25 января 1989 года Ю. Любимов возложил цветы на могилу Высоцкого. В этот день в издательстве «Прогресс» М. Влади ставила автографы на своей книге.

Из дневника В. Золотухина: «26 января 1989 г. Чуть было не случилась вопиющая бестактность. На сцену стали вызывать Нину Максимовну, что само по себе замечательно трогательно, но тут же кто-то крикнул: «Марину! Марину!» Запомнил какого-то бородатого черного человека, стоявшего над ней и клином рук показывая, вбивая ей в темя, – дескать, вот она… Марина перепугалась этого действия и поспешила из зала».

 

«Мама Женя»

На традиционном вечернем спектакле в театре не было Семена Владимировича. Он в трауре по Евгении Степановне – накануне, 12 декабря, она трагически погибла.

Владимир очень любил эту маленькую женщину с огромными глазами, мудрым и добрым сердцем… Рядом с нею было всем спокойно и не суетно. Она вся светилась мягким светом любви, дарила любовь и заботу – просто, тактично… Никто никогда от нее не слышал, что она устала или ей нездоровится, никто не видел, чтобы она сидела без дела. К ней в дом шли – один со своим горем и бедой, другие – поделиться радостью. Познавшая с детских лет нужду, она не отказывала в милосердии ни знакомым, ни малоизвестным людям.

Владимиру нравилось, как мама Женя реагирует на юмор, смех, поражался ее глубоким и оригинальным суждениям по самым различным жизненным ситуациям, редкому умению преодолевать трудности и прощать человеческие слабости.

Никогда не стремившаяся привлечь к себе внимание, заботливая и трудолюбивая, скромная и рассудительная, по-южному эмоциональная, но справедливая, мама Женя была для Владимира примером бескорыстного самопожертвования и надежным тылом.

Неожиданная смерть Владимира ее подкосила. Он был ее гордостью, светом и любовью, единственным сыном и в одночасье стал невысказанной болью. Инсульт – врачи констатировали частичную парализацию. Долгие месяцы на больничной койке. Восемь лет она трудно выходила из критического состояния. Время медленно затягивало страшную рану. И вот новая трагедия. Упавшая с крыши ее же 9-этажного дома глыба льда оборвала ее жизнь за две недели до семидесятилетия…

И снова Кобзон помог с местом на Ваганьковском кладбище. Похоронили Евгению Степановну недалеко от Владимира. Семен Владимирович выполнил ее волю. На памятнике надпись: «Высоцкая-Лихалатова… прекрасной женщине, очень доброму и мудрому человеку». Позже там же захоронили урну с прахом Семена Владимировича.

Л. Сарнова: «Сеня знал, что будет лежать здесь же, на этом месте, рядом с Женей… Говорил мне: «Урну похоронишь вот здесь». Он мне показал место, где я должна буду положить урну с его прахом. А однажды позвонил мне и сказал: «Лидик, все в порядке, я видел свой медальон к памятнику…»

Скульптор Александр Рукавишников, автор надгробного памятника Владимиру Высоцкому, из бронзы выполнил их барельефы. Здесь всегда много цветов…

В августе 1989 года Ю. Любимов в театре Хеймаркет, в небольшом городе Лестер (сто миль на север от Лондона), выпустил в свет новый спектакль – «Гамлет». На афишах и в программах обозначено: «памяти Владимира Высоцкого» – и помещен его похоронный портрет.

Британская критика особенно высоко оценила режиссуру и оформление спектакля, выполненное Д. Боровским. Исполнитель роли Гамлета Даниэл Уэбб был чем-то похож на Высоцкого и даже играл в черном свитере, как и Высоцкий.

Ю. Любимов: «Мне очень хотелось снова поставить «Гамлета» и посвятить его Высоцкому. Разумеется, этот спектакль отличается от того «таганского». Другие люди, другие характеры. Конечно, незнание английского языка усложняло работу с актерами. Помогал переводчик и, естественно, театральный опыт».

Театр познакомил с «Гамлетом» не только своих земляков, видевших столько разных вариантов классической пьесы, но и совершил большое международное турне: Австралия, Япония, США и Ближний Восток.

19 декабря 1989 года в фойе старой сцены Театра на Таганке была организована выставка фоторабот Леонида Мончинского «Артель. Туманов. Высоцкий. Старатели». Открыл выставку Ю. Любимов.

В. Туманов: «Если бы в нашей стране работали так, как работают старатели, нам не пришлось бы сегодня краснеть за первое в мире социалистическое государство».

«Черная свеча»… Книга под таким названием вышла в 1992 году стараниями Иркутского отделения Советского фонда культуры. На обложке стоят две фамилии – Владимира Высоцкого и Леонида Мончинского. Этот роман они начинали писать в 1976-м вместе, закончил его в 1984 году Мончинский уже один…

Л. Мончинский: «Общение с гением сопровождается открытиями или состоянием их ожидания. Владимир Семенович был человеком очень закрытым, и мы можем только фиксировать те события, которые происходили на наших глазах. Осмыслить их сложно, потому что и сам он не всегда мог объяснить с ним происходящее. Гений… это всегда загадка.

И хоть «вся история страны – история болезни», были и в ней светлые страницы, которые писались замечательными летописцами правды, каким был Владимир Семенович Высоцкий.

Кто напишет о тех, кто вырыл ров между народами-братьями, наполнил его грязью ненависти, тупой пьяной ложью – и все ради того, чтобы водрузить свое ничтожество на трон?! Кто…»

 

Музей Высоцкого

14 января 1985 года в Куйбышеве в подвальном помещении на улице Галактионовской поклонники творчества Высоцкого во главе с Всеволодом Ханчиным создали первый в Советском Союзе музей Высоцкого. А первым его экспонатом был автограф Высоцкого после его концерта в куйбышевском Дворце спорта, датированный 25 мая 1967 года. До января 1993 года музей вел полулегальную жизнь, и потому о его существовании знали лишь друзья и близкие его организаторов.

Идея создания музея в Москве возникла в Театре на Таганке сразу после смерти поэта, ее поддержали истинные почитатели Высоцкого в разных концах страны. В театр приходили письма, в которых высказывалась мысль о необходимости сбора материалов о В. Высоцком и о создании музея для их хранения.

Строительство музея предполагалось осуществить с участием народа за счет не только государственных средств, но и пожертвований граждан, добровольных взносов творческих союзов и других организаций. В 1987 году Советским фондом культуры был открыт благотворительный счет в Госбанке СССР, куда со всей страны стали перечисляться средства на создание музея.

Предварительно для музея Мосгорисполком отвел место – угол Нижне– и Верхнетаганского тупиков. Пройдя захолустный проезд, попадаешь в замкнутый двор, образованный сараями, будками и гаражами, где над крутым обрывом предстают два старых дома. На этом месте и предполагалось разместить новое, сравнительно небольшое по размерам здание музея. Дирекция Театра на Таганке, МГК ВЛКСМ и Главное архитектурно-планировочное управление Москвы объявили о проведении семинара-конкурса молодых архитекторов на лучший проект-эскиз музея: его концепцию, интерьер, фасады… 23 января 1988 года в театре прошла выставка конкурсных работ. Победитель получил заказ на детальное проектирование через «Союзархпроект» и годичный абонемент в Театр на Таганке.

Однако от проекта до его реализации пройдет еще много времени… Будет много дебатов о том, в чьем ведении должен быть музей. То ли это государственное учреждение от Министерства культуры, то ли это музей при Театре на Таганке. А может, сделать не музей Высоцкого, а Всесоюзный центр авторской песни имени Высоцкого?..

Моссовет не будет давать разрешения на строительство, пока не будут выделены фонды на создание музея, а пока не будет разрешения – нет и фондов. Замкнутый круг советской бюрократии. Потом долго будет решаться вопрос, кому владеть земельным участком и находящимися на нем строениями. Воплощение идеи затянется на несколько лет.

Ускорению процесса способствовала общественность – студеным утром 12 ноября 1988 года в Калошином переулке, что на Арбате, напротив Министерства культуры СССР, собралось сотни две людей с транспарантами, лозунгами, с восклицательными знаками после каждого слова на них. Выступающих было много, говорили они с горячей заинтересованностью, логика призывов была запальчива и убедительна. К тому времени уже были собраны тысячи и тысячи подписей за создание музея В. С. Высоцкого.

Уже на следующий день несколько человек – самых активных и не особенно загруженных на основной работе, входивших в Общественный совет по созданию музея Владимира Высоцкого, появились в кабинете начальника Управления театров Союза В. Демина и каждое утро изо дня в день приближали время и факт открытия музея.

В феврале 1989 года был утвержден стартовый состав попечителей и рабочей группы при СФК для дальнейшей работы. В попечительский совет вошли люди, представляющие культурную элиту страны. По предложению академика Д. Лихачева председателем совета попечителей был избран член-корреспондент АН СССР К. Чистов. В стартовый состав попечителей вошли:

И. Антонова – директор ГМИИ имени Пушкина, Ю. Афанасьев – ректор Московского историко-архивного института, И. Бестужев-Лада – зав. сектором Института социологии АН СССР, А. Бовин – политический обозреватель газеты «Известия», И. Бугаев – нач. Главного управления культуры Мосгорисполкома, Г. Гречко – летчик-космонавт СССР, Н. Губенко – художественный руководитель Театра на Таганке, Н. Дупак – директор Театра на Таганке, Ю. Карякин – научный сотрудник НИИ АН СССР, Э. Климов – первый секретарь правления Союза кинематографистов, В. Коротич – главный редактор журнала «Огонек», Ю. Любимов – режиссер, В. Мироненко – первый секретарь ЦК ВЛКСМ, Р. Рождественский – секретарь правления Союза писателей СССР, М. Шемякин – художник (США), М. Ульянов – пред. правления Союза театральных деятелей РСФСР, Е. Яковлев – главный редактор газеты «Московские новости».

В состав попечительского совета вошли также родители Владимира Высоцкого – Нина Максимовна и Семен Владимирович.

На обложке книги Марины Влади «Владимир, или Прерванный полет» было извещение: «Уважаемые читатели! Часть средств от продажи этой книги поступит в фонд создания в Москве Музея Владимира Высоцкого». Стоила эта книга по тем временам дорого, и, учитывая, что общий тираж книги в СССР подсчитать невозможно, но оценочно он не менее двух – трех миллионов экземпляров, сумма была бы внушительной.

В одном из интервью Влади спросили, принимает ли она участие в создании Музея Высоцкого.

– Я слышала об этом, но меня никто не пригласил участвовать в деле, в котором я тоже заинтересована и могла бы, конечно, помочь. В том числе и материально.

Н. Высоцкий: «Денег или средств от продажи нашумевшей книги Влади в музей не поступало».

Действительно, Влади не была включена в попечительский совет по организации Музея и, очевидно, обиженная этим, отозвала первоначально обещанный подарок.

Наконец распоряжением исполкома Моссовета от 3 июля 1989 года была организована дирекция и рабочий совет по созданию Государственного культурного центра-музея (ГКЦМ) В. С. Высоцкого. Директором назначили П. Леонова, прежнего помощника главного режиссера Театра на Таганке по литературной части. Художественным руководителем музея стала Л. Абрамова. Многие члены Общественного совета пришли профессионально работать в будущий центр-музей. Таким образом, сотрудниками центра-музея стали люди заинтересованные, знавшие как никто жизнь и творчество Высоцкого. В адрес Театра на Таганке начали поступать материалы, которые впоследствии стали экспонатами будущего музея. А пока при театре стала функционировать постоянная выставка этих материалов и подарков.

6 декабря 1989 года ГКЦМ стал выпускать ежемесячный информационный бюллетень «Вагант», в котором публиковались «материалы о судьбе и творчестве, стихи, песни и проза Владимира Семеновича, его автографы, фотографии, документы, воспоминания о нем, исследования – все, что составляло жизнь и суть великого сына России». Организаторами беспрецедентного проекта – выпуска ежемесячного журнала, посвященного одному человеку – Владимиру Высоцкому, – стали Константин Рязанов и Сергей Зайцев.

Вначале журнал представлялся читателям как научно-информационный бюллетень-альманах, но уже 1 октября 1990 года издание официально регистрируют как журнал, учредителем которого является дирекция по созданию Государственного культурного центра-музея В. С. Высоцкого.

На «Вагант» была объявлена подписка, специально была создана почтовая служба. Число подписчиков росло изо дня в день, приближаясь к пяти тысячам…

С 1991 года выходят и ежемесячные приложения к журналу «Вагант», более специальные по своему содержанию и рассчитанные преимущественно на людей, интересующихся проблемами высоцковедения. Тогда же увидели свет первые выпуски библиотеки «Ваганта» – брошюры, содержащие материалы, которые из-за большого объема не могли быть опубликованы в журнале.

К 1 января 1990 года на счет Советского фонда культуры (СФК) поступило 200 тысяч 384 рубля добровольных пожертвований на будущий музей.

С 24 по 31 января 1990 года Советский фонд культуры провел «круглый стол» совместно с дирекцией по созданию ГКЦМ. На семинаре встретились профессиональные деятели культуры и представители неформальных творческих объединений, социологи, психологи, архитекторы, искусствоведы и любители творчества Высоцкого, жители разных городов страны. Мнения, высказанные на этой встрече Н. Губенко, Г. Мясниковым, А. Вознесенским, Ю. Любимовым, Н. Высоцкой и другими, разошлись. Одни настаивали на том, что будущий центр должен коренным образом отличаться от традиционных музеев, более того, быть своего рода «антимузеем», другие придерживались привычной модели. Кто-то был убежден в том, что центр должен представлять собой грандиозный комплекс, включающий концертный и выставочный залы, студии, библиотеку, исследовательский отдел и даже часть улицы. Их оппоненты возражали: подобная гигантомания не соответствует духу творчества поэта – и предлагали вариант камерного музея, именуемого «Домом Высоцкого».

Ю. Любимов: «Театру переданы два особняка, которые надо ремонтировать. Один из них и должен быть Домом Володи, Домом Высоцкого. Именно Домом! И все, и никаких центров!»

Н. Губенко: «Я посмотрел проекты музея Высоцкого, достойные брежневского памятника Победы. Зачем Высоцкому, написавшему в стихотворении «Памятник»: «Неужели таким я вам нужен», эта помпезность? Словно состязание началось: искупление недавней вины за казенный счет… И, построив нечто подобное, мы не Высоцкому памятник сделаем, а самим себе. У меня часто возникает такое ощущение, будто мы хотим увековечить наше поколение за счет ушедшего из жизни поэта».

Хотя конкретного решения принято не было, но участники «круглого стола» пришли к единому мнению, что нельзя канонизировать Высоцкого. Он был очень разным, такой должна и остаться память о нем. Сошлись на том, что нельзя планировать существование вечных образований культурной направленности. Жизнь не стоит на месте, и предполагаемый центр должен стать саморазвивающимся, постоянно трансформирующимся. Его конструкция должна быть образной, как все, что делал поэт, чтобы можно было почувствовать, каким он был творцом и человеком.

И ответом на это решение стала открывшаяся 25 июля 1990 года в Москве в зале Советского фонда культуры выставка. Цитата из тютчевского «Цицерона» – «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые…» – стала названием выставки. Организовала ее дирекция по созданию Дома-музея.

После долгих и часто непродуктивных споров выработалась концепция музея. Не центр, не музей, а «Дом Высоцкого на Таганке». И данная выставка явилась как бы прообразом будущего «Дома», его моделью. Создатели выставки – сценарист А. Гостев и художник А. Тавризов – определили ее главную тему: «Высоцкий в контексте русской культуры».

В раскованной и даже несколько экстравагантной манере авторы выставки рассказывали о Москве времени Высоцкого с ее своеобразными приметами: заборами и тупиками, визгливыми плакатами и скромными афишами – и о творчестве самого Высоцкого.

О выставке, на которой было представлено около 600 экспонатов, рассказала Л. Абрамова: «Наша выставка сделана как бы прозрачно: на конструкции из дерева и стекла, проволочной сетке, мелком капроновом сите нанесены архитектурные, исторические пейзажи, московское небо в разную погоду, портреты русских писателей. Вдоль экспозиции «разбросаны» различные предметы, на первый взгляд не имеющие отношения к Высоцкому: телевизор «КВН», телогрейки и т. д. Это приметы времени, создающие ощущение достоверности. Через все залы выставки пройдет обыкновенный забор. Он – символ тех препятствий, которые Высоцкий преодолевал.

То есть выставка задумана как действо, а в залах постоянно будут звучать Володины песни. Но и слушать его голос, на наш взгляд, недостаточно. Творчество Высоцкого будит мысли. И посетители должны иметь возможность их высказать, поспорить. Поэтому мы не станем выступать только в роли экскурсоводов. Мы поведем с людьми беседу. На выставке предусмотрена специальная комната, где будут выступать ученые, исследователи творчества Володи. Будет сцена, на которой профессионалы и любители исполнят песни Высоцкого».

Интерес к выставке был большой, и экспозицию перенесли на ВДНХ, потом она была развернута в Набережных Челнах и в Твери.

На тот период самым насущным делом было восстановление здания, и в мае 1990 года новым директором все еще несуществующего музея был назначен А. Бартельс. По роду деятельности он был строителем. Предполагалось, что именно он сможет помочь с реконструкцией здания.

В июле 1990 года между дирекцией «Дома Высоцкого» и Театром на Таганке был заключен договор о взаимном сотрудничестве. Куратором от театра назначили В. Смехова.

1 июня 1992 года вышло постановление Государственного Комитета по культуре г. Москвы о преобразовании дирекции по созданию Центра-Музея в самостоятельную организацию – Государственный культурный центр-музей В. С. Высоцкого.

30 июня 1992 года постановлением № 430 правительства Москвы весь комплекс домов по Нижнему Таганскому тупику, 3, – площадью более двух тысяч квадратных метров – передан в оперативное управление Центру-музею. Музей стал единственным хозяином пяти домов и причудливого двора, даже двух – верхнего и нижнего, соединенных узким проходом. Дома старые. Даже старинные – годные разве что под снос. Строительство их на нынешнем фундаменте началось в 1805 и продолжалось до 1909 года. Комплекс домов не видел капитального ремонта уже несколько десятилетий, и для реконструкции необходимо было сломать все «внутренности» здания и среди голых стен возвести новые помещения с новой планировкой, приспособленной к музейным задачам.

Символично, что в этом самом дворе в 1979 году Итальянское телевидение снимало ролик с Высоцким.

Городские власти обязались предпринять все необходимое, чтобы Дом Высоцкого мог существовать нормально. Как приложение к постановлению существовал глубоко и детально проработанный проект, для реализации которого необходима помощь мощных спонсоров в течение нескольких лет.

Реалии были другими. Вот каким увидел музей корреспондент «Общей газеты» в январе 1994 года: «Сегодня желающий посетить центр-музей Высоцкого должен быть готов, например, к тому, что его главным эстетическим переживанием станет перелом собственной конечности – если, конечно, ему повезет хрястнуться об лед ею, а не позвоночником или головой, что тоже не исключено… Без сомнения, разочарует его и экспозиция, посвященная жизни и творчеству знаменитого барда, – таковой просто не существует. Вернее, существует, но в каком-то недоматериализованном виде. Впрочем, какая там экспозиция, когда сам музей существует ровно в таком же качестве. Вроде он есть – организуются и проводятся выставки (за один прошлый год – целых пять), зайдите – кто-то вам обязательно что-то расскажет, включит магнитофон или видео; но вот чтобы, как это принято в музее, интерьер, экспонаты – этого нет и, видимо, долго еще не будет».

И действительно, музей еще не стал музеем, а скорее «клубом по интересам». Фонды накапливались непрофессионально, усиленно шла торговля «пиратскими» аудио– и видеозаписями, сомнительного качества атрибутикой. Проводимые акции и выставки, да и вся деятельность Музея не всегда соответствовали статусу культурного центра.

Кроме того, в зданиях, отведенных под музей, проживали 22 семьи. Благодаря личному вмешательству мэра столицы Ю. Лужкова все получили достойную жилплощадь.

21 мая 1996 года в ГКЦМ В. С. Высоцкого сменился директор. Всей работой центра стал руководить сын Владимира Семеновича – Никита Владимирович, который основной задачей ближайшего времени видел реконструкцию, строительство здания центра-музея.

Н. Высоцкий (из интервью 2000 года): «Я не хотел этим заниматься, но видел, что в музее не все в порядке, и пришел четыре года назад по настоянию отцовых родителей, своего деда, ныне покойного, и бабушки. «Поиграешь еще, успеешь». Они люди пожилые, им это трудно. Они потребовали моего вмешательства, я вмешался, и так крепко, что начал сам этим заниматься.

Это страшно, что происходило здесь. За 5 лет музей не собрал практически ничего. Многие люди, которые шли сюда работать по душевному порыву, были вынуждены уйти. Грязь, беспробудная пьянка под оглушительно включенные записи отца – вот так они его любили. Когда я пришел сюда в мае этого года, пригласил опытных сотрудников, они зашли – и ничего не поняли: фонды пустые. Ничего нет, кроме копий фотографий. Копий! Пропали вещи, деньги, аппаратура, время. Никакая прокуратура этого не вернет. А ведь люди приносили сюда все, что у них было, не копии – оригиналы. Какие-то нависшие балки, бродячие собаки, странные люди… Какие-то «братья» и «сестры» – клянутся, что родня, вечно пьяные. Нормальные люди шарахались. Какое-то время, в самом начале, мама здесь моя работала. Не выдержала, ушла.

О музее готовилась телепередача. Но журналист показал материал бабушке, и она взмолилась: «Пожалуйста, не надо!» Ну как объяснить это, что семья наша терпела.

Когда я возглавил музей, Туманов дал мне грузовые машины и мы вывезли около 30 десятитонных кузовов бытового мусора отсюда! Пищевые отходы, бумага, сломанная мебель и прочее. Здесь была помойка.

Музей – это будет живой дом. Будет театральный зал. Все духовно родственное Высоцкому – энергичное, веселое, творческое».

Рьяно взявшись за выметание накопившегося в музее мусора, новый директор закрыл «Вагант» – издание нужное и очень популярное среди высоцколюбов, заодно вымел и некоторых сотрудников. Среди них были люди, работавшие в музее не за деньги, а по велению сердца, прикипевшие к исследовательской работе по изучению творческого наследия Высоцкого, сделавшие увлечение его поэзией своей профессией. Не сработались… Из музея вынуждены были уйти научные сотрудники Александр Ковановский, Вадим Дузь-Крятченко и Лев Черняк, друг детства Владимира Высоцкого Аркадий Свидерский – живой экспонат, работавший заместителем директора музея, и другие… Подавляющее большинство людей, так или иначе причастных к созданию Центра-музея В. С. Высоцкого, по недоброй воле оказалось не у дел. А когда человека лишают цели, смысла жизни – это всегда трагедия. И оправиться после неожиданного удара, вновь встать на ноги и продолжить «общее дело» удалось не многим.

А на стене внутреннего дворика прекрасно перестроенного, похорошевшего музея долгое время висело объявление «Требуется научный сотрудник». И это при том, что целая когорта людей, любящих и знающих творчество В. Высоцкого, живет и здравствует вдалеке от некогда общего Дела. Все они – страстные поклонники творчества Высоцкого – продолжают заниматься исследовательской работой, но не в музее.

А. Ковановский вместе с другими бывшими сотрудниками музея в апреле 1998 года организовал творческое объединение «Ракурс», сохранив все основополагающие виды и направления творческой и научной деятельности, в том числе: комплектование фотоархива, комплектование и реставрация архива кино– и видеосъемок, организация выставок и экспозиций, обработка фонограмм, дальнейшее пополнение фонотеки, создание документальных фильмов и передач, публикация каталогов и других материалов…

По сути, «Ракурс» представляет собой в некотором роде альтернативу официальному музею. Но по многим вопросам, вместо согласованных действий на общее благо, Н. Высоцкий выражает свое несогласие с деятельностью ТО «Ракурс» вплоть до судебных разбирательств.

Благодаря усилиям С. Зайцева (главным образом) вместо «Ваганта» под крылом книжного центра «Москва» был организован журнал «Вагант-Москва». Любая литература этого издательства была запрещена к распространению в киоске ГКЦМ его дирекцией. Вот как об этом рассказывает редактор бюллетеня Сергей Зайцев: «В мае 1996 года история наша могла закончиться печально. В центр-музей директором пришел младший сын Владимира Семеновича Никита. Уж не знаю, чем руководствуясь, только не здравым смыслом, он тут же уволил подавляющее большинство сотрудников. Без объявления причин, походя. Ну что ж, «жираф большой – ему видней». Правда, деду своему, Семену Владимировичу, Никита пообещал «Вагант» не трогать. Обманул. Нет, формально он нас не уволил, как других, но при этом создал такие условия, что мы сами вынуждены были оставить то, что своими руками и с неимоверными усилиями создавали…

…А ушли мы, надо сказать, с пользой для дела и для себя: выпуск печатной продукции увеличился более чем в четыре раза. Однако пришлось отказаться от одного из трех наших изданий – Приложений к «Ваганту», поскольку в этих выпусках публиковались материалы чисто музейного характера».

25 января 1997 года в Доме любителей книги на Старой Басманной состоялся вечер презентации нового независимого журнала «Вагант-Москва», который был заявлен издателями как преемник прекратившего свое существование журнала «Вагант», издававшегося до середины 1996 года в ГКЦМ Высоцкого. Издательство «Вагант-Москва» переместило свою работу в столичный книжный магазин «Москва», что на Тверской, 8.

В 1998 году в Доме-музее была создана тон-студия, где производится перевод в цифровую форму записей со старых бобин-кассет. Приступили в музее и к систематизации архива, который насчитывал около 10 тысяч единиц хранения. К концу 1998 года общие фонды Музея составляли свыше 23 500 единиц хранения.

Н. Высоцкий приглашал к участию в работе музея М. Влади, но она, по словам Л. Абрамовой, «не желает говорить о жизни и творчестве Владимира Семеновича, она хочет жить только той частью своей жизни, которая принадлежит только ей».

8—12 апреля 1998 года в Государственном культурном центре-музее В. С. Высоцкого прошла Международная конференция «Владимир Высоцкий и русская культура 1960—1970-х годов». Она была посвящена 60-летию со дня рождения поэта и проведена при участии кафедры истории русской литературы ХХ века филологического факультета МГУ, кафедры литературно-художественной критики факультета журналистики МГУ при поддержке «Института Открытое общество» (Фонд Сороса) и Благотворительного фонда Владимира Высоцкого. Впервые так широко была представлена география участников: 27 городов России – от Калининграда до Уссурийска, от Якутска до Краснодара; Узбекистан и Литва, Украина и Казахстан, а также Австрия, Германия, Израиль, Польша, Болгария, Италия, Румыния, Швеция, США, Великобритания. Недавно сформировавшаяся, но уже вполне серьезно заявившая о себе новая ветвь литературоведения – высоцковедение – собрала для общей работы специалистов разных профилей: филологов, лингвистов, музыковедов, социологов, философов, педагогов – всех тех, кто в различных аспектах исследует творчество Владимира Высоцкого в контексте русской культуры. К началу конференции в ГКЦМ был открыт новый актовый зал. В этом небольшом, но хорошо спланированном и оснащенном современным оборудованием помещении, а также в удобном фойе при нем и в расположенной рядом галерее «Сэм Брук» и проходила работа секций.

На этой конференции Музею был вручен разработанный учеными МГУ том учебника «История литературы ХХ века», где в число десятка основных имен поэтов столетия вошло и имя Высоцкого.

25 июля 2000 года, двадцать лет спустя после смерти Высоцкого, в музее открылась постоянная экспозиция.

Высветился ГКЦМ Высоцкого на официальном и красиво оформленном сайте в Интернете (), на котором основной интерес у посетителей может вызывать альманах «Мир Высоцкого». Обидно, однако, что к подавляющему большинству статей альманаха нет доступа.

В первомайские праздники 2002 года ночью музей Высоцкого был ограблен. Грабители забрались по стене на площадку второго этажа, выломали крепления решетки и попали внутрь. Сигнализация почему-то не сработала… Список похищенного был странным – не тронув ничего ценного, грабители вскрыли компьютер, вырвали электронную начинку и прихватили дешевый диктофон. Вместе с жестким диском пропала база данных и верстка альманаха «Мир Высоцкого»… «Все будет восстановлено!» – обещал директор музея и обратился с просьбой к фирмам – продавцам компьютерного оборудования: «Помогите нам! Нас устроит любой компьютер». Наверно, помогли… В том же году ГКЦМ издал шестой выпуск ежегодного альманаха «Мир Высоцкого. Исследования и материалы».

В марте 2003 года в ГКЦМ Высоцкого прошла Третья международная научная конференция «Владимир Высоцкий: взгляд из XXI века». Главными вопросами программы конференции были: В. Высоцкий и русская литература XIX–XX веков и проблемы изучения биографии поэта.

Когда в мае 1996 года директором ГКЦМ стал Н. Высоцкий, как это и положено новому руководству, он огласил концепцию будущего музея: «Это, с одной стороны, «образец» нашего советского Дома культуры, только профессионального, ненатужного, а с другой стороны – западный вариант культурного центра. То на один модуль напряг, то на другой, так оно и шевелится. Вот такая подвижная структура. Мне кажется правильным и справедливым то, что все это носит имя Высоцкого. Что лучшая память о таких людях не пионеры, которые куда-то несут цветы, преклоняют колено, а вот такая активная творческая жизнь».

Если в других очагах культуры России «западные варианты» уже давно были внедрены, то ГКЦМ Высоцкого шел к этому долгих десять лет. 26 января 2006 года в честь дня рождения поэта в Нижнем Таганском тупике открылся клуб с многообещающим названием «Высоцкий».

В первых отзывах на это событие в печати (журнал «Итоги», 4, 19 февраля 2006 г.) говорилось, что «создатели клуба ставили перед собой нелегкую задачу возбуждения чувства ностальгии у посетителей по Высоцкому и его времени».

На церемонии открытия Н. Высоцкий и В. Золотухин разрезали ленточку и забрали кусочки на память. В этом «внешне неброском, но романтическом оазисе все родное, умильное до слез: и сам старомосковский двухэтажный особнячок с деревянными лестницами, уютной, тихой верандой на втором этаже, с фикусами, ковриками, желтыми абажурами, фотографиями в простых рамках. А в книжечке меню с весьма спокойными ценами культовая селедочка с картошечкой и маринованные грибки уверенно чувствуют себя рядом с гастрономическими изысками».

Предполагается в клубе много музыки и песен, как самого Высоцкого, так и «под Высоцкого». Как отнесся бы к такой форме «ностальгии по себе» сам Владимир Семенович, можно только гадать, а вот сын его Никита остался доволен – еще один финансовый проект с брендом «Высоцкий» воплотился в жизнь. Это дела, а вот слова одного из интервью, не совсем, а может, совсем не соответствующие делам: «Я считаю, что музей – это не развлекательное учреждение. И когда начинают вводить элементы шоу, элементы агрессивного маркетинга, музей проигрывает. В музее не должно быть весело. В музее должно быть интересно».

Новое направление в музейном деле продолжается. Сибиряки – народ прямее столичного: чего там клубом прикрываться – открыли сразу ресторан в «сверхсовременном горнолыжном комплексе “Бобровый лог”», что неподалеку от Красноярска. Назвали «Хозяин тайги», обклеили стены «уникальными фотографиями из личного архива В. Золотухина» и даже рукописями стихотворений и песен Высоцкого. Получился музей в ресторане. А может, ресторан в музее?

В декабре 2006 года «Комсомольская правда» опубликовала еще одну ресторанно-музейную новость под заголовком «Сын Высоцкого открыл в Сибири ресторан в память об отце».

– Мне очень приятно, что в Красноярске помнят моего отца, – сказал «КП» Никита. – Я лично подбирал сюда фотографии.

Этот ресторан назвали «Вертикаль». Здесь будут помнить Высоцкого под «Сибирскую» с одноименными пельменями…

 

Фонд имени Высоцкого

25 января 1997 года газета «Московский комсомолец» напечатала печальное сообщение о том, что 400 тысяч рублей, собранные для музея Высоцкого, «“сгорели” во время гайдаровских реформ». Нужно было все начинать сначала… По инициативе семьи поэта был создан Благотворительный фонд Высоцкого, сопредседателями которого стали мать Владимира Семеновича – Нина Максимовна, предприниматель Вадим Туманов и космонавт Георгий Гречко. В попечительский совет вошли Ю. Карякин, Г. Волчек, В. Смехов, В. Золотухин, Э. Сагалаев и другие известные деятели культуры. Исполнительным директором Фонда стал Никита Высоцкий. В программе Фонда – поддержка Центра-музея Высоцкого, премия имени Высоцкого, другие добрые дела.

21 января 1997 года в «Комсомольской правде» было опубликовано обращение о создании Фонда:

«Наверняка многие из вас помнят о том, что 25 января 1998 года Владимиру Семеновичу Высоцкому исполнилось бы 60 лет.

В преддверии этой даты усилиями семьи и друзей Владимира Высоцкого создан фонд его имени. Этот фонд должен финансировать огромный объем работы, целью которой является сохранение памяти о В. Высоцком для нас и наших детей. Мы хотим, чтобы в Государственный культурный центр-музей В. С. Высоцкого, находящийся сейчас в бедственном положении, могли приходить самые разные люди, которым Владимир Высоцкий дорог и сегодня. Мы хотим выпустить в эфир цикл передач к 60-летию Владимира Семеновича, издать академическое Собрание сочинений, собрать всевозможные материалы о его жизни и творчестве, отреставрировать уже имеющиеся записи, кино– и фотопленки.

У Высоцкого великое множество друзей. Сам он всю жизнь помогал и близким, и тем, кого не знал, – ведь его песни были со многими из нас и в трудную, и в радостную минуту. И друзьями Владимира Семеновича по праву могут называть себя все те, кто любит его творчество и хранит о нем светлую память.

Любовь к Высоцкому – это одна из немногих на сегодняшний день вещей, которая объединяет самых разных людей, заставляет вспоминать о том, что мы все-таки один народ, у нас одна, общая, судьба и общее прошлое, которое нельзя забывать ради наших детей. Мы должны передать им то, чем мы жили, чем дышали и о чем думали.

Мы обращаемся ко всем читателям. Сегодня не лучший момент для того, чтобы обращаться к вам за помощью. Но мы верим, что увековечение памяти о Владимире Высоцком – обязанность не только его родных и близких, но и тех, кто помнит и любит его песни, кому небезразличны мысли последующих поколений.

Мы надеемся на вашу помощь и заверяем вас, что все наши усилия направлены только на то, что принесет пользу всем нам, – на сохранение светлой памяти и доброго имени Владимира Высоцкого.

С уважением, сопредседатели Фонда:

24 января в отделении «Альфа-банка» Н. М. Высоцкая от имени семьи публично внесла первый взнос в Фонд. В этот же день состоялась презентация Благотворительного фонда. Много теплых слов и пожеланий сказали гости, друзья и поклонники поэта. Все они поддерживали создание этого фонда.

25 января Государственный культурный центр Высоцкого совместно с Фондом Высоцкого пригласили любителей его творчества на день рождения поэта. Ему исполнилось бы 59 лет. Состав участников был как бы поделен на две группы.

В первой выступили люди, которые знали Высоцкого, работали, дружили с ним – или просто жили с ним в одно время. Это В. Конкин, А. Вознесенский, Ю. Ким, В. Павлов, А. Филиппенко. Были воспоминания, рассказы о каких-то моментах из биографии, мало известные широкой публике. Так, А. Филиппенко рассказал, что во время его совместных с Высоцким выступлений их ловил ОБХСС. А в этот раз он прочел рассказ М. Зощенко «Мелкий случай из личной жизни». «Хочется, чтобы на этом вечере зрители улыбнулись, посмеялись, – сказал Александр Георгиевич. – Дело в том, что песни Высоцкого, особенно его ранние вещи, – это по сути трагифарс. И этот рассказ Зощенко написан в таком же жанре».

Вторая группа выступавших – представители молодого поколения – певцы и музыканты, недавно записавшие альбом своего исполнения песен Высоцкого.

Никита Высоцкий так определил цель вечера памяти: «К сожалению, гибнут записи… Ведь эксплуатируются только те записи, которые были сделаны студийно. А большинство записей, самые лучшие, самые живые записи – которые сделаны на любительских магнитофонах с концертов. Рушатся его пленки, рушится видео… Поэтому я обратился к людям в канун дня его рождения создать этот Фонд. Помогите сделать, чтобы всем было хорошо! Давайте сделаем это вместе. Он достоин этого».

На вечере присутствовали родители В. Высоцкого. Для Семена Владимировича это было последнее мероприятие, посвященное памяти его сына, – 17 июня 1997 года он отметил свой 81-й день рождения, а на следующий день скончался в Московском военном госпитале. Урна с прахом С. В. Высоцкого захоронена на сороковой день на Ваганьковском кладбище в могиле Е. С. Высоцкой-Лихалатовой.

Отношения между Семеном Владимировичем и Ниной Максимовной оставались неприязненными до последнего времени. С. Высоцкий (из интервью В. Перевозчикову): «Хотя мы с ней никогда хорошо не жили, я ей закрою глаза, когда она умрет». Однако не получилось… Нина Максимовна пережила Семена и ушла из жизни в сентябре 2003 года.

Последние годы Семен Высоцкий чувствовал себя «папой при сыне». Если его при знакомстве кому-то представляли, он протягивал руку и говорил: «Высоцкий!» И сразу же следовал вопрос: «В каком смысле – Высоцкий?!» – «Папа», – отвечал Семен Владимирович. Он очень трепетно относился к памяти Евгении Степановны. Болезненно переживал нескладывающуюся жизнь внуков, которые, наряду с фамилией, унаследовали и некоторые губительные привычки своего отца. С горечью говорил об их неприкаянности, неустроенности. Всегда с нежностью вспоминал Изу, отмахивался, когда разговор заходил о Люсе, ругал Нину Максимовну и Марину Влади.

В то время когда создается Фонд Высоцкого, когда просто необходимо участие близких ему людей для сохранения его творчества и увековечения памяти о нем, Марина Влади полностью отстраняется от участия в этом процессе. Немецкий продюсер и режиссер Гюнтер Коттэ совместно с Болгарским национальным телевидением весной 1997 года ставит документальный фильм о Высоцком и пытается привлечь для этого Марину Влади. В ответ – послание следующего содержания:

9 апреля 1997 года

Господину Коттэ

Мне передали ваш новый факс относительно документальной ленты о Владимире Высоцком. У меня нет намерений принимать участие в фильме. Прошу вас с уважением отнестись к моей воле. Я не желаю, чтобы мое имя в нем фигурировало. Таково мое последнее слово. Моего адвоката в Москве я проинформировала.

Интервью Влади почти не дает. А русским журналистам, даже пишущим для эмигрантских изданий, совсем отказывает. Говорят, виной тому – не то чтобы неблагоприятный отзыв на выпущенную книгу о Высоцком, а «килограммы грязи, вылитой в России на их личную жизнь с Высоцким». И не теми, кто не имел к этой жизни никакого отношения, а людьми, называвшими себя близкими друзьями.

Осталось без ответа приглашение, отправленное Н. Высоцким в Париж, – Марина Влади на торжества по случаю 60-Летия Высоцкого не приехала.

 

Высоцковедение как наука

Прошли юбилейные торжества, отгремели фанфары, схлынула мутная волна фальшивых слез официальной скорби о поэте. Время все полнее высвечивает образ и творчество Владимира Высоцкого. На смену эмоциям пришла пора осмысления творчества. Уже тогда, в 88-м году, не надо было доказывать, что Высоцкий – это крупное художественное явление, требующее научного к себе отношения. В 1988 году в журнале «Знамя» появляется статья С. Чупринина «Вакансия поэта: Владимир Высоцкий и его время: размышления после юбилея», где автор утверждает, что «спорить о Высоцком, о том, подлинная он величина или мнимая, стало уже скучно», нужно «говорить о Высоцком не только как о «неповторимом феномене», но и как о поэте, как о профессиональном литераторе, множеством нитей связанном и с реальностью современной жизни, и с реальностью современной поэзии». С этого момента начинается филологическое исследование творчества поэта Владимира Высоцкого, который в дальнейшем меньше чем за три десятилетия из фактически непечатаемого автора песенок, звучащих в любительских записях на магнитофонах, превратился в классика русской литературы, изучаемого в школе и вузе, в объект многочисленных диссертаций… И кем надо быть, если не национальным классиком, чтобы цитаты из твоих текстов использовались в оформлении станций Московского метрополитена? Подобной чести удостаивались Пушкин… Маяковский… На станции «Сретенский бульвар» читаем на стене подземного вестибюля: «Где мои семнадцать лет? На Большом Каретном». Бронзой по мрамору…

Вначале высоцковедение было любительским. Труды, посвященные творчеству Высоцкого, создавали люди, не имеющие ничего общего ни с литературой, ни с музейной, ни с научной деятельностью. Это были врачи, инженеры, военнослужащие, шахтеры, шоферы, моряки… Естественно, их работы были иногда наивны и просты, естественно, им не хватало профессионализма. Но благодаря именно им в конце восьмидесятых, когда высоцковедение шагнуло наконец-то в просторные университетские аудитории и музеи, профессионалы смогли начать свои исследования не с нуля. Их ждали готовые библиографии, рецензии, каталоги, дискографии, фильмографии, социологические исследования и даже философские трактаты. Среди огромного количества заметок, журнальных статей, вступительных слов к подборкам стихотворений появляется целый ряд интереснейших, глубоких работ, посвященных его творчеству. Фундаментальные работы Ю. Андреева, Ю. Карякина, Н. Крымовой, Л. Томенчук, В. Новикова, В. Толстых, отличающиеся профессионализмом, концептуальностью, тонкой наблюдательностью.

В. Абдулов: «Наступает время серьезного изучения «феномена Высоцкого». Появляются первые профессиональные работы крупных филологов, текстологов. Они показывают, сколь непроста природа поэзии Высоцкого, в какую новаторскую форму была оправлена суть этого явления – открытие новых законов стихосложения, сложнейшие рифмы, строфика, не встречавшаяся до сих пор в русской словесности. Кажущаяся простота и как бы импровизационность не позволяли нам, слушателям, потрясенным изначально лишь оголенной правдой, обрушившейся на нас вместе с «отчаяньем сорванным голосом», заметить всю виртуозность стихотворной техники».

В журнале «Вопросы философии» № 7 за 86-й год была опубликована статья доктора философских наук В. Толстых «В зеркале творчества (Вл. Высоцкий как явление культуры)». Будучи членом худсовета Театра на Таганке, автор близко знал Высоцкого. Неторопливо и обстоятельно философ подходит к оценке творчества поэта и актера. Если в статьях Н. Крымовой творчество Высоцкого рассматривалось в основном с позиций театрального или литературного критика, то Толстых рассматривает это под углом серьезных, проблемных граней общественного развития.

В. Толстых: «При внимательном взгляде и обдумывании начинаешь понимать, что секрет удивительно мощного духовного воздействия Высоцкого на своих слушателей заключен, прежде всего, в объективном пафосе и содержании его стихов-песен (если под сознанием понимать «осознанное бытие», а высшее достоинство чувства и мысли видеть в их истинности, соответствии объективному содержанию жизни). Ему удалось добиться, пожалуй, самого редкого и завидного для художника результата – стать человеком близким, своим для очень многих людей, войти не только в дом, квартиру, но и в душу каждого, кого он задел своим творчеством. Впечатление от его многочисленных песен такое, что он попытался объять необъятное, что ему до всего и до всех есть дело. Я понимаю, что это всего лишь впечатление, что объять необъятное немыслимо. Но как отвязаться от самого этого впечатления? Это можно объяснить развитым чувством причастности поэта – причастности не по обязанности, а по строю души, по велению совести, т. е. отличающим Владимира Высоцкого пронзительно личным восприятием дел, забот и раздумий своих сограждан, нас с вами, дорогой читатель. Но ведь многим, и не только художникам, свойственно это чувство: никому еще не удавалось создать, сотворить что-либо путное, стоящее, достойное внимания людей без той нити, которая тебя с ним соединяет, роднит».

Заканчивая статью, В. Толстых пишет: «Ныне, когда поэта не стало, начинаешь понимать, что это был сплошной обнаженный нерв. Что жизнь его была самосжиганием, которое, понятно, не может происходить долго. Увы, тот, кто горит, и сгорает быстрее. Я не о том, что не надо себя беречь, не думать о здоровье. Надо и беречь, и думать о здоровье. Но надо понять и тех, кто себя не бережет, кто растрачивает себя, не задумываясь о «фатальном исходе». Когда же мы научимся отличать тех, кто работает, творит, от тех, кто делает что-то похожее, но все-таки по существу и не работает, и не творит?! Разница ведь существенная, для общества не малозначащая».

В феврале 1988 года в Воронежском государственном университете состоялась конференция «Поэзия и правда Владимира Высоцкого», на которую собрались докладчики из многих городов Союза, а также из Венгерской республики и ГДР.

Фактически именно с этой конференции началось становление науки о творчестве Владимира Высоцкого – высоцковедения, исследующего историю жизни и многогранное творчество поэта и актера, а Воронежский университет стал считаться одним из основных центров высоцковедения. Материалы конференции были объединены в первый сборник научных работ «В. С. Высоцкий: исследования и материалы», содержащий три раздела: Литературоведение – Театр и музыка – Текстология. В приложении к сборнику дан список основных работ, посвященных творчеству Высоцкого. Любопытная деталь: до 1980 года в нем – 22 названия, а с 1980 по 1988 г. – их почти 300…

В августе 1991 года вышла из печати первая литературоведческая монография о творческом наследии поэта «Владимир Высоцкий: Мир и Слово», написанная преподавателями Воронежского университета А. Скобелевым и С. Шауловым. При огромном интересе к личности и творчеству Высоцкого книга, вышедшая тиражом в 5000 экземпляров, практически сразу стала библиографической редкостью. Авторы, проведя глубокое филологическое исследование поэтической системы поэта, положили конец спору о принадлежности наследия Высоцкого к поэзии. Они доказали, что произведения Высоцкого – это, прежде всего, факт литературы, а не какого-то самодеятельного творчества.

Излагая научный материал последовательно, просто и доходчиво, авторы написали книгу, понятную не только литературоведам, но и любому мыслящему читателю. Именно так должна составляться любая серьезная книга в расчете на то, что ее читать и работать с нею будут люди, разные по возрасту, уровню знаний, жизненному опыту, степени владения темой и материалом на протяжении долгих лет.

Еще в 1980 году Юрий Карякин оптимистически предрекал нынешнее отношение к творчеству Высоцкого: «Почти сразу после смерти Володи мы с писателем Валентином Оскоцким и искусствоведом Натальей Крымовой провели на факультете журналистики семинар по творчеству Высоцкого – почти подпольно, власти запрещали тогда, даже уже после смерти поэта, писать о нем, а тем более устраивать публичные акции. Я тогда пошутил: «Вот увидите, будут еще писать диссертации по Высоцкому!»

Предсказание Ю. Карякина сбылось – несколько десятков диссертаций уже защищены, в Москве, Самаре и других городах собираются ученые, для которых творческое наследие Высоцкого – хлеб насущный.

В 1991 году вышла в свет книга-исследование профессора МГУ В. Новикова «В Союзе писателей не состоял… Писатель Владимир Высоцкий», подтверждающая мнение воронежских ученых о том, что творчество Высоцкого выбивается из канонов обычной поэзии и, несмотря на кажущуюся простоту, чрезвычайно сложно, требует научно-эстетического исследования.

С 1997 года в ГКЦМ В. Высоцкого издается альманах «Мир Высоцкого», содержащий в себе исследования и материалы по творчеству поэта. В печать попадают работы очень разные; публикуются в альманахе известные высоцковеды, такие как А. Крылов, редактор Собрания сочинений Высоцкого в двух томах, авторы литературоведческих монографий о Высоцком А. Скобелев, С. Шаулов, В. Новиков, А. Кулагин, Н. Рудник, – и совсем неизвестные, начинающие исследователи, студенты и аспиранты вузов.

Научный подход исследования, сочетающийся с простотой и доходчивостью, понятный широкому читателю, не каждому по плечу. В некоторых работах скудость мысли часто прикрывается трескучей фразой, и порой за множеством научных терминов с неаргументированными, бездоказательными выводами не видно самого поэта. Часть научных работ написана как бы «для внутреннего пользования», тем самым расширяя и без того огромный разрыв между академическим высоцковедением и высоцковедением и высоцколюбием «народным». После знакомства с рядом работ складывается впечатление, что литературоведы-филологи пишут главным образом в расчете не на обычного среднего читателя, а – друг на друга, всячески изощряясь при этом в заумности и стремясь во что бы то ни стало продемонстрировать свою эрудицию и владение профессиональной терминологией.

А. Гордейчук: «Вряд ли скажут что-либо уму и сердцу рядового читателя всевозможные результаты «актуализации словесных качеств компонентов фразеологических единиц» (Л. Верещагина) или особенности песенного творчества Владимира Высоцкого, которые проявляются не иначе как «на уровне отбора прецедентных текстов как культурных знаков» (А. Евтюгина) и т. д. Хочется спросить первую из процитированных авторесс: неужели при помощи подобных выражений она объясняет учащимся поэзию Высоцкого, Есенина, Блока на уроках литературы в московской средней школе № 38, где работает?»

Разбирая библейскую и мифологическую тематику в творчестве Высоцкого, литературовед Т. Орловская разъясняет: «В поэзии Высоцкого продолжилась скрытая тенденция русской литературы первой половины века к демифологизации – тенденция, которая не могла найти признания в обществе, охваченном сильным мифологическим порывом. Высоцкий творил уже в эпоху распада лозунгового мышления. Поэтика Высоцкого – выражение тотального скептицизма по отношению к языку. Каждое его стихотворение – клеточка, разрушающая мифологическую конструкцию, где бы и когда бы она ни возникала: в обыденной жизни, в торжествующей официально-бюрократической или в так называемом национально-поэтическом сознании.

Высоцкий пародирует нивелирующие лексико-стилевые стандарты, доводит до абсурда безличные лозунги и клише, высмеивает словесные шаблоны. Его язвительная ирония обращена на бездумные «железобетонные формулы». Он выстраивает сатирический образ мертвого языка, лишающего людей способности мыслить. Однако наиболее существенно для разрушения мифологической инерции использование Высоцким архитипических тем и сюжетов. Так, стихотворение «Райские яблоки» – это крушение традиционного топоса «Сада», связанного с представлением о вечной счастливой жизни. Сад всегда – проекция в будущее. У Маяковского грядущий город-сад контрастирует с настоящим, которое изображено в апокрифических традициях хождения по мукам. В финале третьего действия чеховского «Вишневого сада», в монологе Ани, мифологема будущего сада предстает профанирующей пародией на надгробные речи древних. У Высоцкого в «Райских яблоках» путь души в рай описан внешне традиционно – как восхождение к высокому через низменное, грязное, как преодоление земного. Однако в архаический сюжет встроен чужеродный мотив свободы личности. Возникает двойное отрицание: несвободы как реального факта и свободы как словесной декларации. Тем самым раскрывается механизм иллюзорного понимания свободы.

Демифологизирующая тенденция в искусстве всегда направлена на восстановление целостности человеческой личности, языка и мышления. Подлинно свободный человек, включенный в системы творческой деятельности, несомненно оценит вклад Высоцкого в раскрепощение социального сознания сугубо художественными средствами».

Как говорил А. Райкин словами М. Жванецкого – «красиво, но не понятно…». И, конечно же, жаль, что Высоцкий так и не узнал, что он в своих песнях «раскрепощал социальное сознание, пародируя нивелирующие лексико-стилевые стандарты и выражая тотальный скептицизм…».

Неоднократные попытки поверить «алгеброй» высокого литературоведения и профессиональной филологии гармонию насквозь народного стиха Высоцкого, понятного любому хоть мало-мальски мыслящему и думающему человеку, малопродуктивны. Ученый-политолог и космонавт по совместительству Ю. Батурин в своем трактате «Текст воспринимаемый и мобилизующий» рассматривает Высоцкого не как человека и поэта, а как «понятие, причем не только поэтическое, но и политическое и социальное». Он предлагает исследовать это «понятие» системным методом, чтобы познать «внутренние закономерности эффективности текстов». Чтобы разобраться, что же имел в виду поэт в том или ином стихотворении, чтобы заглянуть в смысловую глубину песни, Батурин предлагает «пространство текста уподоблять анфиладе прозрачных экранов, используя элементы ньютоновской механики, обобщенные теорией относительности Эйнштейна». Для непонятливых ученый рассматривает конкретный пример – песню «Товарищи ученые». Путем «простых и понятных» выкладок и хорошо развитого пространственного воображения эту песню читатель или слушатель должен представить в виде «симплексного комплекса», который может быть изображен в виде тетраэдра. Ребра тетраэдра – это лучи, с помощью которых мы можем «преодолеть пространство текста» и т. п.

Грешат «наукообразием» и многие статьи альманаха ГКЦМ «Мир Высоцкого». Узкопрофессиональную лексику некоторых абзацев трудно понять без перевода-расшифровки на нормальный язык. Ну например: кандидат филологических наук из Магнитогорска А. Прокофьева сообщает о том, что «фразеологические единицы в текстах Высоцкого имеют свойство возбуждать предсказуемость содержательно-фактуальной информации, эксплицитно выраженной в последующих частях текста». Если перевести это на нормальный язык, то автор хочет нам всего лишь сообщить, что некоторые слова в произведениях Высоцкого обладают способностью подсказать читателю и слушателю дальнейшее содержание этих произведений и развитие их сюжета еще до полного их прочтения и прослушивания.

«Товарищи ученые, доценты с кандидатами», не делайте из поэта «понятие», а из его песен «тетраэдры»! Народ уже давно и сразу разобрался своим несистемным методом, не «преодолевая текст», а наслаждаясь им и вообще всем творчеством Высоцкого. Простота, доходчивость и прозрачность песен Высоцкого не устраивают некоторых досужих исследователей, и они, не довольствуясь природной глубиной большинства произведений поэта, пытаются копать еще глубже, лезут в такие дебри, коих и быть-то не может. Может, лучше разобраться с тем, что Владимир Семенович написал, а не выковыривать то, что он при этом мог бы подразумевать. «А что имел в виду – то написал», – так говорил сам Высоцкий. Он и сам был человеком открытым, и все его творчество доступно и понятно миллионам. Тем он им, миллионам этим, дорог и любим ими. Все, что он считал нужным пропеть своим хриплым голосом, он пропел.

Научные подходы к изучению творчества любого писателя многочисленны по своему разнообразию. Графики, диаграммы, схемы… Профессору В. Новикову доступен весь арсенал. Из одной статьи в другую пересказывает Новиков шутку Высоцкого о том, что он собирается довести количество своих спортивных песен до сорока девяти – как в «Спортлото». Ну как не воспользоваться такой возможностью еще раз попробовать засунуть поэзию Высоцкого в схему. А размерчик подсказан самим поэтом: 7×7=49. Если просто взглянуть на схему-таблицу, ничего не понять. Но Новиков дает пространный комментарий, и вся поэзия Высоцкого «как на ладони».

Оказывается, Высоцкий не просто сочинял песни на подвернувшуюся под руку тему или заказ, а «выстраивал определенные смысловые ряды»! В приводимой таблице сверху вниз следуют условно выделенные тематические циклы Высоцкого, а справа налево разворачивается проблемно-философская координата его художественного мира. Имеется в виду, что каждая песня, каждое стихотворение Высоцкого потенциально попадает в одну из сорока девяти клеток.

Категорически не согласен с таким подходом «систематизации поэзии» высоцковед Ю. Тырин: «Однажды я писал, что построение каких бы то ни было реальных схем «тонких тематических и проблемных связей» (Новиков), безусловно существующих между произведениями, и не только у Высоцкого, – бесперспективно: это будет фантазия любителя, а не вывод исследователя».

Такого же мнения придерживается А. Гордейчук: «Раскладывать по полочкам наследие какой-либо выдающейся творческой личности – занятие изначально неблагодарное и малопродуктивное».

Другая проблема некоторых авторов – явная смысловая «перегрузка» поэзии Высоцкого, поиск «черной кошки в темной комнате» либо несуществующей «фиги в кармане». Ярким примером подобного «исследования» может служить книга Я. Кормана «Владимир Высоцкий: ключ к подтексту» (Ростов-на-Дону, «Феникс», 2006), в которой автор «предлагает ряд новых, неожиданных прочтений хорошо известных текстов» и находит то, что поэт и не думал прятать. По мнению Я. Кормана, почти все песни Высоцкого диссидентского толка и написаны под девизом: «Я и Власть». Каждый находит то, что ищет. Из интервью Высоцкого Итальянскому телевидению в мае 1979 года: “Мне часто присылают письма, в которых спрашивают: «Что вы имели в виду под той или иной песней?» Ну, что я имел в виду, то я и сказал. Но очень многие люди склонны находить в этих песнях свое – то, что им ближе, то, что им дороже. Или склонны находить в меру своей испорченности иногда то, чего я вовсе не имел в виду: песня и так сама по себе достаточно сложна и остра, а они находят там нечто еще такое, что бы им хотелось там увидеть или что им показалось, – чего я, конечно, в виду не имел. Ну а в связи с этим я написал в ответ на все письма (потому что я каждому не могу ответить) такую песню, в которой есть строки «Спасибо вам, мои корреспонденты, что вы неверно поняли меня»”.

Известно, что художник всегда, если он не ангажирован самой властью, антагонистичен любой власти, какой бы прогрессивной она ни была или ни казалась таковой. Но аналитиков творчества того или иного художника подстерегает опасность отождествления власти и существующего строя. И если говорить о творчестве Владимира Высоцкого в существовавших обстоятельствах, то два полюса, бывших очевидными для подавляющего числа советских людей, очевидны были и для Высоцкого: строй для него – со знаком «плюс», власть для него – со знаком «минус». Вот почему Высоцкий никогда не был антисоветчиком, вот почему он не стал диссидентом. И он не только не был противником советского строя, но, как и многие, гордился им, его достижениями.

Высоцкий не был ни скрытым, ни явным антисоветчиком; не был он и диссидентом и с «фигой в кармане» не жил. Ореол мученика и страдальца ему тоже не подходит. Он весь жил советской эпохой. В нем нет ерничанья и презренья к этой эпохе. Глубокая любовь и безоговорочная преданность России сопереживалась им с не менее глубокой болью к России советских реалий. Это была конструктивная ирония человека, находящегося внутри этой эпохи, живущего вместе с ней, желающего не свергнуть существующую власть, а помочь ей измениться в лучшую сторону. Его творчество – обычный, естественный конфликт большого художника с тоталитарной властью. Ни больше, ни меньше.

О степени «гонимости» и «преследуемости» властями Высоцкого можно судить по статье И. Рогового «Дело № 115149». Комментирует статью А. Гордейчук: “В самый что ни на есть глухой период «расцвета застоя», в 1973–1980 гг., Владимир Семенович сумел получить в ОВИРе целых 22 (!) разрешения на выезд за границу (это не считая поездок с театром на гастроли), из которых значительную часть – использовал. Причем период оформления некоторых из этих виз занимал всего несколько дней, их получение было поставлено «на поток». Совершенно понятно, что без наличия очень солидных и влиятельных покровителей на очень высоких постах тут дело не обошлось. Ведь достаточно было всего-навсего одного-единственного телефонного звонка – от кого надо кому надо – и не увидел бы гражданин Высоцкий В. С. «ни Риму, ни Парижу никогда»…”

Ю. Карякин: “Похоже, что сам Высоцкий мало задумывался над тем, кто и как будет истолковывать его песни. Правда и непосредственность переживаний – вот что двигало им, и совсем он не умел (и не хотел) рассчитывать на «проницательных» слушателей, ищущих в его песнях какие-либо «аллюзии»”.

И все же есть ученые, которые на понятном нормальному человеку языке анализируют творчество поэта – кто ясно мыслит, тот ясно излагает.

Известный социолог, доктор исторических наук, профессор МГУ И. Бестужев-Лада в работе, написанной в 1988 году, «Открывая Высоцкого» проводит глубокий анализ ведущих направлений творчества поэта и показывает его воздействие на состояние общественных нравов: «Я впервые услышал голос Высоцкого – естественно, магнитофонный, из чьего-то чужого окна, – насколько помню, в начале 60-х. Услышал и удивился. Сначала голосу: да разве с таким голосом можно петь? А потом тому, что он пел. Странному, завораживающему сплаву мелодии и рифмы, ярких, необычных, дотоле не слыханных. Неожиданной насмешке там, где вроде бы положено ужаснуться. Наконец, – страшно сказать! – дерзости довольно ясного намека на дубовость нашей официальной «черно-белой» пропаганды тех лет. «Из заморского из лесу, где и вовсе сущий ад, где такие злые бесы, чуть друг друга не едят. Чтоб творить им совместное зло потом, поделиться приехали опытом. Страшно, аж жуть!»

Постепенно эти песни вошли в мою жизнь, нашли отзвук в душе. К ним и сейчас хочется обращаться вновь и вновь. Вот уж поистине это оказалась та песня, которая строить и жить помогает! Иногда, в минуту жизни трудную, давая утешение, иногда вызывая катарсис, очищение духа. И всегда такое впечатление – словно плечо друга. Наверное, это и есть подлинная поэзия.

Было бы грубой натяжкой утверждать, будто в те годы никто ничего не понимал, а один лишь Высоцкий все гениально предугадал и изобразил. Это неправда. Были и люди науки, которые видели дальше Высоцкого и больше, чем он, только вынуждены были молчать. Были и люди искусства, отдельные произведения, строфы или хотя бы строки которых звучали ярче, образнее, метче, чем у Высоцкого. Но если брать творчество в целом, то среди выдающихся деятелей искусства конца 60-х и 70-х годов он оказался наиболее выдающимся.

…Высоцкого трудно «описывать», потому что это был не просто выдающийся поэт, хотя он и любил называть себя поэтом. И даже не просто поющий поэт-бард, как мы называем таких поэтов. И не просто профессиональный актер – хотя его актерское мастерство заключалось в том, что на сцене он не «играл» (это было бы для его творчества самоубийственно), а как бы работал, причем не на публику, а вроде бы каждый раз как в своей творческой лаборатории, на генеральной репетиции. И не просто… Такой перечень можно продолжать без конца.

Если попытаться определить образ Высоцкого в истории нашей культуры немногими словами, то самым точным, на мой взгляд, будут: олицетворенная совесть народа. Поэтому и любимец народа, поэтому и массовое паломничество на Ваганьковское кладбище девятый год, поэтому и нескончаемое море цветов на его могиле, поэтому нарасхват любое количество любых напоминаний о нем, не говоря уже о его книгах, пластинках, кассетах. При жизни он не был ни народным, ни заслуженным, ни лауреатом, ни обладателем наинизшей из всех возможных наград – медалей. В глазах властей он был, видимо, заурядным театральным артистом самого низшего ранга, каких в Москве многие сотни, если не тысячи. Да и вообще, если бы не НТР в лице сравнительно дешевого массового магнитофона, наверное, не пробиться бы ни одному его стихотворению на страницы печати, ни одной его песне на пластинки фирмы «Мелодия». Против НТР любая цензура бессильна. Но то, что Высоцкий при всех запретах, волею судеб оказался народнее всех народных, поистине народным артистом, поэтом, композитором да еще вдобавок, учитывая условия его творчества, поистине героем труда, не подлежит никакому сомнению».

Б. Пиотровский: «Вот читаю стихи Высоцкого, слушаю его песни и ловлю себя на мысли о большой образованности этого человека, чувствуется в нем книжник, эрудит, в его вещах много исторических имен и событий, которые возможно было узнать лишь из книг. И еще одна черта в нем примечательна – Высоцкий по-настоящему интеллигент, что, конечно же, идет от внутренней культуры».

В. Маслов: «Фридрих Энгельс когда-то образно сказал, что для знакомства с Францией эпохи первоначального накопления не нужно листать толстых статистических сборников, достаточно прочитать Бальзака. Если бы основоположник «научного социализма» дожил до наших дней и захотел познакомиться с социализмом в СССР, построенным отчасти и по его рецептам, ему достаточно было бы послушать ленту с песнями Высоцкого…

О «переходной эпохе от социализма к коммунизму» он узнал бы из них не меньше, чем в свое время узнал об эпохе первоначального накопления из Бальзака. Все, что интересует страну, вы найдете в песнях Высоцкого. Все, чему она радуется, вы тоже найдете в них. Все, что ее возмущает, вы также в них найдете. Все самое лучшее, что в ней есть, и самое худшее, что в ней есть, вы опять же найдете в них.

Обличительная тенденция очень сильна в песнях Высоцкого, но лишь в немногих из них он сознательно выступает в роли обличителя. В других он просто запечатлевает жизнь такой, какая она есть, не сгущая красок и не призывая «к топору». Он умеет не только возмущаться – для этого у него слишком богатая фантазия; он умеет все: смеяться, плакать, любить, ревновать, тосковать, издеваться, испытывать жалость, проявлять равнодушие и жестокость и быть циничным – и это не только не обесценивает его творчества, но придает ему убедительность и силу подлинного реализма».

Н. Эйдельман: «Владимир Высоцкий за свои сорок два года интенсивно, нервно прожил, пережил, по старым меркам, несколько столетий; а сверх того – еще десятки веков до собственного появления на свет, веков, к которым он относился по-хозяйски, как к собственности, прародине. Кони привередливые будто только что его вынесли из времен революции, Пушкина, Бонапарта, Джеймса Кука, вещего Олега, из времен своих предшественников. Высоцкому предстоит большая и непростая историческая жизнь, в каком-то смысле не менее сложная, чем та, которую он прожил… Высоцкий есть исторический деятель, никуда от этого не денешься».

А. Осмоловский: «Должно было пройти время, сквозь белый лист должны были проступить знаки черных свинцовых литер, должны были отвалиться, как земля от лемеха, тонны пустых пород, отзвучать попугайские хрипы подражателей и имитаторов, высохнуть слюни налившихся по самые глаза водярой неумытых апологетов «ВОЛ-Л-ОДИНЫХ» – все это должно было пройти и прошло.

Как и всякий серьезный поэт, Высоцкий работал не по «правилам», создав свой свод законов поэтического творчества. Этот индивидуальный закон и позволил ему дать искусство, адекватное эпохе – славному периоду активного продвижения «назад к сталинизму» (современные высшие функционеры называют это время более ласково – «период застоя»!).

Поэт полностью отработал этот жуткий период и сгорел в нем. Остались буквы и голос. Коэффициент сгорания таков, что гул не стихает».

Вдумчиво и аналитически пишет о творчестве Высоцкого его коллега по сцене А. Демидова: «Подобно Есенину, Высоцкий возводил низовую культуру в культуру всего общества и, подобно Зощенко, в своих сатирических циклах Высоцкий очень точно определял тип, маску, от лица которых он пел. Некоторые исследователи его песен считают, что истоки творчества Высоцкого уходят корнями в эпоху площадных балаганов, русских скоморохов, балагуров.

Он ввел в большую поэзию человека со старого московского двора, где сидят бывшие фронтовики и «забивают козла», пел о людях с уголовным прошлым. Пел от имени строителей, фронтовиков, боксеров, моряков, альпинистов, шоферов, спортсменов, алкоголиков, завистников, шизофреников, зверей, самолетов. От других поющих поэтов (Б. Окуджавы, Н. Матвеевой, Ю. Кима, Е. Бачурина) Высоцкого отличают, прежде всего, откровенная театральная маска, образ, тип – от лица которых он пел. Проникновение в персонажи.

Он говорил о той стороне жизни, о которой «официальная» поэзия не говорила. Он говорил о всякой боли, об обидах, о том, что в жизни не получается. Он говорил о людях, которых вроде бы списали со счетов, но они живут и хотят жить.

Причем выявил это так по-человечески, что это воздействует и на людей высокообразованных и интеллигентных, и на совершенно необразованных, неинтеллигентных».

К 2000-му году произошло окончательное становление высоцковедения как науки. Пять книг альманаха «Мир Высоцкого», вышедшие всего за четыре предыдущих года, показали размах и интенсивность изучения творчества поэта.

В этом же году Культурный центр-музей организовал научную конференцию, на которой прозвучало около полусотни докладов. Россия была представлена от Калининграда до Тюмени и от Петербурга до Махачкалы. Приехали гости из Великобритании, Польши, Узбекистана, Украины… О Высоцком-актере почти не вспоминали, главным образом речь шла о Высоцком-поэте.

19—20 ноября 2000 года в Самаре прошла Международная научно-практическая конференция «Владимир Высоцкий и песенная поэзия ХХ века». Через четыре года – в январе 2004 – в Самаре состоялась вторая научная конференция «Владимир Высоцкий в контексте художественной культуры XX века». Научные чтения провели Самарский региональный общественный фонд «Центр В. Высоцкого в Самаре», Самарский государственный университет, музей-усадьба А. Н. Толстого, отдел филологических и междисциплинарных исследований Самарского научного центра РАН. В докладах выступавшие раскрывали «секрет воздействия лирики Высоцкого», «художественную индивидуальность поэта», обнаруживалась «связь творчества С. Есенина и Высоцкого» и даже обнаружен «синдром сумасшествия» в его поэзии. Если в работе первой такой конференции, состоявшейся в 2000 году, участвовали одиннадцать ученых России, то на вторую заявки поступили от сорока филологов и литературоведов, в том числе из Венгрии. За два дня были прочитаны двадцать пять докладов, плюс еще пять поступили в письменном виде от тех, кто не сумел прибыть в Самару. Результатом конференции стал сборник статей, составленный из докладов, прозвучавших на ней.

Все чаще и чаще творчество Высоцкого рассматривается как часть мировой культуры.

Е. Евтушенко: «Думаю, что о Высоцком будет много написано. Хочу только сказать, что существует понятие «русская национальная культура», существует понятие «мировая культура». Я убежден, что частью мировой культуры становится только то, что имеет свои глубокие национальные корни. Мы с вами с детства не любили бы книги Марка Твена, если бы они не были чисто американскими книгами. Мы бы никогда не любили так Сервантеса, если бы он не был настоящим испанцем, и никогда бы люди всего мира не преклонялись перед Толстым, Достоевским, если бы они не были настоящими русскими. У каждого есть, конечно, свой удельный вес в истории культуры, отечественной и мировой, но я абсолютно убежден, что имя Высоцкого, все то, что он здесь, на нашей земле, сделал, является неотъемлемой частью нашей национальной культуры, и именно поэтому он уже становится частью мировой культуры…»

Доктор филологических наук профессор Г. Хазагеров в своей статье «Поэтическое творчество Владимира Высоцкого в контексте Древней Руси и Советской России» дал развернутую характеристику лирики Высоцкого на фоне творчества поэтов-шестидесятников и сравнил риторическое мышление Высоцкого, Пушкина и Маяковского: «В представлении многих Владимир Высоцкий – типичный шестидесятник, защищавший личность от давления государственной идеологии, и в этом смысле один из тех, кто сокрушал государственный классицизм. Мнение это держится вопреки тому, что Высоцкий – явление общенациональное, а шестидесятничество – интеллигентское течение. С моей же точки зрения, Владимир Высоцкий отнюдь не романтик, сокрушавший классицизм, но, напротив, единственный представитель и, может быть, первый провозвестник нового классицизма, ориентированного национально, направленного на защиту национальных ценностей и опирающегося на традиции древнерусской литературы. Высоцкий не фрондер-интеллигент, не чудак конформист, а столбовое явление русской жизни, национальный поэт. При этом его поэзия насквозь риторична и рационально выверена. Его проповедь укреплена по всем позициям: психологична, остроумна, экспрессивна и, самое главное, додумана до конца, что свойственно именно риторическим разработкам содержания и от чего бесконечно далеки как его великие собратья по жанру, так и его собственные эпигоны».

Свою статью Г. Хазагеров заканчивает призывом изучать творчество Высоцкого на всех уровнях образования: «Высоцкий, ярчайший носитель риторического мышления, не враждовавший с разумом и не стеснявшийся морали, собрал беспрецедентно большую и необыкновенно разнообразную аудиторию. Заметим, что аудитория эта собралась не для того, чтобы смаковать жестокости и щекотать обоняние миазмами кошмаров, но во имя исключительно немодной штуки – любви к жизни.

Все это говорит об огромных дидактических потенциях творческого наследия Владимира Высоцкого. Высоцкий – школьный автор, чего совершенно не поняли его эпигоны, эксплуатирующие «блатную тему», «цыганские мотивы» и «надрыв». Народным поэтом не мог быть ни шестидесятник, ни автор воровских песен, хотя бы потому, что народ не сводится к какой-то одной социальной или возрастной группе, тем более маргинальной. Не сводится он и к представителям одного идейного течения, прочно привязанного к исторической ситуации полутора десятилетий.

Наверное, если бы мы жили не в «постсоветском культурном пространстве», а в обыкновенном национальном государстве, как американцы, живущие в Америке, или французы, живущие во Франции, Высоцкому принадлежало бы одно из первых мест в Родной речи и Букваре».

Высоцкий вошел в анналы истории русской литературы, его стихи стали разделом школьной программы. Наряду с Блоком, Есениным, Маяковским, Пастернаком творчество Высоцкого изучается в школах и на филологических факультетах вузов. Ему посвящена отдельная глава в вышедшем в 1998 году учебном пособии для студентов – «История русской литературы ХХ века (20–90 годы)». А кажется, совсем недавно приходилось доказывать, отстаивать место поэта Высоцкого в литературе, куда его так долго не пускали.

Когда в марте 1986 года была создана комиссия по литературному наследию Высоцкого, в ее адрес стали приходить письма в поддержку изучения его творчества в школе. Вот строки одного из писем:

«Уважаемые члены комиссии!

Я преподаю русскую литературу в школе № 157 города Киева. Иногда мне приходится проводить так называемые открытые уроки для учителей города. Честно говоря, не люблю я эти уроки. А в этом году, когда меня попросили дать урок по внеклассному чтению для учителей, проходящих подготовку на курсах усовершенствования, я решила – пусть будет встреча с поэзией Высоцкого. Наверное, свой урок хвалить неудобно, но хвалить буду, потому что это не моя заслуга. Просто и учителя, и дети встретились с доброй, совестливой поэзией Высоцкого. Когда окончился урок, учителя – 42 человека – начали аплодировать его стихам.

Ну а потом, как положено, – разбор урока… Кто-то сказал: даже не верится, неужели все это написал Высоцкий? Вот эти слова и заставили меня написать вам и выслать конспект своего урока. Вы вчитайтесь в ответы учеников. Они знают о нем больше учителей. Откуда знают? Собирали по крохам, сами! Не лучшая ли это награда ему? Вы обратите внимание на воспитательные моменты, разве их надо выколупывать? Они видны и поверх голов. Я так убеждена: Высоцкий нужен в школе, пусть хоть на внеклассном чтении. Но поверьте – это будет любимый урок…»

Дальше автор просит отправить конспект своего урока в журнал «Литература в школе». И концовка: «..Если вдруг напечатают, а за это если вдруг положены деньги какие-то, пусть их переведут в фонд помощи Чернобылю в память о Высоцком. Думаю, будь он жив, он дал бы не один концерт, сборы от которых пошли бы в этот фонд…

К 1 сентября 1994 года в российских школах появились новые учебники по литературе: среди классиков, к которым привыкли с советских времен, достойное место заняли И. Бродский, А. Солженицын, В. Набоков, Д. Самойлов, В. Высоцкий…

Перед школой стоит очень важная и очень непростая задача: показать подлинный масштаб творческого наследия Высоцкого в русской и, более того, в мировой культуре второй половины нашего столетия.

Талантливый, прогрессивный учитель раскрывает новому поколению не только поэзию Высоцкого, но и обогащает уроки литературы его актерскими работами. Высоцкий сыграл на сцене театра, в кино и на радио все главное, что есть в школьной программе: Пушкин – Дон Гуан в «Каменном госте», причем не только в известном телефильме, но и в радиопостановке у Эфроса; Достоевский – Свидригайлов в «Преступлении и наказании» на «Таганке»; Чехов – Лопахин в «Вишневом саде» и фон Корен в кинофильме по «Дуэли»; Блок – Поэт в «Незнакомке» (радиоспектакль в постановке Эфроса); Маяковский – «Послушайте!»; Есенин – Хлопуша в «Пугачеве». И тем ценны его актерские работы для школы, что они дают возможность школьнику на уровне первичного восприятия прикоснуться к русской классике: когда слушаешь, как Высоцкий читает Есенина или Блока, – комментарии не требуются, потому что все-таки главная задача литературы в школе – чтобы дети любили и чувствовали, а не умели писать гладкие бездушные сочинения.

В 2005 году в серии «Портфель учителя» выпущена методическая разработка «Литература. Высоцкий в школе. 5 – 11 классы». Учителю предложены обширный материал, примерные программы, разработки факультативного курса и литературной конференции, литературно-музыкальной композиции с использованием песен Высоцкого.

Коломенским педагогическим институтом в 2005 году тиражом 500 экземпляров выпущена книга профессора А. В. Кулагина «Беседы о Высоцком (Книга для старшеклассников)».

Развал СССР привел к тому, что многие русские оказались в условиях отдаленности от этнической родины и национальной культуры. В результате стала чрезвычайно актуальной проблема содержания образования русской диаспоры в школе. Для учащихся русских школ, находящихся на территории бывших союзных республик, уроки родного языка и литературы сегодня – это прежде всего источник знаний о культуре их этнической родины. Но русскую литературу XX века невозможно представить себе без творчества В. Высоцкого. В 1994 году в Латвии, где проблема обучения на русском языке стоит особенно остро, выпущен учебник для средней школы «Русская литература XX века» (автор и составитель А. Семенов). «Написанный увлекательно, учебник читается с аппетитом», – пишет в своей книге «Классики спорят с политиками» об этом учебнике профессор истории русской литературы Ю. Дружников (США). Поэзию Высоцкого учащиеся будут изучать вместе с творчеством А. Вознесенского, Д. Самойлова, А. Твардовского, И. Бродского… Изданные в Риге для русской основной школы Латвии учебники литературы «Родная речь» (автор А. Гусев) включают ряд известнейших произведений В. Высоцкого: в седьмом классе – «Если друг оказался вдруг…», в восьмом – «Слева бесы, справа бесы…», в девятом – «Штормит весь вечер…», «Я не люблю», «Гололед».

Появилась новая литература, но осталась с советских времен старая идеология литературы. В учебниках появились не только стихи Высоцкого, но и пошлый комментарий к ним: «Творчество В. Высоцкого – биография нашей страны. Он рассказывал о больших делах и стройках, о тяжких днях и ночах тридцать седьмого, о космосе и космонавтах, моряках, альпинистах, солдатах, пограничниках. Задолго до объявления войны лжи и бюрократизму Высоцкий уничтожал ложь, косность, рутину, пошлость и предательство».

«Нет, ребята, все не так…» Может, не нужны эти расшифровки? Сегодня в школу приходят дети, которые не знают ни одной песни Высоцкого. Хорошо, если школьник, не читая таких комментариев, прочтет сначала стихи, а еще лучше услышит голос Высоцкого. Высоцкий обязательно должен звучать, тогда его стихи будут прочувствованы. Произойдет открытие, встреча… Дайте прослушать ребенку чудесную сказку «Алиса в стране чудес», а после он найдет стихи из этого спектакля в вышедшей в 2003 году «Антологии мировой детской литературы». В одном из восьми томов «Антологии…» есть Высоцкий со своими песнями к этому спектаклю…

Ни в коем случае никого нельзя тянуть «за уши» к его творчеству. Принуждение обычно кончается тем, что после обязательных школьных «прохождений» очень многие никогда не заглядывают ни в Пушкина, ни в Лермонтова, ни в Толстого… Каждый человек к творчеству Высоцкого должен прийти сам.

Работа по изучению и научному осмыслению творчества Владимира Высоцкого продолжается…

 

В. Высоцкий и А. Сахаров

Андрей Сахаров и Владимир Высоцкий… Это сопоставление может кого-то удивить… И в самом деле, слишком уж непохожи они были: крупнейший русский ученый, великий миротворец двадцатого столетия и – «популярный артист из “Таганки”», поэт, чьими странными, непривычными песнями полнилась вся советская Россия. Но они и очень похожи. Эти два имени теперь принадлежат истории. Тихий, «невысоцкий» голос Сахарова и гремящий, хрипящий голос Высоцкого говорили об одном, хотя по-разному подходили к своей цели, разные слои общества собою представляли, но служили одной цели – переходу к открытому обществу, свободе высказывания, отсутствию цензуры. Голос Высоцкого оказался чуть ли не единственным неподцензурным голосом эпохи застоя, противопоставленным как официальной литературе, так и собратьям по перу. Он был одним из немногих, кто мог позволить себе при «живой власти» открыто пародировать ее, высмеивать недостатки строя.

14 декабря 1989 года умер Андрей Дмитриевич Сахаров. Его похороны по числу провожающих людей были подобны похоронам Высоцкого. Сахаров долгие годы боролся с произволом «органов правопорядка», но все их представители – от милиционера и солдата до генерала – на похоронах были максимально вежливыми и заботливыми. За гробом шли и те ученые и писатели, чьи подписи стояли под гневными письмами, опубликованными в «Правде» в августе 73-го года. Это были письма, осуждающие поведение А. Сахарова в то время. Теперь пришло понимание и раскаяние. Сахаров, как и Высоцкий, был яростным противником националистической розни, за гробом шли люди разных убеждений, рабочие, служащие, гордившиеся им, охваченные печалью, – шли, шли и шли…

Работая над созданием водородного оружия, ученый А. Сахаров вместе с тем осознал великую опасность, которая угрожает человечеству и всему живущему на Земле в случае, если это оружие будет пущено в ход.

В это же самое время актер «Таганки» В. Высоцкий, великолепно исполняя главную роль в спектакле «Жизнь Галилея», открывает азбучную истину – научный и общественный долг нераздельны, ученый и его открытия несут моральную ответственность перед человечеством…

А. Сахаров неоднократно выступал в защиту политзаключенных, против использования психиатрии в репрессивных целях, за право выбора страны проживания и места жительства в конкретной стране, в защиту репрессированных народов, против ввода войск в Афганистан… Каждое из таких выступлений требовало немалого гражданского мужества. То же самое и В. Высоцкий – те же темы, но другая трибуна!

Официальная формулировка диагноза в свидетельстве о смерти ученого и актера совпадают: «…смерть произошла в результате острой сердечно-сосудистой недостаточности, атеросклероза венечных артерий сердца».

«Острый сердечный приступ», «инфаркт миокарда», «острая сердечная недостаточность», «изношенность, истощенность сердечной мышцы» – подобного рода диагнозы часто повторяются в историях болезни и в свидетельствах о смерти, как видных политиков, так и актеров и певцов – тех, кто всю жизнь проводит на публике, для которых сама сцена, съемочная площадка становятся жизнью. Возможно, в их историях болезни следовало бы написать пусть не научно, но более точно: «Работа на износ»…

В первую годовщину смерти Сахарова Дом Высоцкого на Таганке совместно с Госкино СССР и обществом «Мемориал» подготовили к этому дню видеофильм «Ясновидец». Через весь фильм о правоборце Сахарове звучали песни Высоцкого.

В. Аксенов: «Владимир Высоцкий сконструировал образ будущей духовной революции в России. Он напором своей хармы на все слои населения, своим существованием как выразителя глубоких надежд всего населения – не только диссидентов, но и кагэбэшников тоже, – сконструировал модель августа 91-го года, когда люди отказались стрелять друг в друга».

В 5-ю годовщину смерти великого ученого ЦТ вновь выпустило программу, посвященную А. Сахарову. Вся передача шла под аккомпанемент песен Высоцкого в его исполнении: «Он не вернулся из боя…», «Охота на волков», «Пророков нет в отечестве своем…»…

Один из авторов передачи – «Клуб Высоцкого в Твери».

25 января 1991 года Владимиру Высоцкому исполнилось бы 53 года…

Вопреки доброй традиции, в этот день на «Таганке» спектакль «Владимир Высоцкий» не игрался – театр был на гастролях в Чехословакии. Но праздник все-таки состоялся, и именно на Таганской сцене. Это был настоящий день рождения – с поздравлениями, подарками, угощениями…

Устроителями праздника были Дом Высоцкого и театр-студия «Третье направление». Здесь были те, кому виновник торжества наверняка был бы рад: Владимир Мукусев, Людмила Абрамова с сыновьями, Игорь Кохановский, Михаил Столяр, Владимир Акимов, Анатолий Утевский, Александр Городницкий, Владимир Туриянский, Виктор Берковский, Дмитрий Богданов, Борис Хмельницкий, Вадим Туманов, Валентин Берестов, Ролан Быков, Алла Пугачева… А принимала гостей, конечно же, мама – Нина Максимовна.

Каждый из выступавших рассказывал свой собственный случай встречи с Высоцким, дарили ему стихи, барды пели песни…

В конце вечера выступила Алла Пугачева:

– Я очень рада, что сегодня такая обстановка, в которой можно почувствовать себя другом Высоцкого, как бы приобщенным к его дому… Я вспоминаю, как мы с Владимиром Семеновичем встречались в одном доме, у нашего общего знакомого. Я была тогда – никто, так, девочка лет семнадцати… Я садилась за пианино, играла, Владимиру Семеновичу нравилось.

Там бывали разные люди: космонавты бывали, ученые, Гагарин был… Я со всеми фотографировалась. Вот так вот: хозяин в центре сидит, слева, скажем, Гагарин, справа – я. Или: хозяин в центре, Высоцкий слева, справа – я. И, поскольку я была никем, меня на всех фотографиях отрезали… Теперь жалеют. Бывал в той компании и Боря Хмельницкий, и я даже стояла на этой сцене. В «Антимирах», как сейчас помню…

…Я собралась спеть песни Высоцкого – это «Беда» и «Бокал вина» – только в ту страшную ночь, 25 июля 1980 года. Они мне так понравились, мы их отрепетировали… На следующий день у меня должен был быть концерт, и я сказала: «Ну, давайте позвоним ему сейчас, скажем…» Это кошмар какой-то: вот так вот – всю жизнь не звонишь, и вдруг в четыре часа ночи тебя что-то обуревает… «Давайте позвоним! Давайте!..» Есть телефон? Нет телефона! На следующий день раздобыли телефон, позвонили…

…Да, это трагедия! Но это – оптимистическая трагедия, потому что столько людей уходит из жизни и никто этого не замечает. А тут заметили все, и по сей день все о Высоцком помнят. А пока человека помнят, он бессмертен! Популярность ли это? Нет. Даже не любовь. Это – СЛАВА.

Единственное, что я сейчас могу подарить Володе, это спеть те песни… Если ты слышишь меня, Владимир Семенович, поверь: это – от чистого сердца!

25 января 1991 года Центральное телевидение выпустило программу «Я раззудил плечо…», посвященную спортивной тематике в творчестве Высоцкого. Эта передача представляла собой телевизионный комментарий к книге «Четыре четверти пути». Вел передачу В. Смехов. Он зачитывал выдержки из книги, отрывки из междупесенных высказываний Высоцкого на концертах, рассказывал сам истории, связанные со спортивной тематикой творчества поэта и актера: «Если говорить о спорте, то Высоцкий был спортсменом во всех отношениях – и в своем пристрастии к спорту в прямом смысле, и в своих проявлениях в переносном, как актер. Он любил жизнь тоже как вид спорта».

В передаче приняли участие космонавт Г. Гречко, рекордсмен мира В. Брумель, заслуженный тренер СССР Д. Тышлер, призер первенств СССР Г. Климов, чемпион мира Г. Каспаров… и, как во всех передачах о Высоцком, – Владимир Высоцкий.

В честь дня рождения поэта московский КЛБ (клуб любителей бега) организует забег. Около ста любителей трусцы монолитной группой преодолели 15 километров по улицам столицы, сделав на своем пути две короткие остановки. Первую – у дома № 28 по Малой Грузинской улице, вторую – на Ваганьковском кладбище, чтобы по крещенскому морозцу возложить цветы к мемориальной доске и к памятнику по этим адресам.

 

Биография и биографы

Описать жизнь Высоцкого, переплетенную слухами и легендами, почти не сопровождавшуюся дневниковыми записями, очень сложно. Сложно еще и потому, что современники, которые были с ним дружны, родственники, друзья, приятели одни и те же события трактуют по-разному, так что исследователям немудрено запутаться. В бесчисленном потоке воспоминаний, публикаций, фильмов и передач о нем становится все труднее разглядеть облик живого человека, отделить правду от неправды, истину от вымысла. Байки, беллетристика, «воспоминания», мнения, «сплетни в виде версий» в одежде фактов часто являются основой многих статей о Высоцком.

Сложная жизнь поэта рождала множество сплетен вокруг его личности и быта, а когда сплетни устаревают, они становятся мифами. Польский исследователь жизни и творчества В. Высоцкого М. Зимна высказала предположение, что его жизнь «даже в незначительной степени не поддается каким-либо попыткам систематизации и упорядочения». И, несмотря на сложность задачи, предпринято несколько попыток изложения биографии поэта.

В 1983 году в Нью-Йорке вышла книга «Владимир Высоцкий и другие». Автор – троюродный дядя Высоцкого Павел Леонидов. В 92-м книга была переиздана издательством «Красноярец» приличным тиражом – 50 тысяч экземпляров. Книгу не зря ругали за неточности датировки событий, за крайний субъективизм характеристик известных имен.

Более продуктивную попытку приближения к образу Высоцкого через факты его биографии предприняли Борис Акимов и Олег Терентьев, составляя биографическую повесть «Владимир Высоцкий: эпизоды творческой судьбы». Авторы знали Высоцкого при жизни, помогали ему приводить в порядок архив.

Повесть начал публиковать журнал «Студенческий меридиан», начиная с № 10 за 87-й год. Составители биографии пошли по пути поиска фактического материала из воспоминаний родных и друзей, коллег Высоцкого по театру и кино. Были использованы статьи, беседы, очерки из периодической печати, документы и материалы из архива и музея Театра на Таганке, комиссии по творческому наследию, личные архивы родственников, рассказы самого Высоцкого во время его концертов, а также специально взятые интервью для данной повести. Особую трудность вызывали неточности в хронологии тех или иных событий. Для этого приходилось сопоставлять свидетельства различных участников событий и корректировать даты. Текст повести представлял собой монтаж из цитат.

После первых публикаций в редакцию журнала стали приходить благодарные письма и просьбы продолжать работу над повестью, предлагалось и предполагалось сделать книжный вариант. Однако фрагментарное повествование, когда одно и то же событие рассказывается разными людьми с малыми различиями в фактическом материале, вызывало раздражение у некоторых читателей, и под их давлением, к сожалению, публикации биографической повести о Высоцком прекратились на этапе 1967 года.

В 1989 году Союз театральных деятелей РСФСР выпустил книгу Аллы Демидовой «Владимир Высоцкий, каким знаю и люблю». Автор построила свое повествование на документах, своих и чужих свидетельствах, мемуарах и дневниках… В интервью газете «Аргументы и факты» она рассказала об этом: «…Потом я написала книжку о Высоцком. Это был заказ. Я пишу только по заказу. Это была первая книга о Высоцком после его смерти, вышедшая раньше книги Марины Влади и всех остальных. Я писала о театральных работах Владимира Высоцкого, я хорошо знала его с этой стороны, ведь мы были партнерами по сцене. Может быть, книга написана плохо, непрофессиональным языком, но я абсолютно убеждена, что там нет ни одной ошибки».

Ошибки есть и много! Много неточностей по датам и фактам… В другой своей книге – «Бегущая строка памяти» (2002 г.) – Алла Сергеевна признается: «…потом я получала рассерженные письма от читателей, что, мол, не знаю основных дат в биографии Высоцкого». Но ее книга имеет цену первооткрывателя. Она писала до выяснения многих и многих обстоятельств и фактов биографии Высоцкого.

В 1998 году в серии «Мужчина-миф» появилась книга С. Зубрилиной «Владимир Высоцкий: страницы биографии» («Феникс», Ростов-на-Дону). Книга, с претензией на «обобщение всего ранее написанного о Владимире Высоцком и проливающая подчас неожиданный свет на эту неординарную личность», представляет собой выдержки (по 5–6 страниц) из книги М. Влади, фрагменты книги А. Демидовой и дневников В. Золотухина, монологи-рассказы самого Высоцкого. Отдельные рассказы о работе Высоцкого над песней, о Высоцком – актере театра и кино, не связанные хронологически, не составляют единую биографию. Кроме того, эта книга, как и предыдущие, пестрит ошибками.

В 1999 году в серии «Человек-легенда» вышла книга П. Солдатенкова «Владимир Высоцкий». П. Солдатенков знал Высоцкого при жизни, сделал о нем несколько фильмов… Но книга эта – скорее, эклектика всего познанного автором в различных областях науки и искусства. Автор излагает собственный взгляд на историю страны, а для связки повествования рассказывает о Высоцком. Прыжки из детства к кончине, затем к середине жизни Высоцкого следуют через всю книгу, много непроверенных дат и имен… В результате – биографический сумбур.

Очевидно, П. Солдатенков при написании книги находился под влиянием «авторитета» М. Влади, с которой много поездил по стране для пропаганды ее книги. Он приводит семистраничные отрывки из этого «маленького шедевра, изящного и скромного, сказки о любви заморской принцессы и парня из московского двора». О «скромном» вкладе, внесенном книгой Влади в искажение биографии Высоцкого, уже известно…

Свой вариант биографии П. Солдатенков заканчивает пессимистически: «Вряд ли можно рассчитывать сегодня, да и в ближайшее будущее десятилетие, что появится некая принципиально неизвестная информация о жизни Владимира Высоцкого, еще более «жареные» факты его биографии».

Ошибся биограф. Появилось много новой информации, и «жареные» факты тоже. «Биографы» не утруждают себя проверкой фактов и дат, спешат поскорее напечататься. По мнению некоторых авторов, книжка не принесет желаемого успеха до тех пор, пока в ней не будет обнародовано нечто ТАКОЕ… Вот и выплескиваются на страницы сомнительные имена, пикантные «подробности» из личной жизни кумира, слухи, сплетни, толкования чужих слов, прямые оговоры – все то, что не принято использовать в качестве доказательств.

Писать о Владимире Высоцком – дело очень и очень непростое, и право на это сегодня надо иметь особое: дружбу или реальное знакомство, научный интерес, глубокую любовь. Исследования продолжаются, появляются новые факты, не просто факты, а факты установленные и проверенные, которые могут что-то добавить, уточнить или опровергнуть в биографии Высоцкого. Среди биографических книг о Высоцком особо следует отметить работу двоюродной сестры поэта Ирэны Высоцкой «Мой брат Высоцкий. У истоков» (2005, 2008 г.). Это первая книга, в которой достаточно подробно выстроена родословная Высоцкого, представлено большое количество подлинных документов, отражены взаимоотношения родственников по материнской и отцовской линиям.

Заслуживают внимания читателей и биографов мемуары Давида Карапетяна «Владимир Высоцкий: между словом и славой» (2002 г.), близко дружившего с Высоцким на рубеже 60—70-х гг. Книга Карапетяна открывает подробности многих действительных эпизодов биографии Высоцкого либо ранее не известных вовсе, либо известных весьма приблизительно, и потому успевших обрасти мифами и легендами. В этой работе нет ни вульгарного смакования грехов гениального поэта, ни панибратства – ничего такого, что могло бы задеть чувства людей, всем сердцем любящих Высоцкого.

«Мужчина-миф», «Человек-легенда»…

Пора бы перейти от «мифического и легендарного» к живому поэту и актеру Владимиру Семеновичу Высоцкому. Его история жизни – сама по себе выдающееся произведение. Однако…

В 2004 году к годовщине смерти Владимира Высоцкого на прилавках и витринах книжных магазинов появилась книга писателя-историка Федора Раззакова «Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы». Если предыдущие биографы Высоцкого издавали свои книги под рубрикой «Мужчина-миф» или «Человек-легенда», то Раззаков выбрал более претенциозный подзаголовок «Самая полная биография великого барда».

«Самая полная биография великого барда» внешне так и выглядит. Во всяком случае, объем книги в 480 страниц позволяет на это надеяться. Настораживает только имя автора.

Ф. Раззаков славен тем, что является самым крупным специалистом в области компиляции «желтой прессы». По образованию историк. Оставив работу по специальности, несколько лет служил в частном охранном предприятии, потом ушел в журналистику, стал писать книги о личной жизни так называемых «звезд». Кто читал – знает, что написанные Раззаковым «досье на звезд», издаваемые под рубрикой «Правда. Домыслы. Сенсации», содержат чаще всего недостоверную и пасквильную информацию. Охватив сотни имен ушедших из жизни и ныне живущих более-менее известных населению личностей, Раззаков воссоздает их жизнь во всех подробностях, не утаивая ничего, вплоть до расхожих сплетен и слухов. Любопытствующие должны быть благодарны автору «домыслов» за возможность заглянуть в замочные скважины спален своих кумиров, проникнуть в их самые интимные тайны. Почему-то копание в чужом грязном белье доставляет некоторым людям удовольствие. Очевидно, «звездам» нравится, когда их частная жизнь становится объектом усиленного внимания окружающих, т. к. до сих пор никто не выражал автору публичных претензий и не обвинял его в распространении дезинформации.

К Высоцкому писатель-историк подбирался уже давно. В 1994 году вышла его книга «Жизнь и смерть Владимира Высоцкого», в 1996 году газета с названием – соответствующим направлению творчества Раззакова – «Версия» публикует его небольшую статью о «связях Высоцкого с криминальным миром». «Связь» заключалась в том, что в детстве Высоцкий жил среди урок и воров (время было такое – все так жили), но никогда в «блатных» делах «замазан» не был, с 1974 года (дата неверна) был знаком с бывшим уголовником Вадимом Тумановым, а в 1979 году у Высоцкого украли в гостинице джинсы… Вот и вся «связь»!

В 2000 году выходит книга Раззакова «Звездные трагедии». Смакуя смерть 20 известных актеров и спортсменов, автор уделяет Высоцкому самый большой объем – 60 страниц. По сути, ошибаясь в датах, цифрах, именах и самих фактах, Раззаков изложил краткую биографию поэта и актера. Вот тут бы ему и остановиться. Судьба Высоцкого как-то затерялась в этой книге среди других смертей и трагедий. Нет, потянуло Федора Ибатовича на крупный формат, и перенес он со всеми ошибками свое творение 2000 года в год 2004-й, дополнив цитатами из некондиционных источников и в связующем тексте добавив новые собственные ошибки. Всевозможных ляпов в этой «биографии» больше, чем страниц!

В предисловии Раззаков определился с основным сюжетом своей книги: «…я старался понять: почему он так сильно пил, чего ему не хватало в жизни? Почему из молодого человека, когда-то принявшего в компании стакан вина, получился законченный алкоголик?» Надо отметить твердую последовательность автора в достижении цели: «старание понять» не покидает его вплоть до последней страницы. Писателя-историка мало интересовал Высоцкий как поэт и актер. «Высоцкий – алкоголик» – вот главная тема этой «самой полной биографии».

Но ведь биография Высоцкого интересна прежде всего как биография творца. Об этом доктор исторических наук И. Бестужев-Лада: «Безусловно, творчество Высоцкого можно считать самым значительным явлением в советском искусстве 1960—1970-х годов. Трудно найти что-нибудь эквивалентное ему по воздействию на аудиторию. Можно сказать, что он идеологически подготовил нам атмосферу перестройки. Его эмоционально-лирический накал не мог не воздействовать на массы слушателей. Что же касается личной жизни человека, то интеллигентно ли, порядочно ли подглядывать в замочную скважину? Да, у него была трудная судьба. А легкие ли, не трагичные ли судьбы были у Державина и Пушкина, Лермонтова и Есенина, Маяковского и Фадеева? Не разумнее ли из биографий великих вычленять лишь то, что касается их творчества, их произведений. Все остальное надо оставить родственникам».

Очевидно, для «полноты» биографии Высоцкого автор расширяет алкогольную тему до глобальных размеров, причем вне всякой связи с самим Высоцким. И кто ж тут только не пил, кроме самого Раззакова? Весь «советский народ продолжал утолять свои радости и печали вином и водкой». Но, чтобы не быть голословным, Федор Ибатович сообщает читателям длиннющий список отечественных и зарубежных алкоголиков. Да, пьянство – это беда России, в которой пьет почти каждый второй. А Высоцкий – один. Может, надо писать не о том, чем он похож на остальных, а о том, чем он отличался…

На обложке книги написано, что это «биография великого барда», но, как всякая биография, и эта тоже должна отвечать определенным критериям. И, может быть, самый главный критерий – достоверность. Человек, взявший на себя ОТВЕТСТВЕННОСТЬ написать чью-либо биографию, ответственен, прежде всего, перед объектом описания, перед читателями, да и перед самим собой.

Не зная точных дат и не желая тратить время на исследовательский поиск, Раззаков использует выражения «к тому времени», «к этому времени», «в те дни», «в те весенние (осенние, зимние) дни» и т. п. Вообще-то с таким подходом можно было бы согласиться (зачем излишние подробности), если бы эти «весенние (осенние) дни» совпадали с действительной весной или осенью описываемого года.

Неймется биографу… В 2009 году выходит очередная «другая версия биографии великого барда». Обманули читателей подзаголовком раззаковской биографии 2004 года о том, что та – «самая полная биография великого барда». Последняя «полнее» аж на 480 станиц, т. е. вдвое.

Из аннотации: «Эта книга – сенсация… Предпринята попытка приподнять завесу тайны над малоизвестными страницами жизни… Книга убедительно и смело разрушает сложившиеся вокруг Высоцкого стереотипы, спорит с предвзятым, тенденциозным толкованием некоторых фактов… Впервые личность певца рассматривается с учетом влияния могучей коммунистической идеологии, «подковерной» борьбы в высших эшелонах власти…»

И снова обман. В этой книге нет ни одного факта, неизвестного тем читателям, которые уже более тридцати лет изучают подлинную биографию поэта и актера, опираясь на достоверные факты. Как и в предыдущих самых полных и неполных биографиях, Раззаков делает массу фактологических ошибок. Уже с первой же страницы у него: «Семен Высоцкий родился в 1915 году» и искажено имя его матери… Нет смысла перечислять ошибки – их достаточно много… Но есть одна, и главная, – тенденциозность и необъективность изложения!

По мнению Раззакова, все (кроме его собственных) биографии написаны «либералами-мифотворцами», которые боятся таких скользких тем, как «Высоцкий и евреи», «Высоцкий и КГБ»… Смелый биограф-фантаст не боится поскользнуться на скользком, но признается, что книга его тенденциозная, а тенденция – просоветская.

О том, что отец Владимира Высоцкого был евреем, известно давно. Но Раззаков делает из этого обычного факта чуть ли не сенсацию, через страницу напоминая читателю: Владимир Высоцкий – еврей и все его либеральное окружение – евреи. С раннего детства евреи взяли Володю в кольцо: «Среди детских и юношеских друзей Высоцкого были дети самых разных национальностей, но евреев среди них было опять же немало. Среди последних: Игорь Кохановский, Яков Безродный, Аркадий Свидерский, Анатолий Утевский, Аркадий Вайнер, Владимир Меклер, Всеволод Абдулов и др.». Не поленился бы Раззаков – мог бы расширить список до страницы, даже убрав Вайнера, с которым Высоцкий в детстве не был знаком. А трехкомнатную коммуналку «они делили опять же с еврейской семьей Яковлевых: Гисей Моисеевной и ее сыном Михаилом, участником КВН, в котором еврейская молодежь занимала не последнее место». А вот и первый «сенсационный» вывод: «Таким образом, еврейское окружение и его влияние на Высоцкого было большим и существенным практически с младых ногтей, и длилось оно на протяжении всей жизни».

Дальше – влияние больше: «Именно в 56-м еврейская элита стала предпринимать активные шаги к тому, чтобы вернуть себе то влияние…» Зачем вернуть влияние? А чтобы влиять на Высоцкого…

И так далее и тому подобное… Последняя книга историка-державника без еврейских корней Ф. Раззакова не подлежит какому-нибудь строгому анализу, т. к. представляет собой измышления и фантазии автора на тему «Высоцкий».

Высоцкий – это наша история, история России, к которой нужно относиться бережно. Делать акцент на что-то в угоду любителям «желтой прессы», подтасовывать события в угоду художественному замыслу, обходиться свободно с фактами – нельзя!

Есть авторы, которые считают, что биография поэта и актера малоинтересна, если ее не разбавить какими-то новыми мифами. Чаще всего мифотворчество строится вокруг смерти поэта, отношений с женщинами и гиперболизации притеснений его со стороны властей. Удобным приемом для этого является введение образа Высоцкого в художественное произведение. Домыслы и фантазии автора рождают у читателя такого произведения ложное впечатление о поэте, часто абсолютно не соответствующее действительному.

Именно так представили Высоцкого Э. Володарский в своей пьесе «Мне есть что спеть…», И. Дыховичный в своей фарсовой «Копейке». На очереди «очень вольные киноновации по мотивам произведений В. С. Высоцкого и воспоминаний современников поэта» Ильи Рубинштейна.

«Киноновации» – это сценарий предполагаемого фильма «Дворовый романс», посвященный разоблачению коварных планов КГБ избавить общество от артиста Московского театра драмы и комедии Александра Кулешова (читай В. Высоцкого).

Известно, что никакого дела КГБ на Высоцкого не заводил, но у Рубинштейна кагэбист «берет в руки папку в красном кожаном переплете», а там… Там целых четыре варианта, как избавиться от нежелательного «объекта», и т. д. и т. п…

Искажен не только образ Высоцкого, но придуманы новые факты его жизни, искажен написанный Высоцким «Роман о девочках», который, по словам автора будущего фильма, лег в основу сценария.

Сценарий одобрен главным наследником, о чем рассказывает сценарист И. Рубинштейн: «К слову сказать, пару лет назад Никита Высоцкий, прочитав первый вариант сценария, устно дал «добро». Он, кстати, все правильно понял, не стал искать в нем каких-то биографических подробностей из жизни отца. Да их там и нет. Это же мистификация на тему Высоцкого, а не клубничка и не сухая документалистика. Это первый художественный фильм о поэте. Но, естественно, прежде чем снимут первый кадр, продюсеры договорятся со всеми наследниками поэта и получат их письменное разрешение на съемки и использование текстов песен».

И еще из интервью с И. Рубинштейном: «Не думаю, что прототипы других героев захотят меня привлечь. Нет такой статьи – “искажение биографической реальности”. Это всего лишь моя версия жизни поэта, того короткого периода, когда он уже был известным, но еще не стал кумиром миллионов, хотя я совершенно не претендую на истину в последней инстанции. Так же как и в моей недавней повести “Прыг-скок”, в которой идет речь о последнем дне жизни Владимира Семеновича. Я не знаю, как там на самом деле было. Но сквозную линию с плохими силовиками, которые охотятся на Высоцкого, я ввел не ради исторической справедливости, а для динамики сюжета».

Ну, «динамика сюжета» – понятно, а «историческая справедливость» в сомнительной фантазии? Что это?

«Еще одна фантазия в стиле ретро» – подзаголовок рассказа И. Рубинштейна «Три в одном», опубликованного в альманахе «Владимиру Высоцкому 70» («Наваль», Николаев, 2008). «Три» – это известные и талантливые Венедикт Ерофеев, Александр Вампилов и Владимир Высоцкий, а «в одном» – общий на троих вытрезвитель в узнаваемом читателем уголке Москвы.

Если в предыдущих «абсолютных фантазиях» Рубинштейна на тему «Владимир Высоцкий» был весь набор используемых желтой прессой порочащих личность поэта придумок (наркомания, алкоголизм, блуд), то в последнем, очевидно из-за малого объема, – только о пьянстве. Оправдывается автор: «А насчет того, пил так сильно Высоцкий или не пил, – так рассказ не об этом. Он, рассказ, вообще не о пьянстве». Конечно, не о пьянстве. Тем более что персонаж, выведенный под Высоцкого, требует разобраться: «Я же трезвый! С похмелья, но трезвый!» Если не о пьянстве, тогда, собственно, о чем сей рассказ? Наверное, о «культуре пития…» и о том, какой «непоправимый вред антиалкогольная пропаганда наносит этой культуре». Конечно, не о пьянстве – пьянство было вчера, а сегодня – похмелье с полной физиологией этого состояния и рецептом красивого выхода из него: «Чекушечку в два глотка, проангажированную вермутом на танец в животе, чтобы оросить свои молодые, измотанные похмельем внутренние органы». Ясно ежу, что не о пьянстве рассказ, коль дело происходит в вытрезвителе – месте, совсем не предназначенном для употребления. Однако потребляют, да еще в присутствии обслуживающего персонала. И правда, фантастический вытрезвитель…

На гастролях в Тбилиси в октябре 1979 года Высоцкий сказал: «…Все мы в какой-то период нашей жизни страдаем от этого дела – я до сих пор только и отмахиваюсь руками и ногами от всевозможных сплетен и слухов, которые вокруг меня распространяются, как облака пыли».

Об этом он говорил не раз и не два, а потом взял да и умер. Казалось бы, к любимцу миллионов тем, кто не вошел в эти миллионы, нужно относиться хотя бы с почтением, осознав тот вклад, который этот человек внес в культуру России. И не только…

Оставшиеся в живых обычно выполняют заветы ушедших из жизни. Ну не любил Высоцкий, чтобы о нем кто-то (кроме него самого) слагал легенды и мифы! Не было, значит, не было. А коль придумано, то хоть как назови (легенда, абсолютная фантазия, вольные вариации) – банальное вранье получается. Причем методика вранья весьма изощренная: за основу берется событие, которое, может быть, могло бы иметь место, действующие лица – либо реальные, либо с искаженными ФИО, время действия почти реальное… Все это перемешивается с домыслами и небылицами от автора и… Если смешать три килограмма варенья и килограмм дерьма – что получится?

Часто выступающий на различных мероприятиях Никита Высоцкий также часто противоречит самому себе. Открывая выставку к 60-летию В. Высоцкого, он сказал: «Отец очень серьезно относился к тому, что вокруг его жизни существует множество легенд. Он видел в этом своеобразное сотворчество с теми людьми, которые его смотрели и слушали, считал эти легенды продолжением созданных им образов. Мы старались достоверно рассказать о его жизни и в то же время сохранить миф о Высоцком».

Через два года сын легко изменит мнение на противоположное, отказываясь от мифов и легенд в пользу объективной биографии. Так, в июле 2000 года Н. Высоцкий в интервью дал оценку предыдущим попыткам изложить биографию Высоцкого и выразил надежду на объективность новой книги-биографии: «Сейчас мы делаем книгу в серии «Жизнь замечательных людей», которая должна стать первой биографией отцовской. Это, на мой взгляд, наиболее полная и объективная биография Высоцкого. То, что было раньше, – только вялые попытки и воспоминания».

Объявился и автор. В прессе промелькнуло интервью с профессором Владимиром Новиковым, в котором он рассказывает о том, что в скором времени выйдет его книга «Высоцкий». Автор нескольких книг и множества статей о творчестве Высоцкого – В. Новиков, известный литературовед, критик, доктор филологических наук, профессор, исследователь всего, что принято считать явлениями утонченными и даже изощренными: русского формализма первой половины ХХ века, постмодернизма… И действительно, книга В. Новикова о Высоцком вышла в 2002 году. До 2008 года была переиздана еще три раза.

В. Новиков начал писать о творчестве Высоцкого с 1986 года, когда в результате объявленной М. Горбачевым гласности поэт стал официально признан. До того ученые-филологи выжидали, занимались чем-то другим, ибо в 70—80-е годы усердное занятие темой «Владимир Семенович Высоцкий» не поощрялось, никаких званий, наград, регалий и премий не сулило. Тема была «недиссертабельна», а за чрезмерный интерес к ней можно было очень даже просто «получить по шее» – со всеми вытекающими отсюда последствиями, вплоть до суда «за идеологический разбой». Первую статью – «Смысл плюс смысл» – В. Новиков разместил в своей книге «Диалог». Затем его статьи стали печатать к датам рождения или смерти Высоцкого: «Думайте поступками» («Октябрь», № 6, 1987), «Живая вода» («Русская речь», № 1, 1988), «Живой» («Октябрь», № 1, 1988), «Владимир Высоцкий» («Русская речь», № 6, 1989)… К сборнику «Четыре четверти пути» Новиков пишет послесловие – «Тренировка духа», а к книге «Владимир Высоцкий. Поэзия и проза» – предисловие «Читаем Высоцкого». К 1991 году набралось материала на целую монографию, и в издательстве «Интерпринт» выходит книга В. Новикова «Писатель Владимир Высоцкий. В Союзе писателей не состоял…».

В 2002 году к юбилейной дате (65-летие Владимира Высоцкого) в издательстве «Молодая гвардия» вышла книга Владимира Новикова «Высоцкий» в обложке знаменитой серии ЖЗЛ. Даже не зная содержания книги, знаменательный факт появления ее в серии «ЖЗЛ» можно приравнять по значимости к присуждению Высоцкому Государственной премии в 1987 году. «Неравнодушный к Высоцкому читатель с нетерпением ждал ее, и книга его ожиданий не обманула», – скажет коллега автора Анатолий Кулагин.

И действительно, после выхода первого издания книга удостоилась нескольких восторженных отзывов в печати и Интернете. «Высоцкий – фигура яркая, многогранная, книг о нем выходит много. Кто-то пишет о его песнях, кто-то – о театральных и киноролях, иные смакуют любовные похождения. Мемуаров же и биографий попросту не счесть. Ныне жизнеописание барда вышло в престижной серии «ЖЗЛ», куда попадают только фигуры первой величины…

Нынешняя новиковская книга едва ли не первая достоверная биография Высоцкого «от и до», без умолчаний, с множеством неизвестных доселе фактов. И еще это очень хорошая книга для чтения: Новиков пишет свободно, в разговорной манере, с прибаутками, анекдотцами. Будто не книгу пишет, а истории рассказывает за столом в дружеской интеллигентной компании. Биограф ничего не пропустил, и получилась высококачественная беллетризованная хроника жизни народного кумира», – пишет журналист А. Мирошкин.

До выхода первого издания книги Новикова уже более 15 лет велись попытки привести в четкий хронологический порядок биографию Высоцкого, объективности ради опровергнуть легенды, выверить факты. Этого ожидали и от Новикова – профессионального литератора, «высоцковеда первого призыва». Однако в предисловии к журнальному варианту автор сообщает, что, «принимаясь за столь ответственное и рискованное дело», он выбрал форму «беллетризованного повествования». Этим он сделал себе самоотвод от точного изложения фактов биографии, пренебрег многими важными эпизодами творчества В. Высоцкого.

Критик и литературовед, доктор филологии Мариэтта Чудакова отвергает подобный подход жизнеописания: «…Повествования промежуточного жанра, строящиеся по типу «Жизни замечательных людей» между беллетристикой и наукой, в немалой степени себя исчерпали. Мы считали необходимым строить биографию только на фактах, четко обозначая границу между ними и гипотезой, стремясь и тут всякий раз не скрывать от читателя большую или меньшую степень ее обоснованности. Без догадок не обойтись да и не нужно – важно не выдавать их за нечто уже доказанное или само собой разумеющееся».

Через шесть лет, к юбилею самого автора – доктора филологических наук, профессора МГУ, академика Академии русской современной словесности, вышло «издание четвертое, дополненное».

За шесть лет после выхода первого издания информация о жизни и творчестве В. Высоцкого стала значительно полнее: неизвестное стало известным, скрытое – явным, были уточнены многие факты и даты. Автор беллетризованной биографии не утруждал себя исследованиями, и потому четвертое издание отличается от первого незначительными правками по замечаниям к первому изданию, сделанным заинтересованными и компетентными читателями.

Все изданные до сих пор биографии, по мнению Новикова, не раскрывают «внутреннюю жизнь Высоцкого, его творческую рефлексию, глубоко интимное “чувство пути”». В. Новиков же берется «реконструировать, воссоздать внутренний мир Высоцкого», отойдя от «рамок строгой научности». Казалось бы, наоборот, ученый-филолог должен был бы использовать какую-то научную методологию для описания жизни известной личности. Тривиальные пути не для нас! Это будет, решил Новиков, не биография, а автобиография (!), рассказанная самим Высоцким («внутренний монолог героя»), этакий спиритический сеанс, растянутый на 500 страниц текста, набранного убористым шрифтом. Для тех, кто сразу не понял, профессор дополнительно разъясняет, что «повествование будет строиться интроспективно, но не от первого лица, в форме не собственно прямой речи, когда голос автора и голос персонажа звучат в унисон».

Придуманный метод Новиков предлагает вовсе не как какое-то «ноу-хау», а как бы предложенный самим Высоцким: «Если писать о другом как о себе и о себе как о другом – особый эффект возникает, изображение как бы удваивается, становится стереоскопическим… Для романа нужен такой «он», в которого авторское «я» может вместиться – пусть не полностью, но большей частью».

Кому не понятно? Новиков растворился в Высоцком или растворил Высоцкого в себе. Хорошо, что не полностью, а частично… «Растворение» Новикову необходимо для того, чтобы «понять то, что осталось скрыто даже от близких Высоцкому людей». Ведь не «склонный к декларациям «нетрепливый мужик» Высоцкий при жизни скрыл свою «жизнетворческую стратегию», и Новиков берется «духовным усилием биографа» вскрыть сокрытое, взяв в соавторы покойного. Не хотел Высоцкий высказываться о себе при жизни, Новиков «духовным усилием» заставит его рассказать после смерти. Читателю книги Новикова придется нелегко – постоянно нужно быть начеку, чтобы не путать мистику с реалиями, правду с вымыслом и явной фантазией.

В предисловии к журнальному варианту он пишет: «И конечно, рассказывая о Высоцком, невозможно было не поддаться стихии живого, естественного и динамичного языка его поэзии и прозы, его устных рассказов и писем». И потому автор через страницу щеголяет фразами Высоцкого, не ставя их в кавычки, не ссылаясь на источник. Очевидно, беллетризованное повествование предполагает такой подход. Здесь уместно процитировать самого Новикова: «Но противно, когда цитатами из Высоцкого сыплют люди, никогда не бывшие его друзьями, а сейчас пытающиеся сделать на нем свой маленький бизнес». Слово и дело здесь не в ладу!

Обычно соавторство согласовывается. Но тут случай особый – один из соавторов умер 28 лет назад. Профессор не задается вопросом: «А этичен ли такой подход к изложению жизни покойного без его согласия?» Да, любил поэт «влезать в шкуру» самых разных людей. Разных, но не конкретных. И очень не любил, когда лезли в душу к нему.

«Прием непривычный, даже дерзкий…» – без ложной скромности пишет В. Новиков. «Каждый пишет, как он слышит…» – пел Б. Окуджава. Может, дерзкий метод «влезания в чужую душу и вещание оттуда неповторимым голосом героя в унисон или каноном с автором» имеет право на существование, но главное тогда не наплевать, не наврать, не натоптать там, в чужой душе, в результате литературных манипуляций с биографией Высоцкого!

Выбор того или иного метода изложения биографии выдающейся личности – право автора. Но есть и обязанность – не извратить описание жизненного пути и показать подробности жизни человека определенной эпохи и определенной среды. Необходима кристаллизация огромного объема информации, многократное уточнение и корректировка хронологии путем сопоставления свидетельств и документов. И находятся такие исследователи, которые, затрачивая уйму времени, духовных и физических сил, перелопачивают многостраничные информационные напластования ради одного ма-а-ленького фактика, последовательно переходя во второй, третий и другие круги ассоциаций. И очень часто он, этот фактик, стоит иной многостраничной монографии. Только точность бесстрастных фактов может позволить приблизиться к образу Высоцкого. У Новикова, к сожалению, это не получилось… Произведения гениального поэта можно анализировать и через сто лет после его смерти, биографию же должны писать добросовестные современники. Ну а без знания полной и правдивой биографии вряд ли возможен качественный литературный анализ, объяснение того в его творчестве, что и на сегодняшний день остается скрытым или не до конца понятным для читателя.

Здесь не место для перечисления достаточно большого количества ошибок и неточностей, допущенных В. Новиковым при изложении биографии В. Высоцкого. Возможно, «свободно написанная, в разговорной манере, с прибаутками и анекдотцами, эта книга хороша для чтения», но победа художественности над документальностью ставит под сомнение право этой книге называться биографией. Получилась не реальная биография поэта и актера Владимира Семеновича Высоцкого, а книга о том, как филолог Владимир Новиков ВИДИТ Высоцкого. В своем интервью журналу «Студенческий меридиан» (№ 10, 2005) В. Новиков изложил свой подход к написанию биографий: «Жизнь не игра, но литература – игра: если условность ложится на образ, то в строгой документации вымысел допустим. Пусть выдержана хронология, но внутренняя жизнь невымышленного персонажа – область фантастики и личное поле биографа, вот за таким жанром будущее». Таким и предстал поэт и актер Владимир Высоцкий – в мистифицированном, условном и сфантазированном В. Новиковым виде. Забыв, что говорил вчера, в интервью В. Перевозчикову Новиков себя же опровергает: «Сейчас нужны факты и факты, а от красивых концепций культура несет только убытки».

Представляя свою книгу о Высоцком, А. Демидова писала: «Пусть мои воспоминания послужат разноцветными камешками будущей большой мозаики – жизнеописанию Владимира Высоцкого – для грядущего исследователя, которому по плечу будет такая масштабная работа».

То же самое можно отнести и к многочисленным воспоминаниям и свидетельствам о жизни поэта – любое из них бесценно и займет свое место в наших представлениях о нем. Все биографии, написанные в дальнейшем, станут проекцией книги А. Демидовой, интервью, собранных Б. Акимовым и О. Терентьевым, В. Перевозчиковым, воспоминаний В. Смехова и Д. Карапетяна, дневников В. Золотухина, статей исследователя жизни Высоцкого – М. Цыбульского… Качество же этих биографий будет определяться талантом биографов, их исследовательским и писательским чутьем, добросовестностью авторов в тщательном исследовании событий жизни поэта и актера, в опровержении легенд и вымыслов. Не случайно говорят, что жизнь богаче выдумки.

 

Наследство и наследники

Через три месяца после смерти Владимира Высоцкого «расторопные члены семьи» поспешили оформить право на наследство по закону. 1 ноября 1980 года Первая московская государственная нотариальная контора выдала прямым родственникам свидетельства на наследство авторского права Высоцкого В. С., согласно которым матери поэта Высоцкой Н. М. принадлежит 1/5 доля, сыновьям Высоцкому Н. В. и Высоцкому А. В. – по 3/10 доли и вдове Марине де Полякофф (Влади) – 1/5 доля. Практически невозможно было бы разделить более 700 произведений между четырьмя родственниками, и потому разделили предполагаемые гонорары за использование этих произведений.

Если в Советском Союзе к массовому изданию произведений Высоцкого приступили только через шесть лет после его смерти, то «за бугром» выпускали пластинки при жизни и продолжали издавать еще интенсивнее после. Люди, ратующие за умножение богатства страны за счет авторских гонораров, да еще в валюте, просили соответствующие органы принять меры. Так, 30 августа 1982 года заместитель главного редактора «Литературной газеты» Ю. Изюмов пишет письмо в ЦК КПСС, в котором напоминает, что «наследие В. Высоцкого принадлежит его Родине». Автор предлагает ЦК «поручить ВААП от имени родителей В. Высоцкого возбудить и выиграть судебное дело о самовольном издании и распространении произведений В. Высоцкого, потребовать прекращения такой деятельности в дальнейшем и валютной компенсации за ранее выпущенные книги, пластинки и магнитофонные пленки». Предложение Ю. Изюмова нашло поддержку в ЦК. 24 января 1983 года заведующий Отделом культуры ЦК КПСС В. Шауро и заведующий Отделом пропаганды того же ЦК Б. Стукалин отправляют секретную записку с поручением Госкомиздату СССР и ВААП «изучить вопрос о целесообразности публикаций за рубежом и заявление от имени родителей В. Высоцкого с протестом по поводу деятельности зарубежных организаций, использующих творчество В. Высоцкого в антисоветских целях, а также возбуждении от их имени судебного дела против указанных организаций».

Однако родители поэта решили, что пока рано выходить на международную арену, а внутри страны еще имеется обширное поле борьбы за торжество закона над беззаконием.

Стало уже привычным, что в памятные дни в газетах появляются фотографии Высоцкого и его стихи, в радиоэфире – его песни, на телевидении – фильмы, на Ваганьковском – толпы людей…

За годы после смерти Высоцкого многое изменилось. А цветов на его могиле почему-то меньше не становится. И здесь все время люди. Одни пришли навестить друга, другие продолжают делать деньги на его памяти, тут же – на кладбище. Можно, конечно, сказать, что это закон рынка…

10 декабря 1987 года в «Правде» было напечатано возмущенное письмо Н. М. Высоцкой о торговле фотографиями ее сына на кладбище:

«Уважаемые товарищи!

В последнее время на Ваганьковском кладбище г. Москвы, где похоронен мой сын, активизировалась торговля его фотографиями. Меня поразило, когда однажды рядом с могилой я увидела канцелярский стол, на котором было разложено огромное количество фотографий для продажи. Работники 11-го отделения милиции и директор кладбища объяснили мне, что человек, торгующий снимками, имеет патент и разрешение на фотографирование надгробия, продажу фотографий на кладбище.

Владельцы патентов, перед которыми милиция бессильна, буквально оккупировали территорию кладбища, превратили его в торговые ряды. Фотоснимки разложены прямо на могилах и памятниках. Здесь можно увидеть портреты и фотографии Владимира с супругой, безвкусные, бездарные поделки – календари, скульптурные копии надгробия…

По какому праву эти люди в корыстных целях, ради наживы спекулируют именем, оскверняют память моего сына? Страшно и больно все это видеть. Необходимо очистить от «коммерсантов» территорию старейшего московского кладбища.

В то время у «кладбищенских продавцов» была сильная поддержка – покупатели. «Продавцы» давно бы исчезли сами собой, не будь спроса на их товар. Как это ни кощунственно, но Ваганьковское кладбище – по сути, одно из немногих мест, где в то время было можно приобрести фотопортрет Высоцкого, самиздатовский сборник его песен или статью о нем.

Со временем выпуск сборников песен, стихов, открыток Высоцкого будет увеличен. Иначе чем всенародной любовью невозможно объяснить астрономические тиражи комплектов фотографий Высоцкого, выпущенных в конце 80-х годов. Вышедший в Киеве комплект «Владимир Высоцкий, поэт и актер» выдержал три издания – в 1986, 1988 и 1989 годах. Общий тираж – 1 миллион 350 тысяч экземпляров! Всесоюзное творческое объединение «Киноцентр» при Союзе кинематографистов в 1987 году выпустило комплект фотографий «Владимир Высоцкий в кино и на телеэкране» тиражом 200 тысяч. Московское издательство «Планета» в 1988 и 1989 годах выпустило набор открыток «Владимир Высоцкий» общим тиражом 2 миллиона экземпляров.

25 января 1992 года в Доме Высоцкого была организована выставка «Приглашение к сказке» по мотивам его песен-сказок.

О. Флярковская: «Высоцкий – Пугачев в поэзии. Его поэтическая стихия народно-бунтарская. Отсюда настойчивое звучание «разбойничьих» мотивов и образов. Богатый волшебный заповедник русского фольклора ожил в его поэзии: добрые молодцы, лихие кони, серые волки, «нелегкая», «нечистая» сила во всем изобилии, образы и мотивы казни, плахи, виселицы и плети, свитой из веревки, соловьи-разбойники, русалки и богатыри, ученые коты и волхвы. Народная поэтическая стихия Высоцкого материализуется в фольклорной словесной форме: песни в виде частушек, баллад, сказок…»

В этот же день эту выставку посетили С. В. Высоцкий вместе с Изой Высоцкой. Иза Константиновна стала заслуженной артисткой России и уже двадцать пять лет работает в Нижнетагильском драматическом театре им. Мамина-Сибиряка. Семен Владимирович раздавал автографы и сетовал на то, что некоторые издательства пытаются издавать сборники сына без его – наследника – ведома и разрешения.

Вообще вопросы авторских прав периодически становятся заботой наследников Высоцкого. Помимо того что российское законодательство не имело разработок в этом плане, все настолько считали поэта своим, что совершенно не задумывались по этому поводу. Зато думало о себе государство. За издание книг и пластинок в 1989 году Владимиру Высоцкому, который при жизни от государства ничего не имел, начислили 237 000 рублей. Четверо наследников из этой суммы получили всего 48 000. А остальные прикарманило государство, по закону, облагающему наследство деятелей культуры грабительским налогом! Это был «нормальный» советский государственный рэкет…

Сложно бороться за свои права с государством, тем более с заморским.

В Японии в 1989 году выпустили диск с песнями Высоцкого, и многие его мелодии тут же полюбились публике. Как же могут не понравиться товары, демонстрируемые под популярные мелодии? И вот, на экране телевизора – «комасяру», так называются там коммерческие рекламные ролики. Сюжет: молодая пара облачается в элегантные комбинезоны под песни в исполнении Высоцкого.

Когда в России все было пущено на продажу, то упразднились многие этические понятия. По Московскому телевидению показывают фильм «Раб божий Владимир», кадры похорон поэта. Убитые горем лица его родных и друзей, плачущая Москва. Рвущий душу голос о конях привередливых. И вдруг – бегущая строка: «Оптом и в розницу шоколад и пиво со складов в Москве…»

…«Гамлет». Редкие, уникальные, бесценные кадры любительской съемки отрывков из спектакля. Мечется по сцене Гамлет-Высоцкий, а на экране опять бегущая строка: «Оптовые поставки сигарет – самые низкие цены…»

Московский телеканал показал клип про чемпиона России в классе мошенников Сергея Мавроди, создателя гигантской пирамиды «МММ – нет проблем», опустошившей карманы миллионов россиян. Клипмейкеры решили для убедительности сопроводить рекламу песнями Высоцкого. На экране мелькают какие-то бумаги, финансовые документы. Мужественное лицо Мавроди сменят бледные, изможденные и коварные лица госчиновников. «Вы только проигравших урезоньте, когда я появлюсь на горизонте», – звучит тем временем голос Высоцкого.

Наследники начали законную борьбу с частным посягательством. Увидев клип, Никита Высоцкий в 95-м году подал в суд на контору «МММ» за нарушение Закона Российской Федерации «Об авторском праве и смежных правах» от 9 июля 1993 года. С этого времени сутяжничество стало одним из видов деятельности дирекции музея.

В 2000 году новое разбирательство.

Тверской межмуниципальный народный суд ЦАО Москвы рассмотрел исковое заявление наследников Высоцкого о защите авторских и смежных прав. Ответчиками выступали творческое объединение «Ракурс» и ЗАО «Общественное российское телевидение» (ОРТ).

Причиной судебного разбирательства стал документальный фильм режиссера П. Солдатенкова «Владимир Высоцкий. История любви. История болезни», впервые показанный в июле 1998 года на канале ОРТ. Истцы – сыновья Никита и Аркадий Высоцкие и мать Нина Максимовна Высоцкая – утверждают, что они не давали разрешения на использование в фильме песен и стихотворений Владимира Семеновича. И просили взыскать с «Ракурса» и ОРТ в пользу истцов 41 745 руб., т. е. 500 установленных законом минимальных размеров оплаты труда, запретить ОРТ использование телевизионного документального фильма без заключения авторских договоров с истцами, конфисковать у ОРТ «мастер-кассету» и взыскать расходы по оплате услуг представителя.

Но ответчик, студия «Ракурс», своей вины не признал. Оказывается, перед съемками фильма П. Солдатенков обратился к вдове поэта и актера Марине Влади, и она в письменной форме разрешила использовать песни Высоцкого в фильме. Более того, российским наследникам были выплачены соответствующие гонорары. Как же могла возникнуть подобная ситуация?

По мнению адвокатов «Ракурса», произошел юридический казус. Если бы каждый из наследников закрепил за собой определенную долю (конкретные произведения Высоцкого), то ее он и оспаривал бы. А так как сделано этого не было, ни один из наследников не может теперь запретить использование произведений Высоцкого, если другой дает свое согласие.

Выдержка из решения суда от 26 декабря 2000 года: «Иск о нарушении авторских прав предъявлен только тремя наследниками. Марина де Полякофф (Влади) не поддержала исковые требования. Более того, сообщила суду, что дала свое согласие на использование в фильмах «Постскриптум» и «Я не люблю» музыки и исполнений Высоцкого В. С., а также дала согласие Солдатенкову П. Я. на использование материалов указанных фильмов для создания фильма «Владимир Высоцкий. История любви. История болезни». Марина де Полякофф (Влади) на вопрос суда «Какой порядок дачи разрешения на использование авторского права Высоцкого В. С. сложился между наследниками и чем данный порядок определялся?» сообщила, что согласия нет».

Суд счел неубедительными доводы сыновей и матери Высоцкого и отказал им в удовлетворении иска к «Ракурсу». Однако они не намерены прекращать борьбу. Дележ песен Владимира Высоцкого продолжается…

В мае 2004 года в Мосгорсуде состоялся очередной процесс о привлечении к уголовной ответственности «за нарушение авторских и смежных прав наследников В. С. Высоцкого». Судили коллекционеров записей Высоцкого, которые решили обменяться дисками. По заявлению Никиты Высоцкого, унаследовавшего 50 % авторских прав, наследникам был причинен имущественный вред «незаконным использованием объектов авторского права» на сумму без малого 600 000 рублей. За семь не тиражируемых CD, записанных по просьбе подставного лица, суд присудил ответчику один год заключения условно и штраф в размере 100 000 рублей.

Выступавший на процессе Н. Высоцкий выразил всю боль, накопившуюся за недополученные наследниками гонорары от нелегального распространения записей: «Я 23 года наблюдаю, что творится на Ваганьково… Они оскорбляли мою бабушку своими сборищами… Вся перезапись между коллекционерами должна быть под контролем моей семьи… Высоцкий стоит денег… <…> Я хочу остановить бесконтрольное расползание фонограмм моего отца… Все должно быть под контролем моей семьи… Конечно, я не в силах привлечь всех коллекционеров к уголовной ответственности, но на примере… <…> Этот процесс должен быть началом конца беспредельного хождения записей Владимира Высоцкого… <…> Все частные коллекции фонограмм Владимира Высоцкого не имеют никакой культурной ценности… Я этим занимаюсь не затем, чтобы заработать, навариться, как говорят. А я этим занимаюсь, потому что Высоцкий не должен валяться под ногами – вот бери, кто хочет. Это достаточно серьезно – то, что он делал. Это не может вот так вот быть бесхозным, поэтому я этим занимаюсь».

Это был судебный процесс 2004 года о запрете распространения записей Высоцкого, а летом 1963 года, за год до рождения младшего из наследников, начался ПРОЦЕСС триумфального шествия песен Высоцкого по стране. Это не было медленным завоеванием доверия народа – Высоцкий появился сразу и навсегда. И стали собирать и переписывать друг у друга, ловить на концертах новые песни, которые немедленно тиражировались на всю страну. Благодаря этому движению Высоцкий получил известность и популярность. И остановить этот ПРОЦЕСС тогда не смог ни Идеологический отдел ЦК КПСС, ни КГБ, никто, а вот сын сегодня решил остановить. В 60-е годы в отсталой в области права стране не работал закон об авторском праве. Да и кто об этом тогда задумывался? Высоцкий принадлежал всем – всему советскому народу. Поначалу так же считала и прямая наследница М. Влади. В интервью «Известиям» в марте 1989 года она сказала: «Мне известно, что есть люди, у которых есть рукописи. Это трагично. Надо понять: они уже не принадлежат кому-то. Это всеобщее достояние».

Очевидно, так же думал и сам Владимир Высоцкий, когда шел по улице в Набережных Челнах во время гастролей «Таганки» в 1975 году («Я во многих домах нахожусь в гостях в «скрученном», правда, состоянии, но мне там довольно удобно – часто «раскручивают»…»).

28 июля 1980 года Ю. Любимов в своем прощальном слове вспомнил: «В выходной день мы приехали на КамАЗ всем театром. Вышли и пошли по улице в дом, где нам надо было жить. Все строители открыли окна – улица длилась километр – выставили магнитофоны, и звучали весь километр его песни на полную мощь. И он шел, как Спартак, в городе».

Это коллекционеры – поклонники творчества поэта выставили свои магнитофоны в окна! Это для них Высоцкий был, как Спартак! Сегодня им наследник объявил войну! А ведь именно благодаря энтузиазму коллекционеров-любителей творчества поэта сохранились километры пленок, из которых в августе 87-го на «Мелодии» начался выпуск пластинок «На концертах Владимира Высоцкого», а сегодня создаются компакт-диски. На 60-летии поэта, открывая вечер памяти, его друг Д. Ольбрыхский сказал: «Владимир Высоцкий принадлежит всем».

«А вот и нет!» – очевидно, подумал Н. Высоцкий.

И ошибается наследник, декларируя: «Все частные коллекции фонограмм Владимира Высоцкого не имеют никакой культурной ценности…» Ни один музей мира (в том числе и ГКЦМ Высоцкого в Москве) не обладает такой уникальной коллекцией фонограмм, как коллекционеры-любители! Собраны десятки вариантов исполнения той или иной песни… Чтобы сравнить, чтобы изучить… и понять!

В одном из интервью Н. Высоцкий выдвинул лозунг: «Высоцкий – это фигура, которую нужно уже начинать грамотно пиарить для будущих поколений». Под «грамотным пиаром» подразумевается все то, что приносит деньги! Остальное – «темнота безграмотная и противозаконная».

В аморально-правовом пространстве России нынешнего времени идет дележ не только песен. В пучине аморального рынка, когда все пущено на продажу, крутятся и личные вещи поэта. 31 января 1992 года в «Независимой газете» опубликовано следующее сообщение: «На торги Российской товарно-сырьевой биржи в разделе «Товары разные» выставлено водительское удостоверение, принадлежащее Владимиру Высоцкому. За него запрашивается шестьдесят тысяч американских долларов. Брокер малого предприятия «Альянс-ТМБ», который выступает в роли посредника между продавцом и возможным покупателем, отказался сообщить имя своего клиента».

В 2003 году исполнилось 100 лет бильярдному столу, на котором якобы играл В. Высоцкий в фильме «Место встречи…». Одесские предприниматели готовы продать его «за немалую цену» с предоставлением всех документов, подтверждающих родословную стола.

Правда, не Высоцкий на том столе мастерски загонял шары в лузу. За него это делал «каскадер» – серебряный призер Кубка Союза по бильярду Владимир Иванов. Ну и что? Все видели, как Высоцкий брал в руки кий и прилаживался для удара. А может, спешат одесситы – еще через 100 лет можно будет продать дороже!

На сайте rostov-na-donu.freeadsin.ru один держатель раритета дал объявление: «Чемодан Владимира Семеновича Высоцкого был забыт им в Таганроге, Ростовская область, во время гастролей 1975 года. Когда ему позвонили и предложили вернуть его, он весело отмахнулся: «Да оставьте его на память, там ничего ценного нет». Все это время чемодан пролежал у моего друга как память о певце. За это время чемодан успели немного подпортить дети друга, выцарапав на нем какую-то звезду. Застежка на нем сломана, но подлежит ремонту». Продавец просит за потертую фибру всего 1000 долларов.

Но есть «раритеты», которые уже сегодня оцениваются в огромные суммы. Более двадцати лет назад актер И. Бортник пригласил одного из своих знакомых на съемки фильма «Место встречи изменить нельзя». Знакомый снялся вместе с Бортником в маленьком эпизоде у входа в кинотеатр. На нем была шляпа, которая понравилась В. Высоцкому, и он попросил ее на время съемок. В конце фильма Глеб Жеглов появлялся в шляпе вместо кепки.

После съемок рачительные хозяева шляпы вернули ее в свой шкаф. С тех пор она хранилась там как реликвия. Но вдруг обладатели этого «уникального экспоната» решили, что на международных аукционах такие вещи сейчас ценятся очень дорого: «Мы оцениваем нашу шляпу в 1 000 000 долларов и думаем, что на такую уникальную вещь найдется покупатель в России или за рубежом». К шляпе прилагается нотариально заверенное свидетельство И. Бортника о том, что именно эта шляпа «сыграла роль» шляпы Глеба Жеглова.

А представьте себе эту шляпу на бильярдном столе рядом с водительским удостоверением?! Сумасшедшие деньги!!!

Новые формы торговли – «Интернет-магазины» и «Интернет-аукционы» – упростили распродажу раритетов. Так, на интернет-аукционе «Все звезды» в 2009 году были выставлены рукописи Высоцкого со стартовыми расценками:

беловой автограф песни «Баллада о детстве» – 100 000 рублей;

набор коллекционных фотографий – 7500 руб.;

набор: автограф Высоцкого на программке спектакля «Жизнь Галилея», неизвестное стихотворение-экспромт на конверте французской пластинки «Le chant du monde» (1977 года) и другие милые вещицы – 142 000 рублей;

заявка на киносценарий «Удивительная история очень молодого человека…». За 14 листочков ветхой пожелтевшей бумаги, исписанной мелким почерком (подлинность подтверждена историками-архивистами), и 8 страниц машинописного текста с правками автора – 820 000 руб.

Раритеты «улетели» в течение получаса, причем цены увеличились более чем в три раза. Хозяева электронных торгов указывают, что владельцем раритетов является… Владимир Высоцкий!

На популярном интернет-аукционе «Молоток» можно купить «новинку монетного двора Новой Зеландии – 2 доллара с изображением Владимира Высоцкого». Это первая монета из серии «Великие личности России». Тираж – всего 1938 штук. Цена не 10 000, а всего 9999 рублей.

Легендарное при жизни, мифическое после смерти имя Высоцкого становится ходовым брендом. Очень метко современный статус имени Высоцкого обобщил журналист Ю. Богомолов: «Все, что было у Высоцкого, все, что случилось в жизни Высоцкого, стало товаром. Его слава, его обожание, его болезни, страдания, комплексы, радости, надежды – все на продажу… Все подлежит распродаже, если не оптом, то в розницу, под флагом благодарной памяти к человеку, который когда-то для многих был светом в окошке. Так что после тотальной мифологизации Владимира Высоцкого пришла пора его посмертной брендизации?..

Вообще-то случай, надо признать, не уникальный. Такова участь едва ли не всех сколько-нибудь великих мифов. Здесь поражает активность и дотошность торговцев славным именем».