— Ты что наделал? — задыхаясь, выдавила из себя Сабрина.

— Молчи, ворюга противная! — рявкнул водяной, выхватывая у нее из кармана обломок меча-саморуба.

Он заткнул его себе за пояс и, грубо схватив девочку за руку, прыгнул за борт, прямо в ледяную воду.

Он погружался всё глубже и глубже, крепко сжимая Сабрину в своих железных объятиях. Она пинала своего похитителя ногами и колотила его свободной рукой, но ее сопротивление не произвело на водяного ни малейшего впечатления. Вскоре у нее не осталось сил, а легкие требовали хотя бы глотка воздуха. В конце концов она не выдержала и сделала глубокий вдох. В горло тут же попали кристаллы льда, и странная тяжесть заполнила всё тело. Она почувствовала, что вода проникла во все ее внутренности, и закрыла глаза. Ей казалось, что она сейчас умрет. Но прошло несколько минут, и она вдруг поняла: она может дышать под водой! «Наверное, это благодаря морской звезде!» — решила Сабрина.

— Куда ты меня тащишь? — спросила она, пуская изо рта пузырьки.

К ее удивлению, голос звучал так же нормально, как если бы она была на воздухе.

Водяной ничего не ответил и лишь показал на быстро приближавшееся дно. Глазам Сабрины предстало совершенно невероятное зрелище. На скалистом дне Гудзона, оказывается, находился целый город. Тут были даже небоскребы! Сотни русалок и водяных, спеша по своим делам, носились туда-сюда по четко спроектированным улицам. Сверху всё представлялось фантастически прекрасной мечтой, сновидением в зеленовато-синих тонах, но чем ближе к городу подплывал водяной, крепко держа Сабрину, тем заметнее было, что город представляет собой на самом деле. Абсолютно всё здесь было построено из мусора и отбросов. Дома строились из старых автомобильных покрышек и номерных знаков, тротуары были вымощены использованными пробками, пластмассовыми колпачками от флаконов, оторванными каблуками. Попадались дома, сделанные из самых невероятных материалов: старой одежды, всевозможных колес, шлепанцев-«вьетнамок», садовых орудий, компьютеров и даже старинных телефонных аппаратов. Были здесь и дома из тележек, шезлонгов, жестяных банок, стеклянных и пластмассовых бутылок, теннисных мячей (Сабрина даже удивилась, откуда их так много?), мячей для американского футбола и тарелок для фрисби… Все эти конструкции были устроены невероятно замысловато и с виду казались весьма прочными. Водяной протащил Сабрину через городские ворота, а потом они поплыли вдоль улицы, сделанной из расплющенных тостеров и чугунных сковородок с длинной ручкой.

— Откуда у вас всё это? — спросила пораженная Сабрина.

Водяной лишь мрачно ткнул пальцем вверх. Сабрина взглянула на поверхность воды, сквозь которую еще пробивались лучи закатного солнца, а потом снова посмотрела вниз, на весь этот хлам. Выходит, нет ничего удивительного в том, что ее похититель относится к ней с таким презрением, ведь всё в этом городе было сложено из мусора, который люди вот уже более двухсот лет сбрасывали в реку. Получалось, что люди — существа никчемные.

Водяной свернул в одну улочку, потом в другую. Они пронеслись мимо множества лавок, сделанных из лодок, на которых кое-где даже сохранились названия, написанные на бортах. Перед лавками стояли их хозяева, водяные с русалками, завлекавшие покупателей. Сабрина услышала, что в одной из них предлагали антикварные бутылки из-под содовой и велосипедные колеса. Какая-то русалка прогуливала своего новорожденного детеныша, лежавшего в старой детской коляске.

Наконец Сабрина и водяной оказались перед огромным, в пять этажей, дворцом. Сабрина приметила его еще сверху, и он показался ей чуть ли не самым красивым замком на свете, но теперь, когда он стоял прямо перед ней, девочка поняла: его соорудили из того же хлама, что и всё остальное в этом подводном городе. Лестница, сложенная из старых автомобильных бамперов, вела к большой двери, которую охранял страж-водяной, державший в одной руке порядком помятую трубу, а в другой — трезубец.

— Вот, последняя из пленных воздухоедов, — сообщил ему водяной-конвоир.

— Проходи, — кивнул страж.

Вильнув хвостом, он раскрыл дверь, за которой находился огромный зал, весь увитый водорослями. Они пересекли его и проплыли еще через одну дверь, возле которой охраны не было, и двинулись дальше вниз по очередной лестнице. Тут Сабрина увидела несколько тяжелых деревянных дверей с металлическими решетками на вделанных в них окошках. Водяной вынул из-за пояса связку ключей, открыл ближайшую дверь и втолкнул туда Сабрину. Оказалось, что там уже были Дафна с дядей Джейком. Они сидели на скамье в углу. Дафна неодобрительно взглянула на нее, а дядя Джейк грустно улыбнулся.

— Будете сидеть здесь, в темнице, пока ее высочество не пожелает вас видеть! — рявкнул водяной. — Вам дадут пять минут, чтобы заявить, что вы невиновны, или же признать свою вину. После этого вас казнят, а ваши тела скормят донным паразитам.

— А если нас признают невиновными? — спросила его Сабрина.

— Такого не бывает, — заявил водяной, выплыл из камеры и запер дверь.

Сабрина повернулась к родственникам.

— Я волшебную палочку уронила в лодке, — призналась она.

— Это неважно, — сказал дядя Джейк. — Она под водой не действует.

— Если меня отдадут на корм каким-то донным паразитам, — дрожащим голосом произнесла Дафна, — я тебе никогда этого не прощу! Ты использовала волшебство, а ведь бабушка предупреждала: за это придется платить. Но ты и слушать не хотела. Что нам теперь делать?

— Не знаю, — признался дядя Джейк. — Мы здорово влипли.

Сабрина с Дафной посмотрели друг на друга. Всё то короткое время, что они знали дядю Джейка, он был сам Мистер Самоуверенность. Если же сейчас он говорил, что они влипли, значит, положение их было действительно из рук вон плохо.

— Как это «не знаю, что делать»?! — разозлилась Сабрина. — У кого пальто набито всякими волшебными причиндалами? А если поискать как следует?

— Вряд ли здесь хоть что-то сработает, — сказал дядя Джейк. — Волшебство не терпит сырости.

— Нам и не нужно никакое волшебство, — сказала Дафна. — Я договорюсь обо всем. Я объясню принцессе, зачем нам ее часть меча. Это же Русалочка. Она такая славная, такая милая! Она всё поймет. Вот увидите!

— Дафна, понимаешь, это не та Русалочка, которую тебе показывали в кино, — стал объяснять дядя Джейк. — Там, в кино, она влюбилась в принца, и все были счастливы. А реальная история, которую и записал Ханс Кристиан Андерсен, совершенно иная. На самом деле Русалочка пожертвовала всем ради того, чтобы быть рядом с принцем, а он оставил ее ради другой. Просто ускакал и даже думать о ней забыл. Русалочка так и не смогла пережить этого, поэтому очень обижена на всех людей. Впрочем, это еще мягко сказано. Она ненавидит людей, особенно мужчин. «Нет фурии в аду страшней, чем женщина, которую презрели», — сказал один поэт.

— А что такое презрели! — спросила Дафна у сестры.

— Это значит, что парень ее бросил, — ответила Сабрина и снова повернулась к дяде: — Так что же нам теперь делать?

В этот момент дверь их камеры распахнулась, и показались два здоровенных стража-водяных. На головах у них были тяжелые стальные шлемы, а в руках — серебряные трезубцы, которые они грозно направили на Гриммов.

— Принцесса желает видеть вас сию же минуту, — возвестил один из них и, подплыв к дяде Джейку, грубо схватил его.

Второй страж схватил за плечи девочек и потащил их из камеры.

Стражи провели их по коридору, потом через огромное помещение с высоким потолком, и, наконец, они приплыли к массивным дверям, увитым сверху донизу водорослями. Престарелый водяной с волнистой седой бородой и в очках стоял на возвышении и что-то читал в насквозь промокшей книге.

— М-да? — произнес он, не поднимая головы.

— Привели воздухоедов, которые украли имущество принцессы, — почтительно сообщил один из стражей.

Старый водяной снял очки и сощурился, посмотрев на Гриммов.

— Ну и ну… Впустить их! — крикнул он.

Тут же целая стая маленьких сомиков ринулась к дверям, рыбы схватились ртом за водоросли и совместными усилиями торжественно распахнули массивные двери.

В огромном парадном зале, хоть и построенном из разнообразного хлама, всё было начищено до блеска и сверкало, будто мрамор. В центре зала стояло заднее сиденье от старинного автомобиля. Украшенное сверкающим белым жемчугом, оно покоилось на пьедестале из пустых молочных пакетов. Сабрина решила, что это похоже на трон, разве что вид у него был не слишком великолепный.

Стражи-водяные подвели девочек и их дядю прямо к трону и силой заставили встать на колени.

— Выкажите свое почтение, ногоходы несчастные! — рявкнул страж-водяной.

Тут в дальнем углу приоткрылась дверца, и десяток водяных суетливо вплыли в зал, таща на себе помятые музыкальные инструменты. Они едва успели издать несколько булькающих нестройных звуков, как перед ними оказался худой высокий водяной с каменной дощечкой в руках, видимо дворецкий, который торжественно возвестил:

— Всем приветствовать дочь Посейдона! Ее королевское высочество, принцесса Русалочка!

Сабрина вытянула шею, чтобы увидеть принцессу, но в дверях появилась никакая не принцесса, а кошмарно толстая русалка. И лишь когда два водяных почтительно помогли этой огромной полуженщине-полурыбе водрузиться на троне, до Сабрины наконец дошло, что они стоят на коленях перед той самой легендарной Русалочкой, про которую даже сняли фильм. Несколько минут помощники принцессы усаживали ее на трон, и еще несколько минут принцесса никак не могла удобно устроиться на нем. Когда же она наконец уселась, оказалось, что она пыхтит не хуже кипящего чайника. И тем не менее, несмотря на невероятную полноту, было видно, что она очень красива. Чего стоили ее огромные синие глаза! А роскошные рыжие волосы, которые доставали ей до щиколоток! Верхняя часть ее одеяния состояла из крупных, подобранных с большим вкусом морских раковин, которые держались у нее на груди с помощью искусно переплетенных водорослей, а нижняя представляла собой зеленовато-голубой саронг — юбку, которую носят индонезийские женщины. На голове у дочери морского царя красовалась украшенная жемчугом корона.

— Тоже мне, Русалочка! — негромко сказала Сабрина дяде Джейку.

— Да, разрыв с принцем ужасно подействовал на нее, — кивнул дядя Джейк. — Это тот случай, когда человек, чтобы снять стресс, всё время ест.

Принцесса подняла витую морскую раковину, которая лежала на подлокотнике ее трона, и дунула в нее. Раздался низкий, рокочущий звук.

— Я голодна, — капризно сказала она. — Хочу чего-нибудь перекусить.

Сухощавый дворецкий с дощечкой подплыл поближе к трону.

— Ваше высочество, — робко проговорил он, — если помните, на прошлой неделе вы приказали мне не позволять вам есть между трапезами. Вы даже изволили приказать мне убить всякого, кто осмелится предложить вам что-нибудь, что нарушит вашу королевскую диету.

— Я отменяю свой приказ! — надменно произнесла принцесса. — Хочу чего-нибудь вкусненького. Я весь день хорошо себя вела, ничего лишнего себе не позволяла. На завтрак всего лишь коктейль из водорослей, на ланч то же самое, а потом я целых двадцать минут занималась в гимнастическом зале. Теперь мне нужно вознаграждение за эти усилия. Я ведь их заслуживаю, не так ли?

— Разумеется, ваше высочество, но…

— Вкусненького! — рявкнула принцесса. — И немедленно!

— Конечно-конечно, ваше высочество, — только и сказал водяной. Лицо у него было озабоченное. — Принесите принцессе что-нибудь вкусненькое.

Страж у дверей тут же выкрикнул:

— Принцессе вкусненького!

Вскоре боковая дверца приоткрылась, и появился водяной в белом колпаке шеф-повара и белом переднике. Он держал перед собой серебряный поднос, тоже, конечно, побитый, как и всё в этом подводном городе. Отвесив церемонный поклон принцессе, он снял крышку с блюда, и взорам всех присутствующих открылся ярко-розовый пирог, из которого во все стороны торчали изогнутые щупальца. Принцесса тут же жадно схватила кусок.

— Это пирог с актиниями, ваше высочество, — напряженным голосом еле выговорил повар.

Он снова поклонился, на этот раз еще ниже, поставил поднос перед принцессой и поскорее вильнул хвостом. Принцесса тут же откусила здоровенный кусище от этого престраннейшего пирога (Сабрина не сомневалась, что бабушка Рельда душу бы продала за его рецепт).

— Ах, божественно! — наконец выговорила Русалочка с набитым ртом. — Я, пожалуй, съем еще один ма-а-аленький кусочек.

И она съела еще кусочек, потом еще, и еще, и еще, пока от пирога ничего не осталось. Тут она взглянула на пустой поднос и разрыдалась.

— Ваше высочество, — испуганно обратился к ней водяной-дворецкий, — что вас так расстроило?

— Я толстая! — крикнула она. — Ты только посмотри на меня! А ведь какая я была стройная! Как ты смел позволить мне съесть весь этот пирог?!

— Но, ваше высочество…

— А-а, это повар во всем виноват. Прикажите скормить его Омару Свирепому!

— Но, ваше высочество, это же ваш любимый шеф-повар!

— Омару Свирепому! — велела она. — Живо!

— Скормить повара Омару Свирепому! — возвестил расстроенный дворецкий.

Его слова тут же разнеслись по залу, и страж с трезубцем наперевес ринулся к боковой двери выполнять приказ.

— А Омар Свирепый — это что? — прошептала Дафна.

Сабрина лишь пожала плечами.

— Дядя Джейк, ну сделай что-нибудь, — попросила она.

— Но что?

— Не знаю. Ты же сам говорил, что умеешь с женщинами обращаться. Вот и придумай что-нибудь.

Дядя Джейк улыбнулся.

— Ваше высочество, вы к себе ужасно несправедливы, — громко сказал он. — По-моему, вы совершенно не толстая. По-моему, вы очень, очень красивая.

Один из водяных замахнулся трезубцем на дядю Джейка, едва не полоснув ему острием по горлу.

— Тише ты! — прошипел он. — Ты не имеешь права говорить, пока принцесса не разрешит.

— Кто эти воздухоглоты? — безразличным голосом спросила принцесса, облизывая пальцы.

— Они украли вашу часть меча-саморуба, — пояснил дворецкий.

Он положил обломок клинка перед троном и отплыл в сторону.

— Это правда, воздухоглот? — потребовала ответа Русалочка. — Что можешь сказать в свою защиту?

— Да, я в самом деле взял его, — сказал дядя Джейк. — А вот эти девочки никакого отношения к этому не имели.

— Как, ты сознаешься в совершенном преступлении? — удивленно спросила Русалочка. — Большинство воздухоглотов, из тех, кого я знала, были подлыми лжецами. Почему же ты сознался? Ведь тем самым ты обрекаешь себя на смерть.

— Нам нужен этот клинок, чтобы справиться с Бармаглотом, который наводит ужас на наш город, — сказал дядя Джейк.

— А мне-то какое до этого дело? — пожала плечами принцесса. — Пусть хоть тридцать чудовищ уничтожат на земле всё и вся. Поделом воздухоглотам! Виновен! Скормить их Омару Свирепому!

Стражи тут же схватили всех троих. — Стойте! — выкрикнул дядя Джейк. — Я сделал это еще по одной причине.

— Пусть говорит, — разрешила принцесса.

Дядя Джейк запнулся, но потом, искренне улыбнувшись, проговорил:

— Я обожаю вас!

Тут вперед выступила Дафна и звонко крикнула:

— Это правда, Русалочка! Он без конца только о вас и говорит.

— Двадцать четыре часа в сутки, — добавила Сабрина.

— Он считает вас классной! — продолжала Дафна, стараясь, чтобы слова ее звучали как можно искреннее. — Он говорит, что хотел бы на вас жениться и чтобы у вас был миллион детишек!

— Ну, уж это ты чересчур, — проворчал дядя Джейк.

— В самом деле? — спросила принцесса.

Даже в сумраке подводного царства Сабрина увидела, как она вспыхнула от смущения.

— Да, я украл этот обломок, потому что хотел познакомиться с вами, — почтительно проговорил дядя Джейк. — Я объехал весь свет, видел много женщин, но слава о вашей красоте, Русалочка, не давала мне покоя. И вот я решил рискнуть жизнью, чтобы убедиться, что молва не лжет.

— Что за глупости! — хихикнула принцесса. — Мне попадаются иногда разные журналы про высший свет воздухоглотов… Я же знаю, что я не настолько худа, как те дамы…

— Да они вам в подметки не годятся, ваше высочество, — ответил дядя Джейк. — Более того, если бы вы когда-нибудь решили появиться там, на поверхности, вас бы тоже сфотографировали для одного из таких журналов.

— Каждое сказанное тобою слово — грязная ложь! — отчеканила принцесса.

Сабрина чуть не задохнулась. Похоже, план дяди Джейка не сработал. Но тут лицо принцессы разгладилось, и на нем появилось мечтательное выражение.

— Но всё равно твои слова мне нравятся, — сказала Русалочка.

Дядя Джейк подмигнул Сабрине.

Что и говорить, у их дядюшки был особый шарм. Он был одним из самых очаровательных и обаятельных мужчин, которых она когда-либо встречала.

— Я знаю, что поступил плохо, — сказал дядя Джейк, — но я рад, что решился и сделал это! Жаль, конечно, что вы велели меня казнить. Как бы я хотел снова подняться на поверхность и, глядя прямо в глаза вашему бывшему… так называемому жениху, рассказать, какая вы божественная женщина! Ведь он живете нашем городе. Говорят, полысел, к маме опять переехал. Жалкий человек… Он получил по заслугам!

— Ты говоришь, он несчастен?

— О да, в этом нет сомнения, — ответил дядя Джейк. — Всего лишь бледная тень того, кем он был когда-то.

Русалочка вдруг улыбнулась.

— Хотела бы я видеть его лицо, когда ты расскажешь ему, как мне тут хорошо.

— Я мог бы сфотографировать вас и показать ему вашу карточку, — предложил дядя Джейк.

Принцесса злорадно хихикнула:

— Ах, это такое соблазнительное предложение…

— А поскольку я направлюсь на поверхность, а потом снова вернусь к вам, нельзя ли попросить вас об одолжении дать мне вашу часть меча-саморуба. Когда он мне больше не будет нужен, я верну его вам вместе с вашей фотографией и мы с вами посмеемся над вашим бывшим… Ну до чего же глуп ваш так называемый жених!

И дядя Джейк с принцессой засмеялись.

— Ну что же, озорник, — сказала принцесса, — так и договоримся. Ты свободен, можешь идти. И не забудь про мою часть клинка.

— Ах, я знала, что всё получится как нельзя лучше! — воскликнула Дафна, захлопав в ладоши. — Я же видела кино, которое про вас сделали. Оно такое романтичное!

Дядя Джейк заткнул ей рот ладонью, но было поздно. Лицо Русалочки стало красным от гнева.

— Романтичное? Ах да, конечно! Как это там у вас говорят: «Поженились и были вечно счастливы»? Но, увы, это не про меня! Он меня бросил и сбежал, женился на какой-то девке…

— Но он сегодня лысый, ваше высочество, — напомнил дядя Джейк, — и отвратительный. Живет в подвале родительского дома. Помните? Я же говорил…

— Он тоже говорил мне красивые слова, да только все они оказались ложью, — тихо проговорила принцесса. — Он пробудил во мне надежды на лучшее, а сам бросил меня ради первой девки, которая ему подвернулась. Чего же еще ожидать от воздухоглота? Родители мне что говорили? Не верь. И сестры — тоже. Все вы, воздухоглоты, одним миром мазаны. Все вы лгуны и обманщики!

— Ваше высочество, вы просто огорчены, — сказала Сабрина. — Давайте мы возьмем клинок и отправимся выполнять ваше поручение.

— Вот-вот, — проворчала принцесса, — прямо как по писаному… Вы вовсе не ради меня сюда явились. — Она дотянулась до клинка и взяла его в руки. — Вам одно надо — вот это! Скормить их Омару Свирепому!

Стражи-водяные бросились к огромному деревянному колесу, вмонтированному в стену, и с трудом стали его поворачивать. Пол под ногами Гриммов исчез, и они провалились в какую-то яму. Оказавшись в ловушке, они попытались выплыть обратно, но несколько злобных стражей преградили им путь. Оставалось лишь плыть вниз, к песчаному дну.

— Да, плохи наши дела, — сказала Сабрина, озираясь в темной подводной пещере, где они очутились. — Кто бы это ни был, но, если его зовут Омар Свирепый, он вряд ли кинется нас обнимать.

— Будь рядом, хорошо? — попросил дядя Джейк.

— Смотрите! — вскрикнула Дафна, и они увидели, как из тьмы выползло ужасное существо размером с бабушкин дом.

У него было восемь жирных ног с шипами. Его глаза на длинных ножках вращались во все стороны, а на спине был огромный панцирь. Когда он сделал шаг, дно под ногами Гриммов вздрогнуло. Сабрина узнала это чудище. Это был гигантский рак-отшельник, морской краб. Похожее существо, только несравненно меньшее по размерам, сидело в аквариуме и пялилось на посетителей при входе в китайский ресторан около их дома в Нью-Йорке.

— Ой, мне потом кошмары будут сниться, — пожаловалась Дафна.

— Тут и спрятаться-то негде, — сказала Сабрина. — Что будем делать? — обратилась она к дяде Джейку.

Тот снял пальто и положил его у ног девочек.

— Я собираюсь драться с этой зверюгой, сколько сил хватит, — сказал он и кинулся вперед, яростно крича, чтобы отвлечь внимание Омара Свирепого от девочек.

Сабрина подобрала пальто дяди Джейка и стала обыскивать карманы.

— Ну должно же быть хоть что-то, — бормотала она себе под нос.

Она вытащила красную брошь с нарисованным посередине черным глазом. Подержав ее в руке, Сабрина почувствовала легкий разряд энергии, который, увы, почти сразу исчез. Сабрина сморщилась от досады и сунула брошь обратно в карман. Потом она нашла маленький шарик из черного стекла и швырнула его в чудовище, надеясь, что он взорвется, но шарик лишь отскочил от панциря краба и утонул в песке.

— А что этот шарик может? — спросила Дафна.

— Почем я знаю! Я пробую всё подряд.

Пока Сабрина обыскивала карманы, дядя Джейк с трудом увертывался от ударов длинных ног гигантского краба, который обычно нанизывал добычу на свои шипы. Он ловко перебирал ножищами, и от его ударов песок клубами поднимался со дна. Если хотя бы один шип коснется дяди Джейка — пиши пропало…

— Давай я тебе помогу, — сказала Дафна, тоже принимаясь обыскивать карманы дядиного пальто.

— Ты, кажется, говорила, что волшебством лучше не пользоваться, — заметила Сабрина.

Дафна скорчила рожу, высунула язык и презрительно фыркнула. Порывшись в карманах, они обнаружили множество странно раскрашенных колец, резных фигурок и шаманских амулетов из костей животных. Девочки пытались хоть как-то оживить эти побрякушки, но они понятия не имели, как это сделать. Краб же в любой момент мог сделать из их дяди шашлык.

— Ищи то, от чего рука затрясется! — крикнул Сабрине дядя Джейк. — Если в воде что-то работает, сразу почувствуешь.

Сабрина снова стала копаться в карманах, но ничто из найденного не давало нужного ощущения. Наконец в самом нижнем кармане она нащупала что-то, от чего ее словно током ударило.

— Что это такое? — спросила она дядю, вытащив старые тапки.

— Это как сапоги-скороходы! — крикнул дядя Джейк. — Надевай скорее!

Сабрина внимательно рассмотрела их.

— А что они могут?

Дядя Джейк, поглощенный схваткой с крабом, не ответил, и Сабрина, скинув ботинки, быстро надела тапки. Она сразу ощутила прилив неизвестно откуда взявшейся энергии, совсем как от волшебной палочки Мерлина, — совершенно непередаваемое чувство.

Вдруг дядя Джейк вскрикнул от боли. Сабрина резко обернулась и увидела, что он прижат к стене и бежать ему некуда; краб уже поднимает свой смертоносный шип, чтобы пронзить его насквозь.

— Нет! — крикнула Сабрина, инстинктивно кинувшись ему на помощь.

И тут произошло чудо. Ноги несли ее с такой скоростью, что она успела выхватить дядю Джейка прямо из объятий смерти! В следующий миг они оказались рядом с ошарашенной Дафной.

— Ух ты, вот это круто! — только и вымолвила младшая сестра.

— У меня идея! — сказала Сабрина, глядя вверх, на дыру, которую стражники не успели закрыть. — Возьмите меня за руки и крепко держитесь.

Дафна тут же уцепилась за сестру, а дядя Джейк, подняв свое пальто, взял Сабрину за другую руку. Не успел Омар Свирепый кинуться на них, как Гриммы исчезли из этой мрачной пещеры. Они так быстро устремились вверх, будто их толкал мощный лодочный мотор. Они успели выскочить из пещеры, прежде чем стражи в тронном зале опустили крышку люка, закрутив колесо в стене.

Сабрина заметила, что клинок меча-саморуба все еще в руках принцессы, поэтому бросилась в ее сторону. Дядя Джейк выхватил у нее клинок в тот момент, когда они стремительно проносились мимо Русалочки.

— Спасибо, красавица, — насмешливо сказал он.

Русалочка завизжала от ярости, и тут же раздался булькающий сигнал тревоги. Сабрина увидела, как массивные двери, ведущие в тронный зал, стали медленно закрываться.

— Они пытаются запереть нас здесь, — предупредил дядя Джейк.

— Держитесь крепче! — крикнула Сабрина и еще быстрее заработала ногами, чтобы проскочить в сужающийся зазор между дверями.

Промчавшись не хуже торпеды, они еле успели выскользнуть из дверей, прежде чем те раздавили бы их насмерть. Не снижая скорости, они пронеслись через весь дворец, через входные ворота, по улицам, где было полным-полно подводных обитателей. Русалки и водяные еле успевали отпрыгивать в сторону, чтобы не столкнуться с ними.

Сабрина без устали работала ногами, унося сестренку и дядю от страшной опасности. Когда они наконец оказались на достаточно большом расстоянии от дворца, Сабрина изменила направление движения — стала подниматься на поверхность.

— Вы знаете, где наша лодка? — спросила она.

— Вон она! — крикнула Дафна, показывая на ярко-оранжевый якорь, который дядя бросил за борт, чтобы лодку не сносило течением.

— Хотелось бы оказаться в лодке как можно скорее, — заметил дядя Джейк, указывая вниз.

Сабрина взглянула туда и увидела погоню — целую армию разъяренных водяных. За ними по пятам следовал Омар Свирепый.

Сабрина еще энергичнее заработала ногами. К сожалению, она не рассчитала свои силы, — выскочив из воды, Гриммы оказались метрах в пяти над поверхностью реки. И в следующий миг снова упали в воду. Дядя Джейк выплыл первым и тут же потянул девочек к лодке. Они быстро забрались в нее, и дядя Джейк стал яростно грести, но, к несчастью, они забыли сняться с якоря, поэтому лодка даже не стронулась с места.

— Я не могу дышать! — вдруг вскрикнула Дафна.

Дядя Джейк бросил весла и сорвал с ее макушки морскую звезду. Чпок! — и присоски отвалились. Дафна сначала ловила воздух ртом, а потом задышала ровно и даже помогла Сабрине сорвать с ее головы морскую звезду. А свою звезду дядя Джейк сунул в карман.

— Авось пригодится, — сказал он и стал поднимать тяжелый якорь.

И тут из реки, точь-в-точь как дельфины, выскочили водяные. Они яростно шлепали по воде хвостами, чтобы удержать равновесие. Они были всего в нескольких метрах от лодки и держали в руках боевые трезубцы, угрожающе нацелив их на Гриммов. Вслед за водяными, подняв фонтан брызг, из воды выскочил Омар Свирепый. Он щелкал своими жуткими клешнями и пронзительно вопил. Когда в лодку попал первый трезубец, Сабрина поняла, что срочно надо что-то предпринять. Она схватила якорный канат и перебралась на корму лодки.

— Что ты делаешь? — спросил дядя Джейк, вытащив наконец якорь из воды.

— Не имею ни малейшего представления! — призналась Сабрина и прыгнула в воду.

Ее ноги двигались так быстро, что за минуту она могла преодолеть целую милю. Скорость была такой невероятной, что Сабрине казалось, будто она может бежать по воде прямо как по асфальту. Держа в руках канат, она направилась к берегу поперек Гудзона и потянула лодку с такой силой, что подняла мощную волну, которая обрушилась на водяных, словно цунами.

Добравшись до берега, Сабрина не остановилась (в таком она была возбуждении), а промчалась через дамбу и железнодорожные пути, по которым в сторону Нью-Йорка шел пассажирский экспресс. За железной дорогой начинался лес, и Сабрине всё же пришлось остановиться. Ее ноги горели огнем, и девочка поскорей скинула волшебные шлепанцы. Энергия, наполнявшая ее, тут же иссякла, и Сабрине снова захотелось надеть их, хотя она понимала: еще немного, и с ее ногами в самом деле что-то случится. Она уже собралась опять надеть шлепанцы, но дядя Джейк подал ей волшебную палочку Мерлина.

— Я нашел ее в лодке, — сказал он.

Сабрина выхватила палочку у него из рук и сама изумилась тому, как не терпится ей почувствовать это непередаваемое ощущение могущества. В ее жилах забурлила энергия, и Сабрина улыбнулась. Дафна посмотрела на сестру испуганно, с неодобрением, но та даже не обратила на это внимания.

— Так, теперь у нас есть две части из трех, — сказал дядя Джейк, вынув из кармана часть клинка, из-за которой они столько пережили.

Он пригляделся повнимательнее и увидел, что на нем что-то выгравировано.

— «МОЛИ КАРГУ ХОЛМОВ», — медленно прочитал он.

* * *

Сабрина окунула полотенце в тазик с холодной водой, стоявший на столике около кровати, где лежал Пак, и как следует выжала его. Потом она аккуратно приложила полотенце к его горячему лбу. Он несколько мгновений бормотал что-то неразборчивое, но потом снова затих.

Бабушка с дядей Джейком сидели в гостиной. Они уже пересмотрели горы семейных дневников, чтобы понять, кто мог быть этой ведьмой холмов. Дафну давным-давно сморил сон, а Сабрина осталась дежурить у кровати Пака в бабушкином кресле-качалке.

Было поздно, и хотя Сабрина знала, что чашка кофе взбодрит ее, но не хотелось пить эту горькую бурду. Достаточно было прикоснуться к волшебной палочке Мерлина, которая лежала у нее в кармане и от которой по всему телу проходил энергетический заряд, бодрящий лучше любого кофе. Ей хотелось ухаживать за Паком, сидеть рядом с ним. Вдруг он придет в себя и ему что-нибудь понадобится?

Ее захлестнула волна неведомых прежде ощущений. Она сама себя не понимала. Почему она беспокоится о его состоянии, сердится на его безрассудство, смущается, вспоминая, как он ее поцеловал? Она чуть не расплакалась из-за того, что прежде его ненавидела.

— Эй ты, вонючка несчастная, — вдруг позвала его Сабрина, будто хотела проверить, слышит ли он ее.

Если бы она сказала ему что-нибудь ласковое, он никогда бы не простил ей этого. Сам-то он просто обожает обзываться, и чем хлеще, тем лучше. Значит, надо его как-нибудь обозвать. Если он услышит, ему будет приятно.

— Ты хоть понимаешь, какая ты для всех обуза? — заговорила Сабрина, обращаясь к Паку. — Ишь, разлегся тут на бабушкиной кровати! Кого ты хочешь обмануть? Спорим на сто баксов, что ты просто притворяешься, лишь бы привлечь к себе внимание? Ну нет, милок, довольно тебе потакать. Вот увидишь: найдем недостающую часть меча-саморуба, разыщем Лазурную Фею и получим целый меч. А стоит укокошить Бармаглота, Красная Шапочка уже не проблема — раз плюнуть. Мама с папой к нам вернутся, тебя мы отправим в страну эльфов, к твоим родным. А там, не успеешь оглянуться, снова сюда вернешься и опять будешь нужен нам, как дырка в голове…

Сабрина взглянула на сестру, чтобы убедиться, что та по-прежнему спит, и вынула из кармана волшебную палочку. Положив ее на край кровати, стала ею любоваться. Даже когда палочка просто лежала рядом и Сабрина ощущала ее присутствие, она знала: всё будет хорошо. Она со всем справится. Пак выживет. Она вернет родителей. И ничто не сможет ей помешать.

— Эй, Сабрина, что с тобой? — раздался голос Дафны.

— Ничего, — ответила Сабрина и, схватив палочку, сунула ее в карман. — Я в порядке.

— Ты на эту штуковину минут пятнадцать пялилась, — сказала Дафна. — Я окликнула тебя несколько раз, но ты как будто оглохла.

Сабрина взглянула на настенные часы. Сестра была права.

— У меня в голове столько мыслей бродит…

— Слушай, отдай ты ее бабушке, а? — стала убеждать сестру Дафна. — Ее надо Зерцалу отнести, там безопаснее.

— У меня безопаснее всего.

Дафна вылезла из кресла и, подойдя к сестре, внимательно на нее посмотрела.

— Ну а ты сама? Ты будешь в безопасности от нее?

— Не говори глупости!

— Ничего не глупости, — возразила Дафна, может быть, громче, чем следовало. — Я же видела твое лицо, когда ты метала молнии. И точно такое же лицо было у тебя, когда ты надела скороходы.

— Ну и какое же лицо?

— А такое, как будто ты готова убить кого-нибудь, — сказала Дафна.

— Ничего подобного, — замотала головой Сабрина. — У меня лицо человека, который ничего не боится. А тебе, Дафна, разве не надоело до смерти всё время убегать и бояться?

— Первое, чему я научилась у мисс Снежки на занятиях по самообороне, — это то, что бывают ситуации, когда просто нельзя не драться, а бывает, что лучше вообще не лезть в драку. Умный воин отлично знает, когда надо биться с противником, а когда нет. Раньше ты тоже знала.

— Помнишь, когда я пришла в себя в больнице, ты упрекнула меня, что я перестала тебе обо всем рассказывать, — сказала Сабрина. — Может, это из-за того, что ты считаешь неправильным всё, что бы я ни сделала?

— Нет, мы по-прежнему одна команда, — ответила Дафна. — И всё-таки ты… неправа. Тебя как будто загип… загип… Ну как бабушка тогда сказала?

— Загипнотизировали, что ли?

— Да, загипнотизировали!

— Да ну тебя!

— Не нукай, пожалуйста! — обиделась Дафна.

Какое-то время они сидели молча, потом Дафна встала.

— Я пошла спать.

— А мне-то что! — огрызнулась Сабрина, всё еще злясь на сестру за ее дурацкие обвинения.

— Будь осторожна, Сабрина, — прошептала Дафна, выходя из комнаты.

* * *

Сабрину разбудило чье-то громкое, хриплое дыхание. В комнате было темно. Кто-то захихикал, и Сабрина кинулась к выключателю. Когда вспыхнул свет, она поняла, что находится вовсе не в бабушкиной комнате, а в собственной кровати, и около нее стоят Бармаглот и Красная Шапочка. Сабрина вытащила из кармана волшебную палочку Мерлина и, направив ее на чудовище, представила себе сверкающие молнии и гром, от которых раскалывается небо.

— Как вы здесь оказались? — спросила она.

— Вот глупая, — расхохоталась девочка.

— Где мои родители? — требовательно спросила Сабрина и посмотрела на Дафну.

Сестра крепко спала. Ее теперь и пушкой не разбудишь.

— Они в безопасности. А бабушку и щеночка я забрала.

— Врешь!

Девочка снова довольно хихикнула.

— Бабушка! — крикнула Сабрина, но Рельда не отозвалась. — Мистер Канис!

В ответ ни звука.

— Чтобы играть в дочки-матери, как полагается, мне осталось найти всего одного члена семьи, — сказала Красная Шапочка. — Младшую сестричку…

Сабрина ахнула, а Бармаглот шагнул к постели спавшей Дафны.

— Нет! Ни за что! — крикнула Сабрина, и в следующий миг ослепительная вспышка молнии ударила в окно.

Молния попала Бармаглоту в спину, и он рухнул на колени.

— Стой! — воскликнула Красная Шапочка. — Ты же убьешь мою киску!

Но Сабрина и слышать ничего не хотела. Едва она выскочила из кровати, как следующий удар молнии поразил распластавшееся на полу чудовище. Бармаглот дико взревел. Еще десяток молний вонзились в его тушу. Он визжал каждый раз, когда ослепительный луч обжигал его. Сабрине казалось, что он просит ее о пощаде, но была глуха к его стонам. Она желала одного: чтобы этот монстр сдох. И вот он дернулся, будто задохнулся, и затих.

Красная Шапочка бросилась к телу Бармаглота и выкрикнула в отчаянии:

— Ты убила ее!

Сабрина победно улыбнулась. Она подошла поближе, чтобы насладиться своим триумфом, но, к своему изумлению, никакого чудовища не увидела. На полу лежала не огромная тлеющая туша Бармаглота, а… юная светловолосая девушка. Сабрина, потрясенная до глубины души, опустилась на колени, чтобы разглядеть ее лицо. Когда же она отвела в сторону ее пышные волосы, то чуть не задохнулась от удивления.

— Это же я!

Она повернулась к зеркалу, висевшему над ее ночным столиком, и едва не закричала, увидев свое отражение. Вместо ног у нее теперь были громадные корявые лапы с острыми когтями. Ничего не понимая, она разглядывала их и вдруг заметила, что сзади дернулся длинный, как у здоровенной ящерицы, хвост. Он бесконтрольно раскачивался в разные стороны и разбил в щепки ночной столик и комод. Руки ее превратились в груду мышц, покрытых чешуей, а вместо пальцев выросли острые, как кинжал, когти. Сабрина закричала, зовя на помощь, но никто так и не пришел. Она стала чудовищем, и никто не мог ей ничем помочь.

— Тебя же предупреждали, — сказала Красная Шапочка и, захохотав жутким, безумным смехом, надела на шею Сабрине огромный ошейник. — Пошли со мной, киска, сейчас поиграем…

— Сабрина! — раздался чей-то голос.

Она почувствовала, как кто-то мягко трясет ее за плечо. Приглядевшись, Сабрина увидела озабоченное лицо бабушки Рельды.

— Тебе приснился страшный сон, — сказала бабушка.

Сабрина оглядела свои руки и ноги — всё как обычно. Выходит, это и правда очередной ночной кошмар, один из тех, что мучили ее в последнее время.

— Ну что, пришла в себя? — спросила бабушка. Сабрина кивнула.

- Оделась бы потеплее, что ли, — посоветовала бабушка. — Да, мы с твоим дядей выяснили, кто такая эта карга холмов.

— Здорово! А где дядя Джейк? — спросила Сабрина, вставая с постели.

— Он внизу, налил себе немного выпить, — усмехнулась бабушка.

— Выпить? Это еще зачем?

— Видно, чтобы нервы успокоить. Ему не терпится поскорее заполучить последнюю часть меча.

— Ничего не понимаю, — сказала Сабрина. — Так у кого же она?

— У ведьмы, — сказала бабушка. — У той, которую Бабой-ягой зовут.