Роджерс П. Фэнкок, прочитав статью в «Вашингтон пост» только до половины, так разъярился, что ему пришлось вскочить с места и дочитывать уже стоя.

«Вашингтон пост» сумел получить отчет о телефонных звонках, сделанных с личного телефона Темплтон — из Института постоянных конфликтов, — как раз накануне того самого дня, когда в Delhi Beast появилось сообщение о якобы готовящемся отравлении Далай-ламы агентами китайской госбезопасности в Риме.

Так, значит, все-таки этот слух запустили два негодяя — Темплтон и некто Макинтайр? Возмутительно!

Фэнкок быстро проглядел статью до конца, надеясь прочесть там, что эти двое нарушили федеральный закон; а еще лучше, что люди из ФБР притащили их со связанными за спиной руками в ближайший федеральный исправительный центр. Увы, об этом как раз не было ни слова. Что ж, всё убеждало Роджерса П. Фэнкока в том, что ему следует заняться этим делом лично, вместе с генеральным прокурором.

Продолжая внутренне закипать, Роджерс поднял голову и увидел, что он в кабинете уже не один. Блетчин подкрался неслышно, будто котенок.

— Что такое, Блетчин?

— Там мистер Стрекер, сэр, — прошептал Блетчин. — На секретной линии. Не стал бы вас тревожить, но я знаю, что вы сами пытались ему дозвониться.

— Да, пытался. Еще как пытался, — проворчал Фэнкок и потянулся к трубке.

Блетчин торопливо удалился.

— Ну что, человек-невидимка объявился?

— Вы не забыли принять утром лекарство от нервишек?

— Да нет. Нет-нет, только не надо этих шуточек. Не надо. Где, в какой преисподней вы пропадали? Я что, должен сигнальные ракеты пускать, да? Раз вы еще работаете в правительстве, то, будьте добры, не исчезайте в самый важный момент. Черт возьми, Барн, существует же субординация! Вы — там, внизу, а я…

— Рог, так вы грыжу себе заработаете. А у меня припасен для вас полный горшочек меда. Хотите отведать — или предпочитаете и дальше разглагольствовать про субординацию?

— Меда? — фыркнул Фэнкок. — Ладно, попробую. И смотрите — чтобы было вкусно! А вы видели статью в «Вашингтон пост»? Про Темплтон и ее сообщника, какого-то Макинтайра? Да их повесить бы следовало, эту парочку! Рядышком. На одной виселице. Неужели Барни смеется?

— Да, — проблеял Стрекер, — видел.

Проклятье — этот человек явно веселился.

— Ладно, Барни. Что происходит, черт возьми?

— Объясню позже. А пока…

— Нет-нет. Объясните сейчас.

— Ну хорошо, только совсем быстро. Рог, про этих двух мерзавцев я знал все с самого начала. А та индийская газета, которой они скормили свои выдумки? Мы много лет используем ее именно для этого. Не ошибусь, если скажу, что больше половины их отдела новостей — в нашей платежной ведомости.

— Так вы знали об этом? Почему же, во имя всего святого, вы не вмешались?

— Ну, я, так сказать, наслаждался представлением. На самом деле я даже думал, что они работают на одну из других наших шестнадцати разведслужб. А они, оказывается, действовали на свой страх и риск! Макинтайр, как вы знаете из газеты, работает на «Гроуппинг-Спрант». Так что, похоже, он выступал от лица нашего славного военно-промышленного комплекса. Ну, а дамочка — та, надо полагать, действовала просто из принципа, если, конечно, можно так выразиться.

— Со временем я переварю все это, — сказал Фэнкок. — Но почему же вы мне ничего об этом не говорили?

— Да потому, Рог, что я не могу тратить десять часов в сутки на то, чтобы твердить вам: от добра добра не ищут. Вы же любите всех за руки хватать, есть такое. — Стрекер издал смешок. — Ну, впрочем, так оно всегда и выходит, верно? Протеже выходит в наставники, а наставник… мучится изжогой.

— Барн, но они же пытались развязать чертову войну.

— Пытались? А вы давно смотрели телевизор? Я бы сказал, они нас подвели к самому порогу. Разумеется, все это уже зажило своей жизнью. И все-таки надо отдать им должное.

— Должное? Да их надо…

— Рог, они же не виноваты в том, что у Далай-ламы обнаружился рак, правда? Они просто старались чуть-чуть разворошить антикитайские настроения в обществе. Можно подумать, мы этим не занимаемся — время от времени? Так что не стоит обрушивать на них праведный гнев только потому, что у них не было распоряжения от начальства. Им повезло — очень повезло: они удачно выбрали время.

Фэнкок вздохнул.

— Ну, а как эта история попала в «Вашингтон пост»?

— Ну, что тут можно сказать: у журналиста появился очень хороший источник.

Фэнкок задумался.

— Вы? Так это вы их сдали? А мне показалось, вы ими восхищаетесь.

— Ну да, они мне по душе. Но ведь они не мои негодяи. Они у меня жалованье не получают. И я им ничем не обязан. К тому же мне представился случай, и я не мог его упустить, а именно — оказать услугу новому, самому лучшему другу. От которого я просто без ума. Да, Рог, пожалуй, я почти влюбился. Представляете, в мои-то годы! Платонически, разумеется. Я слишком стар для неплатонических увлечений. К тому же Хэрриет пристрелила бы меня, а она — ого-го какой меткий стрелок. Никогда не учите жену стрелять, Рог. Я допустил большую ошибку. Но сейчас уже поздно.

— И кто же «ваш новый, самый лучший друг»?

— Ее зовут Винни. Как вам нравится это имя? Винни.

— Винни? Винни Чан?

— Вы тоже с ней знакомы? Я знаю, она очень общительна.

— Разумеется, я ее знаю, — вспыльчиво ответил Фэнкок. — Ее все знают. Она вращается в вашингтонских светских кругах. И возглавляет Соподчиненный совет.

— Она просто умница. Образованная, обаятельная, остроумная. А какая у нее кожа! Ну, я всегда был неравнодушен к азиатским девушкам. В общем, как видите, я от нее с ума схожу.

— Барн, она же играет в теннис с Большим Человеком.

— Ну, а вы чего хотите? Я же говорю — она очень общительна. А позволяет ли она ему выигрывать? Готов поспорить, что да. Шалунья!

— Барн, вы случайно не… у вас не завязались романтические отношения?

— Как же я люблю вас, бостонских аристократов, «белую кость»! Вы просто не в силах произнести: «Барн, вы что — спите с этой женщиной?» Нет, Рог.

Мы еще сыграем вместе с мисс Чан, но это будет музыка чисто профессионального характера. А вы — грязный старик, раз задаете такие вопросы.

— Я так понимаю, что вы сдали Темплтон и Макинтайра вашей новой лучшей подруге, а она потом сдала их репортеру «Вашингтон пост»?

— Где вы набрались такого ума — в Гарварде? Или уже потом, на курсах повышения квалификации? Да. Так что теперь все узнали, что на самом деле китайцы вовсе не собирались отравлять Далай-ламу. Это немного ослабит давление на Пекин и даст немного передохнуть нашему другу, президенту Фа. А самое главное — мисс Винни выиграет в глазах ее босса, министра Ло. Да и он выиграет оттого, что воспитал такого смышленого агента. Именно это нам и нужно. Он погладит ее по головке. Еще она мне рассказывала, что министр Ло был бы не прочь погладить ее и по другим частям тела. Да-да, Рог, знайте: министр Ло — не джентльмен. Если он сунется в один из ваших клубов в Бостоне — не пускайте его. Он не из нашего круга.

— Я слышал, какая у него репутация, — сказал Фэнкок.

— Да. Товарищ министр Ло Говэй, похоже, держит змею за пазухой. Противный тип. Ну, впрочем, вряд ли главным копом в Китае мог стать какой-нибудь добрячок, раздающий всем леденцы. Адмирал Чжан был исключением, но он, как вы знаете, недолго продержался на этом посту. А вас не интересует, почему мисс Чан наконец-то пожелала потанцевать со мной — после стольких лет моих ухаживаний?

— Так почему?

— Потому что Ло решил вернуть ее в Пекин в конце этого года. Затем, чтобы самому наставлять ее. Он говорит, что у него большие виды на нее. Он сулит ей продвижение по службе. И она прекрасно представляет себе, где именно будет первая остановка на этом пути. Итак, как бы мне ни хотелось сказать вам, что виной всему — моя ослепительная внешность и неотразимое обаяние, правда заключается в том, что в действительности мисс Чан повинуется инстинкту самосохранения. Ну, а я давно уже убедился, что самосохранение — один из самых сильных движущих мотивов.

Фэнкок задумался.

— Она… хочет перейти на нашу сторону?

— Нет-нет, Рог. Дезертирство не входит в наши планы. Au contraire, старина. Если бы она дезертировала — какой нам от этого прок? Я надеюсь на долгую и прекрасную дружбу с мисс Чан. Думаю, в ее лице мы обретем великолепные активы. Она ничуть не против того, чтобы в будущем получать две зарплаты. — Стрекер рассмеялся. — Похоже, годы, которые она провела в нашей столице, в обществе капиталистов, не пропали даром.