Той картой, которую надо вытащить, чтобы развалился весь карточный домик, было решено сделать экспертную оценку. Прокуратура, с подачи губернатора, провела проверку деятельности оценочной фирмы «Бонус» и направила материалы по четырем отчетам («Шахтерскоблэнерго», «Бастион» и еще два приватизированных государственных предприятия) в Наблюдательный совет при Фонде государственного имущества.
«Отчет об экспертной оценке индивидуально определенного имущества, состоящего на балансе ООО Бастион». Эксперт — Частное предприятие «Бонус», г. Донецк. Книгу под таким названием Богдан получил от Дмитрия — нужно было проверить стоимость замещения по оборудованию, лучше Богдана это не мог сделать никто — он же сам всё это покупал и ремонтировал. Объем солидный — двести пятьдесят страниц формата А4. — «Не пожалели бумаги, гады, чтобы доказать, что «Бастион» копейки стоит!»
Богдан сидел над этим отчётом каждый вечер в течении недели. Почти все цифры он помнил наизусть, он писал: где покупали, за сколько, всё можно легко проверить. Первоначальная стоимость в отчете не совпадала с реальными цифрами практически везде ровно в два раза. Так, например, бетонно-растворный узел даже с учетом того, что многое в нем собственного изготовления, никак не обойдется дешевле ста тысяч долларов. В отчете написано — 45. Или экскаватор Комацу новый будет стоить 200 тысяч — «Бонус» считает, что можно такой же купить за 80 (правда в отчете стыдливо не указана модификация и объем ковша — написано «ввиду отсутствия паспорта»).
Стоимость замещения — это цена, которую нужно заплатить за объект, аналогичный оцениваемому. Эта цена для типового оборудования просто берется из прайсов. Если определённая модель уже не выпускается, то берется аналогичная с близкими параметрами. С нестандартной техникой сложнее — нужно делать запросы на завод, приглашать для консультации узких специалистов. Стоимость замещения — это печка от которой начинает плясать оценщик.
После определения первоначальной стоимости (стоимости замещения) оценщик определяет физический износ — эту цифру после четырнадцати страниц теоретического описания признаков износа эксперты просто взяли из актов технического состояния, заполненных предателем Ляденко и еще кем то, под диктовку лесников. Получился, конечно, абсурд — износ бетонно-растворного узла 85 % — значит он стоит 6750 долларов — это громадина с тремя пятидесятикубовыми емкостями для цемента, двумя бетоносмесителями, весами для сыпучих материалов и транспортерами по цене равна запорожцу «Славута».
Следующий метод оценки — метод аналогов продаж. Необходимо привести цены хотя бы трёх — пяти аналогичных объектов, предлагаемых для реализации на свободном рынке (копии объявлений, прайсов и т. д. нужно добавить в приложения к отчёту). Тут, скорее всего, ребята из «Бонуса» сами же и опубликовали объявления, на которые потом сослались. Ну не может КАМАЗ с краном манипулятором 1999 года выпуска в рабочем состоянии стоить четыре тысячи долларов. Батула покупал эту машину бэушной, возникла необходимость для развоза мелких заказов иметь такое чудо техники, чтобы не гонять каждый раз «Ивановец» за самосвалом или не напрягать заказчика поиском и арендой крана для разгрузки. Так вот в 2003 году эта машина была куплена за 10 тысяч долларов с разобранным двигателем и неработающим краном, ещё не меньше десяти тысяч было вложено в ремонт.
В итоге, после сравнения результатов, полученных двумя методами оценки (они теоретически должны быть почти равны) за основу был взята стоимость, выведенная методом аналогов продаж. Затем с помощью коофициента 0,7 была получена так называемая ликвидационная стоимость, то есть стоимость товара, который нужно реализовать в короткие сроки. Так, любимый камаз Батулы стал стоить 2500 долларов. Ты и моцик за эти деньги не купишь!
Закончив составлять список цен на оборудование, который просил сделать куратор Дима, Богдан почитал то, что касается оценки зданий. Так, для себя. Здесь было немного сложнее, чем с движимым имуществом, но всё же кое-что удалось понять.
Итак, затратный метод. С помощью смет, справочников по стоимости строительно-монтажных работ и прайсов на стройматериалы выявляем, сколько обошлось бы построить такое же здание сегодня. Дальше, опять таки используя нормативные сроки службы и данные осмотра здания на сегодняшний день определяем физический износ. Схимичить тут сложно, поэтому и цифры получились у «Бонуса» более менее реальные. Так здание конторы (Шестьсот двадцать квадратных метров, на первом этаже гараж и мастерская, на втором — офис, в башне — комната отдыха) «Бастиона» потянуло на двести тысяч долларов. Триста двадцать долларов за квадратный метр — более менее приемлемо, если учесть, что построить такое здание стоит никак не меньше пятисот долларов за квадратный метр. Метод аналогов продаж экспертами не применялся «ввиду отсутствия данных по реальным сделкам в поселке Ольховая» — идиотизм, конечно, какие могут быть сделки по коммерческой недвижимости в селе, где только одно предприятие. Надо было брать данные по пригороду Шахтерска вообще, если Богдан правильно понял суть этого метода.
Ну, ладно, самое интересное было написано в следующей главе, которая называлась «Оценка методом прямой капитализации дохода». Предполагается, что разумный инвестор, приобретая недвижимость, заплатит за нее цену адекватную величине будущих доходов. Способ получения этого дохода берется единственный — аренда.
Для Бастиона была взята ставка арендной платы в размере полдоллара за квадратный метр. Это мизерная ставка, безусловно, просто взята с потолка, хотя формально оценщики правы: привлекательность этих зданий в селе для аренды почти нулевая, они непригодны для любой деятельности кроме Богданова производства.
Вычисляется годовой операционный доход — 0,5*12(количество месяцев в году)*620 (общая площадь) = 3720 долларов. Стоимость недвижимости является частным от этого предполагаемого годового дохода и ставки капитализации (это ставка выводилась на девяти страницах, но главное, что уяснил Богдан, заключалось в следующем: эта ставка должна быть значительно больше, чем доход от депозита. Это логично — ты вкладываешь в недвижимость, у тебя больше риски. В данном случае, при максимальной ставке депозита на тот момент в 13 процентов, ставка необходимого дохода от вложения собственного капитала была принята в 26 %). Итак, 3720 разделить на 0,26 получается 14 308.
Потом оценщики сравнили результаты, полученные двумя методами, ещё шесть страниц обосновывали, что адекватно определяет рыночную стоимость только доходный метод (да, действительно, теоретически можно построить дворец из мрамора на помойке, который в аренду могут взять только бомжи гривен за 5 гривен в месяц). Дальше всё просто: применили коэффициент 0,7 и вышло, что это ликвидационная стоимость этого здания составляет десять тысяч шестнадцать долларов. Вот так…
Наглядова рада при Фонде государственного имущества поручила сделать рецензии на каждый представленный отчет трем разным экспертам. На основе их выводов состоялось заседание, в протоколе которого было зафиксировано следующее: «Три отчета соответствуют действующим нормам и стандартам оценки. В отчете по определению ликвидационной стоимости имущества предприятия — банкрота «Бастион» допущены ошибки, существенно повлиявшие на результат. Данное решение является рекомендательным для вынесения решения об прекращении сотрудничества Фонда госимущества Украины с вышеозначенной фирмой и передачи соответствующих материалов в правоохранительные органы». Комментируя этот протокол, Дмитрий сказал, что изначально было понятно, что сделку по «Шахтерскоблэнерго» никто не даст расторгнуть — там замазались очень многие. Это конечно понимал и Кацап, но раздуть эту бучу было хорошим пиар-ходом. С теми двумя отчётами по приватизации «Бонус» подстраховался и сделал их совместно с киевской фирмой, директор которой заседает в этом самом наблюдательном совете — что ж они своих сдавать будут?! А с «Бастионом» тут промашка вышла — и поспешили белыми нитками заштопать и пожадничали, не поделились. Было у «Бонуса» согласование с Агентством по банкротству, но наблюдательный совет мнение этих профанов, тупо продающих подписи, мало интересовало. Кроме того, явно прокурорские просили: «Дайте нам хоть что-нибудь на разрыв, что ж мы вхолостую столько лупасили?!»
История с Шахтерскоблэнерго, между тем имела своё продолжение: Кацап поднял серьёзную волну народного возмущения, подкреплённую работой крепаков и после того, как пересмотр приватизации этого предприятия плотно завяз в высоких кабинетах, началось серьёзное движение протеста. Народ повально отказывался платить за электроэнергию по новым тарифам. Должников отключали, они подавали в суд — новые договора с потребителями никто не заключал и не ясно кто прав. Люди не пускали в свои квартиры, чтобы проверить показания счётчика. Начали устанавливать счётчики в подъезде — их разбивали неизвестные лица, ну не поставишь же возле каждого щита по милиционеру. Дошло до того, что в облэнерго стало ни хватать инспекторов, которые проверяют счётчики. Подняли им зарплату — не помогает, не идут люди на эту собачью работу. Идеология движения неплательщиков постепенно оформилась следующая: «Мы все, наши родители создавали, строили это предприятие, электрофицировали область. Потом вы украли все это у нас, у общества. Теперь мы десять лет не будем платить за электроэнергию. Вернее будем платить, но мало. Мы будем делить на десять показания счётчика и платить Вам из этого расчёта. Это справедливая компенсация за то, что вы у нас украли». Конечно, хозяевам облэнерго это очень не нравилось, но прибыль от продажи электроэнергии промышленным предприятиям перекрывала всё с лихвой, поэтому дело это пустили на самотек. — «Ну, платят частные потребители мало, но и воевать с ними выходит дорого, а просто отключать всех подряд — Кацап руки поотбивает, да и никто это не позволит избирателей без света оставить».
Решение о признании аукциона по реализации имущества ООО «Бастион» недействительным явилось основанием для возобновления производства по делу 12/18б, и на основании этого Определения суда, юридическое лицо «Бастион» снова появилось в Едином реестре. «Восставший из ада» — шутил Богдан.
В связи с тем, что на арбитражного управляющего Завадского было заведено уголовное дело по подозрению подделке документов, ему был дан отвод, а новый ликвидатор по фамилии Кайло был назначен по рекомендации регионального отделения по банкротству, то есть губернатора. Судья, поняв что тут явно запахло жаренным, стремилась сделать вид, что она тут не причем, трусилась, чтоб не забрали дело, чтоб самой его закрыть красиво, показательно всё сделав предельно безукоризненно. Да, дескать, был исключительный случай — прокуратура вернула дело уже после утверждения ликвидационного баланса, но там арбитражный начудил с подписями и оценщик подвёл, поменяли управляющего, сделаем новую оценку и все прозрачно, всё по закону.
Батула как то даже имел честь пообедать с «её честью». Подошёл к кабинету, а она выходит.
— Вы ко мне? — Приветливо заулыбалась. — А я в столовую собралась, у меня «окно», вот решила перекусить.
— Давайте вместе пообедаем, я тоже об этом думал.
Так по-простому без формальностей посидели в кафе на соседней улице. Елена Анатольевна и с самого начала показалась ему такой неофициальной, домашней женщиной, никак не шла ей судебная мантия. Добродушное полное лицо, приятная улыбка, добрые, но какие-то усталые глаза. Плотно пообедали — первое, второе, третье и десерт, мило пообщались про погоду и дачные дела. Только когда уже шли к зданию суда, Елена обронила что-то вроде того, что вы, мол, не обижайтесь, в том, в этой истории, ничего личного, неоднозначная была ситуация: «вы знаете как сейчас сложно работать — администрация думает, что мы их филиал, аппеляционный суд диктует своё, силовики лезут напролом через своих боссов». И прибавила уже веселее: «Одно радует — через два года на пенсию».
Около месяца делали новую экспертную оценку, потом Богдан ездил в Киев «защищать отчёт» вместе с милой оценщицей Катенькой. Батулу попросил поехать Дмитрий: «С первого раза отчет не утвердили и замечания касались в основном оборудования. Оценщики посылают своего человека и ты поезжай, поможешь ему».
С заданием справились, правда, сидеть в Киеве пришлось неделю. Остановился Богдан в частной гостинице ухтомского крепака Николаева. Перед поездкой уже привычным делом он открыл свой нетбук и зашёл на сайт «Цитадель».
Платёжная система и интернет магазин князя Ухтомко был замаскированы под он-лайн игру, стилизованную под средневековую стратегию. Каждый крепак кроме личного кода (оригинального цифробуквенного сочетания) был тут обозначен ещё по пяти показателем — по имени, которое получалось после присяги, городу (названия реальных городов имели свои синонимы. Например, Шахтерск — был Степногорском. Запорожье — Вольный град), территориальной единице — тысяче, сословию (боярин, купец, кулак или казак) и профессии (довольно обобщенное определение. Все возможные профессии укладывались в два десятка обозначений — хлебопашцы там механики, учителя). Так Богдан в этой системе был Питирим Строитель, казак седьмой тысячи из Степногорска. Для доступа к личному счету и входу в систему необходимо было подсоединить к порту «железо» — юсбисовместимый ключ, внешне напоминающий флешку, ввести личный код и двенадцатизначный пароль доступа.
В Киеве было восемнадцать гостиниц и общежитий, включённых в систему Цитадель. Каждая имела свой минисайт с фотографиями и видео роликами. Цены особо не отличались — 50–70 кун в сутки, включая оплату завтрака. Все гостиницы были твёрдыми тройками по общепринятой классификации: однокомнатный двухместный или одноместный номер, совмещенный санузел, холодильник, кондиционер, телевизор. Свежий ремонт. Мебель новая.
Батула выбрал гостиницу Николаева, так как она была всего в ста метрах от Китайгородской пустыни — старинного монастыря, в котором он бывал в студенческие годы. Тогда они, вместе со студентами исторического факультета, приезжали в Киев на раскопки и жили в бывших келиях этого монастыря. Чудесное было время. И вот, наконец, в этот приезд в Киев, Богдану удалось походить по знакомым местам, вспомнить молодость. И как хорошо, что рядом была прекрасная девушка Катя, такая внимательная и непосредственная, такая загадочная и знакомая, чем то похожая на ту далекую Лену, которую он так любил на первом курсе.
Они бесцельно бродили по незнакомым улицам, ходили пешком в Пирогово — средневековый музей под открытым небом. Катя была без ума от этих хат-мазанок, окруженных плетнями, суровых рубленных церквей, всего этого близкого родного колорита.
Возвращались вдвоём затемно, совсем одни среди почти настоящего Голосеевского леса. Богдан на всю жизнь запомнил эти глубокие глаза: не скажешь что в них, а за ними качаются кроны деревьев, закрывая, открывая яркие блистающие звезды. Запомнил запах травы (такого не встречал никогда) и пьянящий неземной аромат какого то цветка.