Оставшиеся кардиналы Урбана, числом четырнадцать, опасаясь мести Климента VII, собрали конклав и выбрали нового папу из своей среды, молодого человека, Петра Томачелли, неаполитанца, друга семьи Косса и ровесника Бальтазара. Ему было тридцать лет, и, в отличие от Бальтазара, теолога и доктора обоих прав, как-никак, он был абсолютно безграмотен, по свидетельству Дитриха фон Нима. Полагаем, однако, что бы там ни писал злой на всех Дитрих фон Ним, латынь-то он знал и обычной грамотностью владел!

Быстрота выбора не должна нас удивлять. Когда-то выборы нового папы затягивались неимоверно, иногда на годы. В борьбе с чем были изобретены новые правила выбора: «конклав», что значит – под ключ, когда кардиналов-выборщиков запирали, иногда даже замуровывали двери, до тех пор пока они не придут к согласию. Ежели кардиналы затягивали выборы, им сокращали рацион, подавая в окошко лишь хлеб и воду.

При этом, однако, кардиналы-выборщики могли иметь помощников (не более трех), и, возможно, Бальтазар Косса был таким помощником, «конклавистом» на выборах Томачелли.

На другой день по избрании Томачелли, ставший Бонифацием IX, вызвал Коссу и назначил его архидиаконом в соборе Святого Евстафия, попросив быть при нем помощником и секретарем. Любопытно (Парадисис не говорит об этом ничего), в какой мере сам Косса повлиял (смог повлиять?) на выборы нового папы. А что смог – почти несомненно. Ведь именно с этим избранием Бальтазар, наконец-то, окончательно разделывается с пиратским прошлым и становится на твердый путь духовной карьеры (и на твердый путь, добавим, упоминания в исторических источниках).

Климент VII, что можно было предвидеть, тотчас предал Бонифация IX анафеме. «Пусть угаснет навсегда светильник их жизни («их» – сторонников Бонифация), а души сгорят в адском огне, да обрушится на них гнев Всевышнего», – писал авиньонский понтифик.

Дитрих фон Ним удостоверяет, что Бонифаций IX вообще «часто не понимал документов папской канцелярии и с трудом расписывался в них». Естественно, было ему, как и предполагает Парадисис, привлечь для ответа Бальтазара Коссу.

Ответ Клименту VII Бальтазар Косса сочинил в одну ночь, и это была в самом деле еще более страшная анафема, чем посланная Климентом VII. Вот ее текст:

«Правителю мрака, Сатане, обитающему в глубине преисподней и окруженному легионом дьяволов, удалось сделать своего наместника на земле, антихриста Климента VII главою христианства, дать ему советников-кардиналов, созданных по образу и подобию этого дьявола, сынов бахвальства, сутяжничества и их сестер – алчности и наглости.

Да ниспошлет на него Господь слепоту и безумие, да разверзнутся небеса и поразят его громами и молниями. Да падет на него гнев Всемогущего и Святых Петра и Павла. Пусть проклянет его всяк входящий и выходящий. Да будет проклята пища его и все его добро, и псы, охраняющие его, и петухи, для него поющие. (Косса писал все это ухмыляясь, и «петухов» вставил едва ли не из озорства, впрочем, тут же явив основательное знание как Святого писания, так и церковной истории). Пусть постигнет его судьба Датана и Аверроэса. Пусть ад поглотит его живым, как Анания и Санфира, оболгавших Господа, пусть будет наказан он, как Пилат и Иуда, предатели Господа. Да падет на него проклятие Девы Марии и всех святых, да постигнут его страшнейшие пытки ада, как губителя церкви. Пусть вся Вселенная встанет на него войной. Пусть разверзнется и поглотит его земля и даже имя его навсегда исчезнет с лица Вселенной. Пусть все и вся объявят ему войну, пусть стихия и люди встанут против него и уничтожат. Пусть жилище его превратится в пустыню. Пусть святые при жизни помутят ему разум, пусть ангелы после смерти препроводят его черную душу во владения Сатаны, где дьяволы, несмотря на заключенное с ним соглашение, будут истязать его за содеянные им преступления.

Пусть Всемогущий и все святые пошлют вечное проклятие наместнику Сатаны и его советникам-кардиналам, подобное тому, каким был проклят Иуда Искариот и Юлиан Отступник. Пусть погибнут все сторонники антихриста Климента VII, как погибли Диоклетиан и Нерон. Да будут сочтены их дни и достойны сожаления. Пусть обрушатся на них невзгоды и голод, пусть поразит их проказа и другие болезни. Да будет проклят их род, да не поможет им молитва, не снизойдет на них благословение. Пусть будет проклято любое место, где они живут, и то, куда они переедут. Проклятие всем, кто не признает Бонифация IX. Пусть преследует их проклятие днем и ночью, всечастно, едят она или переваривают пищу, бодрствуют или спят, разговаривают или молчат. Проклятие их плоти от темени до ногтей на ногах, пусть оглохнут они и ослепнут, пусть поразит их немота, пусть отнимутся у них руки и ноги, пусть преследует их проклятие, сидят ли они или лежат. Проклятие им отныне и во веки веков, до второго пришествия. Пусть дохнут они, как собаки или ослы, и волки пусть разрывают их смрадные трупы. И пусть вечно сопутствует им Сатана и его черные „ангелы“. Аминь!»

Анафема читалась во всех церквах, подчиненных Бонифацию IX.

В обмен на эту услугу Косса, по словам Парадисиса, попросил Бонифация IX назначить в свой собор двух его друзей, Ринери Гуинджи и Гуиндаччо Буонаккорсо.

Бонифаций, конечно, являлся скорее светским человеком. Но он был хваток, тверд, при умном Коссе он и сам оказался хорош на своем месте. А выбирать умных советников – это три четверти успеха всякого властителя!

Новый папа больше всего нуждался в деньгах. И получал их в основном с продажи церковных должностей, то есть от той самой симонии. Существовала даже такса: за место священника, скажем, бралась тройная сумма годового дохода, продавались и епископские места, и места настоятелей монастырей. И, не в редкость, настоятельницей женского монастыря становилась состарившаяся богатая куртизанка. Деньги решали все. Продавалось даже ожидание мест, церковный воздух, так сказать. Все тот же Дитрих фон Ним пишет: «Не думаю, чтобы еще когда-нибудь существовал человек, проявивший такую же изобретательность и наглость в поисках средств к личному обогащению, как Бонифаций IX».

Иные, более объективные источники, говорят о поправке папской казны и не столько о продажах должностей, сколько о раздаче (за плату!) викариатов и прочих прав и привилегий в городах и областях Патримония. Так, Альберто д’Эсте получает викариат в Ферраре за 10 тысяч флоринов в год, Антонио де Монтефельтро – в Урбине за 1300 флоринов в год, городские выборные власти Болоньи – викариат этого города за 5 тысяч флоринов в год и т.д. Сверх того Бонифаций, единственный из пап, ухитрился отпраздновать с ничтожным перерывом два юбилейных года, сильно поправившие папскую казну.

Парадисис перечисляет многочисленные жульничества нового папы с продажею и перепродажею должностей, «очень скоро приведшие к тому, что Бонифацию попросту перестали верить». Получалось что-то очень уж похожее на нашу торговлю ваучерами, которые так же точно ничего толком не обеспечивали, как и Бонифациевы обещания получить доходный пост в будущем, которые продавались за наличные деньги. Обещания за деньги! Чем, в самом деле, не ваучеры или не акции «МММ»! (А также все прочие наши акции…) Истинно, ежели дело было так, на слишком умного человека Бонифаций не больше тянул, чем.., но воздержусь от дальнейших сравнений. Совсем иной «почерк» имело то, что делал сам Бальтазар Косса. Здесь все обличало уверенность руки и недюжинную силу ума.

Парадисис, опять же, говорит прежде всего о любовных увлечениях Бальтазара:

«Яндра делла Скала была помещена в одном из самых богатых и хорошо сохранившихся дворцов, тогда как вечный город находился в весьма плачевном состоянии. Ее наш герой навещал по ночам, – пишет Парадисис. – А днем он часто не мог решить, какую из римлянок, своих новых любовниц, предпочесть и осчастливить своим посещением, так как их было слишком много. Никто не пользовался у женщин таким успехом, как священники. Они считались самыми изысканными любовниками, так как были самыми образованными людьми в ту эпоху…»

Одновременно Парадисис замечает, что Косса «думал». «И как-то выкраивал время на это, не оставляя своих любовных похождений».

Простой расчет времени, однако, показывает, что тут что-то не так или, по крайней мере, не совсем так. Всего год прошел со смерти Урбана VI, на престоле Святого Петра сидит, по свидетельству фон Нима, невежда, озабоченный лишь денежными доходами папской казны, а меж тем Косса успел уже съездить во Флоренцию и Павию, чтобы уговорить жителей Тосканы и Ломбардии поддержать Бонифация IX. (И уговорил!) Ему удалось добиться заключения перемирия на тридцать лет, хоть и нарушенного через некоторое время. Более того, ему удалось «разными дипломатическими ухищрениями» (Какими? Как?) оторвать «этот город Адриатики и авиньонского папы» и присоединить к городам, поддерживающим Бонифация IX.

В это же время, продолжим, Косса вел активную переписку, работал за Бонифация, надо думать, и в церкви служил, и создавал себе круг знакомств, достаточно прочный, чтобы на него можно было опереться в своей дипломатической деятельности. И это при том, что днем он искал встречи с новой любовницей, а ночи проводил с Яндрой? Конечно, тридцать лет – полный расцвет мужских сил, но все же! Успевать «думать», вести успешные дипломатические переговоры, «добиваясь кардинальных решений», – многонько набегает!

Мечтал ли он уже тогда о папской тиаре? Неведомо. Но не удивимся, ежели и мечтал, хотя при молодом папе мог ли он рассчитывать на естественную возрастную смену римского первосвященника? Во всяком случае, посланный Бонифацием IX в Болонью, Косса заявил друзьям: «В Болонью я еду за понтификатом!»

Не Яндра ли, конечно, не бросившая своего колдовства, нагадала ему такое?