Взрыв сбил его с ног. Он все еще был в тридцати ярдах от здания, а его пары нигде не было видно. Едкий дым заполнил ноздри, и зрение затуманилось. Гуннар встал и покачал головой, чтобы рассеять туман. Ветер переменился, и он уловил запах своей стаи. Присутствовали отдельные подписи, которые указывали на группу Арена и группу Свена. Он ненавидел разногласия. Их семья распалась из-за амбициозного обмана одного мужчины. После сегодняшнего вечера этот разлом будет исправлен, а нарушитель спокойствия изгнан.

Но сначала он должен был выжить среди берсеркеров.

Вместо того чтобы бежать сломя голову в бой, он держал курс, обходя периметр здания, чтобы встретиться со своей парой, как планировалось. Он не мог сосредоточиться, и не будет стоить и ломаного гроша в драке, пока не узнает, что девушка в безопасности.

— Дженнер, слева от тебя!

Прокричал голос сквозь шум, привлекая внимание. Он знал имя Дженнер. Его произносила его пара. Вампир. Если она услышала предупреждающий крик, то изменила курс, чтобы помочь. Остаться на тропинке или броситься на помощь вампиру? Нерешительность воевала в нем. Слишком много переменных. Они пришли слишком поздно…

В него врезалось тело. Они покатались в клубке конечностей и щелкающих челюстей, уже сражаясь, даже не остановившись. Звук рыка поднялся над суматохой борьбы внутри здания. Острые зубы вцепились ему в шею, прорываясь сквозь кожу. Запах крови наполнил воздух, прежде чем он покатился и освободился из хватки противника. Не берсерк. Гуннар прищурился на волка, который стоял перед ним, обнажив острые клыки, запятнанные кровью.

Предатель издал угрожающий рык. У Гуннара не было времени на эту ерунду. Берсеркеры убьют их всех и оставят гнить. Ничто не имело значения, кроме их вендетты. Попытка предателя узурпировать контроль над стаей ничего не значила для берсеркеров. Смерть и разрушение были единственными целями зверей. Чудовищам было все равно, кто им помогал… или кто стоял у них на пути.

Гуннар осторожно обошел другого волка. Он был Альфой не просто так. Его сила, характер и хитрость сделали это. Звук справа привлек внимание, и он вздрогнул. Тяжелый мускус зверя достиг ноздрей, и оборотень выдохнул, чтобы очистить свой разум от неприятного запаха. Волк не мог позволить себе отвлекаться, несмотря на хаос, который разразился вокруг.

Он должен был добраться до своей пары. Обеспечить ее безопасность. Тогда уже разберется с предателем.

Другой волк отказался отступать. Это была борьба за господство, хотя формального вызова не было. Самец решил обойти традицию боевой арены, застигнув его врасплох. Когда стая разделилась, он знал, что они будут отвлечены. Самец был решительным и хитрым. Гуннар заставит его заплатить.

Противник атаковал без предупреждения. Рык был приглушенным, когда самец снова схватил его за горло. Его зубы провалились сквозь кожу и мышцы. Грубым рывком головы он попытался разорвать рану. Тот хотел, чтобы Гуннар истек кровью. В груди защипало от боли. Рана была глубокой, и медный запах крови наполнял воздух. План мужчины отвлечь его сработал, но больше этого не повториться.

Он сражался изо всех сил, которыми обладал. Тела перекатывались, когти впивались в мех, вырывая его. Зубы кусали снова и снова. Вкус крови на языке только подстегивал насилие. Соперник хныкал при каждом ударе. Он схватил его за лодыжку, чтобы разорвать ахиллово сухожилие, когда решил обезвредить жертву. Гуннар сжал челюсти, но его пнули лапой.

Инерция боя изменилась, когда страх соперника появился в воздухе. Ему следовало бояться. Он должен бежать как можно дальше отсюда и никогда не возвращаться. По затылку поднялись мурашки, когда он выпустил угрожающий рык, который передал всю силу, которой он обладал, а затем и часть. У самца было два выбора: отступить или умереть.

К его предупреждающему рыку присоединились еще несколько. Глаза сияли в темноте, когда большие тела четырех членов стаи шагнули вперед. Волки подошли к ним, отступив на пару шагов, чтобы показать свое уважение к вожаку. Эта битва не будет вестись один на один, как надеялся соперник. Стая вернет себе своего Альфу. Мужчина, который пытался захватить власть, должен помнить, что значит быть частью стаи. Они были едины. И они сражались, как один.

Раны были многочисленными, но не настолько серьезными, чтобы вывести предателя из строя. Самец повернулся, высоко подняв хвост, и отступил. Звук его шагов растворился в тишине, и разочарование горело в груди, что у Гуннара не было возможности отомстить за предательство. Теперь, однако, он может пойти к своей паре. Ее безопасность была в приоритете.

Он пошел в сторону здания, где стена была уничтожена в результате взрыва. Те члены стаи, которые пришли ему на помощь, последовали за ним, их шаги приветственно звучали в его ушах. Рана на его горле натянулась, и он надавил, несмотря на боль и кровь, которые покрывали их мех. У него были единые мысли и цели. Его шаг дрогнул. Ветер донес до носа сладкий запах, и он глубоко вдохнул его в легкие. Он повернул влево, к задней стороне здания, и его темп увеличился до полноценного бега. Его пара была в поле зрения. Не больше пятидесяти ярдов. Ничто его не остановит.

Ничто, кроме черноглазого зверя, который стоял на пути.

* * *

Поговорим о появлении второй кучки дерьма, попавшей в вентилятор…

Шелль поднялась с земли, во второй раз за вечер чувствуя себя так, будто ее сравнял с землей полуприцеп, несущийся по шоссе со скоростью восемьдесят миль в час. Взрыв должен был отвлечь внимание, вызвать хаос, чтобы дать берсеркерам преимущество в последующей битве.

— Дженнер, слева от тебя!

Раздался голос Михаила, и сердце Шелль подскочило к горлу. Где Ронан? Он был здесь с Михаилом. Брия говорила. Но до сих пор она не слышала его голоса. Не слышала, чтобы кто-то звал его. Он был недостаточно близко, чтобы она могла уловить шепот мыслей.

«Дерьмо».

Она обещала Гуннару, что они проверят периметр здания и встретятся посередине. Если она не справлялась, как могла ожидать, что мужчина ей доверяет? Отклонение от курса, конечно, не докажет ему, что они могут быть настоящей командой, какой она их считала. Но что, если сдержав обещание, данное Гуннару, она потратит впустую драгоценное время, которое могла бы использовать, чтобы спасти своего близнеца?

«Черт побери».

Шелль обогнула здание, несмотря на беспокойство за Ронана. Он мог о себе позаботиться, и она его найдет. После встречи с Гуннаром, как и обещала. Она должна была доказать ему, что может следовать правилам. В противном случае между ними не будет ничего, кроме связи.

Хотела ли вампир, чтобы между ними было нечто большее?

Да. Черт, она может даже… любит его. Возможно, не лучшее время для такого откровения, но она никогда не делала ничего легко.

Группа из двадцати или около того берсеркеров роилась вместе с большими, пушистыми телами оборотней. Шелль с такой же вероятностью подвергнется нападению одного из стаи Гуннара, как и она сама атакует. Вся ситуация была дикой, и наблюдение за ее собственной спиной внезапно стало намного более напряженным, чем она думала.

«Бля».

Сквозь взорванную восточную стену Шелль заглянула внутрь закусочной. Дженнер держал Ванессу на руках, практически бесполезную в бою. Трентон Макалистер стоял рядом с Михаилом, оба защищали Ванессу и были готовы к бою. Макалистер стоял, относительно бесполезно, в то время как Михаил был вооружен зловещим мечом. Умно. Он знал, что пистолет ни черта не сделает против берсерка. Он принес то, что ему было нужно для обезглавливания. Шелль пришлось покачать головой, чтобы убедиться, что она видит это правильно. «Боги». Кто бы мог подумать, что они будут стоять бок о бок, союзниками в битве?

Было ужасно, и никто не сказал ей об этом?

Огромный медведь гризли неуклюже приблизился к небольшой группе, его губы скривились, когда он громко фыркнул. Перевертыш, как Шелль догадалась. Макалистер привел с собой тяжелую артиллерию. Хорошо, что этот сукин сын был таким же параноиком, как Михаил. Они должны были знать, что от Грегора ничто не будет в безопасности. Не тогда, когда у мстительного засранца все еще был топор.

Боковым зрением Шелль уловила вспышку движения. Ронан направлялся к взорванной закусочной примерно на ультразвуковой скорости, выражение его лица было настолько серьезным, каким она никогда не видела. С противоположной стороны половина берсеркеров затопила здание и направилась к небольшой группе внутри.

— Уберите отсюда девчонку! — прокричал Макалистер. — Им нужна именно она!

Что за хрень? Шаг Шелль дрогнул. Берсеркеры были там, чтобы прикончить Михаила и убрать Макалистера со сцены. По крайней мере, такое впечатление она получила от яда, который извергал Арен. Не было слишком надуманным, что Грегор обманул бы и его. Он делал и говорил все, чтобы получить то, что хотел.

Зачем, черт возьми, ему Ванесса?

Разве это важно? Грегор был катком насилия, и собирался уничтожить все на своем пути.

Медведь вступил в бой без предисловий. Шелль никогда не видела берсерков растерянными, но гризли заставил их задуматься. Кем бы он ни был, его репутация, должно быть, столь же грозная, как и неуклюжая форма. Ронан прыгнул прямо в самую гущу событий, вооруженный коротким мечом в одной руке и пистолетом — в другой. Шелль хотела закатить глаза.

«Это настоящее ковбойское дерьмо, брат».

Она могла закончить эту борьбу практически без насилия. Энергия лучилась через Шелль, когда она направилась к зданию. Было ли это неправильно, что девушка хотела ударить кулаком по Ронану и выкрикнуть боевой клич: «Чудо-Близнецы, вперед!», прежде чем приступит к делу?

Даже с ее превосходной скоростью Шелль чувствовала себя так, будто двигалась в замедленном темпе. Она заставит этих ублюдков сброситься с ближайшей скалы в океан. Если поступит по-своему, Грегор больше никого не станет терроризировать.

Из-за спины послышался предупреждающий лай, и Шелль повернулась на бегу, чтобы увидеть, что единственный и неповторимый Йен Грегор направляется прямо к ней. Позади него несся Гуннар, поднимая лапами грязь, когда мчался к ней, петляя и пригибаясь, пытаясь обойти берсерка.

Дерьмо. Гуннар собирался попытаться уничтожить его. Нехорошо.

— Гуннар, нет! — Шелль могла подчинить Грегора и убрать его, не причинив никому вреда. Его демонстрация силы альфа-самца только навредит ему.

Грегор изменил курс в мгновение ока. Время реакции было чертовски страшным и означало, что его разум работал так же быстро, как и тело. Он услышал озабоченность в голосе Шелль и переключил свое внимание на Гуннара, потому что знал, что это даст ему больше рычагов. Шелль не думала, что когда-либо встречала кого-то столь же остроумного, расчетливого или жестокого, как берсерк. Он напугал ее.

«Глупо, Шелль. Глупо!»

Гуннар столкнулся с берсеркером за то время, которое потребовалось Шелль, чтобы моргнуть. Все мысли о Ванессе, Михаиле и даже Ронане улетучились, когда она повернулась и помчалась туда, где Грегор повалил Гуннара на землю. Серебряный клинок блеснул в наступающей серой заре, когда берсерк поднял руку. У этого сукиного сына не было никаких претензий к Гуннару. Черт, он знал, что они были на одной стороне. Грегор просто пошел за ним, потому что Шелль — вампир — беспокоилась о его благополучии.

Если Гуннару навредят, Грегор пожалеет.

Рука Грегора опустилась с сильным ударом, и Шелль споткнулась. Она могла поклясться, что почувствовала жжение серебра, пронзившего ее, когда лезвие вошло в толстую шкуру волка и в тело. Шелль рванула так быстро, как только могла, мчась к своей паре. Жестокость Грегора лишила ее дыхания, когда зверь снова и снова вонзал лезвие в большое тело Гуннара, прежде чем Шелль бросилась на них и оттолкнула берсерка от неподвижного силуэта своей пары.

Красная дымка ярости затуманила зрение Шелль. Сила Грегора была огромна, и он с легкостью изолировался от нее. Они оба вскочили на ноги и выпрямились в нескольких футах от того места, где лежал ее пара, истекая кровью в грязи.

«Он сильнее как волк», — напомнила себе Шелль. «Выносливее. Он исцелится. Он мог пережить серебро. С ним все будет хорошо. С ним все будет хорошо. С ним все будет хорошо», — мантра была единственным, что удерживало Шелль от потери себя и падения на колени.

Белки глаз Грегора поглотила бездонная тьма. Жестокая усмешка тронула его губы, когда он поднял кинжал, окрашенный кровью Гуннара. Из кобуры на левом бедре он вытащил заточенный деревянный кол.

— Готова умереть, вампирша?

Его голос скрежетал, как гравий, скребущий по тротуару. Шелль не смогла набраться храбрости, чтобы быть дерзкой. Берсерк был воплощением смерти, и даже комната, полная зомби, готовых жевать ее мозги, не могла напугать ее так, как он.

С тех пор, как она обратилась, Шелль ни разу не сомневалась в своей силе. До сих пор. Они все должны были очень, очень бояться, что Йену Грегору удалось освободиться от поводка Сортиари.

— Поверни нож к себе, — Шелль использовала каждую унцию своей силы, пытаясь внедрить эту мысль в сознание Грегора. — Проведи им по шее к позвоночнику.

Взгляд Грегора сузился, и мускулы напряглись. Дрожь сотрясала его с головы до ног, но его правая рука дернулась, когда лезвие в руке поднялось на долю дюйма. Боги, он был сильнее, чем предполагала Шелль. Ее собственное высокомерие не позволяло ей думать ни о чем, кроме успеха. Дерьмо.

— Это ты, — сказал Грегор. — Мои люди сказали, что ты заставила их остановиться две недели назад. Я не поверил им и избил их до крови за неудачу.

Отстойно для них. Грегор должен был поверить своим пехотинцам, но Шелль не удосужилась проявить немного сочувствия к ублюдкам-убийцам.

— Я должна была поступить с ними еще хуже, — сказала она, дрожа от страха. — Я должна была заставить их убить друг друга.

Грегор высокомерно фыркнул.

— Да, — сказал он, как бы между прочим. — Ты должна была это сделать.

Он бросился на нее, мгновенно поставив Шелль в позицию обороны. У нее не было никакого оружия, кроме сил в ее распоряжении, которые, как оказалось, не оказали большого влияния на Грегора… ее собственный умный рот и кинжал, который мог нанести такой же урон полностью разъяренному берсерку, как иголочка.

Она повернулась, чтобы бежать, но он оказался гораздо быстрее ее и схватил за талию, прижав к груди.

— Я проткну колом твое сердце, пока он смотрит, — рычал Грегор. Он дернул подбородком туда, где оставил Гуннара. — А потом я прикончу остальных твоих соплеменников и сотру тебя с лица Земли раз и навсегда.

Похоже на правду. Шелль была уверена, что, не сумев подчинить Грегора, они официально потеряли преимущество. Как она оказалась в такой хреновой ситуации?

— Сколько раз ты пытался убить Михаила и терпел неудачу? — задумалась Шелль. Если она собиралась умереть, то, по крайней мере, делая то, что умела лучше всего: раздражая его. — Извини, Грегор, но ты должен простить меня за то, что я поставила против тебя. Думаю, когда дело доходит до Михаила, у тебя проблема с исполнением.

Грегор поднял кол, паря над сердцем Шелль. Ее пульс участился, дыхание перехватило, когда она поняла, что кусает больше, чем может проглотить. Единственное, о чем девушка сожалела за свою долгую жизнь, так это о том, что не смогла провести больше времени с Гуннаром.

«Боги. Почему я не могла найти его раньше?»

Шелль и Грегор рухнули на землю, когда раненый волк бросился на них. Рык сорвался с губ Гуннара, когда его мощные челюсти зажали горло берсерка. Он дернул головой, разрывая мышцы, и Грегор толкнул Гуннара, в последний раз вонзив серебряный кинжал в его тело, прежде чем заставить себя встать. От этого ужасного вида у Шелль сжался желудок. Как любое существо могло пережить такие раны, было загадкой. Голова зверя свисала под странным углом, он сжал рану, развернулся и побежал… темное пятно на светлеющем небе.

Чертов трус. Это не имело значения. Он снова споткнется. И когда сделает это, они избавят мир от его злой задницы раз и навсегда.

Шелль повернулась вовремя, чтобы увидеть, как Гуннар снова рухнул на землю. Луна уступила место солнцу, как только рассвело, и волк издал низкий и скорбный вой, от которого кровь стыла в жилах. Звуки битвы вокруг них затихли. Медведь издал рев, и Ронан победно закричал. Шелль думала спасти положение. Вместо этого она только усугубила ситуацию? Михаил и остальные, казалось, жили достаточно хорошо. Все, что Шелль удалось сделать, почти ее убило.

Гуннар издал еще один болезненный вой, и звук треска костей заставил Шелль вздрогнуть. О нет. Он менялся. Страдание во время перехода со смертельными ранами, которые, без сомнения, только еще больше ослабят его.

Дерьмо только что перешло из плохого в худшее.