно, что они замерли на месте посреди маленькой мастерской, совершенно не представляя, что же теперь делать.
Есть только одна вещь, которая не укладывается у меня в голове… — пробормотал Мишель как бы про себя.
Везет же некоторым! — съязвил Даниель. — Я был бы рад, если бы не понимал только одну вещь!
Виктор вздрогнул. Теперь его лицо стало почти кирпичного цвета, на лбу блестели капельки пота. Чтобы прекратить эти мучения, Мишель ласково похлопал мальчика по плечу и сказал с напускной веселостью:
— Черт с ней, старина! Ты здесь ни при чем! Забудь!
Эта ваза не стоит выеденного яйца, особенно если учесть, сколько мы за нее заплатили…
Виктор с видимым усилием произнес несколько слов, которые, впрочем, никто не разобрал; судя по всему, это были извинения. Мишель увлек за собой всю компанию, и они вновь оказались на улице.
Притихшие и разочарованные, кузены понуро брели по направлению к вилле. Только одна Кристина сохраняла спокойствие.
— А что это за "одна вещь", которую ты не понимаешь? — вспомнил Даниель.
Мишель вздохнул, нахмурил брови и остановился.
Это просто, старина, — сказал он. — Я не представляю, как Чен Сун мог узнать, что ваза у Виктора! Мы же из предосторожности даже к нему ни разу не зашли!
А зачем тебе это знать? — грустно усмехнулся Даниель. — Я вот все время вспоминаю, как мы прокатились на другой конец Парижа — и все без толку!
Так… — спохватился Мишель. — Мы-то к Виктору не ходили, а близнецы?
Эй, Мари-Франс, Ив, — идите сюда! — крикнул Даниель.
Близнецы тут же прибежали.
Отвечайте оба — вы ходили в эти дни играть с маленькой Сюзанной?
Конечно! Я ей даже свои ролики давала! — ответила Мари-Франс.
А в тот день, когда приходил торговец с Блошиного рынка, Сюзанна нас позвала и мы не смогли вас сразу предупредить, что его ждал китаец и что…
Все ясно! Чен Сун ждал торговца и увидел, как вы играете с Сюзанной, он мог заметить и мастерскую Виктора… Тогда он, наверное, не связал эти факты, но кто знает — может, Сюзанна проболталась кому-нибудь из своих приятелей. В ее-то возрасте… Она могла рассказать им о вазе или о китайской рыбе, а Чен Сун прогуливался рядом…
— Ладно, допустим… Ну и что? — не отступал Даниель.
Мишель пропустил вопрос мимо ушей.
Кое-что не увязывается! Помнишь, Даниель, как сильно удивился Чен Сун, когда мы сказали, что Дюкофр приходил по его поручению?
Подумаешь! Это еще ни о чем не говорит! Просто он удивился, что мы в курсе…
В курсе чего?
Ну… что Дюкофр приходил от его имени… что это он, Чен Сун, его послал, чтобы не появляться самому, вот и все!
Больше сказать было нечего. До сих пор Кристина не принимала участия в споре.
Ну вот! Теперь вы все поняли, и что собираетесь делать? — спросила она с той же иронической улыбкой.
Посмотрим! — уклончиво ответил Мишель. — Близнецы, вы все поняли? Больше никогда так не делайте!
Но… откуда мы знали? Тогда ваза вообще еще была дома, ты что, забыл? — возмутился Ив.
Это справедливое замечание вконец расстроило старших. Им не на кого было свалить свой промах, и это еще больше накалило обстановку. Да, Чен Сун продемонстрировал настоящие чудеса интуиции в поисках таинственной вазы… Возможно, только присутствие Кристины с ее иронической улыбкой заставляло кузенов выкручиваться, чтобы хоть как-то спасти свое лицо.
Кроме того, их разбирало любопытство: из-за чего все-таки Чен Сун с удивительным упорством и коварством разыскивал вазу, проданную таким опытным торговцем, как Дюкофр, всего за пять франков?
Надо найти Чен Суна! — заявил наконец Мишель.
У нас есть только одна ниточка — адрес кафе, который он нам назвал, — напомнил Даниель,
— Не думаю, что им еще можно воспользоваться… Чен Сун слишком хитер, чтобы показаться там после того, как похитил вазу.
Скорее всего, Мишель был прав. Старшие не спеша возвратились на виллу, а близнецы поотстали, поджидая Сюзанну, — они хотели таким образом выразить свой протест против несправедливых обвинений.
Кристина пошла к себе переодеться к обеду.
* * *
— Чем вы оба так озабочены? — спросила мадам Терэ за обедом. — Надеюсь, ничего страшного не случилось?
Кристина лукаво посмотрела на друзей, а им было так трудно сказать, что у них все в порядке!
Мишель перевел разговор на конгресс, в котором участвовал сейчас его папа, и это несколько отвлекло родителей.
Однако старшие заметили, что мадам Терэ время от времени поглядывает на них с нескрываемой тревогой. Мама, конечно же, понимала, что от нее что-то скрывают; но больше она ничего не сказала.
После десерта, чтобы немного отвлечь друзей от грустных мыслей, Кристина предложила прогуляться в Булонский лес к розарию Багатель, о котором она так много слышала.
Ребята обрадовались этому предложению и приняли его с удовольствием: чтобы вновь обрести уверенность в себе после утренней неудачи, им необходимо было развлечься.
Как только они вышли из дома, Мишель внезапно остановился и с радостной улыбкой заявил:
— Думаю, что я нашел способ, как отыскать Чен Суна!
Слушайте…