В последние годы бизнес Игоря Моисеева был связан с биржами. Он лично знал удачливых брокеров. Слышал рассказы про выдающихся трейдеров, которые за год-другой делали приличное состояние в игре на бирже. Но чтобы вот так, на самых простых бинарных опционах дилетанты зарабатывали по восемь миллионов долларов в час, он и представить не мог. Однако факт был налицо. Его гости работали всю ночь с небольшими перерывами, и к десяти утра их счет потяжелел на девяносто миллионов долларов! Удача шла за удачей. Владелец лаборатории начисто забыл о сне, сообщил жене, чтобы его не ждала, и стремился выжать максимум информации из этого феномена.

Он подключил свой робот-трейдинг к операциям. Программа анализировала действия Дины, накапливала статистику и пыталась вытащить из ее решений неуловимую логику. Он верил, что такая логика существует. Возможно, девушка ее не осознает в силу своей гениальности, но он как математик постарается представить ее неясные решения в виде четких формул.

– Buy, двадцать два, – сообщила Дина и ударила по клавише. Осоловевший взгляд подростка следил за зигзагами на экране.

Поначалу она объявляла длинно: «Покупаю. Будет рост на двадцать два пункта». Давыдов дожидался, когда котировка поднимется на указанный уровень, и сообщал, что продал. Очень быстро они пришли к выводу, что экономить силы надо даже в мелочах. «Buy, тридцать», «Sell», – слышались короткие фразы.

– Sell, сорок три, – пролепетала Дина и протерла слипающиеся глаза.

– Buy, – механически откликнулся Михаил.

Цифры на дисплее обновились. Окошко в нижнем углу отразило изменение суммы на брокерском счету. Давыдов не сразу понял, что произошло уменьшение.

– Стоп! – Он повернулся к Дине. – Вторая ошибка за последние пятнадцать минут. Вместо того чтобы купить, ты продала. Мы потеряли сто восемнадцать тысяч!

Дина пошлепала себя по щекам, потрясла головой. То, что раньше помогало, оказалось бесполезным.

– Я сейчас. – Она встала и вышла из комнаты.

Давыдов поднялся, чтобы размять затекшие ноги и окаменевшую спину. Он хотел дать отдых глазам и посмотреть вдаль, но окон в помещении не было.

Комната для серверов представляла собой глухой отсек с плотно закрывающейся бронированной дверью. У дальней стены гудела стойка с мощными процессорами, которые обеспечивали работу всех сотрудников лаборатории и многочисленных клиентов, в какой бы точке мира они не находились. В потолке над серверами виднелся квадрат вентиляционной решетки, из которой шел поток охлажденного воздуха. Вдоль правой стены находились места системных программистов, которые сейчас занимали Дина с Михаилом.

В новом помещении лаборатории у Моисеева пока была оборудована только серверная и его рабочий кабинет. Сам хозяин сидел за компьютером у левой стены рядом со странным оборудованием. Над его головой висело красное сигнальное панно.

Михаил только сейчас обратил внимание на яркий прибор и сопла, расположенный под потолком по периметру помещения.

– Что это? – спросил он, подойдя к другу.

– Автоматическая система пожаротушения. – Моисееву тоже требовалась передышка от компьютера. Он потянулся, откинувшись на податливую спинку кресла. – Система не использует воду. Принцип действия основан на вытеснении кислорода. Сам понимаешь, мне надо сохранить дорогую технику.

– И как это работает?

– Обычная температура в серверной не более двадцати градусов. Если в районе датчиков температура превысит сорок градусов, система включится автоматически. В этой красной коробке вспыхивает надпись: «Срочно покинуть помещение!» Одновременно включается сирена, правда она еще не смонтирована. Мне надо утвердить уровень децибел.

Моисеев листнул пальцем альбом с чертежами, лежавший на столе.

– Из этих сопел поступает газ? – предположил Давыдов.

– Да, баллоны за стеной. Но сначала блокируется дверь и наглухо закрывается вентиляция. Затем поступает химический газ хладон, он поглощает кислород. Нет кислорода – нет огня.

– А если люди не успеют выйти?

– Хладон не токсичен, некоторое время можно продержаться, – пошутил Моисеев.

– А если серьезно?

– Здесь будут работать не более двух человек, старик. Тридцать секунд им достаточно, чтобы услышать сирену и выбежать. Больше ждать нельзя. У меня тут аппаратуры на сотни тысяч баксов. Кстати, я в субботу сам протестировал систему и даже попросил женщину поучаствовать. Успели выйти без проблем. Никто не бежал, я галантно пропустил даму. А четыре контрольных свечи по углам затухли как миленькие. Я из кабинета наблюдал, у меня туда видеокамера выведена.

– Ты рассказывал о проверке системы, – вспомнил Михаил. – И даже говорил, что у тебя была та самая привилегированная клиентка Никас. Это ей переправил Осадчий украденные деньги!

Он с укором посмотрел на друга. Моисеев в ответ нахмурился. У обоих не было сил вступать в новый спор, и каждый вздохнул с облегчением, когда вернулась Дина.

– Игорь, к вам кто-то пришел, – сообщила она. – Женщина. Я слышала ее голос из панели у входа, но не стала открывать. У меня такой вид. – Дина растянула мокрые пряди волос. – Сунула голову под кран, чтобы не заснуть.

– Совсем из головы вылетело! Уже утро, а она говорила, что приедет в понедельник, – вскочил Моисеев. – Мои сотрудники сидят по домам, некому встретить и проводить.

– У вас в коридоре такой бардак, – заметила Дина.

– Ремонт не закончен. Эта высотка только построена. Я первым въезжаю из-за пожара. Зато воспользовался случаем и арендовал лучшее место для рекламы на фасаде. Прямо под крышей! Там уже смонтирована моя вывеска.

С этими словами Моисеев покинул комнату.

– За работу! – поторопила Михаила девушка, отжимая волосы.

Давыдов позавидовал ее бодрости, набрал в стакан холодной воды из куллера и плеснул себе в лицо.

– Я готов.