Анжела сидела за рулем своего Ленд-Ровера и громко ругалась. Если Гаскин и был потрясет такими оборотами речи, то не подавал вида. Его внимание занимала колючая живая стена, которая выросла, как в сказке, вокруг деревенской лужайки. Стебли этой поросли были тонкие, как провода, покрыты длинными шипами и изгибались к темному небу по направлению к колодцу.
Это было ирреальное зрелище. Свет, падающий из «Пивной дыры» на этот остроконечный купол, делал его похожим на какой-то инопланетный нарост на лице Земли. Ежевика — или что это было на самом деле — продолжала расти, изгибаясь и сплетаясь побегами, создавая непреодолимый барьер.
Местные жители собрались вокруг купола, хотя и держались на расстоянии. Многие говорили по мобильному телефону, некоторые фотографировали. Кто-то выскочил из паба и сообщил, что полицию вызвали, а также скорую помощь и пожарных.
— Могли бы еще и морским пехотинцам позвонить, — пробормотал Гаскин.
— Что ты имеешь в виду?
— Они не прибудут вовремя. Доктор и Марта там внутри, пойманы в ловушку. Мы не знаем, может, они уже мертвы.
Дункан склонился между передними сидениями. Его лицо было измученным и бледным, но нормальным.
— Мы не знаем, — повторил он. — Они могут быть живы.
— И что мы можем сделать, — Гаскин махнул рукой в сторону зарослей. — Посмотрите на это. Это — непреодолимый барьер.
— Оно не хочет пускать нас внутрь, — произнес Дункан.
— Знаете, — Анжела прищурилась, — а мне не хочется делать то, что хочет эта тварь.
— И что же, спрашивается, ты можешь сделать? — спросил Гаскин.
— Ну, как сказал Дункан… она не хочет пустить нас внутрь. Но мы же не оставим ее в покое?
— Правда?
Женщина поправила свою широкополую шляпу и повернула ключ в замке зажигания. Ленд-Ровер вернулся к жизни.
— Что ты делаешь? — спросил Гаскин.
— Хочу посмотреть, насколько сильно это существо не желает нас видеть.
Она сдвинула Ленд-Ровер с места и направила на заросли.
Рефлекторно Марта схватила руку Доктора. Его пальцы стали твердыми и колючими, но тоже сжали ее руку. Так было надо. Где-то внутри, Доктор тянулся к ней, не только физически, но и мысленно. Он нуждался в ней.
Нуждался в ее помощи.
Марта вынудила себя взглянуть в его глаза. Налитые кровью, распахнутые от боли, это все еще были отчаянно сверкающие глаза Доктора. Это не были глаза безумца, не способного думать и действовать. Это был взгляд, просящий помощи.
А потом, как вспышка, пришло понимание. Вуросис пробовал заставить тело Доктора трансмутировать так быстро, чтобы разрушить его молекулярную структуру и обратить в пыль. Так произошло и с Барни Хакуттом, и с Беном Седдоном, и с Найджелом Карсоном. Но Доктор сопротивлялся.
Его тело трепетало, рябило в глазах девушки, словно клетки искривлялись и изменялись. Но Доктор подавлял эти изменения.
Марта схватила его руку обеими ладонями и сжала так сильно, как могла. Потом обернулась на Вуросиса и посмотрела на мерцающий зеленый алмаз его мозга.
А затем закрыла глаза, позволила зеленому сиянию окутать себя, почувствовала первые усики энергии, крадущиеся в ее сознание, ощутила холод и злость пришельца.
Он был силен. Девушка чувствовала его силу и намерения. Чувствовала, что он пытается изменить ее, подчинить. Она даже почувствовала, что ее тело начиняет меняться, и запаниковала, почти выпустила руку Доктора. Казалось, ее вены начали заполняться чем-то другим, а не кровью, чем-то холодным как лед и в то же время ужасно горячим. Словно глубоко внутри нее прорвало плотину, и началась трансмутация, которую она не могла контролировать.
Но рука Доктора продолжала держать ее, и его сознание она могла ощущать также как сознание вуросиса.
— Сконцентрируйся, Марта! Продолжай сдерживать это!
— вы не остановите меня –
Марта закричала, но не поняла от боли или страха.
— Я не могу… Это слишком сильно…
Но голос Доктор снова возник в ее голове:
— Нет, ты сможешь. Ты сможешь остановить преобразование. Полностью заблокировать. Сэди же смогла, ты помнишь. Дункан стал человеком. Мы сможем!
Вуросис усилил нападение. И Марта почувствовала, как волна изменений пронеслась по ее организму, отвечая на телекинетическое воздействие пришельца.
— вы не остановите меня –
— Я не могу, Доктор! У меня нет сил!
— Ты должна! Мы оба должны!
— ВЫ НЕ ОСТАНОВИТЕ МЕНЯ –
Обжигающая волна преобразований накрыла Марту. Девушка почувствовала как что-то выжигает из нее все человеческое. Ее глаза раскрылись, медленно, с усилием, и в молочной пелене она увидела Доктора.
Или то, что когда-то было Доктором.
Теперь он стал погребен под массой извивающегося белого сорняка. Побеги окружали его распахнутые карие глаза, рот, раскрытый в диком крике.
Ленд-Ровер ударил в барьер, разрывая некоторые проводоподобные побеги. Острые шипы вонзались в машину, словно пытались остановить это вторжение. Они глубоко вгрызались в металл, вызывая протестующий визг старого изношенного кузова. Двигатель ревел, колеса буксовали по земле, обматываясь белыми сорняками. А Анжела не снимала ноги с педали газа, заставляя мотор взвывать все сильнее. Пальцы женщины, сжимающие руль, побелели от напряжения, а Ленд-Ровер подпрыгивал и грохотал под ее властью.
— Давай! — прокричал Гаскин. — Мы проходим!
Ленд-Ровер встал на дыбы и рванулся вперед, последние побеги скользнули по корпусу. Машина освободилась.
— Ха! — радостно выкрикнула Анжела. — Получи, чертов инопланетный монстр! Это не просто Земля, на которую ты хочешь вторгнуться. Это — Англия!
Ленд-Ровер развернуло на месте и чуть не занесло на большой скрюченный куст, бывший когда-то официанткой Люси. Анжела вывернула руль, и автомобиль развернулся на двух колесах и направился к колодцу.
Они оказались в жутком сумеречном мире инопланетной твари. Словно внутри гигантского снежного кома с колодцем и червеподобным монстром в центре.
И перед чудовищем, окутанные ореолом зеленого цвета, стояли Доктор и Марта.
— Они все еще живы, — воскликнул Дункан.
— Ты уверен? — спросил Гаскин, когда Ленд-Ровер затормозил.
Не раздумывая, он вышел наружу. Анжела покинула водительское место:
— Конечно, он уверен! Смотри!
Марта и Доктор согнулись перед Вуросисом, взявшись за руки. Доктор выглядел ужасно, но взглянул на приблизившуюся Анжелу. Его глаза были белыми и холодными.
— Пытаюсь… сдержать это, — прохрипел он и страдальчески улыбнулся. — Можно… руки…
Анжела кивнула и произнесла:
— Сюда, Генри.
Тот неуверенно шагнул вперед:
— Что мы можем сделать?
— Помочь им, конечно! — одной рукой женщина схватила руку Марты, а другую протянула Гаскину.
Рука Анжелы была сухой и теплой. Она улыбнулась и произнесла:
— Это словно загадывать желание.
С отвращением глядя на Вуросиса, к ним присоединился Дункан:
— Эта тварь захватила мое сознание, заставила убить лучшего друга, — он схватил Генри за руку. — Давайте же сделаем это!
Вдруг Вуросис содрогнулся и свирепо, раздраженно зашипел. Зеленый свет заколебался, охватывая пятерых человек, стоящих полукругом.
Доктор выпрямился, вены теперь не прорывались сквозь его кожу, в глазах вновь загорелась решимость.
— Продолжайте бороться, — произнес он. — Он не сможет изменить нас всех. Именно поэтому он и не хотел пускать вас внутрь.
Зеленое сияние телекинетической энергии обтекало их, вспыхивало и искрило, но не могло справиться. Вуросис не мог воздействовать сразу на все сознания.
— я должен расти —
— Сожалею, — сказал Доктор.
Теперь он больше походил сам на себя. Высокий, стройный, выпрямившийся. Он смотрел прямо на мозг вуросиса, который светил теперь отчаянным, ослепляющим зеленым светом.
А потом из мозга забили молнии. Длинные, зеленые лучи-пальцы вытянулись из мозга, стараясь дотянуться до людей. Но вместо этого развернулись обратно к существу. Вуросис осветился изнутри так ярко, что стали видны его внутренности.
Он заметался из стороны в сторону как раненая змея. Ужасный крик наполнил воздух и вырвался за пределы купола. Люди снаружи зажали уши руками, но не могли заглушить этот крик.
— Смотрите!
На самом деле Марта не услышала Доктора, но взглянула туда, куда тот указывал. По всему телу Вуросиса начали образовываться трещины, и из этих трещин забил ужасающе яркий зеленый свет. Крик существа достиг своего пика, а потом оно почернело, забилось в судорогах и рухнуло. Кожа треснула, внутренности вывалились наружу, а потом оно окончательно рассыпалось в пыль.
Волна разрушения прокатилась по всем зарослям сорняка, оставляя за собой только пепел.
— Мы сделали это! — закричала Марта, радостно подпрыгивая.
— Сделали что? — спросил Гаскин.
— Обратили силу Вуросиса против него самого, — пояснил Доктор, наблюдая, как погибает сорняк. — У него не было сил преобразовать нас всех. Он усилил воздействие до максимума, но добился только того, что сам попал в область телекенетического излучения. Процесс трансмутации был ускорен настолько, что он не смог с ним справиться.
Последние остатки поросли рассыпались, обнажая фигуры людей, захваченных на начальном уровне роста. Без поддержки сорняков они упали на землю, и Марта побежала им помочь.
Доктор догнал девушку, когда та опустилась на колени перед Люси. Марта пыталась нащупать пульс.
— Не могу понять, жива она или нет.
— Нужно унести отсюда и ее, и других, — произнес Доктор. — Это еще не все.
Времени на то, чтобы задавать вопросы, не было. Доктор перекинул Люси через плечо и, скользя кедами по грязи, отнес за пределы лужайки. Столпившиеся люди помогли уложить ее на скамью. Гаскин и Дункан принесли другого человека.
— Что будет теперь? — спросила Анжела.
Земля снова дрогнула под их ногами. Люди вновь запаниковали, говоря о землетрясении.
— Вуросис разросся корнями глубоко под землей, — спокойно пояснил Доктор. — Он распространился под всей деревней. Он умирает, и цепная реакция разрушения прокатилась к его самым глубоким частям.
Использую перчатки, лопаты и ручки метел, люди начали ломать остатки колючей изгороди. Стебли легко ломались, рассыпаясь в хлопья. И скоро весь купол осел вниз, словно был сделан из соломы.
Слабый зеленый свет продолжал идти из колодца, от остатков умирающего под землей существа. Наконец донесся последний долгий стон и заключительная яркая вспышка. Земля и камни вырвались из колодца, неся с собой обрывки сорняка, быстро превращающиеся в пепел. Медленно угасло зеленое свечение, и стало темно и тихо.
Деревенская лужайка была похожа на поле битвы, были и жертвы.
— Отодвиньтесь дальше, дайте больше воздуха, — попросила Марта, обнимая Люси.
Официантка была ужасно бледна, а множество людей толпилось рядом. Марта уложила Люси и осмотрела ее дыхательные пути, чтобы удостовериться, что они свободны.
— Люси, Люси! Ты слышишь меня?
Веки Люси дрогнули, и она закашлялась, сгибаясь пополам, словно задыхалась. Через секунду она выплюнула остатки травы и земли.
— Этот тоже жив, — выкрикнул Дункан, сидящий рядом с мужчиной, захваченным сорняками.
Тот тоже кашлял, но показывал рукой, что с ним все в порядке.
Доктор прошел обратно к колодцу, который теперь стоял в центре месива из земли и пепла. Он покопался в грязи и достал маленький кусок камня, не больше угля. Он был серым и почти ничего не весил.
— Что это? — подошел Гаскин.
— Остатки мозга Вуросиса, — Доктор сжал кулак, и камень раскрошился в порошок. — Разрушенный навсегда.
Он отряхнул руки, и последние частицы Вуросиса унес легкий ветер, как дым на поле боя.
— Какой кошмар, правда? — тихо произнес Гаскин.
— О, трава снова вырастет, — ответил Доктор. — И, похоже, что шахта колодца не пострадала.
— Я говорю о погибших людях. Найджел Карсон, Бен Седдон… Старина Барни Хакетт.
— О, да, я знаю, — Доктор тяжело вздохнул, словно испытывал такое раньше. — Но вы должны думать о людях, которые выжили. О людях, чьи жизни были спасены. И их очень много, вы знаете.
Подошла Анжела, осторожно находя дорогу в грязи с помощью позаимствованного фонаря.
— Марта осматривает раненых, Доктор, — сказала она. — И я созвонилась с Сэди. Она очнулась с ужасной головной болью в постели Генри Гаскина. Думаю, последним обстоятельством она шокирована больше, чем превращением в инопланетное чудовище. Она просит поблагодарить вас и спрашивает, можно ли выключить эту проклятую отвертку, а то от нее еще сильнее болит голова. О, и она говорит, что поместье выглядит так, словно в него попала бомба.
— О, правда, — проговорил Гаскин. — Я и забыл об этом.
— Тебе понадобится целое состояние, чтобы восстановить его, — прямо сказала Анжела.
Генри кивнул на искореженные остатки колодца.
— А что насчет этого? Это станет препятствием для комитета по восстановлению колодца желаний Критон Мер.
— Это ужасно, — вздохнула Анжела, лучше рассмотрев колодец. — Посмотрите, в каком он состоянии. Сэди сойдет с ума.
Стена парапета почернела, деревянные стойки раскололись в щепки. Анжела глянула в шахту и снова вздохнула:
— Теперь нет смысла загадывать желание.
— Подождите минутку. Что тут? — Доктор поковырял в земле носком своего кеда.
В свете фонаря Анжелы что-то сверкнуло. Гаскин наклонился подобрать.
— Думаю, это монета, — он обтер грязь большим пальцем. — Ничего себе! Взгляните, она золотая!
Все по очереди рассмотрели монету.
— Это золотой соверен восемнадцатого века, — осторожно произнес Доктор.
— Здесь еще, смотрите, — Сказала Анжела взволнованно, освещая землю под ногами своим фонарем.
Золотые искры сверкали вокруг них.
— Черт возьми! — вскричал Гаскин. — Я не верю!
Привлеченная их криками, подошла Марта.
Доктор наклонился и счистил землю с большого кожаного предмета.
— Вы и этому не поверите? — он держал в руках старую грязную кожаную сумку.
Она была испачканная и прогнившая, но явно полная и очень тяжелая. Струйка золотых монет потекла из дырки в шве.
— Это — сокровище! — закричала Марта. — Это — сокровище разбойника! Оно на самом деле все это время было там!
— Нет, это не сокровище, — радостно сказала Анжела. — Это — колодец желаний Критон Мер и Фонд по восстановлению поместья Гаскина!