Когда пальцы Найи скользили по голове его члена, вены Ронана горели огнем, а кожа ощущалась рисовой бумагой, поднесенной слишком близко к пламени. Клятва верности Шивон претендовала на владение его телом, и в тот момент, когда еще одна женщина требовала от него того, чтобы он заплатил за сделку, которую совершил.

Боги, как он хотел ощутить руки своей пары на теле.

Ее прикосновение, как смотреть на небо из самой преисподней. Приятно, что хочется умереть. Но не важно, насколько сильно Ронан хотел отдаться ей, он решил, что еще придет его время. Он хотел освободиться от Шивон, пройдя через огонь, воду и медные трубы. И ничто не встанет между ним и его парой.

Ее кожа на вкус была, как дождь.

Он накрыл рукой одну грудь, пощипывая сосок, пока языком касался другого. Найя выгнулась от его прикосновения, тихие, отчаянные всхлипы слетали с ее губ. Мягкое свечение магии окрасило ее кожу в розовый цвет с крапинками золота. Ронан держал себя в узде, понимая, что их страсть накрыла ее в последний раз, когда они были вместе. Он возьмет ее в свое время. Позволит силе подняться вместо того, чтобы разорвать ее.

Мучительные ожог, который заставлял его придерживаться клятвы, стал слегка неприятным жаром. Прохладный океанский бриз помогал уменьшить дискомфорт, и он отбросил все, его раздражающее. Ронан отказался от щедро набухшей ее груди, прокладывая дорожку их поцелуев к низу ее живота. Его язык опустился в ее пупок, и дыхание Найи сбилось, когда ее мышцы задвигались под его губами. Звук ее учащенного дыхания доносился до его ушей через плеск воды у берега. Он подцепил пальцами пояс ее брюк, медленно увлекая их вниз. Ее пояс был гружен оружием, и благодарная улыбка поселилась на его губах. Воительница. Она действительно была создана для него.

Тело Найи дернулось от нетерпения, когда он медленно раздел ее, но она сделала так, как он велел, держа руки вытянутыми высоко над головой. Он стянул ее эластичные брюки и нижнее белье с лодыжек, и запах ее возбуждения ударил ему в ноздри. Жажда крови охватила Ронана, его член болезненно пульсировал в джинсах, и двигаться вообще было подвигом, и Ронан не был уверен, что сможет это делать.

Боги, он хотел окунуться по самые яйца в ее скользкий жар. Трахать ее, пока они оба не пресытятся. Ронан схватил ее за бедра, кремово-бронзовая кожа искрилась сверкающими частицами, которые, казалось, жили и дышали сами по себе, закручивались вверх и блуждали по его руки, когда он массировал мышцы под ее гладкой кожей.

— Твои руки удивительны. Не переставай меня касаться.

Женщина Ронана не просила. Нет, слова, что покинули ее рот, были хриплой, нежной командой, которой, у него не было выбора, кроме как подчиниться. Растопырив пальцы, он схватил ее и провел большими пальцами вдоль ее внутренней поверхности бедер. Дрожь сотрясала Найю, и она раскрыла ноги, открывая смуглую плоть ее набухшей киски.

Боги, она была само совершенство.

Он провел подушечкой большого пальца по жесткому бутону, который гордо выделялся между блестящих половых губ. Звук беззастенчивого удовольствия ласкал уши, и Ронан медленного обводил ее клитор, ему нравилось что, когда он делал так, ее бедра дергались с каждым нежным движением. Она была так восприимчива к его прикосновению. Настолько готовая к нему, что это сводило мужчину с ума. Он поддразнил короткое гнездо завитков, которые покрывали ее холмик, и она издала тихий стон. Она толкнула бедра вверх, извиваясь, будто отчаянно нуждаясь в его прикосновении, когда он был готов ей дать его.

Пьянящий аромат ее возбуждения окутал его, и Ронан глубоко вдохнул, задерживая его в легких. Он наклонился к ее киске и провел языком по лепестку мягкой плоти. Довольный стон поселился в горле с первым прикосновением, и он лакал жадно, принимая ее сладость на язык.

— О, боги, Ронан! — Отчаянный вздох сопровождал слова Найи. — Это… так хорошо. — Она взбрыкивала под ним, и он сжимал ее бедра, чтобы удержать неподвижно. Языком он исследовал ее, проникая внутрь нее, прежде чем вернуться снова к клитору. Контакт был медленным. Мягким. Преднамеренная тактика Ронана продлевала удовольствие, срывая отчаянные всхлипы с ее губ, с самодовольным чувством удовлетворения мужчины. Он доставлял удовольствие своей второй половинке. Заставлял ее мурлыкать.

И он не остановится, пока не заставит ее кричать.

Розовый свет, который заливал ее кожу, светлел с каждым касанием его языка. Отчаянно желая получить какую-то часть внутри нее, он дразнил ее подушечкой пальца, лаская каждым проходом языка.

— Ооо-оо. — Это прозвучало наполовину облегчением, наполовину отчаянием.

Он засунул палец глубже, хотя держал темп медленным и размеренным, когда взял жесткий бутон в рот и стал сосать. Спина Найи оторвалась от песка, а пальцы погрузились в его волосы, удерживая Ронана. Шипение тепла поползло под кожей, но Ронан стерпел эту боль. Это стоило того, чтобы касаться руками Найи, впивающейся в его волосы, когда дарил ей удовольствие.

— Я сейчас кончу. — Ее резкий вдох подгонял его, и Ронан усилил давление языка на ее клитор, когда он сунул второй палец глубоко в тугой жар ее киски. — О, боги, Ронан. Ты собираешься заставить меня кончить.

Жажда крови затуманила разум Ронана, обжигая ему горло диким жаром. Он вонзил клыки в нежную, сладкую плоть внутренней стороны бедра. Крик вырвался из горла Найи, когда она кончила, Ронан продолжал засовывать палец глубоко внутрь нее, когда ее кровь текла по его языку. Он глубоко тянул, и ощущение силы и жизненной энергии едва ли не разрывали его… Свет, пронизывающий ее кожу, становился все ярче, сияя с интенсивностью восходящего солнца. Магия ползла по его телу, зажигая его нервные окончания, будто искры электричества. Найя продолжала всхлипывать от удовольствия, ее ногти впивались в его голову, когда она продолжала удерживать его.

Экстаз в этот момент не имел равных.

Ронан медленно опустил ее, упиваясь сладкой кровью Найи и лаская опухшую плоть в его руках. Холодный ожог магии переплетался с болью Найи, претендующей на часть его тела. И сквозь все это, Ронан продолжал кормиться у ее бедра, пока его конечности не отяжелели, а мысли не стали воздушными.

Он мог лежать здесь на песке, пока солнце не встанет, пить из ее вены и ласкать шелковую плоть ее киски.

Найя опустила бедра, ее пальцы ослабили хватку на его волосах и лениво опустили на песок. Он проколол язык клыком, закрыл проколы на ее бедре и отстранился, его взгляд запоминал каждый холм и долину ее обнаженного тела, когда пальцы прослеживали влажный путь на ее внутренней поверхности ее бедер.

Богиня купалась в лепестках позолоченного розового света, Найя смотрела вверх, пытаясь отдышаться.

— Я никогда не чувствовала ничего подобного. — Она поднялась на локте, ее взгляд был диким и несфокусированным. — Я должна прикоснуться к тебе, Ронан. Я хочу, чтобы мой рот оказался на тебе. Мне нужно почувствовать тебя внутри меня.

Хотя он нуждался в освобождении, как бутылка шампанского, которую растрясли, Ронан отчаялся, что он не получит его сегодня. Боги, как он жаждал ее, стремясь соединить тела воедино. Она потянулась к нему, и мышцы Ронана сжались. Он ощутил укус боль, желая, назло Шивон отдаться своей паре. Его клык порезал нижнюю губу, и Ронан слизнул появившуюся кровь. Ее шелковые пальцы пробежались по кубикам его живота, и Ронан вздрогнул от тепла.

К черту его клятву. К черту Шивон. Его член пульсировал, а яйца ныли от нерастраченного семени. Он возьмет Найю. Будет трахать ее, пока пустое чувство отчаяния не заполнится чем-то иным. Он стянул штаны с задницы, и его эрегированный член вырвался на свободу. Он сжал его в кулак и повалился на свою пару, наводя член на тепло между ее бедер, которое приветствовало его.

Предупреждающий рык раздался из темноты. Он скользнул по позвоночнику Ронана, вызвав его защитный инстинкт. Быстрым движением он поднял Найю вверх и убрал ее за себя, его взгляд устремился к золотым, сияющим угрозой глазам, на расстоянии в двадцати футов. Крик пронзил тьму, кошачий и злой. За его спиной, Найя подхватила свою одежду и выругалась под нос.

— Не трогай его, Хоакин.

Ее тон был слишком молящим, и звук пронзил копьем грудь Ронана. Из тени Ягуар приблизился, его черная шерсть была темна, как ночное небо. Длинный хвостом проносился назад и вперед со змеиным изяществом, и зверь оскалил зубы, издав одичавший свист. Он пригнулся, будто готовился атаковать Ронана, и тот поднял руку, приветствуя наступление. Будь он проклят, если его пара увидит его как слабого противника.

Но вместо кошачьей атаки, Найя прыгнула на Ронана. Ее глаза все еще были дикими, а кожа светилась магией. Она повернулась лицом к своему нападающему.

— Я сказала, нет.

* * *

Найя попыталась стряхнуть опьяняющий туман, все еще цепляющийся за ее сознание. Она знала, что не нужно было задерживаться там, где их могли найти, и все же она отдалась Ронану там, где любой желающий мог их увидеть, тратя то драгоценное время, за которое она могла спрятать его от членов своего племени. Здравый смысл не существовал, когда он касался ее, и она хотела жить только сегодняшний моментом. Даже сейчас, со смертельным взглядом Хоакина, сосредоточенным на них, все, о чем он она могла думать, это о том, как сильно она хотела Ронана.

Соберись, Найя!

Хоакин был не только готов к борьбе. За ней раздалось предупреждающий рык от Ронана, и ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что глаза вампира горели серебром, а клыки были оскалены.

— Уйди с дороги, Найя. — Голос Ронана был полон ярости, каждое слово звучало неестественно. Все они были не более чем высокоразвитыми животными, и встать перед хищниками, делящими территорию, вероятно, не самая лучшая идея. Все-таки она не могла просто спрятаться за него и ничего не делать!

Хоакин по широкой дуге обошел их, хвост размахивал вперед и назад, голова была низко опущена к земле. Его шелковые черные уши прижимались к голове, когда он поднял нос к небу. Глубокие морщины прорезали мех, когда он принюхался, его нос без сомнения обжигала магия. Он опасливо глядел на Найю, и она сделала шаг назад, чтобы положить руку на плечо Ронана. От движения ее мышцы натянулись, но она знала, что это были эмоции Ронана, которые она чувствовала, а не свои.

Связь?

Он был зол. От этого во рту у нее стало кисло и горько. Но это был не его мир. И начать борьбу с Хоакином будет только хуже. Пальцы Ронана крепко сжали ее, кратко, притяжательно, прежде чем отпустить. Ой-ой. Жест чувствовался чертовски похожим на извинения.

— Что ты собираешься делать, — предупредила она, — нет.

Песня, медленная и ритмичная, стучала в ее груди, будто круглые барабаны. Самцы Бороро, возможно, не могли управлять или владеть магией, но это не значило, что магия не была неотъемлемой их частью. Звук стал громче, как только Хоакин стал меняться, оставляя свою форму зверя.

Переход был безболезненным, насколько она знала, как вылезать из воды. И это было не так мгновенно, как хотелось бы Найе. Переход мог поставить Хоакина в невыгодное положение? Если только купить ей и Ронану время, чтобы выбраться из этого чертового ада.

— Найя. — Темные брови Хоакина резко сошлись над его почти черными глазами. Боль в его голосе была внутренней, прорезающей кровавую дорогу, которая оставляла ее ощущения слишком оголенными. Как долго он скрывался в тени, наблюдал? Сколько он видел? Щеки Найи горели от стыда. Он был свидетелем ее настоящей страсти, когда она кричала ей удовольствия, пока Ронан зарывался лицом между ее ног?

Она не знала, что сказать. С чего начать. Отмазки были банальными, и Хоакин учуял бы любую ложь, которую она попыталась бы ему скормить. Кроме того, одно неправильно произнесенное слово точно так же ударило бы по Ронану. Честность была единственной политикой в данной ситуации. Она будет бороться с последствиями ее действий.

— Я знаю, я не проверила, но…

— Pensé que estabas muerto! — Слова сорвались с его губ едва сдерживаемым криком. Он сжал губы в презрительной насмешке, когда его взгляд охватил ее с головы до ног. — И я нашел тебя голой на песке, под этим pinche pedazo de mierda!

Найя съежилась. Обвинение в тоне Хоакина жалило ее. Она должна была позвонить кому-то. Сказать Лус, чтобы все знали, что она в порядке. Конечно, они предположили, что ее убили; она никогда не выходила на охоту без проверок. Он был расстроен. Взволновал. И предан. Она понимала это. Но любая агрессия против Ронана была плохой идеей. Хоакин понятия не имел, с кем или с кем он имел дело.

Совершенно не смущаясь своей наготы, Хоакин прищурено смотрел то на Найю, то на Ронану. Он был почти столь же большим, как Ронан, его тело было сплошными литыми мускулами. Изящнее, чем у ее вампира, но не менее смертоносным. Ноздри Хоакин подрагивали, а мышцы в челюсти дергались. Звук барабанов ускорил темп в душе Найи, и было очевидно, что мужчина едва мог себя контролировать. Если он снова изменится, то нападет. Найя была в этом уверена. Она должна была успокоить его, прежде чем все рванет. Хоакин уставился на нее, его тело тряслось от безудержной ярости, и обвинил.

— Eres mio! — Ты моя.

О, черт возьми, нет. Найя не какой-то объект, который просто стоит рядом, и она уверена, что не позволит никому обращаться с ней так. Ронан подошел сзади Найи, встав достаточно близко, что тепло от его груди она ощущала спиной. Он положил свои большие ладони на ее бедра, повернув ее тело к своему. Низкий предупреждающий рык вылился в полноценный оскал. Говорил Ронан по-испански или нет, Найя предположила, что Ронан уловил суть тона Хоакина. Здорово.

Она оторвалась от притяжательных объятий Ронана и пошла в сторону Хоакина, готовая снести его дурную голову с плеч. Там, в городе, разгуливали монстры. Вредоносная магия заражала людей тревожными темпами. У них не было времени на эту чушь.

— Я не твоя собственность. — Она ткнула пальцем в его широкую грудь. — Я провела более половины за последние двадцать четыре часа без сознания. И если бы не мужчина, стоящий позади меня, я была бы мертва. — Боги, она так устала находиться под чьим-то каблуком. Все, считали, будто она не могла позаботиться о себе, когда она каждую ночь патрулировала в одиночку и в одиночку разгребала дерьмо. — И что мне делать с моим телом — это не твое дело, Хоакин. Если я захочу перетрахать все мужское население города Кресент-Сити, я сделаю это! Понял? — Она ударила его в грудь, сбив с ног.

Глаза Хоакина расширились, его челюсть отвисла.

— Dioses, Naya. Что он с тобой сделал? Usted está brillando!

Ах да. Она забыла о магии, которая окрасила ее кожу в блестящий светло-розовый. Хрень. Кстати об алых буквах. Держать ее сексуальную жизнь в секрете будет немного тяжелее, когда доказательство потрясающего, крышесносного оргазма послало заряд магии по ее коже. Хоакин не слишком нежно отодвинул ее в сторону, выхватывая длинный нож из ножен на бедре, и прошагал мимо нее.

— Ты труп! — прокричал он Ронану, когда занес оружие высоко над головой, готовясь нанести удар.

Бляха-муха. Это была ее вина. Если бы она не отдалась своей страсть, как какой-то сексуально озабоченный подросток, этого никогда бы не произошло. Ронан был спрятан в ее доме, а ей бы просто эпически ковыряли жопу старейшины.

— Хоакин, остановись! — Она повернулась и схватила его за руку, но он оттолкнул ее, будто она была не более чем иллюзорной мухой.

Ронан не разделял озабоченность Найи. Его глаза светились, как лунный свет, и он присел в оборонительную позицию, оскалив клыки. Скорость Хоакина была впечатляющей, когда он рванул к Ронану изящной дугой. Впечатляет, но Хоакин не мог сравниться с вампиром.

Ронан поймал его в воздухе и ударил о землю.

Даже не приседая, Хоакин перекатился на спину, вскочил на ноги. Песок ушел из-под ног, когда он рванул к Ронана с кинжалом наготове. Эти двое стали клубком конечностей и облаком песка. Их движения были не более чем пятном цвета на темном фоне, не оставив Найи никакой надежды на вступление в драку, чтобы их разнять.

— Ронан, перестань! — Ее просьба не нашла отклика, когда он врезал правым хуком в лицо Хоакина.

Вспышка синего подмигнула с лезвия Хоакина, и живот Найи сделал сальто, когда Ронан отбросил оружие. Он был сильнее Хоакина. Быстрее. Но размер и мышцы Ронана сделали его менее гибким, и Хоакин сумел его переиграть не один раз. Крошечные волоски на руках Найи встали и на затылке тоже, будто покалывая предупреждающе о предстоящем шторме. Электрический заряд появился в воздухе, и она могла поклясться, что почувствовала запах озона на расстоянии. Перед глазами все поплыло, а звуки боя отошли на задний план, когда ее уши заполнило стаккато, дикое и хриплое, такое резкое и несвязанное, что мурашки побежали по коже.

Нет. Боги. Не сейчас!

Вредоносная магия потекла из пор Ронана, покрывая его яркой боевой раскраской. Крик неподдельной боли потряс пирс и сваи над ними, когда Ронан отбросил с себя Хоакина. Хоакин приземлился в тридцати футах от него, распластавшись лицом на песке. Страх сковал Найю, кровь заледенела в жилах, когда Ронан упал на колени, сжав голову руками.

Даже не задумываясь о благополучии Хоакина, она побежала к Ронану, опускаясь рядом с ним. Музыка была оглушительна, она заглушала все вокруг Найя, пока та не оказалась потрясенной и дезориентированной. Она должна была что-то сделать. Магия была неустойчива и, если оставить все идти своим чередом, то он превратиться в существо, которое Найе придется убить. Этого ни за что не произойдет. Она закрыла глаза, сосредоточилась…

Раздался щелчок, от которого она сразу же распахнула глаза. Она повернулась и обнаружила Хоакина, стоящего над ними, пистолет Ронана красовался в его руке и смотрел прямо Ронану в голову. Хоакин сегодня таскал чужое оружие. Ублюдок. Прежде чем Найя успела подумать, она достала свой ствол и направила его в лицо Хоакина.

— Брось, — сказала она, холодно как лед. — Или я отправлю серебряную пулю прямо в твой мозг.