В августе 63-го года товарищи Высоцкого по курсу Геннадий Ялович и Евгений Радомысленский организовали самодеятельную экспериментальную театральную студию при клубе МВД. В честь «отцов-основателей» и организаторов студию в шутку называли «Станиславский, Немирович, Радомысленский, Ялович». Кроме Высоцкого, в составе студии были М.Добровольская, В.Буров, Р.Вильдан, М.Зимин, Е.Ситко, В.Никулин, Л.Круглый, В.Абдулов, И.Печерникова... Им хотелось создать нечто подобное только что открывшемуся «Современнику», где основу составили также недавние выпускники Школы-студии МХАТ. Кроме подготовки ролей Высоцкому доверили преподавание актерского мастерства.
Сначала репетировали «Белую болезнь» К.Чапека. Высоцкий в паре с Яловичем готовил роль Отца. Репетиции были, в основном, ночью после спектаклей в театрах — с 10 вечера и до 5 — 6 утра. Неустроенность и неопределенность во всем влияли на активность участия Высоцкого в работе студии. Он то появлялся, причем иногда чуть ли не ежедневно, то исчезал на долгое время — уезжал то на съемки, то на заработки и так и не смог принять участие в выпуске этого спектакля.
Через некоторое время театральная студия обрела статус «экспериментального театра-студии при Школе-студии МХАТ». Появилось несколько («Литературная газета», «Вечерняя Москва» и др.) доброжелательных статей о работе студии. «В уставе коллектива, который подписан всеми его участниками, провозглашается борьба за театр гражданский, театр героической темы. Первый спектакль, при всех его промахах, именно такой — откровенно публицистический, страстный», — писал журналист «Московской правды» (впоследствии министр культуры России) Е.Сидоров. Забрезжила реальность превратить студию в театр, когда был заключен договор с дирекцией Объединенного института ядерных исследований о постановке в Дубне спектакля «Тихие физики» по пьесе Максима Сагаловича. Была составлена смета расходов на постановку спектакля, вместе со студийцами в спектакле должна была играть довольно сильная группа актеров, а Эрнст Неизвестный и Олег Целков должны были делать декорации. Премьеру планировали к 14 августа 1964 года, чтобы сыграть спектакль на Международной конференции по физике высоких давлений. Роли для Высоцкого в спектакле не было, но Радомысленский предложил ему написать туда песню. Высоцкий сочинил «Марш физиков», вложив в него все свои познания в этой науке. Но по каким-то причинам работа над спектаклем была прекращена, а песня осталась.
И был еще один незавершенный проект.
Г.Ялович начал репетиции пьесы Г.Епифанцева «Замкнутый спектр». Пьеса была интересна тем, что в ней часть актеров играли самих себя. Там были такие действующие лица: Он, Она, Сева Абдулов, Володя Высоцкий, Марина Добровольская, Ирина Печерникова, Валентин Буров, Балерина и Скрипач. Высоцкий участвовал во всех репетициях и сочинил для спектакля песню «Корабли постоят...». Но и этот спектакль не был доведен до конца. А песня была использована в телеспектакле «Порожний рейс» по сценарию М.Калиновского, который поставил на ЦТ в 65-м году режиссер В.Успенский. Песня в спектакле исполнялась под оркестр, и это Высоцкому не понравилось. Она была рассчитана на гитарный аккомпанемент, а под оркестр — по выражению Высоцкого — «потеряла характер». Потом он часто включал эту песню в свои концерты.
У Г.Портера возникла идея поставить в студии «Вишневый сад». Во всех театрах «Вишневый сад» традиционно ставился как драма или как трагедия. Чехов же написал комедию. Так и решено было поставить спектакль — по Чехову. Высоцкий должен был играть Лопахина. Но все закончилось на стадии обговаривания сцен, а до этюдных репетиций дело не дошло. Через десять лет Высоцкий сыграет Лопахина — одну из лучших своих театральных работ.
В 1967 году студия распалась — «отцы-основатели» не поделили власть.
Вспоминает Р.Вильдан: «Собирались ночами, хотели сделать свой коллектив. Сделали «Белую болезнь» Чапека, «Оглянись во гневе» Осборна. Выступали в Доме медиков, в студенческом клубе МГУ. А распались просто по собственной глупости. Радомысленский и Ялович начали спорить, кто будет главным. Делили шкуру неубитого медведя. Еще толком мы не оформились, а уже начались какие-то группировки. Сами себя на корню сгубили, хотя начинали очень хорошо».
В память об этом периоде сохранился документ под названием «Производственный журнал экспериментального театра молодых актеров» (октябрь 1963 — март 1964). В журнале наряду с различными рабочими записями есть список актеров, и в нем, под номером три, значится Владимир Высоцкий.
В конце ноября 1963 года Нина Максимовна распрощалась с квартирой на Первой Мещанской и соседями, с которыми прожила вместе 35 лет.
В стране вовсю идет программа посемейного заселения, то есть одна семья — одна квартира. Советский Союз выходит на первое место в мире по количеству строящегося жилья на 1000 человек населения. Позже неблагодарное население эти дома назовет «хрущобами»: и некрасивые-то они снаружи, и тесные-то они внутри, и санузел совмещенный, и неудобная планировка...
Под эту кампанию попадают и Высоцкие — Нина Максимовна и Владимир. При норме на человека девять квадратных метров они получают двухкомнатную квартиру-«клетушку» на четвертом этаже на Юго-Западе, в экспериментальном квартале тогда совершенно окраинных Новых Черемушек, на улице Шверника (позже переименованную в улицу Телевидения), дом 11, корпус 4, квартира 41.
Это был особый 10-й экспериментальный район, который заложил Н.Хрущев, мечтая сделать его прообразом коммунистического жилого района для трудового класса со всеми удобствами: кинотеатрами, магазинами, прачечными, пивбарами, книжными лавками.
Через семь лет опальный Хрущев в частной беседе с Высоцким будет обижаться на народную неблагодарность:
— Вот меня сейчас все ругают, дома эти называют «хрущебами», а не говорят, что мы тогда вытащили людей из подвалов, где и сортиров не было, дали им благоустроенное жилье — правда маленькое, с низкими потолками, но жить-то можно...
Поначалу молодая семья жила на два дома: то в Черемушках, то на Беговой. Окончательно к Нине Максимовне перебрались осенью 65-го года. В одной комнате расположились Владимир с Людмилой, а в другой — бабушка с маленьким Аркадием.
Особым благоустройством это жилище не отличалось. Однажды здесь побывали друзья Владимира Виктор Туров с женой Ольгой. Вспоминает Ольга: «Посещение комнаты Высоцкого в Новых Черемушках произвело на меня шокирующее впечатление. Я долго не могла перевести дух от железных солдатских кроватей, табуреток...»
С этой квартирой в «картонной» пятиэтажке было связано много хорошего. Туда приходили любимые друзья, здесь писались лучшие песни тех лет, подрастали дети. Через три года Людмила с детьми покинет эту квартиру...
К сожалению, при переезде погибла переписка Владимира с Изой. Два посылочных ящика писем двух любящих молодых людей исчезли. Возможно, кто-то решил несовместимым пребывание в одной квартире второй жены и писем первой... И лишь незадолго до смерти Нина Максимовна призналась: «Мы их сожгли. Там было еще старое Гисино пальто». В то время мать еще не представляла ценность переписки сына...