— Простите, господа, но альва должна уйти.

— На каком основании? — Эйрик поднялся из-за стола.

— Она альва, — хозяин беспомощно развел руками. — Я предупреждал вас, что будут проблемы, и они будут. Вы так настаивали… Но люди недовольны. Они не хотят спать с альвой под одной крышей.

Эйрик отказывался это признавать.

— Она не альва, — жестко сказал он. — Она такой же человек, как и мы.

— Простите, но у меня есть глаза, и я все вижу. У нас тут слишком хорошо помнят альвийскую магию, чтобы закрывать на это глаза.

— Помнят? Война была давно, едва ли не полвека назад. Кто может помнить?

— Люди помнят, — упрямо настаивал хозяин.

— Кому это может помешать? Вы просили сразу пройти в комнату, не спускаться в зал, и мы прошли. Мы заплатили за комнату, заплатили за ужин, а теперь вы выгоняете нас на улицу? В такую погоду?

Там за окном разыгралась настоящая метель. Ветер сбивал с ног. Ледяной дождь, переходящий в снег, такой сильный, не видно было даже на расстоянии нескольких шагов. Одежда мгновенно покрывалась корочкой льда. В такую ночь просто опасно оставаться на улице, они бы никогда не стали искать гостиницу, если был бы хоть какой-то выбор.

Они не уйдут.

Нет, будь Эйрик один, он мог бы уйти, плюнуть, хлопнуть дверью. Ничего, как-нибудь справился бы. Но Ивен… Да и Хейдар уже не так молод и силен, чтобы ночевать под ледяным дождем.

Эйрик шагнул вперед. Хозяин даже сжался рядом с ним, но отступать от своего категорически не собирался.

— Я вовсе не требую, чтобы ушли все, — словно оправдывался он. — Я прошу, чтобы ушла альва.

— Она не может уйти одна.

— Я бы и рад приютить вас, господа… — хозяин состроил страдальческое лицо. — Но это не в моих силах! Я сделал все, что мог, поймите, господа! Я пытался! Люди недовольны. Я забочусь лишь о вашей безопасности. Если они придут сюда, что вы будете делать?

— Я справлюсь.

Эйрик даже положил ладонь на рукоять меча.

Ивен подошла, положила руку ему на плечо.

— Не надо, — шепнула осторожно.

— Простите, — хозяин обиженно поджал губы, — но если вы хотите устраивать драки в моей гостинице, то я, тем более, буду просить вас уйти. Мне не нужны неприятности.

— Мы можем спать на конюшне? — сухо поинтересовался Хейдар.

— На конюшне? Вы все?

— Хотя бы я и моя дочь. Переждать непогоду. А он останется здесь, раз уж за комнату мы заплатили.

— Я тоже могу пойти на конюшню… — начал Эйрик, но запнулся, под взглядом Хейдара, решил помолчать.

Хозяин задумчиво почесал затылок.

— Это все равно опасно, господа… Если увидят… Люди будет недовольны.

— Мы добавим за ночлег еще вдвое. За беспокойство.

Хозяин заметно оживился, услышав про деньги.

— Сразу видно, вы благородные господа, с вами не будет проблем! Я попробую что-то сделать. Можете спать на конюшне, только ведите себя тихо, старайтесь, чтобы люди вас не видели.

— Вы уже говорили, что мы можем тихо пройти в комнату, — сказал Эйрик. — А теперь выставляете за дверь. Потом выгоните и с конюшни тоже?

— Простите, господа, — хозяин всплеснул руками.

— Где гарантии…

— Помолчи, — холодно оборвал Хейдар, и потом повернулся к хозяину. — Мы согласны спать на конюшне, не волнуйтесь.

— Тогда идем, я провожу вас через черный ход.

* * *

К утру прояснилось, ветер немного утих, и даже солнце чуть проглядывало сквозь облака.

Они выехали на рассвете.

Ивен ехала рядом, с интересом разглядывая Эйрика.

— У тебя такой вид, словно ты, не переставая, пил всю ночь, — усмехнулась она.

— Я не пил вообще.

— И не спал.

— Не спал, — согласился он.

Сама Ивен выглядела вполне отдохнувшей и даже веселой. Все это ничуть не смущало ее, возможно, было уже не раз.

— Я слышала, как ты всю ночь бродил у дверей конюшни, туда-сюда. В метель, в холод… Зачем? Ты мог бы спокойно спать, тебя никто не выгонял.

— С чего ты взяла, то это был я?

Она засмеялась.

— Я альва. Ты забыл?

— Забудешь тут, — буркнул Эйрик.

— Ты считаешь, это несправедливо? То, что нас выгнали? — спросила она, поглядывая на него с интересом.

— Да.

Ивен улыбнулась.

— Я долго удивлялась, почему тебе все равно, почему ты не видишь в этом проблемы. Потом поняла, что ты просто не сталкивался никогда. Ты ничего не знаешь. Ты с юга, и ты мальчишка, альвов никогда не было в твоей жизни. Но здесь все иначе. Мы зашли уже достаточно далеко на север, чтобы это ощутить.

— Ты ни в чем не виновата.

— Альвийский огонь, — сказала Ивен. — Альвы сжигали целые деревни, сжигали людей живьем, и мужчин и женщин. Такое сложно простить, даже если было не с тобой, а с твоим отцом и дедом. Люди помнят.

— Альвы давно ушли.

— Альвы ушли, но я все еще здесь, — Ивен пожала плечами. — Как напоминание.

Эйрик нахмурился, словно пытаясь что-то понять.

— Люди тоже постарались в той войне. Едва не уничтожили мир, разбудили драконов и Синий Камень.

Ивен усмехнулась.

— Синий Камень… Я впервые слышу, чтобы кто-то из людей говорил об этом. Обычно люди говорят только о том, что сделали альвы, и никогда о том, что сделали они сами.

— У меня были хорошие учителя. Я же должен был стать королем, а, значит, должен был знать всю правду. Чтобы не совершать ошибок.

— Знания еще никому не мешали убивать, — сказала Ивен.

— Наверно… — согласился он.

— Альвы ненавидят людей тоже. Возможно, даже больше, чем вы ненавидите нас.

— Вас? Ты считаешь себя альвой? Ты ведь человек настолько же, насколько и альва.

— Среди людей я альва, среди альвов — я человек. Я не буду своей ни там, ни там.

Эйрик нахмурился.

— Тяжело быть везде чужой.

— Я привыкла, — тихо сказала Ивен. — Привыкла к тому, что меня ненавидят. Даже отец привык. Он давно перестал удивляться тому, что меня не пускают на ночлег. Тому, что люди сторонятся.

— Я никогда не привыкну.

— Тебе и не нужно, — сказала она. Чуть-чуть грусти в ее голосе. — Ты уедешь и забудешь все это. Какая тебе разница?

Он повернулся к ней, даже чуть придержал лошадь.

— Ивен… я бы остался… но я не могу…

Она вздохнула. Отвернулась даже.

— Давай не будем об этом сейчас?

— Хорошо, — согласился он.

Долго ехали молча, глядя только перед собой.

— А магия? — просил он. — Скажи, ты ведь умеешь что-то? Огонь? Ветер… Говорят, альвы устраивали целые ураганы и землетрясения. Ты можешь лечить раны, я видел, и даже испытал на себе. А что-то еще?

— Нет, — Ивен покачала головой. — Пока у меня ничего не получалось.

— Ты пробовала?

— Я… — она вздохнула, поджала губы. — Я пыталась быть человеком. Знаешь, всегда очень страдала из-за того, что я альва. Старалась быть похожей на людей. Никакой магии, даже не думать об этом.

— Сложно забыть, если тебе постоянно напоминают об этом.

— Сложно. Но еще сложнее забыть, что я человек. Я словно недоделанная альва, беспомощная, — Ивен поджала губы, погладила лошадь по шее, словно размышляя, стоит ли говорить. — Знаешь, когда сегодня ночью я почувствовала чье-то присутствие за дверью, поняла, что кто-то ходит там, я испугалась. Не могла понять кто это. Я подумала — вдруг они пришли выгонять меня снова. Отец уснул, а я лежала, прислушиваясь. Даже не слыша, а просто чувствуя шаги. С добром или злом — даже это я понять не в силах. А была бы альвой — в этом не было бы проблем. Я сразу бы узнала тебя. Я бы, конечно, не смогла прочитать мысли, но общий настрой — легко.

— И как ты узнала? — спросил он.

Она усмехнулась.

— Ты наступил на что-то в темноте, и громко выругался. Я узнала твой голос.

* * *

— Красивая альва у тебя. Не хочешь продать ее нам?

— Продать? — Эйрик даже не поверил, что расслышал правильно.

— Да! Зачем она тебе? Хорошую цену дадим.

— Нет!

Он схватил Ивен за руку и потащил прочь.

Хейдар остался с лошадьми у ворот, а они отправились немного прогуляться по рынку в Эцуре. До Бларвинда оставалось еще два хороших дневных перехода, не считая сегодняшнего, а продукты уже почти совсем закончились.

Эцур город большой и довольно шумный, зажатый среди непроходимых лесов и болот, здесь сходятся пути с северных земель, дорога с рудников Хастейна, дорога на Ульвид, где рубят лучшие корабельные сосны. Со столичным Вальборгом Эцуру спорить сложно, но это, пожалуй, главный город севера.

Ивен была тут пару раз с отцом, очень давно. И теперь хотелось немного прогуляться по узким улочкам, между высокими, иногда в три, и даже четыре этажа, домами.

— Да брось! Сколько ты за нее хочешь? Разгуливать с альвой по городу — сплошные проблемы. Куда ты ее ведешь? Думаешь, там тебе дадут больше?

Этот невысокий кудрявый мужичок с крупным носом увязался за ними и никак не отставал.

— Торговля людьми запрещена, — Эйрик пытался все время держаться между ним и Ивен, но мужичок вертелся ужом, и это было не просто.

— Так то людьми! А она альва.

— Пошел вон! — рявкнул Эйрик, не выдержав. Рука сама потянулась к мечу.

— Та-ак, — мужичок осклабился, показывая кривые зубы. — Не хочешь по-хорошему, значит? Ничего…

Кивнул, исчез в толпе, словно растворился.

Ивен вцепилась Эрику в руку.

— Пойдем, скорее, — шепнула она.

Лучше всего было поскорее разобраться с покупками и вернуться к отцу. Вся эта история очень не нравилась. Эйрик непрерывно оглядывался, не спуская с Ивен глаз, держа ее за руку. Даже отсчитывая деньги за лепешки с сыром, он старался, чтобы Ивен была перед ним, не отвлекаясь ни на миг.

Но держаться вместе в толпе в большом городе, да еще и на рынке — не так-то просто. Слишком много людей.

Еще осталось купить немного вина, и можно идти. Они старались идти побыстрее, не задерживаться.

Наверно, стоило бы сбежать сразу.

Мужичок появился неожиданно, да еще и не один.

— Не передумал еще? — весело поинтересовался он, потряс увесистым кошельком. — Я хорошо плачу!

Рядом с ним образовались еще четверо, здоровенные бугаи с хмурыми рожами, здоровенными тесаками и явно недобрыми намерениями.

— Нет, — твердо сказал Эйрик.

Бандиты. С бандитами он справится, вряд ли кто-то из них по-настоящему умеет драться. Но за драки в городе запросто могут и повесить, если, конечно, ты не влиятельный лорд. А Эйрик теперь, считай, вообще вне закона. То, что он сын короля — не спасет, ему даже никто не поверит. Бандиты свои, а он тут чужак. Да еще и с альвой.

— Значит, по-хорошему не хочешь?

Эйрик не стал отвечать, только вытянул из ножен меч.

— Держись за мной, осторожно, — шепнул Ивен.

— Как хочешь, — хмыкнул мужичок.

И бугаи бросились на Эйрика все разом. Они дрались просто и без затей. Грязно, налетая всей кучей с разных сторон. Эйрик был лучшим в честном поединке, но к такому он не очень готов. Правилам дворовой резни принцев не учат.

Кто-то рядом завизжал, кто-то принялся звать охрану. Люди расступились, не желая попасть под удар, но слишком темно и не хватало места. Узкие улочки не оставляли свободы маневра.

Эйрик старался держать всех пятерых перед собой, не спускать глаз. И даже успел ранить одного, когда сзади закричала Ивен.

Крутанулся было к ней, забыв обо всем, и тут же пропустил удар в бок. Охнул, тогда еще устояв на ногах. Но было поздно.

— Ивен!

Он еще успел заметить, как двое тащат ее прочь.