Шиина не хотела, чтобы это случилось. Конечно, не хотела — требования миссии она знала не хуже остальных, столь же хорошо, как и сам Дэн. У нее имелись обязанности перед NASA. И она это понимала. Но такой поступок казался ей очень правильным.

Он приплыл после охоты.

Ночь кончилась. Пухлый огненный шар солнца уже засверкал над поверхностью воды. Кальмары выплывали из кораллов и зарослей водорослей, где они кормились. Стайки сбивались в группки, которые постепенно образовали стаю примерно в сотню голов.

«Ухаживай за мной. Ухаживай за мной».

«Смотри, какое у меня оружие!»

«Я сильный и яростный».

«Держись подальше! Она моя!..»

То был древний язык головоногих, язык сложных узоров на коже, ее текстуры, поз — слов о сексе, опасности и пище. Шиина плыла в стае и пела от радости.

Но вот в воде мелькнула тень.

Дозорные немедленно приняли позы маскировки или стали блефовать, выкрикивая ложь приближающемуся хищнику.

Шиина знала, что настоящих хищников здесь быть не может. А тень — не более чем машина, наблюдатель NASA.

Темный силуэт подкрался ближе и поднырнул под стаю. Так поступила бы настоящая барракуда, намереваясь ворваться в ее середину.

От стаи отделился сильный самец. Он развел в стороны все восемь рук, поднял два сильных щупальца, и его зеленые бинокулярные глаза уставились на фальшивую барракуду. На коже запульсировали узоры из светлых и темных пятен. «Посмотри на меня. Я большой и яростный. Я могу тебя убить». Самец медленно и осторожно подбирался к барракуде, пока не оказался совсем рядом.

В последний момент барракуда неуклюже развернулась.

Но слишком поздно.

Два длинных щупальца метнулись вперед, шишечки присосок коснулись шкуры барракуды и прочно закрепились. Восемь сильных рук самца обвили тело барракуды, а его кожа от возбуждения потемнела. Он ударил барракуду клювом, отыскивая мясо.

И он нашел его. Шиина увидела кусочки рыбы — добычу, подброшенную Дэном.

Кальмар стал погружаться, не выпуская добычи. Шиина присоединилась к нему. Прохладная вода струилась сквозь ее мантию, придавая пикантность первобытному наслаждению удачной охотой — несмотря на всю ее искусственность.

…Именно тогда это и произошло.

Когда Маура Делла неуклюже пролезла в лабораторию через шлюз, запах освежителя ее просто ошеломил.

— Добро пожаловать в «Океанскую лабораторию», мисс Делла, приветствовал ее морской биолог Дэн Истебо — толстый, страдающий одышкой, настойчивый, лет тридцати, с вечной бутылочкой колы в руке и копной рыжих волос. Типичный придурковатый ученый, если судить по внешности.

Маура отыскала перед приборной панелью свободный стул — каркас, обтянутый тканью, которую неоднократно латали клейкой лентой. Рабочая зона здесь представляла собой маленькую тесную сферу со встроенными в стены приборами и оборудованием. Негромко, словно пульсируя, попискивал сонарный маячок.

Ощущения замкнутого пространства и тяжести воды над головой были ошеломляющими.

Она подалась вперед, заглядывая в маленькие смотровые окошки. Серую пустую воду пронизывали солнечные лучи. Маура увидела стаю кальмаров, плывущих в замысловатом строю.

— Кто из них Шиина-5?

Дэн указал на мягкий экран, встроенный в свободный участок стены.

Обтекаемое торпедообразное тело сочного оранжевого цвета с черными крапинками. По бокам изящно изгибаются похожие на крылья плавники.

«Космический Кальмар, — подумала Маура. — Единственный моллюск, включенный в штатное расписание NASA».

— Sepioteuthis sepioidea, — сказал Дэн. — Карибский рифовый кальмар. Длиной примерно с вашу руку. Кальмары, как и все головоногие, принадлежат к типу моллюсков. Но у кальмаров нога моллюска превратилась в воронку, ведущую в мантию — вот здесь, — а также в руки и щупальца. В полости мантии находятся внутренности и жабры. Проходящую сквозь мантию воду Шиина может использовать для перемещения, действуя, как реактивный двигатель.

— Откуда вы знаете, что это она? Дэн снова ткнул пальцем в экран:

— Видите выпуклость между глаз, вокруг пищевода?

— Это ее улучшенный мозг?

— Нервная структура кальмаров отличается от нашей. У Шиины два нервных шнура, проходящих сквозь все тело, подобно рельсам, и усеянных парами ганглий — нервных узлов. Передняя пара ганглий увеличена и является долями мозга. Мы генетически модифицировали Шиину и ее прабабушек…

— Чтобы получить умного кальмара.

— Мисс Делла, кальмары и так умны. Они эволюционировали — очень давно, еще в юрский период, — состязаясь с рыбами. У них есть органы чувств, реагирующие на свет, запах, вкус, прикосновение, звук — включая инфразвук, а также гравитацию, ускорение. Возможно, и на электричество. Шиина способна осознанно управлять узорами на своей коже. Может «рисовать» на ней ленты, полосы, круги, кольца, точки. И даже делать их движущимися.

— Эти узоры — их «речь»?

— Не только узоры на коже, но и ее текстура, и поза тела. Возможно, имеются еще и электрические или звуковые сигналы, но в этом мы не уверены.

— И для чего они применяют свою восхитительную сигнальную систему?

— Трудно сказать… Совместно они не охотятся. И живут всего пару лет, спариваясь лишь один-два раза. — Дэн почесал бороду. — Но мы сумели выделить некоторое количество первичных лингвистических компонентов, которые и составляют примитивную грамматику. Даже для «неулучшенного» кальмара. Но этот язык, похоже, очень беден. В нем нет ничего, кроме пищи, секса и опасности. Но у Шиины язык гораздо богаче, мы ведь обучаем ее. Мы сумели доказать, что областями мозга, отвечающими за обучение, являются вертикальная и находящиеся над ней передние доли, расположенные выше пищевода.

— И как вы это доказали? Дэн поморгал.

— Отрезая кусочки кальмарьих мозгов.

Маура вздохнула. Факт прямо для телепередачи.

Они рассматривали Шиину. Два больших глаза — сине-зеленых, с оранжевым ободком — на несколько секунд взглянули в камеру.

Чужие глаза. И разумные.

Имеем ли мы право поступать так, вмешиваться в судьбу других разумных существ ради собственных целей, а ведь мы даже не понимаем, как признает сам Истебо, для чего кальмары используют речь? О чем они разговаривают?

Каково это — быть Шинной?

И в состоянии ли Шиина понять, что люди хотят сделать ее пилотом космического корабля, летящего к астероиду?

Он подплыл к ней — самец, одолевший врага. Одно из его щупальцев было оторвано после столкновения с кусочком металла.

Она знала, что так поступать нельзя. И все же у нее не было сил сопротивляться. Она ощутила, как на коже рождается новый узор многоцветные крапинки, перемежающиеся белыми пятнышками. «Ухаживай за мной».

Он подплыл ближе. Шиина увидела, как дальний от нее бок самца стал серебристым — сигнал другим самцам: «Держитесь подальше. Она моя!» По мере того, как он поворачивался, цвета его тела менялись, и она видела, как крошечные мускулы сдавливают пигментные мешочки в коже.

И он уже протягивал к ней гектокотиль — модифицированную руку со стопочкой сперматофоров на конце.

Миссия, Шиина. Миссия. Программа! Миссия! NASA! Дэн!

Но животное внутри нее становилось все сильнее и нетерпеливее. И она раскрыла для самца свою мантию.

Его гектокотиль приблизился, метнулся внутрь и уложил иглообразный сперматофор у основания ее рук.

Потом самец извлек гектокотиль. Все завершилось.

Нет, не все. Она еще могла выбирать — ухватить сперматофор и поместить его в свой приемник для спермы или нет.

Она знала, что не должна этого делать.

Песни кальмаров вокруг нее пульсировали жизнью. Древние песни, которые пели еще до людей, до китов и даже до рыб.

Ее жизнь коротка — одно лето, максимум два, несколько спариваний. Но песни света и танца заставляли каждого кальмара сознавать, что он или она есть часть жизни, зародившейся в тех древних морях. И что их короткая трепетная жизнь столь же малозначительна и одновременно столь же важна, как серебристая чешуйка на рыбьем боку.

Шиина, обладая усовершенствованным мозгом, смогла понять это первой из всех головоногих. И все же это знал и каждый кальмар — на каком-то подсознательном уровне.

Однако Шиина уже не была частью этого живого сообщества.

Самец еще не успел отплыть, а ее уже охватили ошеломляющая печаль, одиночество и изолированность. И возмущение.

Она обхватила сперматофор руками и увлекла его в глубину мантии.

— Мне придется говорить за вас в Решающий Понедельник, — предупредила Маура Дэна. — И поставить на кон свою репутацию, чтобы спасти этот проект. Вы уверены, абсолютно уверены, что это сработает?

— Абсолютно, — ответил Дэн со спокойной убежденностью. — Послушайте, кальмары адаптировались к среде с нулевой гравитацией — в отличие от нас. И Шиина умеет охотиться в трехмерном пространстве, поэтому она способна управлять кораблем. Если вы захотите вывести существо, идеально приспособленное для космического полета, то им станет головоногий моллюск. К тому же она намного дешевле любого эквивалентного по возможностям робота…

— Однако у нас нет никаких планов по ее возвращению, — мрачно отметила Маура.

Дэн пожал плечами:

— Даже если бы такая возможность и была, ее жизнь слишком коротка… Надеюсь, публика воспримет прибытие астероида на околоземную орбиту как памятник Шиине. И еще, сенатор… каждую секунду своей жизни, с самого момента зачатия, Шиина знала свою цель. Ради нее она и живет. Ради своей миссии.

Маура угрюмо смотрела на Шиину, плавающую в стае.

«Нам придется это сделать, — подумала она. — И в понедельник я должна буду выбить финансирование проекта».

Если Шиина добьется успеха, то лет через пять она доставит на околоземную орбиту астероид, богатый органикой и другими материалами. Этого астероида хватит для полетов на другие планеты. Возможно, это спасет человечество.

«А если все более мрачные отчеты Госдепартамента о состоянии Земли хотя бы наполовину точны, то это может стать нашим последним шансом».

Но Шиина не доживет, чтобы увидеть результат.

Стая кальмаров сбилась в тесный строй и рванула прочь, быстро исчезнув из виду.

Шиина-5 зависла в центре корабля, где вода, проходящая сквозь ее мантию и омывающая жабры, была самой теплой и богатой кислородом. Устройства управления — набор приборов и механизмов, поддерживающий жизнь виднелись перед ней темной массой, на поверхности которой помигивали огоньки.

Она давно обнаружила, как трудно отдыхать в одиночестве — без стаи, без спариваний, обучения и бесконечных танцев дневного света.

Не в силах успокоиться, она поплыла прочь от центра управления. По мере того как она поднималась, протекающая сквозь мантию вода становилась холоднее и беднее кислородом. Она различала еле слышимые звуки, издаваемые живыми существами — плавное и стремительное скольжение рыб, бормочущий шепот криля, которым питались рыбы, и шипение диатомей и водорослей, служивших кормом для криля. В космическом корабле Шиины материя и энергия двигались по большим замкнутым циклам, поддерживаемые солнечным светом и регулируемые, словно биение сердца, центральной машинерией.

Она достигла полупрозрачной стены корабля. Та была упругой и заросла водорослями; их длинные нити колыхало едва заметное течение.

За упругой мембраной сияло молочно-белое расплывчатое солнце, возле которого виднелся полумесяц. Она знала, что это и есть Земля, чьи великие океаны для нее сократились до капли.

Она позволила неторопливому китоподобному вращению корабля увлечь ее прочь от солнечного сверкания и заглянула в темноту, где увидела звезды.

Ее обучили распознавать многие звезды. Она использовала эти знания для определения своего положения в пространстве гораздо более точно, чем это смог бы сделать даже Дэн на далекой Земле. Но для Шиины звезды представляли собой нечто гораздо более значительное, чем просто навигационные маяки. Ее глаза имели в сотню раз больше рецепторов, чем глаза человека, и она видела в сотню раз больше звезд.

Для Шиины Вселенная была заполнена звездами, трепещущими и живыми. А галактика представлялась звездным рифом, зовущим ее промчаться вдоль всей его длины.

Но сейчас это видела только Шиина. Ее все сильнее охватывало чувство одиночества.

Плавая в звездном свете, Шиина баюкала своих еще неродившихся детей, нетерпеливо выбрасывая облака чернил, принимающие очертания самца с яркими и глупыми глазами.

Маура Делла оказалась вовлечена в этот проект потому, что в 2030 году, когда ресурсы планеты сократились до минимума, Земля превратилась в огромную банку с пауками.

Возьмем, к примеру, воду. Человечество стало потреблять больше пресной воды, чем ее падает на планету с дождями и снегом. В Азии и других регионах вспыхивали схватки из-за воды. В войне между Индией и Пакистаном был даже взорван атомный заряд.

Главной международной проблемой стала Антарктика, когда последний континент был «открыт» для полубезумной активности изголодавшихся по ресурсам наций. Этот конфликт расширялся с каждым месяцем.

И так далее.

С точки зрения Мауры, все важнейшие проблемы человечества имели в своей основе замкнутость мира, отсутствие новых рубежей.

Америка быстро катилась в ад. Давно обойденная Китаем, а теперь оказавшаяся и перед лицом военной угрозы, Америка отступила, стала испытывать отвращение к риску. Богатые укрылись в огромных бронированных анклавах, бедняки искали забвения в фантастических мирах виртуальной реальности, американские солдаты летали в бронированных вертолетах над зонами боев в Антарктике, а китайцы кишели на скованных льдом землях, которые им удалось захватить.

А в довершение всего — настолько сильным оказалось похмелье тех дней, когда Америка доминировала в мире — американцы оставались нацией, которую на Земле ненавидели почти все.

Ирония заключалась в том, что в небесах имелись любые ресурсы, которые только можно пожелать: астероиды, луны Юпитера и Сатурна, бесплатная энергия Солнца. Люди знали об этом десятилетия. Но и после семидесяти лет космических полетов никто так и не придумал достаточно дешевый и надежный способ выхода на орбиту, который бы сделал разработку этих небесных богатств экономически выгодной.

Теперь же Дэн Истебо, чокнутый ученый из NASA, придумал способ, как пролезть в бутылочное горлышко. Он создал Космического Кальмара, способного изменить орбиту одной из этих летающих гор.

Мауру совершенно не волновало, каковы его личные мотивы, ее заботило лишь то, как она сможет употребить предложения Дэна во благо Земли.

Поэтому, когда Дэн пригласил ее для разговора к себе в JPL, она согласилась немедленно.

Один из экранов, встроенных в стену, показывал сине-зеленый космический корабль, приближающийся к астероиду. Астероид был бесформенным и почти черным. Кратеры и трещины на его пыльной поверхности были словно вырублены солнечными лучами.

— Расскажите, что я получу за свои деньги, Дэн.

Ученый взмахнул пухлой рукой:

— Околоземный астероид 2018JW, называется Рейнмут. Глыба из камней и льда около полумили в поперечнике. — Дэн был возбужден, его голос срывался, лоб покрылся капельками пота. — Маура, это именно то, что нам нужно. Миллиард тонн воды, силикатов, металлов и сложной органики — амины, азотистые основания. Даже Марс беднее этого астероида, если считать килограмм на килограмм…

Дэн Истебо живет не в свое время, подумала Маура. Он наверняка предпочел бы работать здесь в 60-е и 70-е, когда наука была королевой и планировался запуск безумно дорогих знаменитых космических зондов «Викинг», «Вояджер», «Галилео».

Но сейчас подобное невозможно.

JPL создавалась как военная исследовательская лаборатория, и армия вернула ее себе в 2016 году.

Однако от наследства NASA внутри JPL нельзя было избавиться немедленно, пока одинокие и заброшенные «Вояджеры» все еще попискивали радиосигналами на границе Солнечной системы. И Дэн Истебо использовал это наследство на полную катушку, создавая внутри военной организации своих Космических Кальмаров. А ведь он, поняла Маура, и ее бы генетически изменил и засунул в ящик, если бы это входило в его планы.

— Расскажите мне еще раз, почему мы должны пригнать эту глыбу на орбиту вокруг Земли, — сказала она.

— Орбита Рейнмута близка к земной. Но это означает, что астероид не очень часто доступен для миссий с низкими затратами энергии; обе орбиты напоминают пару часов, идущих слегка вразнобой. До подобных небесных тел вовсе не так легко добраться, как полагают некоторые энтузиасты. Нам придется ждать еще сорок лет, прежде чем мы сможем повторить траекторию Шиины.

— Или вернуть ее домой.

— Да. Но это к делу не относится.

Не относится! Да ни черта он не понимает. Во всем проекте это самый трудный момент для преподнесения его парламенту и публике…

Сквозь полупрозрачный пол Шиина видела зернистый серо-черный грунт. Дэн сказал ей, что это вещество старше океанов Земли. А сквозь изогнутые стены корабля она различила зазубренный горизонт этого мирка — всего в десятках метров от нее.

Ее мир. Она запульсировала от гордости.

И еще она знала, что наконец-то готова.

Шиина отложила яйца.

Они были заключены в студенистые мешки — сотни яиц в каждом. Здесь, разумеется, не было нерестилищ. Поэтому она уложила мешки с яйцами на приборы в центре миниатюрного океана, который теперь находился на поверхности Рейнмута.

Подплывали рыбки, тыкались в яйца. Она наблюдала за ними, пока не убедилась, что рыбам не по вкусу защитный студень, который для этого и предназначался.

Всего этого камеры Дэна не видели. Она не сказала ему о том, что сделала. Она не могла покинуть свою тюрьму, но могла исследовать мир за его пределами.

Из корабля вылезли маленькие роботы-светлячки, осторожно прокладывая себе дорогу по поверхности астероида. Каждый был нагружен миниатюрными инструментами — изящными, как коралл, и совершенно недоступными ее пониманию.

Зато сами светлячки находились под ее контролем. Для этого она использовала похожее на перчатку устройство дистанционного управления, куда всовывала длинные руки, направляя деликатные движения каждого робота.

…Вскоре вылупились малыши, один за другим выбираясь из растворяющихся яиц. Они плавали вокруг — настороженные, активные, любопытные. Выпуская струйки воды, она направляла их к зарослям водорослей.

Пока малыши кормились, ее ждала работа.

Шиина собрала роботов на одном из полюсов Рейнмута. И там — терпеливо, кусочек за кусочком, она заставила их собрать маленькую химическую фабрику: трубы, баки, насосы и устремленное в небо сопло. Энергией ее обеспечивали драгоценные панели солнечных батарей, разложенные на пыльном грунте.

Фабрика начала работать. Бурильщики добывали поверхностный реголит и спрятанные под ним скальные породы и лед. Процессы химического разделения отфильтровывали метановый лед и складывали его про запас, в других процессах высвобождался водяной лед, который плавился и направлялся в ячейки электролиза, где разлагался на кислород и водород.

Все это казалось Шиине замечательным! Взять камни и лед — и превратить их в другие вещества! Но Дэн пояснил, что это старая и трудоемкая технология, которую люди используют в несколько раз дольше, чем даже его долгая жизнь.

Разрабатывать астероид легко. Надо лишь добраться до него и начать.

Тем временем малыши росли поразительно быстро, превращая половину съеденной пищи в массу тела. Она видела стычки юных самцов: «Я большой и яростный. Посмотри на мое оружие. Посмотри на меня!»

Почти вся молодь была глупой. И лишь четверо оказались похожи на нее.

Она уже начала стареть. Она уставала. Тем не менее Шиина учила четверых малышей тому, как надо охотиться. Она рассказывала им о рифе, о множестве существ, которые там живут и умирают. И еще она учила их языку абстрактным знакам, которым ее обучил Дэн. Вскоре их мантии запестрели вопросами. Кто? Почему? Где? Как?

У нее не всегда находились ответы. Но она показывала машины, сохраняющие жизнь, рассказывала о звездах и Солнце, о природе мира и необъятной Вселенной. И о людях.

Настал момент, когда конструкция на полюсе оказалась готова к испытаниям.

Под управлением Шиины, щелкнув, открылись простые клапаны. Газообразные метан и кислород рванулись в прочную камеру сгорания и вспыхнули. Глазами робота Шиина видела, как из камеры вырвались продукты сгорания — ледяные кристаллы. Искрясь в солнечных лучах, они помчались в космос идеально прямым столбом. То был красивейший огненный фонтан.

И еще Шиина ощутила мягкую тягу ракеты — огромные волны, медленно пульсирующие сквозь воду.

Метановая ракета, зафиксированная на оси вращения астероида, постепенно столкнет Рейнмут с орбиты и направит его в сторону Земли.

Дэн сообщил ей, что в NASA празднуют это событие. Он не сказал прямо, но Шиина сама поняла: радуются в основном тому, что она завершила свою работу до того, как умерла.

Теперь она больше не нужна. Во всяком случае, людям.

Молодежь быстро сообразила, что Шиина и остальная молодь скоро истощат ресурсы своего единственного обиталища. В тесно замкнутых циклах воспроизводства уже наблюдалось несколько проблем: непредсказуемые скачки численности в популяции планктона.

Дети Шиины оказались очень сообразительными. И скоро они смогут мыслить так, как не способна она сама.

Они сказали, что, может быть, имеет смысл не только ремонтировать стены их жилища, но и расширять их. Скажем, построить новые купола и наполнить их водой.

Шиина, обученная лишь для свершения своей миссии, нашла подобную мысль весьма странной. Но им не хватало рыбы, а рыбе постоянно не хватало криля. Вода стала затхлой и перенаселенной.

Все это было неправильно.

Поэтому умные дети Шиины стали охотиться на своих глупых братьев и сестер, поедая их вялые тела одно за другим, пока не остались только эти четверо и Шиина.

Когда разразился скандал, Дэн Истебо сидел в своей каморке в научном крыле JPL и следил за ходом сетевой конференции. Маура Делла нависла над ним, испепеляя взглядом. Дэн коснулся экрана, закрывая канал связи.

— Сенатор…

— Вы задница, Истебо!.. Давно вы знаете о том, что произошло? Он вздохнул:

— Не очень. Недели две.

— А до запуска вы знали, что она беременна?

— Нет. Клянусь. Если бы знал, то отменил бы миссию.

— До вас еще не дошло, Истебо? Мы как раз добились того, что сентиментальная публика готова примириться со смертью Шиины. Но теперь все изменилось… Мы не можем допустить, чтобы астероид показался на околоземной орбите с грузом трупов разумных кальмаров!

Дэн закрыл глаза.

— Полагаю, нет смысла намекать, насколько глупо мы поступим, если остановим все именно сейчас. Мы уже потратили деньги. На Рейнмуте смонтирована установка. Она работает. Осталось лишь дождаться результата. Ведь мы достигли цели.

— Это не имеет значения, — негромко и с сожалением проговорила она. Люди… нерациональны, Дэн.

— А как же будущее, как же великая цель?

— Мы до сих пор участвуем в гонке между возможностью и катастрофой. Придется начать сначала. Отыскать другой способ.

— У нас был единственный шанс. И мы только что проиграли гонку.

— Очень надеюсь, что нет, — угрюмо возразила она. — Прослушайте, сделайте это… порядочно. Позвольте Шиине спокойно умереть. А потом выключите двигатель.

— А как же ее дети?

— Мы ведь все равно не сможем их спасти, не так ли? — холодно осведомилась она. — Я лишь надеюсь, что они нас простят.

— Сомневаюсь, — буркнул Дэн.

Вода, струящаяся сквозь ее мантию, была мутной и вонючей. Она дрейфовала, расслабив ноющие руки и мечтая о самце с яркими и глупыми глазами.

Но молодежь не давала ей покоя.

«Близкая опасность. Ты умрешь. Мы умрем». На их телах мелькали быстрые сигналы, которыми пользовались охраняющие стаю часовые, предупреждая о приближении хищника.

Здесь, разумеется, никаких хищников не было. Кроме самой смерти.

Она пыталась объяснить им это. Да, все они умрут — но ради великой цели, чтобы Земля, NASA и океан выжили. То был величественный образ, достойный, чтобы ради него пожертвовали жизнью.

Но они ничего не знали о Дэне, NASA и Земле.

«Нет. Ты умрешь, мы умрем».

Они походили на нее. Но в некоторых отношениях были ближе к отцу. Яркому. И первобытному.

Дэн Истебо освободил свой стол. Он готовился перейти в компанию по геноинженерному биовосстановлению в Африке. В JPL он задержался лишь для того, чтобы увидеть смерть Шиины, и данные телеметрии подсказывали, что его ожидание не затянется.

А затем радиотелескопы сети «Дальний космос» отвернутся от астероида, и все, что последует за этим, станет разворачиваться во мраке и холоде. И черт с ним.

…На экране появилось новое изображение. Кальмар, сигналящий ему: «Посмотри на меня. Дэн. Посмотри на меня. Дэн. Дэн. Дэн».

Он не поверил своим глазам.

— Шиина?

Ему пришлось подождать долгие секунды, пока это единственное слово, ставшее образом, передавалось сквозь разделяющее их пространство.

Шиина-6.

«Умирать. Вода. Вода умирать. Рыба. Кальмар. Опасность близко. Почему?»

Он понял, что молодая самка говорит о биосфере корабля. И она хочет, чтобы Дэн помог ей.

— Это невозможно.

«Нет». Эти бездонные черные глаза. «Нет. Нет. Нет». Тело самки расцвело метелью узоров, на ее коже запульсировали ленты и полосы, голова наклонилась, руки поднялись. «Я большой и яростный. Я рыба-попугай, морская трава, камень, коралл, песок. Я не кальмар, не кальмар, не кальмар».

Он не придумал для Шиины-5 символ, обозначающий «ложь», но этот кальмар, находящийся за миллионы миль от него, изо всех своих сил бомбардировал его ложью.

Но ведь Дэн сказал правду.

Или нет? Как, черт побери, можно продлить фиксированный срок службы замкнутой системы жизнеобеспечения внутри водного шара?

Но ведь она не обязана оставаться замкнутой, понял он. Потому что корабль лежит на астероиде, где полно любого сырья. Именно в этом и заключался смысл миссии.

Его мозг энергично заработал, размышляя над новой проблемой.

Однако добиться результата будет чертовски трудно. И ради чего? Зарплату в NASA ему перестанут платить со дня на день, а солдафонам, вернувшим себе JPL, нужно лишь запускать на низкие околоземные орбиты военные спутники.

Честно говоря, он уже предвкушал переезд в Африку. Он станет жить в комфорте, под куполом Браззавиля, далеко от районов вероятных глобальных конфликтов. Да и работа там будет постоянная. И никаких тебе этических двусмысленностей.

Так почему же ты медлишь, Истебо?..

— Я тебе помогу, — сказал он. — И что они со мной могут за это сделать?

Последнюю фразу он переводить не стал.

Кальмар отвернулся от камеры. А Дэн взялся за телефон.

Шиина-6 была самой умной из молодых.

Ее ждало очень много работы.

Она научилась пользоваться системами дистанционного управления и направлять роботов в нужные места на астероиде. Бурильное оборудование было переналажено на поиск питательных веществ для фитопланктона — нитратов и фосфатов.

Даже в самом замкнутом мире нужно было многое сделать. Дэн показал ей, как поддерживать воду чистой, прогоняя ее через фильтры с активированным углем. Однако отработанный уголь нужно было заменять на астероидный материал, обугленный концентрированными солнечными лучами. И так далее.

Со временем экосистема корабля стабилизировалась. До тех пор, пока работают машины, в нем сохранится и жизнь.

Но он был слишком мал. Ведь он был рассчитан на обеспечение нужд всего одного кальмара. Поэтому роботы разобрали фабрику на полюсе и начали собирать новые двигатели, обеспечивать новые потоки сырья и изготовлять листовой пластик из материала астероида.

Вскоре были возведены четыре новых корабля, соединенные туннелями — по одному для каждого из умных детей Шиины. Диатомеи и криль радостно плодились и размножались. Большой объем потребовал больше энергии, поэтому Шиина увеличила площадь солнечных батарей.

Новые корабли сами напоминали живые существа, которые размножаются почкованием.

Однако на подходе было новое поколение головоногих — во всех кораблях висели мешочки с яйцами, приклеенные к камням.

Шиина поняла, что конца этому не будет: новые поколения молоди и новые помещения, пока весь астероид не окажется заполнен, а ресурсы его использованы до конца. И что тогда? Неужели они в конце концов накинутся друг на друга?

Но Шиина-6 уже начала стареть. Такие вопросы могут подождать поколение-другое.

А Шиина-5 посреди всей этой бурной деятельности становилась все слабее. Вокруг нее собрались дети.

— Смотрите на меня, — сказала она. — Ухаживайте за мной. Любите меня.

Последние невнятные слова, изображенные расплывчатыми символами на покрывшейся пятнами коже, упрямая попытка принять нужную позу, напрягая обессилевшие мускулы.

Шиина-6 приблизилась к матери. Что видели эти тускнеющие глаза? Неужели это правда, что она вылупилась из яйца в беспредельном океане, где охотились, сражались, плодились и умирали сотни — тысячи, миллионы кальмаров?

Шиина-5 бесцельно дрейфовала, и слабое притяжение Рейнмута стало увлекать ее ко дну.

И дети Шиины набросились на нее, разрывая клювами остывающую жесткую плоть.

Дэн Истебо встретился с Маурой Деллой еще раз — пять лет спустя.

Встреча произошла у входа в экодом Хьюстона в душный августовский день. Африканский проект Дэна потерпел крах, когда экотеррористы взорвали бомбу под куполом Браззавиля (два американца были убиты), и он вернулся в Хьюстон, свой родной город.

Он пригласил ее в свой дом — вблизи центра города, на юге. То было современное жилище — бронированная коробка с замкнутой системой жизнеобеспечения.

Когда она сняла маску-респиратор, он был потрясен: ее лицо сильно исхудало, а кожа на нем напоминала щербатую поверхность Луны.

— Экологическое оружие? — спросил Дэн. — Очередная созданная в Китае эпидемия, избирательно поражающая белых американцев?

— Нет. — Она выдавила улыбку. — Просто авария в замкнутой экологической системе. Прионная чума. — Она допила пиво и достала несколько распечатанных цифровых фотографий. — Вы это видели?

Дэн прищурился. Нечеткое изображение зеленой сферы. Пояснительная надпись NASA на обороте гласила, что снимки сделаны космическим телескопом «Хаббл-2».

— А я и не знал, что «Хаббл-2» все еще работает.

— Работает, но не для науки. С его помощью мы наблюдаем за китайской лунной базой. Но какой-то тип в Госдепартаменте решил, что нам все-таки нужно приглядывать за… за этим.

Она протянула ему стопку распечаток. Это оказались данные, полученные спектрографами и сенсорами дистанционного наблюдения. Если верить тому, что он сейчас видел, то они зарегистрировали летающий в космосе водяной шар, внутри которого проходят реакции, основанные на хлорофилле.

— Боже мой, — пробормотал он. — Так они выжили! Но как, черт побери?

— Вы же сами их всему научили, — процедила она.

— Но такого я не ожидал! Похоже, они переделали весь чертов астероид.

— Это еще не все. У нас есть доказательства, что они летали на соседние астероиды. Видимо, на метановых ракетах.

— Наверное, они забыли о нас…

— Сомневаюсь. Взгляните на это.

То был доплеровский анализ Рейнмута, исходного астероида. Он перемещался. Дэн попытался интерпретировать цифры.

— Я не могу делать в уме расчеты по орбитальной механике. Куда эта штуковина направляется?

— Угадайте.

Молчание.

— Зачем вы приехали ко мне?

— Мы собираемся послать им сообщение. На языке знаков, который вы разработали для Шиины. И хотим получить разрешение использовать в нем ваше имя.

— А мне позволят одобрить содержание? — спросил Дэн.

— Нет.

— Что вы им скажете?

— Будем просить прощения. За то, как мы поступили с Шинной.

— Думаете, это сработает?

— Нет. Они такие же хищники, как и мы. Только умнее. Как бы мы поступили?

— И все же мы должны попробовать.

Маура начала собирать свои материалы.

— Да, — согласилась она. — Мы должны попробовать.

Когда водный мир приблизился, выплывая из темноты, Шиина-46 проплыла через сердце переделанного Рейнмута.

На каждом иерархическом уровне образовывались, сливались и разделялись, неутомимо комбинируясь, мыслестаи — мерцающее сияние группового сознания, пульсирующего во всем миллионном сообществе головоногих, подобно отблескам солнечного света на поверхности воды. Но эти великие стаи забыли свои песни-мечты о Земле и далеком прошлом и пели теперь о лежащем впереди непостижимо огромном и далеком будущем.

Шиина-46 была практична.

Сделать предстояло многое, а требования об экспансии не прекращались: например, послать больше пакетов для колонизации на ледяные шары вокруг внешних планет или провести дополнительные исследования больших ледяных миров, расположенных на орбитах вдали от центрального источника тепла.

Тем не менее она оказалась заинтригована. Неужели это действительно та самая Земля? Родной дом легендарного Дэна и NASA?

Если это так, то, на взгляд Шиины, очень неуютно быть человеком и обитать в заключении под тонким слоем воздуха, покрывающим Землю.

Но откуда кальмары прилетели, значения не имело. Главное — куда они направляются.

Рейнмут вышел на орбиту вокруг водного мира.

Великие иерархии разумов временно распались, и головоногие отдались радостному безумству празднования: «Ухаживай за мной. Ухаживай за мной. Посмотри на мое оружие! Я сильный и яростный. Держись подальше! Не приближайся! Она моя!..»

Все катилось в ад с поразительной и удручающей скоростью. По всей планете люди умирали в конфликтах и экологических катастрофах, которые никто уже давно не пытался остановить — еще до первого крупного обмена ядерными гостинцами.

Но Дэну хотя бы довелось увидеть, как Рейнмут выходит на низкую околоземную орбиту.

Выглядело все так, словно цель его давнего проекта наконец-то достигнута. Но он знал, что огромный артефакт, висящий в небесах, подобно мерцающей, зеленой и полупрозрачной Луне, не имеет к нему никакого отношения.

Поначалу он выглядел мирно на фоне оранжевого, затянутого смогом неба. Даже красиво. На его боках переливались символы языка кальмаров, видимые с Земли. Некоторые Дэн даже с трудом прочел.

Он знал, что они делают — взывают к своим дальним родственникам, которые все еще могли населять океаны.

Но Дэн также знал, что эта попытка обречена на провал. В земных океанах почти наверняка не осталось кальмаров их или выловили, или они умерли от голода и отравления, когда погиб планктон, отравленный «красными приливами».

Населяющие Землю нации на время оставили свои экономические, этнические, религиозные и прочие склоки и попытались отреагировать на эту угрозу из космоса Они снова попробовали начать диалог. А потом расконсервировали старую шахту и запустили ракету с ядерной боеголовкой.

Но боеголовка просто пронзила водяную сферу, не оставив на ней и следа.

Впрочем, это уже не имело значения. У Дэна еще оставались источники, которые поведали ему, что следы деятельности кальмаров обнаружены во всем поясе астероидов, на ледяных спутниках — Европе, Ганимеде, Тритоне и даже в кометном облаке Оорта, на самой границе системы.

Они распространялись экспоненциально, со скоростью взрыва.

Какая ирония, подумалось ему. Мы послали туда кальмара, чтобы получить толчок для экспансии в космос. А теперь, похоже, они начали собственную экспансию.

Но они всегда больше подходили для космоса, чем мы. Словно эволюционировали именно в этом направлении. Словно ждали, пока появимся мы, пока поднимем их с планеты, дадим им первоначальный толчок.

Словно именно это было нашим единственным предназначением.

Интересно, помнят ли они его имя?

Первый из полупрозрачных кораблей начал садиться, возвращаясь в пустые океаны Земли.