Я всегда знала, что у меня самый замечательный отец в мире. Если честно, я просто не могу понять маму, как она могла с ним расстаться. Он красивый, сильный, добрый, я ужасно скучаю без него целый год. И я немного завидую Вике, когда вижу, как он на нее смотрит.
Мы провели вместе замечательные выходные дни: папа был все время рядом, да и Вика мне тоже нравится. Мне здесь спокойно и хорошо.
Дома у нас всегда шумно. Мама редко бывает спокойна. Когда она в квартире, у нас включено все, что можно включить в принципе: телевизоры в комнате и кухне, компьютер, микроволновка, пылесос, все люстры и светильники, из всех кранов течет вода, а мама при этом разговаривает с кем-нибудь по телефонам, причем одновременно по домашнему и сотовому, не выпуская изо рта сигареты, а из рук карандаш или кисть. Она такая, и я ее очень люблю и немного жалею.
Только с папой мы можем усесться в траву, и целый час молча любоваться старинной церквушкой на вершине холма на другом берегу реки. Потом мы с Маринкой спустились к реке, а Вика отказалась: купальника у нее здесь нет. Она уселась в траву рядом с отцом, и они так и сидели молча.
Маринка спросила меня:
– А Вика, она твоему папе кто? Просто знакомая или подружка?
Я засмеялась, вспомнив, как объясняла папе разницу. Вот, Маринка тоже в этом разбирается. Я снисходительно ответила:
– Знаешь, их не разберешь. Вон, смотри, сидят рядом, молчат.
Маринка вздохнула:
– Молчат – это хорошо. Мои все время ссорятся.
Я кивнула.
– Тогда, конечно, лучше пусть молчат.
Маринка мечтательно сказала:
– Вика красивая. Даже мой дед это заметил. Слушай, это и вправду она тебе такую комнату сделала?
– Ага. И еще в других тоже все сама придумала. Она – дизайнер. И обещала, что мы дальше все вместе будем придумывать. А еще в понедельник приедет ее подруга с братом, будут делать панно в холле и разрисуют мансарду. Ужасно хочется посмотреть, как все это будет делаться.
– А можно, и я приду посмотреть?
– Ну, конечно, можно! Вика ни за что возражать не будет!
Маринка схватила меня за руку:
– Смотри, смотри! Он ее за руку взял!
– Наконец-то! Не подглядывай, сами разберутся.
Потом мы ужинали в ресторанчике с симпатичным названием «Акулина». Мы с Маринкой ужасно проголодались и заказали себе по два салата, куриную котлету и грушевый десерт, Вика выбрала себе забавные помидоры по-архангелогородски, какую-то рыбу, кофе и кусок лимонного пирога. А папе посоветовала попробовать калью и жаркое в горшочке. Несмотря на то, что название очень мне понравилось, это оказался просто суп. Хорошо, что я его не заказала!
Вика кивнула:
– Это тип русского супа-рассольника, очень вкусная штука.
Папа попробовал ложку и с изумлением поднял глаза на Вику:
– Ого! И откуда ты только знаешь о том, что такое калья?
Вика засмеялась:
– А я обожаю книги по кулинарии. Мы с мамой их собираем. Есть даже одна старинная, еще прабабушкина. Был в начале века такой кулинарный бестселлер, его автор – Елена Молоховец. Посвящается молодым хозяйкам.
Мы с Маринкой переглянулись.
– Мама говорит, что интеллигентная женщина не должна много готовить, – засмеялась Маринка. – А папа ее всегда дразнит. Говорит, что ей лучше всего удаются сосиски, или магазинное печенье. Я тоже, конечно, готовить не умею.
Вика сказала:
– А я с детства привыкла возиться в кухне с мамой и бабушкой.
Я вспомнила, что мне бабушка всегда поручала украшение пирогов и печенья, и запечалилась. Вика посмотрела на меня и предложила:
– Тимур, к следующей пятнице мы с девочками приготовим тебе что-нибудь потрясающе вкусное, а еще испечем летний пирог с ягодами.
Он заинтересованно покивал.
За соседний стол уселась компания взрослых и два мальчика. Один – еще маленький, а второй – вполне ничего, лет двенадцать на вид. Папа весело поздоровался с темноволосым мужчиной, кажется, они знакомы по работе. Вика им всем доброжелательно заулыбалась.
Пока взрослые делали заказ, мы с мальчишками спустились вниз, к игровым автоматам. Саша, тот, что постарше, выиграл в тире нам с Маринкой рыжего щенка, а Тема вытащил из прозрачного ящика белоснежного пушистого котенка и протянул его мне:
– Девчонки любят всякую чепуху, вроде мягких игрушек.
Я засмеялась, но котенка взяла.
Мы поднялись в зал со своими трофеями. Вике очень понравился мой котенок. Она спросила Тему:
– Не жалко отдавать?
Сидевшая за соседним столом молодая женщина, наверное, Темкина мама, засмеялась, что у них дома есть такой же точно котенок, он очень похож на свою мать, кошку Маню. Остальных разобрали знакомые, а этого отдавать жалко, уж очень он забавный.
Папин знакомый обнял ее за плечи и не то похвалил, не то поругал:
– Они с племянницей Ташей – известные кошатницы, развели полный дом кошек.
Темкина мама ему заулыбалась и потерлась носом о его плечо. Когда она поднялась, стало видно, что они ждут ребенка.
Перед отъездом мы с мальчишками обменялись электронными адресами, можно будет поболтать, обменяться фотками.
На обратном пути мы завезли домой Маринку, договорились, что завтра весь день будем загорать на речке, и Вика упросила отпустить Маришку с нами. Она клятвенно заверила деда, что в воду ее не пустит, девочка просто посидит в шезлонге. Маринка подкатила глаза:
– Ну, деда!
На наши кошачьи вопли пришла бабушка, она выслушала уверения Вики и доверила «несчастного ребенка» нам на целый день.
Мы приехали домой, папа загнал машину в гараж, а мы с Викой разошлись по комнатам. У себя в спальне я поставила Темкиного котенка на полку к куклам и уснула, как убитая.
Утром мы с Викой заехали к Тане, забрали часть готовых портьер, накупили продуктов в универсаме и на рынке. Вика потащила меня выбирать купальник, но взяла совсем не тот, что посоветовала я. Она засмеялась:
– В этом наряде я буду похожа на гурию. Давай возьмем вот этот, он строже, зато его можно одеть под шорты вместо майки.
Потом мы выбрали купальники мне и Маринке.
Мы купили еще пляжные шлепки в цвет купальников, две кепки и парео для Вики.
Нагруженные своими покупками, мы заехали за Маринкой и вернулись домой как раз в тот момент, когда сердитый папа вышел на крыльцо с телефоном в руке.
– Я уж хотел объявлять вас в розыск, – вместо приветствия буркнул он. – Почему меня не дождались?
Вика виновато глянула на него:
– Я хотела, чтобы ты выспался, как следует. Хоть раз в неделю!
Я прошмыгнула в дом мимо него и завопила оттуда:
– Идем скорее купальники примерять!
Он проводил меня недовольным взглядом:
– И опять без меня?
Я хладнокровно заметила:
– Если перестанешь сердиться, мы тебе все-все покажем.
Мы с Маринкой быстро все перемеряли, несмотря на гипс, она уже довольно ловко скакала. Потом мы устроили папе показ мод на веранде, но Вика в нашем, как она выразилась, «дефиле» участвовать отказалась категорически. Она спустилась к нам уже в купальнике и шортах, темные очки она заправила дужками и сдвинула их наверх, на волосы. Она подкрасила губы светлой блестящей помадой, которая ей очень шла.
Папа, конечно, сразу же поднялся из кресла и пошел помогать ей.
Вика завернула нам бутерброды, уложила еду в плетеную корзину, налила в термос холодный компот. Мы засунули в «Волгу» плотную подстилку, шезлонг для Маринки, покидали в багажник всякие мячи и надувные подушки, оставшиеся в доме еще с прошлого года, и, наконец, поехали.
У нас с папой есть любимое место на берегу, это немного дальше от дома, зато там тихо и нет народа. Вот и сегодня, мы практически весь день пробыли на берегу одни. Только под вечер подъехала какая-то веселая компания с выпивкой и громкой музыкой, но мы уже собирались домой, так что они нам не помешали.
Вика и я целый день то плавали, то загорали. Папа временами присоединялся к нам. Я показывала ему, как научилась нырять. Они с Викой плавали наперегонки, но меня с собой не взяли. Мы играли в воде в мяч, жалко только, что Маринке нельзя в воду. Потом мы затеяли играть в карты, потом ели свои бутерброды. В общем, день прошел прекрасно.
Вечером мы уселись на веранде пить чай, к нам присоединилась и тетя Катя. Мы с Маринкой рассказали ей, как провели время на реке.
Папа молча пил чай из большой кружки, вытянув длинные ноги.
К вечеру стало прохладно, Вика набросила на плечи свитер и сменила шорты на джинсы.
Подъехали Маринкины дедушка с бабушкой, привезли нам к чаю коробку печенья и конфеты. Вика усадила всех пить чай.
Тетя Катя поднялась с Маринкиной бабушкой в комнаты, показать дом после ремонта. Наша бабушка дружила с ней, а дедушка так и вообще работал вместе с Маринкиным дедом, раньше они часто у нас бывали.
Папа обсуждал с Алексеем Федоровичем чье-то назначение, мы с Маринкой слопали почти всю коробку конфет, когда, наконец, женщины вышли к нам на веранду.
Маринкина бабушка сказала:
– Вика, какая же вы умница! Мне очень понравилось все, что вы сделали в доме. Думаю, что Лена тоже порадовалась бы. Вы уж извините, что так обстоятельно все осматривала: у меня в этом деле есть свой меркантильный интерес. Мы посоветовались с Алексеем Федоровичем и хотим просить вас об услуге: Маринка просто в восторге от того, как вы обставили и отделали комнату Вероники, и мы просили бы вас устроить что-то подобное и для Марины через фирму Тимура. Екатерина Алексеевна мне сказала, что сейчас у вас свободный график и не очень много заказов, так что уж не откажите в просьбе.
Алексей Федорович засмеялся:
– Маринка не просто в восторге, она нам все уши прожужжала.
Вика задумалась над предложением, но тут папа ее неожиданно поддержал:
– Давай, Вика, берись. Ты ведь этого и хотела, как я понимаю. Я тебе ребят оставлю еще на неделю. Тем более, что Тамара Николаевна, заведующая детсадом, решила вопрос с деньгами, и я уже официально передаю тебе работы по детскому садику. Если нужно, подошлю сметчика.
Она покачала головой:
– Не надо, это я и сама могу. У тебя ведь «Гранд-смета» есть в компьютере? Ты мне лучше Колю оставь.
Папа кивнул, ободряюще улыбнулся ей.
Вика прижала к порозовевшим щекам пальцы:
– Ой, это так неожиданно для меня. – Потом подумала, улыбнулась Маринке, сказала: – А что, попробовать и в самом деле!
Все обрадовались, особенно Маринка. Вика обняла ее, так, что я даже немножко заревновала, спросила:
– Поможете мне?
Мы энергично закивали, а дедушка Маринкин подвел итог:
– Ну, стало быть, по рукам.
Вика договорилась, что завтра подъедет за Маринкой, и мы вместе посмотрим, что там можно сделать. А дедушка обещал свозить нас в город, посмотреть мебель и отделку.
Все поднялись, чтобы проводить их к машине, загрузили хохочущую Маринку и усадили ее бабушку.
Я слышала, как она наклонилась к папе и потихоньку от всех сказала ему:
– Кажется, тебя можно поздравить! – и многозначительно кивнула в сторону Вики.
Папа засмеялся:
– Спасибо, Лариса Евгеньевна!
– За что, за поздравление? – озадачилась она.
– Не только. Хотя, и за добрые слова тоже.
Из-за дурацкой разницы во времени я поздно засыпаю, поэтому утром пропустила отъезд папы. Выглянула в окно, и увидела только возвращающуюся от ворот Вику. Лицо у нее было печальное. Хотя, если разобраться, я тоже сова, и по утрам мое настроение легким и радостным никак не назовешь. А мама по утрам так и вообще ходит с перекошенным лицом.
Я слетела по лестнице вниз и наткнулась на Вику.
– Ты чего не спишь? – удивилась она.
– А ты?
Она чуть смутилась:
– Я Тимура провожала. Все-таки ему далеко ехать, он должен чувствовать, что ему кто-то машет вслед. Так моя бабушка говорила.
– А чего ты печальная такая?
Она честно посмотрела на меня:
– Мне с ним спокойно. Все кажется простым. Он за все отвечает. Понимаешь?
Я кивнула. Примерно то же в присутствии отца испытываю я. Только мне кажется, что он хотел бы услышать немножко другое от Вики. Как бы половчее узнать у нее, что она на самом деле к нему чувствует?
– Ты что-то хочешь спросить у меня?
Я решилась.
– А ты не обидишься? Я хотела спросить, он нравится тебе? Ну, по-настоящему?
Она стала еще печальнее, но кивнула утвердительно.
Я радостно затараторила:
– Ну, тогда все здорово. Про него я точно знаю, что ты ему очень-очень нравишься. Вот хочешь, придумай ему какое-нибудь испытание.
Вика против воли рассмеялась.
– Какое еще испытание? У нас и так все трудно. Юра и Саша – его друзья, он не привык от них скрывать что-то, а тут такое. Может, он уже и жалеет, что так произошло все? Ну, что я здесь осталась?
Ага, как же, жалеет он! Странные люди – взрослые, нет бы честно друг с другом объясниться, так они ходят вокруг да около, придумывают себе разное и мучаются при этом.
Она вздохнула:
– Пойдем досыпать. У нас с тобой сегодня трудный день, мы должны доказать, что мы можем что-то.
– Кому доказать? Маринкиному дедушке?
Она засмеялась:
– Нет, в первую очередь себе. И Алексею Федоровичу, конечно, то же!
В мебельном салоне на Красной, с известным еще по Москве названием, у нас глаза разбежались. Как оказалось, Вика знакома с московскими хозяевами салона, она созвонилась с ними, и вокруг нас сразу засуетились: пригласили в отдельный кабинет, выставили всякие напитки, принесли журналы и каталоги.
Директор салона, довольно упитанный молодой человек, так и увивался вокруг Вики.
Когда он отвлекся, я сердито спросила:
– Чего это он?
Вика махнула рукой:
– Так принято. Я у них часто делаю заказы. Чем больше платишь, тем больше внимание.
Она и Алексей Федорович изучали каталоги, а мы с Маринкой отвлеклись на огромный аквариум. Появившийся директор привел с собой менеджера, который тоже подсел к столу, а сам отошел к нам.
Несмотря на упитанность, он оказался очень приятным: порассказал нам с Маринкой массу интересного обо всех рыбках и растениях. Я простила ему то, что он вертелся около Вики, когда он тихо спросил меня, кем она приходится Алексею Федоровичу. Кажется, она ему просто понравилась, и он уделял нам внимание не только из-за выгодного заказа.
Вика и Алексей Федорович ушли оформлять заказ, а мы еще некоторое время поболтали.
Потом мы целый час выбирали обои и всякие скучные вещи, а потом еще час рылись по каталогам в магазине тканей. Скучища! Мы с Маринкой решили, что делать новые интерьеры не так уж и интересно.
Алексей Федорович накормил нас обедом в маленьком ресторанчике. Подозреваю, что наша прогулка очень развлекла его. Он даже как-то помолодел. Вика тоже разулыбалась.
Она повернулась к Маринке:
– Я так и вижу уже твою комнату. Это будет комната девочки с голубыми волосами.
Маринка засмеялась:
– Ты мне покрасишь волосы в голубой цвет?
Я снисходительно пояснила:
– Это только так говорится. Значит, будет комната, как у Мальвины. Правда?
Дедушка заметил:
– И правда, тебе это очень подойдет.
После обеда мы еще немного прогулялись по старым улочкам города, там, где пешеходная зона. Полюбовались на выставленные местными художниками картины, всякие безделушки. Мы с Маринкой купили себе бисерные фенечки.
В антикварной лавке Вика запала на какой-то непонятного назначения серебряный черненый чернильный набор для стола. Мы с Маринкой удивились:
– Что сейчас в нем можно держать? Гусиные перья и чернила?
Она засмеялась:
– Можешь хранить в нем свои фенечки. Ты только посмотри, какой он красивый! Он изумительно подойдет к бюро в твоей комнате.
Дедушка благосклонно покивал и безропотно оплатил недешевую покупку.
В общем, домой мы добрались практически к вечеру.
От крыльца навстречу к нам шла невысокая очень коротко стриженная светловолосая девушка. Они с Викой поцеловались, и Лена, так звали девушку, познакомила нас со своим братом. Он, конечно, гораздо старше нее, но тоже ничего: аккуратно подстриженная бородка, светлые волосы, стянутые в хвостик, василькового цвета глаза. Если бы я не знала, что он художник, то тут же и догадалась бы.
Пока нас не было, тетя Катя их напоила чаем с пирогами.
Мы с Викой помогли им разместиться. Лена поселилась с Викой. Понятно, что им хочется поболтать, как говорит моя мама, «на воле».
Федора разместили в одной из гостевых комнат второго этажа. Он осмотрелся с холлом, где будет размещено его панно, и строго потребовал, чтобы во время работы ему не мешали, и работу не обсуждали. Вика покивала, и мы сообща решили, что будем ходить в дом по запасной наружной лестнице. И еще Федор предупредил, что работает он только по ночам, а днем спит до обеда. Мы приготовили ему термос с кофе, и оставили работать.
Лена засмеялась нашему удивлению:
– Федька всегда такой! – Она повернулась к Вике: – Ты не волнуйся, все будет путем. Кажется, вы все ему понравились. Я сначала переживала, что он откажется. А я очень хотела получить этот заказ: с тобой увидеться, наконец, а то ты после своего замужества как пропала, да и, честно говоря, имею в этом свой интерес. У Федора после выставки упадок сил, так замучили чиновники, просто спасу нет! А тут заказ в деревне, на свежем воздухе, река, тишина, блеск! То, что доктор прописал. И тебя знаю, что ты его творчеству не помешаешь. Надеюсь, вы не ждете других гостей.
Вика отрицательно помотала головой, обняла Лену за талию:
– Ленка, как я рада, что ты приехала! Мне с тобой посоветоваться надо. Ты на меня всегда благотворно влияла.
Лена кивнула:
– Наговоримся, еще и надоем. Я у тебя пару недель погощу. Федор пропишет основные места, а я уж потом закончу остальное. У него всего неделя свободная выбралась. Да ты не волнуйся, мы с ним всегда в паре работаем. – Она вздохнула. – Это Федька у нас в семье гений, а я так, подмастерье!
Мы поднялись в мансарду. Лена глянула на Викины эскизы и воодушевилась:
– Вот здорово ты придумала!
Вика попросила ее:
– Надеюсь, ты не откажешься от помощников? Вероника у нас тоже творческая личность, и у нее руки чешутся помочь тебе с росписью стен.
Лена с интересом на меня глянула:
– Ага, племя младое, незнакомое! Посмотрим, посмотрим, что вы умеете!
Она так здорово смеялась, что ее широкоскулое невзрачное лицо становилось почти хорошеньким.
Вика посмотрела, как я укладываюсь на ночь, вышла в коридор, и я услышала, как Лена сказала Вике:
– Ну, подруга, рассказывай про свою замужнюю жизнь. Вижу, что тебе нужно выговориться.