Она решила начать с кафе. Встретились там один раз, встретятся еще. Поэтому Линда начала ходить в кафе ежедневно на five o’clock. Она сидела, пила свой любимый чай и вспоминала. Многое, правда, ускользало. Как песок сквозь пальцы – вот-вот удержишь, а нет, он все равно течет вниз. Ее раздражало и то, что чужие воспоминания тоже толпились в голове. Линда уже точно определяла, какие из них принадлежат Миранде. Что ее беспокоило теперь больше – это чувства к Марку. То ли Миранда вмешивалась в процесс, то ли Линда сама любила его, независимо от того, что он наделал. В какой-то степени его поступок даже казался ей привлекательным – так любить свою жену!

Однажды в кафе к ней подсел альтербион. Мест не было, и он вежливо поинтересовался:

– Если вы никого не ждете, могу я нарушить ваше уединение?

– Да, садитесь, конечно, – Линде неожиданно захотелось с кем-нибудь поговорить, а не сидеть снова в одиночестве.

– Стив, – представился альтер, – к сожалению, не совсем человек, – он усмехнулся.

– Да и я непонятно кто, – Линда грустно посмотрела на собеседника. – Во мне живут два человека, а мужчину, вселившего в меня вторую женщину, я непонятно почему люблю…

– Любовь разуму не подвластна, – изрек альтер, – мой хозяин, очень пожилой мужчина, влюбился в молодую девушку. Заказал меня. В виде своей молодой копии. Вместо него с девушкой живу я. Она не знает, что я альтер. Или знает, но не говорит об этом. Хозяин любит ее и чего только не заставляет меня делать. Я покупаю каждый день ей розы, подарки, вожу в рестораны – хозяин богат и не скупится. Он смотрит на нее моими глазами, трогает моими руками. Что он с этого имеет? Красивую картинку, не более. Но такая вот любовь. Рад и этому…

– Я так не хочу! – замотала головой Линда, – не хочу чужими руками трогать! – она вдруг ясно представила себе Миранду, дотрагивающуюся до щеки Марка. – Сама, только сама! Понимаешь, он, конечно, мерзавец, – Линда говорит немного спокойнее, – но я просыпаюсь – думаю о нем, засыпаю – думаю о нем.

– Любовь, – подтверждает «диагноз» альтер. – Поверь мне – я-то уж знаю. Меня создавали для того, чтобы любить. Понятия «мерзавец» – «не мерзавец» в меня не закладывали. Я просто люблю. Безусловно. Ты попробуй так же. – У альтера замигал телефон. – Привет, сладкая моя! Бегу, бегу! – его голос звучал нежно и ласково, на лице блуждала счастливая улыбка. – Помчался. Удачи! – он сверкнул идеально-ровными, белоснежными зубами и только что не полетел к выходу.

Линде безумно захотелось позвонить Марку и тоже сказать ему что-нибудь приторно-сладкое. «Покончу с этим делом и сразу позвоню, – решила она, – а то будут его всякие трогать! Нечего!»

Линде захотелось швырнуть что-нибудь в официанта, или перевернуть стол, или… Она посмотрела по сторонам. Глубоко вздохнула, как ее учил Марк, сосчитала до десяти и спокойно продолжила пить чай.

Гуляя как-то утром по городу, Линда четко вспомнила своих родителей. Она остановилась посреди улицы. Люди проходили мимо, толкали ее, но она стояла и стояла, погрузившись в воспоминания. Они жили в большом красивом доме. Мама не работала. Где работал папа, Линда не помнила, но зарабатывал он много. Ее баловали, ни в чем не отказывали. Она вспомнила, что они оба погибли в автокатастрофе, когда ей было четырнадцать.

– Родители тебе оставили много денег, детка, – слова адвоката, который вел их семейные дела, сами по себе зазвучали у нее в голове, – дом, счет в банке – тебе не о чем беспокоиться…

Линда готова была отдать все деньги на свете, лишь бы родители остались живы. Она попыталась вспомнить, где находится тот дом, в котором она жила, и не смогла. Зато быстро обнаружила здание, в котором работала. Это был офис крупного глянцевого журнала. Линда походила вокруг и, в конце концов, села на скамеечку напротив главного входа. Она прикрыла глаза, и неожиданно перед глазами всплыла картинка: рыжая девушка-модель с одной из первых обложек, над которыми работала Линда. Картинка будто была двойной. Линда видела обложку и в то же время видела, как она – Миранда – идет по коридорам здания, как встречает ее – Линду – кивает и заходит в кабинет главного редактора…

Линда открыла глаза. «Она – часть меня, и от этого никуда не деться. Мне надо ее полюбить», – мысль Линде понравилась, и она впервые за последние несколько дней улыбнулась.

На следующий день Линда увидела свой дом. Видимо, ноги сами привели ее к этому месту. Она смотрела на него с грустью и отчаянием. Воспоминания детства затопили ее сознание. Линда прислонилась к дереву, и неизвестно, как долго она простояла бы так, если бы в какой-то момент дверь дома не открылась…

– Линда? – женщина смотрит на нее с ужасом в глазах. Линда молча кивает. – Ты же вроде как умерла? – женщина поправляет модную шляпку на голове и теребит лайковые перчатки в руках. – Он сказал, что ты умерла!

Линда понимает, что перед ней стоит ее подруга по колледжу.

– Ребекка! – восклицает Линда. – Кто тебе сказал, что я умерла?

Ребекка в смятении оглядывается по сторонам.

– Твой муж, Пол, почти три года назад. – Ребекка говорит, запинаясь на каждом слове. – Не знаю, зачем ты вернулась. Мы давно поженились. Дом принадлежит Полу. Что тебе нужно? – голос звучит все увереннее.

Линда поворачивается и идет прочь от бывшей подруги и воспоминаний детства. Осталось только поговорить с бывшим мужем. Она задаст ему всего один вопрос: какое же преступление он тогда совершил, что при всех ее деньгах Линде пришлось продавать самое себя?