Ли Соер смотрел на покрытые изящными скульптурными изображениями стены и пол из черно-белого мрамора. Мраморные плиты были треугольной формы. Он подумал, что они, вероятно, передают изощренную художественную мысль, однако сейчас они вызывали у агента лишь острую головную боль.
Через поддерживаемую парой искусственных коринфских колонн изящную резную березовую дверь со стеклянными панелями в узорах до него из большого зала ресторана доходил звон посуды и столового серебра. Он снял пальто, шляпу и передал хорошенькой молодой женщине в короткой черной юбке и плотно облегающей блузке, подчеркивающей ее фигуру, хотя в этом не было никакой необходимости. Она тепло улыбнулась и вручила ему жетон. Ноготь ее пальца неуловимо скользнул по его ладони, где лежал жетон, и впился в кожу достаточно глубоко, чтобы вызвать покалывание в определенных интимных местах. Ей, наверно, дают большие чаевые, подумал он.
Появился метрдотель и уставился на агента ФБР.
— Я к Франку Харди.
Метрдотель пробежал глазами по мятому костюму Соера. Его суровая оценка не осталась незамеченной агентом, который воспользовался моментом, чтобы подтянуть штаны. Люди с таким телосложением, как у Ли, проделывают подобную операцию много раз в течение дня.
— Как здесь с гамбургерами, приятель? — спросил Соер. Он вытащил жевательную резинку, свернул ее и засунул в рот.
— Гамбургеры? — Казалось, мужчина был готов сквозь землю провалиться. — Здесь французская кухня, сэр. Самая лучшая в городе. — В его произнесенных с акцентом словах кипели нотки негодования.
— Французская? Здорово, полагаю, ваша жареная картошка в таком случае великолепна.
Резко повернувшись на каблуках, метрдотель провел Соера через огромный обеденный зал со свисавшими с потолка сверкающими хрустальными канделябрами, мимо сидевших здесь постояльцев, внешний вид которых неплохо вписывался в окружающий интерьер.
Как всегда элегантно одетый Фрэнк Харди поднялся со своего места в угловой кабине и кивнул головой старому партнеру. Через секунду появилась официантка.
— Что будешь пить, Ли?
Соер пытался поудобнее устроить свое огромное тело.
— Бурбон со слюной, — проворчал он, не поднимая головы.
Официантка уставилась на него непонимающим взглядом.
— Извините?
Харди рассмеялся.
— Грубо выражаясь, мой друг имеет в виду неразбавленный бурбон. А мне еще мартини.
Официантка ушла, закатив глаза.
Соер высморкался в носовой платок и продолжал разглядывать помещение.
— Вот это да! Фрэнк, я рад, что ты выбрал такое место.
— Почему?
— Если бы выбрал я, то мы сидели бы у «Шони». Возможно, так лучше. Я слышал, здесь трудно заказать столик в это время года.
Харди рассмеялся и проглотил остаток содержимого стакана.
— Ты не хочешь смириться даже с малостью хорошей жизни, не так ли?
— Черт, я готов мириться с ней до тех пор, пока мне не надо платить. По моей прикидке обед на двоих здесь обойдется в сумму, которую я планирую потратить за отпуск.
Они болтали несколько минут, пока не вернулась официантка, она поставила напитки на стол и встала, ожидая дальнейших заказов.
Соер просмотрел меню, написанное очень четко, но, к сожалению, на французском языке. Он положил меню на стол.
— Какое самое дорогое блюдо в этом меню? — спросил он. Она произнесла что-то на французском.
— Это настоящая пища? Без улиток и прочей дряни?
Приподняв брови, она заверила, что в меню есть улитки, но в ассортименте блюд, который она упомянула, их нет.
Улыбнувшись Харди, он сказал:
— Тогда я закажу это.
После ухода официантки Соер выплюнул свою резинку, выхватил из корзинки большой ломоть хлеба и стал его жевать.
— Значит, ты кое-что узнал о РТГ? — спросил он, откусывая хлеб.
Харди положил руки на стол и разгладил скатерть.
— Филип Голдман — главный юридический консультант РТГ и занимает эту должность уже много лет.
— Тебе это не кажется странным?
— Что?
— Что РТГ пользуется услугами тех же адвокатов, что и «Трайтон», и наоборот. Я, конечно, не юрист, но разве это не провоцирует на грехопадение?
— Это не так просто, Ли.
— Вот так штука! Но я совсем не удивлен.
Харди не отреагировал на слова Соера.
— Голдман известен всей стране и много лет стоит на страже интересов РТГ. «Трайтон» — относительный новичок в пастве «Тайлер Стоун». Генри Уортон привлек «Трайтон» с выгодой для себя, в то время обе компании прямо не конфликтовали. По мере того, как компании расширялись, возникали осложнения. Однако они все улаживали — посредством предания фактов полной гласности, письменных отказов от исков. Все это четко задокументировано. «Тайлер Стоун» — первоклассная фирма, и, думаю, никто не захочет лишиться ее экспертных услуг. Для того чтобы обеспечить подобного рода постоянство и доверие, требуется время.
— Доверие. Очень странное слово для такого случая, как этот. — Слушая, Соер играл с крошками хлеба.
— Как бы то ни было, сделка с «Сайберкомом» привела к прямому конфликту, — продолжал Харди. — И РТГ и «Трайтон» хотят заполучить «Сайберком». Согласно кодексу правовой этики «Тайлер Стоун» запрещалось представлять интересы обоих клиентов.
— Поэтому она решила представлять «Трайтон». Почему так произошло?
Харди пожал плечами.
— Уортон управляющий партнер. «Трайтон» — его клиент. Разве неясно? Понятно, в «Тайлер Стоун» не хотели, чтобы в этой сделке обе компании представлял кто-то другой. Для другой юридической конторы было бы слишком соблазнительно сорвать весь куш.
— Насколько я понимаю, Голдман был немного расстроен, когда фирма таким образом пренебрегла его клиентом.
— Насколько мне удалось узнать, он, скорее всего, был близок к самоубийству.
— Но кто может утверждать, что он не вел закулисных интриг, чтобы выиграла РТГ?
— Ничего подобного. Натан Гембл не болван. Он все хорошо понимает. И если РТГ победит «Трайтон», ты же знаешь, что может произойти, правда?
— Дай подумать. Гембл найдет новых адвокатов?
Харди кивнул.
— Ты же читаешь заголовки газет. Они сердиты на Сидней Арчер. Думаю, эта леди потеряет работу.
— Как раз сейчас это ее не очень волнует.
— Ты говорил с ней?
Соер кивнул и допил бурбон. Он некоторое время колебался, но решил не посвящать Харди в последние признания Арчер. Харди работал на Гембла, и Соер хорошо понимал, как тот воспользуется этой информацией — он уничтожит Сидней. Вместо этого он преподнес Харди факт как версию:
— Может быть, она летала в Новый Орлеан, чтобы встретиться с мужем?
Харди погладил подбородок.
— Думаю, это звучит логично.
— В том-то и дело, Франк, что здесь нет никакой логики.
— Как так? — удивился Харди.
Соер оперся локтями о стол.
— Давай посмотрим на это с другого угла. Агенты ФБР появляются на пороге ее дома и задают кучу вопросов. И надо быть настоящим зомби, чтобы в это время оставаться спокойным. А она в тот же день прыгает в самолет, чтобы встретиться с мужем?
— Возможно, она не знала, что за ней следят.
Соер покачал головой.
— Нет. У этой леди ум острый, как итальянский стилет. Я думал, что загнал ее в угол, когда упомянул о телефонном разговоре с кем-то в день поминок мужа, но она выпуталась, тут же придумав абсолютно правдоподобное объяснение. То же самое она сделала, когда я обвинил ее в том, что она скрылась от моих ребят, шедших за ней по пятам. Она знала, что за ней хвост. И тем не менее ушла.
— Может, Джейсон Арчер не знал, что вы ведете наблюдение.
— Если этот парень натворил все это, думаешь, он так глуп и не догадается, что полицейские следят за его женой. Перестань.
— Ли, но она все-таки полетела в Новый Орлеан. От этого факта никуда не уйдешь.
— Я и не собираюсь. Думаю, муж с ней связался и велел ей удирать туда, несмотря на наше присутствие.
Соер играл салфеткой и молчал. Принесли еду.
— Пахнет вкусно. — Соер смотрел на аккуратно выставленные блюда.
— Да. От этого уровень твоего холестерина подскочит, но ты умрешь счастливым человеком.
Харди наклонился и постучал по тарелке Соера ножом.
— Ты не ответил на мой вопрос: почему Джейсон поступил так?
Соер нацепил на вилку пищу и отправил ее в рот.
— Ты был прав насчет еды, Фрэнк. Как вспомню, что собирался пойти в «Шеф Буардс»… Ты вовремя пригласил меня на обед.
— Черт с ним. Отвечай, Ли.
Соер положил вилку.
— Когда Сидней Арчер отправилась в Новый Орлеан, мы мобилизовали всех ребят, потому что надо было прикрыть ряд маршрутов. Тем не менее она чуть не ушла от нас. Точнее говоря, если бы мне чертовски не повезло в аэропорту, мы бы так и не знали, куда она уехала. Но теперь, пожалуй, я знаю, почему она поехала: чтобы отвлечь нас.
Харди смотрел с недоверием.
— Что, черт подери, ты хочешь этим сказать? Отвлечь от чего?
— Фрэнк, когда я сказал, что были мобилизованы все ребята, то так оно и было. Никто не присматривал за домом Арчеров в наше отсутствие.
Харди втянул воздух и откинулся на спинку стула.
— Черт!
Соер настороженно наблюдал за ним.
— Я понимаю. Большой промах с моей стороны, но теперь слишком поздно жаловаться и воздевать руки к небу.
— Значит, ты думаешь…
— Я думаю, что кто-то посетил этот дом, пока дамочка прохлаждалась в Новом Орлеане.
— Подожди, подожди. Тебе не кажется, что это…
— Я скажу так: в моем списке Джейсон Арчер займет место среди первых пяти разыскиваемых лиц.
— Что он мог там искать?
— Не знаю. Мы с Рэем обыскали дом и ничего не нашли.
— Думаешь, его жена знает?
Не говоря ничего, Соер проглотил кусок.
— Если бы ты задал мне этот вопрос неделю назад, я скорее всего ответил бы утвердительно. А теперь? Теперь мне кажется, что она понятия не имеет о том, что происходит.
Харди откинулся на стул.
— Ты и вправду так считаешь?
— Газетная статья повергла ее в панику. У нее большие неприятности на работе. Ее муж так и не появился, и она вернулась с пустыми руками. Чего она добилась, если не считать новой головной боли?
Харди ел с задумчивым видом.
Соер покачал головой.
— Черт подери, это дело похоже на пончик, наполненный желе. Стоит только откусить кусочек, и это дерьмо испачкает всю одежду. — Соер отправил в рот большую порцию еды.
Харди рассмеялся и оглядел обеденный зал. Вдруг что-то привлекло его внимание.
— А я думал, его нет в городе.
— Кого?
— Квентина Роу. — Он незаметно показал рукой. — Вон там.
Роу удобно уселся в уединенной дальней кабине в углу обеденного зала. В огромном переполненном зале мягкий свет от свечей придавал столику интимную окраску. На Роу была дорогая шелковая куртка, застегнутая на все пуговицы, рубашка без воротника и подходящие к ней шелковые брюки. Конский хвост болтался у него на затылке, пока он оживленно разговаривал со своим собеседником, молодым человеком чуть старше двадцати лет, одетым в сшитый на заказ дорогой костюм. Оба молодых человека сидели рядом и смотрели друг другу в глаза. Они говорили тихо, Роу временами брал руку собеседника в свою.
Соер изогнул брови дугой.
— Какая прекрасная пара.
— Будь осторожен. Ты начинаешь сбиваться с верного пути.
— Живи и давай жить другим. Таков мой девиз. Он имеет право встречаться с кем хочет.
Харди продолжал наблюдать за парочкой.
— Что ж, состояние Квентина Роу приближается к тремстам миллионам долларов, и, судя по тому, как идут дела, он еще до сорока лет станет миллиардером. Я бы сказал, что он соблазнительный холостяк.
— Наверно, армия молодых девиц идет на все, чтобы завоевать его расположение.
— Это уж точно. Парень настоящий гений. Он заслужил успех.
— Да, он немного познакомил меня с компанией. Я не понял и половины из того, о чем он говорил, но тем не менее все было очень интересно. Хотя не скажу, что мне нравится, куда эта технология нас ведет.
— Ли, прогресс не остановишь.
— Я не собираюсь останавливать его, Фрэнк. Мне только хотелось бы самостоятельно определять степень собственного участия в нем. Если послушать Роу, то, похоже, у меня такого шанса не будет.
— Страшновато. Но все это приносит огромные деньги.
Соер снова посмотрел в направлении Роу.
— Раз уж мы заговорили о парах, Роу и Гембл — весьма странное сочетание.
— Неужели. Почему ты так думаешь? — Харди ухмылялся. — Если говорить серьезно, они неожиданно встретились в очень подходящее время. Остальное принадлежит истории.
— Я так и думал. У Гембла были мешки с деньгами, а Роу принес с собой мозги.
Харди покачал головой.
— Натана Гембла нельзя недооценивать. Заработать все эти деньги на Уолл-Стрит было нелегко. У него светлая голова. Это настоящий бизнесмен.
Соер вытер рот салфеткой.
— И это хорошо, ибо этот человек не сможет прожить на одном очаровании.