Кейд обвиняюще посмотрел вниз на свою бабушку. Ее же выражение лица было воплощением невинной и наивной простоты. Внешне она могла показаться безобидной старушкой, но ее дьявольский умысел был очевиден. Он понятия не имел, кто стоял с другой стороны той двери, но было такое ощущение, что, кто бы это ни был, Кейду это не понравится.

Дверь с треском распахнулась. Бабушка Кейда отпустила его руку, и его сердце подскочило к горлу, когда в комнату вошла женщина. Тени окутывали фигуру, заставляя ее выглядеть почти бесплотно. Она была одета в кожаные джинсы, обтягивающие пышные формы, короткая куртка открывала живот без единой капельки жира, а из глубокого V-образного выреза футболки были хорошо видны холмики пышной груди. Кто она?

— Луэнн, я не знала, что вы не одна. Я могу зайти попозже…

Этот голос… Низкий и хриплый, с обольстительными нотками, заставил желудок Кейда ухнуть вниз. Он знал этот голос. Звук этого голоса преследовал его во снах и в доброй доли его кошмаров. Низкий рык готов был зародиться в груди Кейда, когда посетительница подошла ближе. В прошлый раз, когда он видел ее, она была раздражающей четырнадцатилетней девчонкой. Решительной, требовательной, и очень уверенной в том, чего хотела. Он был вдали от дома слишком долго. Боже. Лия. Она стала такой женщиной, что у Кейда перехватило дыхание, и заставило его сердце биться о ребра. Абсолютно ошеломляюще.

— Ты этого не сделаешь. — Луэнн села ровнее в постели, и оперлась о спинку кровати. Она больше не выглядела больной старушкой на смертном одре. — Входи, Лия. — Она похлопала по кровати. — Присаживайся.

Ее приглушенные шаги по ковру были единственными звуками в комнате. С каждым шагом, сокращавшим расстояние между ними, Кейд узнавал все больше. Мягкое покачивание бедер, плавные изгибы стройного тела, уверенность, сквозившая в каждом движении девушки — все это говорило о Лие громче любых слов. Ее аромат, сладкий и кружащий голову— «Лаванда под палящим солнцем» — взволновал его обоняние, и тело Кейда неожиданно отреагировало. Член уперся в ширинку, твердея все больше с каждым шагом, который она делала.

— Прямо сюда, дорогая. — Его бабушка снова похлопала по матрасу. — Прошли годы с тех пор, как я видела тебя в последний раз.

Лия обошла кровать и присела напротив стоящего Кейда. Она посмотрела на него. Их глаза встретились, и у Кейда пересохло во рту. Каждый мускул в его теле напрягся. Ясные голубые глаза Лии выдержали его взгляд всего мгновение, потом она опустила ресницы и повернулась к его бабушке.

— Луэнн, вы в порядке? К чему все это?

Та быстро обняла Лию.

— Ты помнишь Кейдена, а?

— Да, конечно. — На сей раз она не посмотрела на него, и Кейду было жаль, что девушка не удостоила его взглядом еще раз. — Как поживаешь, Кейд?

— Джентльмен подает даме руку, когда повторно с ней знакомится, Кейден.

Мужчина с подозрением глянул на бабушку. Лицемерная манипуляторщица… Кейд смерил Луэнн жестким взглядом и сжал челюсти. Он неохотно протянул руку и сказал:

— Я — хорошо, Лия. Как ты?

Он взял ее маленькую ручку, и мир Кейда слетел с орбиты.

Волна энергии прошла по его руке. Она закрутилась и охватила его плечо, распространилась по его груди и вокруг шеи. Жар пульсировал в крови, ища, ныряя под кожей, прячась глубже, проходя через мышцы, сухожилия и кости в микрочастицы, из которых он состоял. Вспышка тепла свернулась в солнечном сплетении, а потом вырвалась наружу и ударила его в грудь, будто кулаком. Кейд судорожно вздохнул, когда его глаза широко распахнулись. Бесспорный инстинкт овладел его разумом, разжигая желание, настолько сильное, что у него помутилось в глазах. Черт побери!

Он отдернул руку, будто получил ожог. Простым прикосновением, Лия предъявила права на него, даже не зная об этом. Как это могло случиться? И что еще более важно, как его бабушка знала, что это произойдет? Кейд сделал шаг назад, затем другой, пока его ноги не наткнулись на плинтус комнаты. Он ошеломленно плюхнулся на пол, и уставился на женщину, бывшую когда-то девочкой, которую он бросил, чтобы сбежать.

В лучшем случае минут двадцать Лия вела светскую беседу с бабушкой. Кейд, опешив, смотрел, пока разум воевал с первобытным инстинктом. Его тело вибрировало от понимания, от вида ее футболки, обтягивающей пышную грудь, от сладкого запаха, который окутывал ее, теплого тенора голоса…Это стало сенсорной перегрузкой, и Кейд сел бы на пол, если бы уже не сидел там.

— Кейд?

Он поднял глаза и обнаружил, что Лия изучает его, ее голубые глаза почти обвиняли его. Его брови резко сошлись на переносице, когда он пытался взять под контроль челюсть, чтобы выдать хоть слово.

— Что? — Он не хотел, чтобы слово вырвалось так резко, но, черт побери, он теперь ничего не мог с этим поделать!

— Я спросила, чем ты занимался, — отметила Лия с возмущенным хмурым взглядом, от которого его кровь закипела. — Но, пожалуйста, не позволяй мне прерывать твой хмурый фестиваль.

Шестнадцать лет и ни черта не изменилось. Хотя это было не совсем так? В считанные секунды все изменилось.

— Кейдена не было дома около двух лет, — прервала Луэнн. — Он работал по всему миру. Думаю, мне повезло, что он принял решение порадовать старушку и приехал в гости. Не так ли, дорогой?

Кейд подавил желание уличить в неискренности воспитавшую его женщину. Это решится достаточно скоро.

— Я не посмел бы не приехать, когда ты звонишь, бабушка.

— Бабушка, — сказала она, фыркнув. Она показала Лие наклониться поближе, и сказала заговорщическим тоном, — Он называет меня так только тогда, когда сердится на меня.

Лия бросила вопросительный взгляд в его сторону, и все в животе Кейда сжалось в комок. Они едва обменялись горсткой слов, но все, о чем он мог думать — раздеть ее, чтобы он мог бессмысленно ее трахать.

Он вернулся домой, чтобы попрощаться с его бедной умирающей бабушкой. Пожалуйста. Она расставила для него идеальную ловушку. Теперь, благодаря ее интригам, он покинет это место с парой.

С парой.

Он подумал, что это невозможно, если бы не физические доказательства. Это женщина требовала пару, как любой оборотень. Пары оборотень-человек были достаточно распространены из-за их очень схожей физиологии. Лия не поняла, что потребовала так же, как и Кейд, но она это почувствовала на подсознательном уровне. Инстинкт, влекущий ее к нему, действовал с неоспоримой силой. Это была связь не эмоциональная или духовная — по крайней мере, не в первую очередь — это была физическая штука. Внутри, один-два удара. Кейд еще не оправился от последствий. Это было наказание. Это должно было быть оно. После нескольких лет убийств и принуждений от лица Сортиари, Кейд был наказан за свои действия, будучи привязанными к Лие. Это было единственное объяснение.

Но боги, он не мог думать, что это значит, когда он постоянно представлял, как хорошо будет чувствоваться погружение в ее тепло? Кейд хотел широко раздвинуть ее бедра, чтобы ее стройные лодыжки были закинуты ему на плечи, пока он будет ее трахать. Рык раздался в его груди, и он глянул на Лию и бабушку, и обнаружил, что они смотрят на него. Пока его бабушка улыбалась, как медведь, который нашел жертву, глаза Лии широко распахнулись, а губы чуть приоткрылись, делая ее рот гораздо привлекательнее. Черт возьми.

Кейду официально настал пиздец.

* * *

Лии было трудно отвести взгляд от Кейда. Ее глаза возвращались к нему снова и снова, будто против ее воли, поскольку она говорила с Луэнн. Бессмысленная светская беседа ушла на задний план, когда она снова посмотрела на Кейда. Жизнь могла быть настолько жестокой. За те годы, пока она его не видела, он стал еще красивее. Так что она едва могла дышать, глядя на него.

Высокий, с объемными мышцами, которые заставляли его свежую синюю рубашку натягиваться. Широкая грудь переходила в узкую талию, твердые и сильные бедра. Она изучала его лицо боковым зрением. Даже нахмуренный, Кейд был великолепен. Его каштановые волосы падали на лоб, а нижняя челюсть выдавалась перед, когда он скрипел зубами. Дергающаяся мышца в челюсти передавала его возбуждение, он сжал переносицу, прежде чем снова посмотрел на нее.

Боже, его глаза. Она любила глаза Кейда больше, чем что-либо. Его тело, возможно, изменилось, стало больше и сильнее, с того момента, как она видела его в последний раз. Его волосы, возможно, были немного длиннее. Но глаза никогда не менялись. Темные, сверкающие, бирюзово-бездонные. Она потеряла счет тому, сколько раз она терялась в этих глазах, когда была девчонкой. Сегодня вечером это опять повторилось. Когда его горячий пристальный взгляд встретился с ее глазами, Лия растаяла. Тело девушки дрожало от понимания. Пульс бешено стучал в ушах, отдавая в низ живота. Жар затопил ее, и она может погибнуть в огне растущего желания, но невозможно загнать этот жар обратно, как бы сильно она не пыталась.

Что, черт возьми, с ней было не так?

С того момента, как он пожал Лии руку, она потеряла контроль. Неукротимая искра вспыхнула между ними, когда они коснулись друг друга, и от того, что Кейд резко отстранился, она поняла — он тоже это почувствовал. Это безумие! Лия через неделю выходит замуж. Но она не могла отрицать, что, как правило, Кейд был нежелательным гостем в ее снах. Или, что она просыпалась от этих снов трясущейся, в поту, и полной желания. Боже, как она хотела его сейчас!

— Я рада, что вы чувствуете себя лучше, Луэнн, но мне, правда, пора возвращаться домой. — Кейд сказал ей приблизительно десять слов, с того момента, когда она вошла в комнату. И по его постоянному угрюмому виду и поджатым губам, она знала, что он был также испуган ее присутствием здесь, как и она — его. Лия все еще не знала, почему Луэнн настояла, чтобы девушка приехала сегодня вечером, но это уже не волновало. Она должна была выбраться из этого чертового дома. Подальше от воспоминаний, которые угрожали затянуть ее в свои подводные течения. Убраться настолько далеко от Кейдена Митчелла, насколько это физически возможно. В этот момент она не доверяла себе, опасаясь, что может сделать то, о чем еще пожалеет.

— Оставайся на ночь, дорогая, — предложила Луэнн. — Уже слишком поздно, чтобы вести машину.

Слишком поздно, чтобы вести машину? Лия жила в городе, а не в другом штате. Она понятия не имела, что приготовила Луэнн, но не собиралась в этом участвовать.

— Спасибо за предложение, Луэнн, но мне действительно нужно возвращаться. У меня завтра в галерее показ, нужно рано утром начать подготовку. — Лия заставила себя встать с кровати. Выражение лица Луэнн стало печальным, но не стоит потакать ей. — Я вернусь и навещу вас через пару недель, — предложила девушка. Луэнн, наверное, было очень одиноко в ее огромном доме. Вне всяких сомнений она заманила ее сюда… и Кейда… потому что почувствовала себя брошенной. — Я рада, что вы чувствуете себя лучше.

Она наклонилась и чмокнула Луэнн в мягкую, морщинистую щеку. Когда она отстранилась, то снова глянула на Кейда и вновь почувствовала, как жар взорвался в ней между бедер. Его лицо вспыхнула, глаза сузились, а челюсти сжались. Стул скрипнул под руками, когда его пальцы впились в подлокотники, а вены на его предплечьях вздулись на фоне его кожи, исчезая под закатанными рукавами рубашки. Каково это — прикасаться к нему? Знать силу не понаслышке, когда он сжимал ее бедра? Ее ягодицы? Лия представляла каждый его твердый дюйм, и ее внимание переместилось к его бедрам и выпуклости на брюках, у Кейда даже не хватало приличия, чтобы скрыть это.

Господи-Боже. Мысли Лии мчались в направлении маленьких трусиков, она становилась легкомысленнее. Нужно выбираться отсюда. Сейчас.

— До свидания, Луэнн. Кейд.

Как будто сам дьявол преследовал ее, Лия бросилась из спальни. Краска прилила к ее щекам, а сердце билось о ребра, будто хотело вырваться из грудной клетки. Она летела вниз по лестнице, спотыкаясь о свои собственные проклятые ноги, спеша выбраться наружу. Она схватилась за перила для поддержки и сделала несколько больших вдохов, пытаясь замедлить пульс, поскольку кровь с ревом неслась по венам. Даже сейчас она чувствовала тяжесть напряженных бирюзовых глаз Кейда, шарящих по каждому дюйму ее тела.

Когда Лия наконец почувствовала, что ноги могут нести ее дальше по лестнице, она продолжила свой спуск. Она промчалась через холл, ища Джеффри, которого нигде не было, и добежала до парадной двери. Девушка схватилась рукой за дверную ручку, и на секунду что-то глубоко внутри ее убеждало не уходить. Мысль подсознательно царапала и говорила, что это- то место, где она должна быть.

Она явно потеряла свой чертов разум.

Лия открыла дверь. Сильная рука вылетела откуда-то сзади, и широкая ладонь ударила по деревянным доскам, с громким хлопком закрывая дверь. Тело Лии внезапно проснулось- от ощущения мужчины, который стоял за ней и жадно скользил глазами по женскому телу. Теплое дыхание Кейда коснулось ее шеи, и прилив тепла и влажности распространился между ее бедер.

Дрожащее дыхание слетело с ее губ. Она отказывалась оборачиваться. Смотреть в те бесконечные глаза, которые заставляли все таять.

— Пожалуйста, Кейд. — Она заставила свой голос не дрожать. — Позволь мне уйти.

— Я не могу этого сделать, Лия. — От теплого тенора его голоса по телу пробежала волна и ударила в клитор. Она сжала ноги вместе, но все, что это сделало — усилило ощущение. Она с силой прикусила свою нижнюю губу. Либо так, либо дать сорваться с губ стону, прокладывающему путь через ее горло.

— Кейд, я помолвлена. — Слова вырвались из ее рта прежде, чем она смогла остановить их. Это было правдой. Стыд вспыхнул на ее щеках от мысли, что Адам проводит свой выходной на работе, пока она здесь, сходит с ума по другому мужчине.

Кейд ответил ей высокомерным смешком, который не сделал ничего, чтобы замедлить ее мчащийся пульс.

— Неудивительно, что она так отчаянно пыталась заполучить меня домой. Ты думаешь, меня волнует, что ты помолвлена, Лия? — Он склонился над нею, его большое тело накрыло ее. Лия с трудом сглотнула и зажмурилась. Кейд уткнулся лицом в ее волосы и пробормотал, — Не имеет значения, кому ты принадлежала до сегодняшнего вечера. Теперь ты моя.

Его.

Несмотря на ее смятение, волнение, бегущие через Лию, это только усиливало ее чувство вины. Его? Какого черта он несет? Она не видела его шестнадцать лет. Смелое заявление от парня, который пропал почти на два десятилетия. Как девушка, она бы ничего не хотела больше, чем принадлежать Кейду. Не имело значения, что ей было четырнадцать, а ему — двадцать один. Она все ему сказала, открыла свое сердце, и призналась ему в любви. Он бросил ее. Назвал ее невежественным, избалованным ребенком и ушел. Сейчас было уже слишком поздно для этих фантазий. Она принадлежала ему? Ни за что.