Давыдов вышел из метро на оживленный бульвар. Дороги для автомобилей здесь были перекрыты еще утром. Поток людей двигался от Пушкинской площади к проспекту Сахарова, заполняя всю ширину бульвара. Кто-то из организаторов разъяснял в мегафон: «Сторонники левых сил идут по левой стороне бульвара, правые – по правой. Центристы и остальные – по центру сквера». Над толпой маячили красные, белые, синие и черные знамена, тут и там виднелись разномастные плакаты. Коммунисты, националисты, анархисты и демократы старались идти колоннами. За ним двигались неорганизованные группы молодежи, жаждущие зрелищ и острых ощущений.

«И как мне найти Дину, – думал Михаил. – Ее телефон по-прежнему не отвечает, а она нужна срочно».

Давыдов прикинул, как офицеры ФСБ могут использовать девушку. Ясно, что в толпе толку от нее немного. Скорее всего, она должна видеть митингующих сверху. Дина будет смотреть внимательно. Значит, он может подать знак.

На одной из скамеек в центре сквера два длинноволосых художника наспех рисовали на листах ватмана плакаты и карикатуры. Они раздавали их всем желающим. Михаил остановился напротив них, высматривая краски.

– Тебе агитку с матом или с юмором, – спросил художник с немытыми кудрями.

Давыдову было не до смеха, а мат в печатном виде он считал признаком скудоумия.

– Мне бы кисточку и белую краску.

– Рабочий инструмент не даем. Если что хочешь нарисовать, подставляй поверхность.

Михаил снял синюю бейсболку «Бригантины» и протянул художнику.

– Нарисуй мне двадцать секунд.

– Чего?

– На макушке крупные цифры два и ноль. А на козырьке буквы: сек.

– Да пошел ты!

– Двадцать секунд до краха тоталитарного режима! – объяснил Давыдов в понятных бунтарю терминах. – Пусть с вертолета видят.

– Клево придумал. Давай!

Несколько умелых движения кистью – и белая надпись «20 сек» украсила синюю бейсболку.

Михаил прошел арку металлодетектора и оказался на площади. Здесь стало теснее. Народ прибывал. Многие в ожидании ораторов протискивались ближе к сцене. Давыдов старался перемещаться по площади. Если Дина наблюдает, она должна заметить «20 сек» на его голове и понять, что это крик о встрече.

Михаил пробежал взглядом по верхним окнам окружающих зданий. «Ну, где же ты! Не медли! Деньги стремительно убывают!»

Слева в сотне метрах от сцены Давыдов заметил рекламную конструкцию сотовой компании. Она призывала испытать мобильный Интернет на запредельной скорости. Там концентрировалась молодежь с мобильными устройствами. Они без устали щелкали камерами, кричали приветствия в объектив и тут же выкладывали файлы в Интернет. Каждый стремился поделиться с блогосферой личным нервным ощущением в ожидании митинга.

Давыдов пристроился рядом, включил планшетный компьютер, настроил Итернет. Он вошел в банковскую программу и обнаружил, что вор игнорирует отдых. Сумма на счету «Бригантины» уменьшилась еще на двадцать миллионов. Как его остановить?

Михаил дождался эсэмэски и попытался ввести код подтверждения первым. Ничего не получилось. Вор всегда опережает его на драгоценные секунды.

«Дина, где ты?! Рассмотри мои «20 сек»! Только ты может выиграть время».

Полковник Григорьев слушал по телефону доклад капитана Савельева.

– Мы просмотрели все видеозаписи той ночи, когда исчез «Фольксваген» с левыми номерами. Две камеры зафиксировала машину в центре города.

– Куда она направлялась?

– Неясно. Машина пересекла Садовое кольцо и пропала.

– Что значит пропала?

– Детальный анализ видеозаписей показал, что «Фольксваген» въехал в центральный район, но не выезжал оттуда.

– Ищите! Автомобиль где-то припаркован!

– Патрульные трижды объехали все улицы и дворы. Машины нет.

Григорьев на секунду задумался.

– Она могла спрятаться на крытой парковке. Срочно проверить все паркинги и гаражи!

– Уже ищем, товарищ полковник.

– Большой район?

– Между Покровкой, Мясницкой, Чистопрудным бульваром и Садовым кольцом.

Григорьев сверился с картой на дисплее и обомлел:

– Так это же рядом с нашим митингом… Носом рыть, но найти!

Дина сидела слева от полковника перед большим экраном и напряженно следила за толпой на площади. Она уже изучила разметку и могла назвать квадрат, не глядя на обозначения по краям экрана. Ее внимание было настроено на конкретное событие. Она ожидала вспышки взрыва, который должна была предотвратить. Но вдруг она заметила нечто другое.

– Увеличьте A16!

Григорьев тут же напрягся. В его взгляде читался немой вопрос.

– Это не то, – успокоила Дина.

Оператор вывел на соседний экран квадрат A16. Дина увидела белую надпись «20 сек» на синей бейсболке «Бригантины». Девушка вскочила со стула.

– Это Давыдов! Он ищет меня!

Полковник встал на ее пути и усадил обратно.

– Тебе нельзя отвлекаться. Ты можешь упустить главное!

– Отдайте мой телефон! Я ему позвоню.

– Нет! – отрезал Григорьев и процедил под нос: – Да когда же полиция его поймает.

– Давыдов никого не убивал! Вы обещали снять обвинения.

– Если будут основания.

– А вдруг он нашел доказательства. Он знает, что я здесь и написал двадцать секунд для меня! Он что-то хочет сказать!

Григорьев подозвал Буркова и что-то шепнул ему.

– Мы проверим, – пообещал он Дине. – Только прошу тебя, не отвлекайся. Террорист не найден, а митинг уже начинается. Сейчас, как никогда, надо сосредоточиться. Всё может случиться в любую секунду!

Внизу на проспекте несколько человек поднялись на трибуну. Толпа загудела, кто-то хлопал и одобрительно кричал, некоторые пронзительно свистели. Динамики усилили голос оратора.