Цицерон наблюдал за мной со шкафа.

Сегодня я дважды наступала ему на хвост, и теперь он меня побаивался. Я не со зла, честно! Просто все шло не так.

Я разбила две пробирки, уронила банку с сушеными корешками… ее не разбила, правда, но пришлось собирать. Чуть не подожгла бумаги на столе, задев горелку.

— Да что с тобой? — Мэлли поглядывала на меня и тихо ухмылялась. — Ты что, влюбилась в него?

— Нет!

Я его ненавижу!

Мы гуляли вчера. И он шел рядом. И так…

Я не знаю.

— Ты не можешь с ним справиться? — спросила Мэлли. Легкое чувство превосходства.

— Он маг. Ты же знала!

Мэлли пожала плечами.

— Ну, и что? Без лицензии же. А студентов, мы договорились, что можно. Я никак не обманывала тебя. Выбрала того, кого захотела. Отказываешься?

— Нет.

Мэлли знает его, причем достаточно хорошо. Не просто знакомый знакомых, которого она видела в общей компании. Что-то большее. То, как она говорит о нем, или, скорее, то, как отказывается говорить.

Это может быть важно?

Иногда, такое чувство, что они оба играют против меня.

Но сдаваться рано. Время есть, куда спешить?

По договору, если проиграю, мне мыть пробирки до конца лета, а начну я сейчас или дней чрез пять — разницы никакой. Пусть будет позже.

Да и потом, кто знает?

Магией на него не повлиять, моих сил не хватит. Но ведь ему тоже что-то надо от меня. Он зайдет за мной вечером, и мы пойдем на танцы. Я люблю танцевать, в конце концов, отчего бы не сходить?

А завтра выходной, и Джо зовет меня загород, в Тиннесс, к друзьям.

Он всего-то и должен подарить мне какую-то памятную безделушку, я не стану просить слишком многого. Может быть, он не откажет?

Какие у него планы — только бы понять. Хоть и не признается, но он, могу поклясться, он знает про мое пари. Или, по крайней мере, мои намерения. И смеется надо мной.

Издевается. Как иначе назвать то, что было в кафе?

И, в то же время, он умудряется быть таким милым. Или это тоже магия, но более тонкая, чем моя? Мне нужно быть осторожной.

Мы гуляли вчера. Джо рассказывал о Гринбее, а я… Я все пыталась не проколоться, потому, что при первой встрече успела ляпнуть про Дорнох, и не хотела признаваться во лжи. Выкручивалась, как могла. Неделю я как-нибудь продержусь, а потом — будет не важно.

— Смотри, он уже пришел, — Мэлли выглянула в окно.

И все же, в женщинах я разбираюсь лучше, чем в мужчинах. Она так смотрела на него — словно надеялась испепелить взглядом. У них что-то было, и до сих пор не давало Мэлли покоя. Было. И что-то осталось до сих пор.

— А почему вы расстались? — спросила я. Почти наудачу, и угадала.

Мэлли дернулась, ее лицо вытянулось радом.

— С чего ты взяла? — резко спросила она.

— У вас ведь что-то было? Ты так на него смотришь… Но сейчас вы не вместе. Из-за чего расстались?

— Ничего не было, — холодно сказала Мэлли, сцепив пальцы. — Я не знаю, что он тебе наплел, но это не твое дело!

Что-то серьезное.

— Ладно, — небрежно пожала плечами, не дав ей договорить. — Я побежала. Свою часть я уже закончила, так что не стоит заставлять Джо ждать. Мы, кстати, вообще не говорили о тебе.

— Были слишком заняты в постели?

Я успела выскочить за дверь раньше, чем ответить. Не важно. Но ведь это неправда…

Джо ждал у дверей.

Я запоздало подумала, что слишком рано. Выглядело так, словно я дождаться не могла, караулила у окна. Но сидеть с Мэлли не хотелось.

Не важно.

— Привет! — он весело улыбался. — Ты рано.

— Привет. Так вышло, я уже все закончила… и тут Мэлли увидела, что ты подошел.

— Мэлли увидела? — он усмехнулся.

Я должна спросить. Иначе это не даст мне покоя.

— Что у тебя с ней было? — спросила я.

Он хотел было отмахнуться. Потом, наверно, сказать что-то, что все это ничего не значит. Потом, вдруг, стал очень серьезным, каким я его даже не видела.

— В прошлом году я тоже приезжал в Абершур на лето. Мэлли взяла отпуск, и мы ездили на Зеленый мыс, снимали там маленький домик на берегу. Потом еще тут жили вместе, до конца лета.

«Жили вместе». То, как он сказал это — так странно. Не «у нас был роман прошлым летом», не «мы встречались», не даже «мы спали вместе». Что-то большее.

А потом, значит, что-то пошло не так? Кажется, Мэлли очень зла на него… и до сих пор ревнует. Хотелось спросить: «А почему вы расстались?» Но не хватило сил.

Или не расстались? Что я знаю вообще?

Он смотрел на меня спокойно и прямо. Честно. Нет, расстались, конечно.

— Понятно, — с трудом выдавила я.

Он улыбнулся.

— Вряд ли. Ты не знала?

Я покачала головой.

— А, может быть, поедем в Тиннес прямо сегодня? Еще успеем на вечерний поезд. Там тебе квалифицированно расскажут обо мне все, во всех подробностях. Вечер у костра, знаешь ли, очень располагает к подобным разговорам. Если поедем днем, то ничего, только светская болтовня. А на ночь поселим тебя к девочкам, они тебе… тоже… — он сморщился, словно только сейчас осознал все перспективы и объемы сплетен. — Поедем? Там весело, на самом деле. Тебе понравится.

Меня «поселят к девочкам». Это сказано сразу, чтобы я не боялась. Обозначить — ничего лишнего. Конечно, как будет на самом деле, я знать не могу.

— Нет, не сегодня. Лучше на танцы.

— Хорошо, — легко согласился он.

Погуляем.

Так странно. Мы оба делаем вид, что просто идем гулять и ничего больше. Что нам ничего друг от друга не надо. И оба знаем, что это не так.

Мне так хотелось спросить прямо, но тогда придется рассказать о своем пари. Откровенность за откровенность.

* * *

Медленный фокстрот.

Сложно подумать, глядя на Джо, что он так танцует. Что он так двигается — легко, плавно, изящно даже. Я тоже неплохо танцую, но от Джо — не ожидала. Первое впечатление обманчиво.

— Расслабься, ты очень напряжена.

Его левая рука уверенно держит мою, его правая — на моей спине, достаточно высоко, на лопатках, чтобы это был просто танец и ничего больше. Он не пытается прижать меня ближе, сохраняя дистанцию. Но когда говорит: «расслабься», то чуть гладит по спине большим пальцем, и от этого пробирает дрожь.

Я играю с огнем.

Я вижу, как его взгляд скользит по моему лицу, моей шее… и не могу расслабиться.

— Триша, ты отлично танцуешь, но очень напряжена. Что-то не так?

Уверена, он прекрасно знает, в чем дело. Я вижу это в его глаза. Насмешку.

Я решила испробовать еще одно средство, очень сильное — амулет с корнем мандрагоры. Его нужно носить на теле, лучше — у сердца, и я спрятала в бюстгальтер. Амулет маленький, спрятать не сложно. Сначала он лежал у меня в сумочке, и лишь, перед танцами, забежав в туалет, а решилась.

Сильное приворотное средство, сопротивляться которому сложно даже для опытных магов. Обеспечивает эмоциональную привязанность, но, вместе с тем, и сексуальное влечение тоже, и с этим ничего не поделать.

На что я готова пойти, чтобы выиграть?

Постель?

Не то, чтобы я была до сих пор невинной девочкой. Нет, девочке из приюта невинность ни к чему, тем более ведьме. Невинность красит только благородных леди, да и то, если у леди других достоинств не водится. Но так, как у меня было, это было как-то… нелепо, то ли. Мальчик из Дорноха, такой же неопытный и неуклюжий, как и я. Они всем потоком приезжали к нам зимой на каникулы. Патрик. Он неделю ходил за мной… Очень милый. Он так смущался, наверно, даже больше меня, и, так же как я, толком не понимал, что делать… ну, то есть… боялся сделать не так. Мы оба знали, что это не всерьез, мы скоро расстанемся и больше не увидимся никогда. Это не любовь, просто увлечение. Пожалуй, просто хотелось попробовать… такой познавательный интерес… К тому же, говорят, это помогает раскрыться магии. Помогло ли?

Но сейчас я смотрела на Джо… Сейчас все иначе.

Насмешка в его глазах. Не обидная, но такая, чуть снисходительная, словно взрослый смотрит на шалости ребенка.

— Что-то не так? — спрашивает он.

— Нет, все хорошо.

Я не в силах смотреть на него прямо, отвожу взгляд.

— Ты очень красивая, Триша… — шепотом говорит он, и я слышу, как его дыхание становится чаще.

Я подаюсь назад, сбиваясь с ритма, но его ладонь на моей спине удерживает достаточно крепко. Мне никуда не деться.

— Ты действительно хочешь этого, — говорит он, — или просто не понимаешь, что делаешь?

Щеки начинают гореть.

Это снова его магия? Или, вернее, отраженная моя? Потому, что я чувствую, как меня накрывает. И я не просто согласна, я тоже этого хочу.

Я все понимаю. И еще отлично понимаю, как это глупо. Дура…

— Можно нескромный вопрос, Триша? — говорит он. — Ты ведь уже была с мужчиной?

Слишком нескромный. Но, учитывая обстоятельства, — разумный.

— Да, — честно говорю я. Была.

— Хорошо, — говорит он.

— Хорошо?

— Хорошо, — соглашается он. — Потому, что если я вдруг решу поддаться на твою ворожбу, меня не будет мучить совесть.

И я краснею окончательно. Пожав губы, смотрю в пол через его плечо. Чувствую, как мои пальцы в его ладони начинают дрожать. Невыносимо.

Он наклоняется ко мне, притягивает ближе, так, что я чувствую его дыхание на своем лице.

— Или стоит поддаться? — проникновенно спрашивает он.

— Нет.

— Тогда зачем ты это делаешь?

— Прости…

Он ведь и так все знает. Нужно лишь найти в себе силы и сказать это вслух. Уже все равно. Я проиграла. Я никогда не смогу.

Джо ждет. И мы все еще танцуем — так странно.

Хватит игр.

Я останавливаюсь. Он еще пытается вести меня за собой, но я не иду.

— Давай, отойдем в сторону, — говорю тихо.

Он соглашается. И даже выпускает мою руку. Послушно идет за мной.

Потом мы стоим рядом, совсем близко. Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза — так проще решиться. Он ждет.

Он ведь все знает.

— Я поспорила с Мэлли на тебя, — говорю, пока не передумала. — Она сказала, что я плохая ведьма, и ничего из меня не выйдет. А я решила доказать, что это не так. Что я могу заставить любого парня влюбиться в меня. Любого, кого она выберет.

Джо улыбается.

— И ты все еще надеешься?

Это все же… обидно.

— Нет, — говорю твердо. Ну, то есть так твердо, как только могу. — С меня хватит. Я лучше буду мыть пробирки до конца лета и убираться в лаборатории, ничего страшного не случится. Хватит.

— Сдаешься?

— Да! — я смотрю ему в глаза, и сейчас так невыносимо хочется его ударить… не знаю за что, просто выпустить пар. — Ты ведь знал?!

Это не честно.

— Знал, — соглашается он. — Почему бы не подыграть симпатичной девушке.

— Думаю, ты хотел подыграть Мэлли.

У него едва заметно дергается щека.

— А ты не думала о том, что было бы, если бы Мэлли выбрала не меня, а какого-нибудь случайного сына бакалейщика? Ты могла бы убить несчастного еще вчерашним зельем. А если бы не убила, то сейчас бы он давно уже утащил тебя, например, в кабинку туалета, ты б и пикнуть не успела. Здесь, кстати, хорошие кабинки, можно уединиться, удобные. Слышимость, правда, тоже очень хорошая, но это уже не важно.

— Я…

— Да, Триша. И, будь добра, вытащи свою мандрагору сама, и убери в сумочку, а лучше, выброси подальше. А то у меня сдадут нервы, и я выброшу сам, причем, вместе с бюстгальтером, трусиками и всем остальным в придачу.

— Прости…

Хочется расплакаться.

Выкинуть. И я так ошалело лезу вытаскивать прямо здесь, благо вырез блузки не слишком высокий. Кажется, все смотрят на нас. Стыдно.

Он тихо смеется.

А у меня… еще немного, и слезы, я уже чувствую, как начинает щипать глаза.

Но стоит попытаться сделать шаг назад, уйти (так хочется сбежать!) как он ловит меня за руку.

— Триша, подожди, — говорит он, уже без всякого смеха, вдруг ужасно серьезно. — Не убегай. Не обижайся.

— Отпусти. Это и так зашло слишком далеко. Мне не стоило…

— Не обижайся, — он отпускает, но все равно встает так, что мне нужно обойти его, чтобы добраться к выходу, а обойти этого амбала не просто. — Ты хорошая ведьма, Триша, только еще очень неопытная. Ты мне нравишься, даже без всякой магии… не убегай.

Самое страшное, что он мне тоже нравится… даже без всякого пари.

И я не знаю, что мне делать.

— Мне пора домой, — говорю я.

— Останься. Просто потанцуй. Давай, просто потанцуем, раз уж мы все равно здесь?

Он пытается заглянуть мне в глаза.

Магия? Это он может закрыться, а я ничего не могу. И не могу сопротивляться этому.

— Останься, — говорит он почти шепотом. Протягивает мне руку, приглашая. — Мне не хотелось обижать тебя.

— Что тебе нужно от меня?

— Ничего, — он пожимает плечами. — Ты мне нравишься.