А потом мне пришили дельце
По статье Уголовного кодекса...
Забегая вперед, можно отметить, что Высоцкого по жизни ждут неприятные встречи с уголовным правом. Будет «ижевское», «минское», «новокузнецкое»... «и другие долгие дела». В череде этих «дел» «рижское» было первым.
При работе в фильме «Последний жулик» Высоцкому несколько раз пришлось посетить Ригу. Как раз в это время в окрестностях города начал орудовать сексуальный маньяк. Его жертвами становились девочки от пяти до пятнадцати лет. Рассказы об ужасах, творящихся в зеленой зоне вокруг города, передавались из уст в уста. Милиция фиксировала все новые жертвы и постепенно пришла к выводу о том, что все изнасилования совершал один и тот же человек, что лишний раз подтверждали анализы спермы и крови — группа крови всех анализов совпадала. Из сбивчивых показаний жертв складывался весьма туманный образ молодого мужчины с буйной растительностью на голове.
За три месяца число жертв выросло до четырнадцати, два изнасилования закончились убийством. Всякий раз сценарий преступления был примерно одинаков: вежливый незнакомец подкарауливал момент, когда одинокая девочка играла вблизи зарослей кустов, и предлагал сходить с ним вместе, чтобы... посмотреть ежика. Доверчивые дети соглашались без всякой задней мысли. Их рассказы почти не отличались: обещал показать ежика, пошли в лес, срывал одежду и...
Наконец очередная жертва маньяка — 14-летняя девочка — смогла рассказать о случившемся более подробно: молодой мужчина, чья внешность хорошо запечатлелась в памяти жертвы, во время совместной прогулки декламировал собственные стихи: «Иди ко мне в парадную, люблю тебя нарядную...» И еще он обмолвился, что приехал в Ригу из Ленинграда.
Опытным работникам сыска стихи показались знакомыми — они им напоминали песни Высоцкого, которые распространились по всему Союзу. На запрос рижан ленинградские криминалисты прислали фото Высоцкого.
Портрет актера перемешали с фотографиями других похожих на него мужчин и показали подборку жертвам. Тут следователей ждала «удача» — все девочки показали именно на Высоцкого. Период приездов его в Ригу практически совпадал со временем большинства изнасилований. Так что все улики настоятельно указывали на одного человека. Следователь из Риги срочно собрался в Москву и попросил московских коллег проследить за актером до его приезда...
Когда рижанин добрался до столицы, Высоцкий чуть не удрал от слежки. Он два дня «отлеживался» на квартире друга по Большому Каретному Юрия Гладкова. По приказу начальника Московского угрозыска его задержали в аэропорту, когда он садился в самолет, отправляющийся в Одессу. Свое задержание Высоцкий воспринял спокойно, четко и с достоинством отвечал на заданные вопросы. Постепенно следователь убеждался в том, что подследственный не причастен к преступлениям, а дальнейшее сопоставление дат пребывания Высоцкого в Риге и случаев изнасилования подтвердили его стопроцентное алиби...
Преступника поймают и расстреляют. Он писал стихи «под Высоцкого» и был весьма похож на него. Это «дело» и все другие будут стоить Высоцкому многих часов, дней, месяцев эмоционального стресса, что, как известно, не продлевает жизнь.
5 апреля в Политехническом музее состоялся концерт бардовской песни. Председательствовал на концерте известный композитор-песенник Аркадий Островский, который с теплотой относился к авторам-исполнителям. На этом концерте исполняли свои песни В.Туриянский, Ю.Кукин, А.Городницкий, Е.Клячкин, М.Анчаров, Д.Межевич...
Высоцкий выступал одним из первых. Он исполнил пять песен: «На нейтральной полосе...», «Про сентиментального боксера», «Десять тысяч...», «Бал-маскарад». А начал с песни «Братские могилы», которая стала «визитной карточкой» на всех его последующих концертах. Его долго не отпускали, просили спеть что-нибудь из спектаклей театра. На что Высоцкий ответил, что в театре есть Б.Хмельницкий и А.Васильев, которых тоже можно пригласить в этот зал. Тогда же с чьей-то легкой руки появился термин — «авторская песня», часто упоминаемый Высоцким для обозначения его собственного песенного творчества. И чтобы понятно пояснить значимость этого термина и его содержания, Высоцкий говорил: «Авторская песня также отличается от эстрадной, как, скажем, классический балет от присядки».
Как и в любом деле, в бардовской песне среди авторов-исполнителей существовало соперничество, а порой и зависть к чужой популярности. Выражалось это порой в невинных, а иногда и злых пародиях.
Рассказывает Александр Дольский: «Однажды у нас с ним случился небольшой заочный конфликт. Я очень любил его и в 1966 году сочинил на него дружескую пародию:
В королевстве, где всем снились кошмары,
где страдали от ужасных зверей,
появился чудо-юдо с гитарой
под названием разбойник-Орфей.
Колотил он по гитаре нещадно,
как с похмелья леший бьет в домино.
И басищем громобойным, площадным
в такт ревел... Примерно все в до-минор...
Однажды мой приятель во время какого-то застолья заговорил с ним обо мне и услышал в ответ: «Передай Сашке, что нельзя так пародии сочинять. Они делаются на произведения, а не на людей...» Я тогда понял, что, сам того не желая, обидел его, перестал эту песню исполнять. А потом через десять лет (в 1976 году) посвятил ему другую песню:
На подмостках судьбы и театра
исступленно хрипит на весь свет
осужденный на жизнь гладиатор,
обреченный на вечность поэт...
В этом году состоялся дебют Театра на Таганке на радио.
Популярность таганского спектакля «Добрый человек...» была столь велика, что режиссер Я.Ромбро осуществил его радиопостановку. И в театральной, и в радиопостановке у Высоцкого совсем небольшая роль —Мужа.