Пейдж жил в Джорджтауне на первом этаже большого, возведенного в конце века дома, перестроенного изнутри в целый ряд странных квартир. Заспанный владелец этой собственности без возражений пошел навстречу желанию Соера осмотреть помещение. Он читал о смерти Пейджа и выразил свои соболезнования. В его квартире побывали два детектива, они беседовали с хозяином и несколькими жильцами. Хозяину из Нью-Йорка звонила также дочь Пейджа. Частный детектив был образцовым жильцом. Правда, приходил и уходил он в разное время, иногда отсутствуя по нескольку дней подряд, но квартплату всегда вносил первого числа, вел себя тихо и поддерживал порядок. Хозяин не припоминал, были ли у него близкие друзья.

Воспользовавшись ключом хозяина, который жил в этом же доме, Соер открыл дверь квартиры и вместе с Сидней вошел. Он включил свет и закрыл за собой дверь. В нем еще теплилась надежда выйти на след, хотя даже найти какие-нибудь улики тоже было бы неплохо.

Уходя из кабинета Пейджа, они проверили журнал охраны. Шкаф унесли за день до этого двое носильщиков в форме, имевших специальное на то разрешение, а также ключи от двери кабинета. Соер подумал, что компания, перевозящая мебель, была липовой и содержимое шкафа Пейджа, сокровище ценной информации, к этому времени уже сожгли, и его пепел лежал на дне какого-нибудь мусоросжигателя.

Квартира Пейджа была такой же аккуратной и простой, как и его кабинет. Соер и Сидней прошли через все комнаты, осматривая имевшиеся там вещи. В жилой комнате главное место занимал красивый камин с большой полкой в викторианском стиле. На стене висели заполненные книгами полки. Эдвард Пейдж читал много книг без особого разбора. Вряд ли осмотр его книг приведет к чему-либо. Однако не было никаких журналов или записей, которые бы говорили о том, где Пейдж бывал в последнее время и за кем, кроме Сидней и Джейсона Арчера, он следил. Методично обыскав жилую комнату и столовую, Соер и Сидней отправились в другие комнаты.

В кухне и ванной не было ничего интересного. Соер осмотрел такие места, как бачок в туалете и холодильник, где разглядывал банки с пивом, проверяя, настоящие ли они и не являются ли тайниками, ведущими к разгадке причин убийства. Сидней вошла в спальню, где провела тщательный обыск, начиная с пространства под кроватью и матраса и заканчивая шкафом. На нескольких чемоданах не было ярлыков авиалиний. Мусорные корзины были пусты. Оба сели на кровать и оглядели комнату. Соер смотрел на фотографии, стоявшие на ночном столике. По-видимому, на них запечатлен Эдвард Пейдж в кругу семьи в свои лучшие годы.

Сидней взяла одну из фотографий.

— Прекрасная семья. — Ее мысли вернулись к фотографиям, оставшимся дома. Казалось, что подобные слова о ее семье можно было произнести лишь очень давно. Она передала фотографию Соеру.

Жена симпатичная, подумал он, сын — миниатюрная копия отца. Дочь очень хорошенькая. Рыжая, с длинными, как у жеребенка, ногами. На фотографии ей можно было дать лет четырнадцать. Штамп с датой свидетельствовал, что снимок сделали пять лет назад. За ней сейчас, должно быть, бегают много ребят.

По словам домовладельца, они все жили в Нью-Йорке, а Пейдж — здесь. Почему?

Когда Соер клал семейную фотографию на место, то нащупал на ее обратной стороне уплотнение. Он открыл заднюю стенку. Выпало несколько фотографий меньшего размера. Соер поднял их с пола и начал рассматривать. На них было одно и то же лицо. Молодой человек лет двадцати пяти. Привлекательной внешности, излишне красив, на вкус Соера, — красивый мальчик, — вот что подумал агент ФБР. Одежда на нем была чересчур модной, прическа — слишком совершенной. Соеру показалось, что в линии его челюсти и в глубоких карих глазах есть что-то от Пейджа. Он перевернул фотографии. Лишь на одной из них карандашом было написано «Стиви». Наверно, брат Пейджа. Если так, то почему фотографии припрятаны?

Сидней посмотрела на него.

— Что вы думаете?

Он пожал плечами.

— Иногда мне кажется, все это требует больших размышлений, чем позволяет имеющееся у меня время.

Соер положил все фотографии обратно, за исключением той, на задней стороне которой была надпись. Он сунул ее в карман пальто. Они еще раз осмотрели комнату, затем встали и надежно заперли за собой дверь.

* * *

Соер проводил Сидней до дома, затем из предосторожности обошел жилище, проверяя, не спрятался ли кто-нибудь и надежно ли заперты двери и окна.

— Днем или ночью, если вы услышите что-то, возникнет какая-нибудь проблема или у вас вдруг вспыхнет желание просто поговорить, звоните мне. Понятно? — Сидней кивнула. — Два человека дежурят на улице. Они влетят сюда в считанные секунды. — Он подошел к входной двери. — Мне надо завершить кое-какие дала, я вернусь завтра утром. — Он повернулся к ней. — С вами все будет хорошо?

— Да. — Сидней обхватила себя руками.

Соер вздохнул и прислонился к двери.

— Сидней, надеюсь, однажды я вам изложу это дело во всех деталях. Я это действительно сделаю.

— Вы… вы все еще верите, что Джейсон виновен, правда? Думаю, мне нельзя винить вас. Все… доказывает это. Я знаю. — Она смотрела на взволнованное лицо Соера. Тот вздохнул и отвел взгляд. Когда он снова взглянул на нее, она увидела в его глазах какое-то мерцание.

— Я так скажу, Сидней, — сказал он. — У меня возникли некоторые сомнения.

Она смутилась.

— Относительно Джейсона?

— Нет, в отношении всего остального. Я обещаю вам вот что: моя главная задача — найти вашего мужа живым и здоровым. Тогда мы и разберемся со всем остальным. Ладно?

Чуть заметно дрожа, она кивнула.

— Ладно. — Когда он уходил, она коснулась его руки. — Спасибо, Ли.

Она наблюдала за Соером из окна. Он подошел к черному «Седану», в котором сидели два агента, оглянулся на дом и, заметив ее, кивнул. Она нерешительно помахала рукой. Потому что уже испытывала чувство вины за то, что собиралась сделать. Она отошла от окна, выключила свет, схватила серую куртку, сумочку и покинула дом через заднюю дверь за несколько секунд до того, как один из людей Соера вернулся на свой пост. Пройдя через аллейку в конце заднего двора, Сидней попала в соседний квартал. Пяти минут быстрой ходьбы ей хватило, чтобы добраться до платного телефона. Вскоре туда подъехало такси.

Спустя полчаса она уже вставляла ключ в щель безопасности здания, в котором находился ее рабочий кабинет. Тяжелая стеклянная дверь со щелчком отворилась. Сидней подбежала к лифтам и через минуту вышла на своем этаже. Внутри полуосвещенного здания «Тайлер Стоун» она тихо прошла по коридору. Библиотека находилась в конце главного холла. Двойная дверь с матовым стеклом была открыта. За ней виднелись многочисленные полки огромной библиотеки фирмы. Библиотека представляла собой большое открытое пространство с рядом клетушек и соседствующих с ними рабочих мест. За одной перегородкой стояли компьютерные терминалы, которые дипломированные юристы и другой персонал использовали в своей работе.

Прежде чем войти, Сидней осмотрела тусклый интерьер библиотеки. Не слышно ни шороха. Хорошо, что никто из коллег не работал ночью. Окна библиотеки выходили на улицы города, однако все шторы были опущены. Что происходит внутри, не видно никому.

Сидней села перед терминалом с безжизненным экраном и решилась включить маленькую лампу на компьютерном столе рядом с ним. Она вытащила дискету из сумочки и положила на стол. Компьютер быстро разогрелся. Она подала необходимые команды для вызова «Амэрикен Онлайн» и вздрогнула, когда со скрипом подключился модем. Следом напечатала имя своего мужа и пароль, про себя благодаря Бога за то, что запомнила его, когда они два года назад подключались к «Амэрикен Онлайн». Сидней с тревогой смотрела на экран, ее дыхание участилось, лицо напряглось, а в животе появилась тяжесть, словно она была обвиняемым, ожидающим приговора присяжных. Голос компьютера заставил ее вздрогнуть: «У вас есть почта».

По коридору кто-то тихо направлялся в сторону библиотеки.

* * *

Соер взглянул на Джексона. Оба находились в конференц-зале ФБР.

— Что удалось выяснить о Пейдже, Рэй?

Джексон сел и открыл записную книжку.

— Приятно поговорил в департаменте полиции Нью-Йорка. Пейдж там раньше работал полицейским. Также познакомился с его бывшей женой. Вытащил ее из постели, ты же говорил, что это срочно. Она все еще живет в Нью-Йорке. Со дня развода они мало общались. Однако он поддерживал близкие отношения с детьми. Я говорил с его дочерью. Ей восемнадцать, кстати, учится на первом курсе колледжа, и ей приходится хоронить отца.

— Что она сказала? — спросил Соер.

— Многое. Ее отец последние две недели очень нервничал. Не хотел, чтобы они к нему приезжали. Начал постоянно носить оружие. Не делал этого в течение многих лет. Ли, он даже в Новый Орлеан брал с собой оружие. Его нашли в сумке, лежавшей рядом с телом. Бедняга не успел воспользоваться им.

— Почему он приехал сюда, если его семья продолжала жить в Нью-Йорке?

Джексон кивнул.

— Это интересно. Жена, так или иначе, не захотела это объяснять. Только сказала, что семья распалась, и все. Дочь Пейджа, однако, придерживается другого мнения.

— Она высказала тебе его?

— Младший брат Эда Пейджа также жил в Нью-Йорке. Покончил жизнь самоубийством лет пять назад. Он болел диабетом. Принял слишком большую дозу инсулина после пьянки. Пейдж был близок со своим младшим братом. Дочь сказала, что после самоубийства брата он изменился.

— Значит, ему просто захотелось уехать оттуда?

Джексон покачал головой.

— Из разговора с дочерью Пейджа я понял, что он не считал смерть брата самоубийством или несчастным случаем, — сказал Джексон.

— Он думал, что брата убили?

Джексон кивнул.

— Почему?

— Я запросил копию файла из департамента полиции Нью-Йорка. Возможно, там найдутся ответы на наши вопросы. Хотя занимавшийся смертью его брата полицейский, с которым я побеседовал, говорит, что все улики говорят о самоубийстве или несчастном случае. Парень был пьян.

— А если он действительно наложил на себя руки, кто-нибудь знает причину?

Джексон откинулся на спинку стула.

— Как я уже говорил, Стивен Пейдж болел диабетом, значит, со здоровьем у него было далеко не в порядке. Как говорит дочь Пейджа, ее дядя никогда не регулировал дозу инсулина. Хотя он умер в возрасте двадцати восьми лет, его внутренние органы были сильно изношены. — Джексон умолк и бросил взгляд на свои записки. — Помимо всего этого, у Стивена Пейджа была положительная реакция на вирус иммунодефицита.

— Черт. Вот почему он пьянствовал, — сказал Соер.

— Возможно.

— Может быть, он из-за этого и покончил с собой?

— Так думают в департаменте полиции Нью-Йорка.

— Как он заразился?

Джексон покачал головой.

— Никто не знает. По крайней мере, официально, В рапорте следователя ничего не говорится о причинах. Я спросил бывшую жену Пейджа. Она тоже ничего определенного сказать не смогла. Однако дочь утверждает, что ее дядя был голубым. Не прямо, но она почти уверена в этом и полагает, что именно так он заразился.

Соер потер голову и вздохнул.

— Имеется ли какая-нибудь связь между вероятным убийством голубого в Нью-Йорке пять лет назад, Джейсоном Арчером, ограбившим своего работодателя, и самолетом, рухнувшим с неба в Вирджинии?

Джексон втянул губы.

— Может быть, по какой-то неизвестной нам причине Пейдж знал, что Арчер не сел на тот самолет?

В Соере проснулось чувство вины. Из разговора с Сидней, о котором он ничего не сказал партнеру, Ли давно знал, что Пейджу известно о том, что Джейсона на самолете не было.

— Итак, Джейсон Арчер исчезает, — сказал он, — и Пейдж пытается напасть на след через его жену.

— Пока звучит логично. А что, если Пейджа наняла фирма «Трайтон», чтобы выяснить, откуда идет утечка информации, а тот вышел на Арчера?

Соер покачал головой.

— Как в штате компании, так и в фирме Фрэнка Харди более чем достаточно людей, способных провести эту работу.

В комнату вошла женщина с папкой.

— Рэй, это только что пришло по факсу из департамента полиции Нью-Йорка.

Джексон взял папку.

— Спасибо, Дженни.

После того как она ушла, Джексон стал изучать папку, а Соер сделал несколько звонков.

— Стивен Пейдж? — наконец спросил Соер, указывая на папку.

— Да. Очень интересный материал.

— Стивен Пейдж работал в «Фиделити Мючуал» на Манхэттене, — сказал Джексон. — Это один из крупнейших инвестиционных банков страны. Он жил в хорошем доме. Его квартира была забита антиквариатом, подлинной живописью, шкаф полон Брук Бразерс. В гараже — «Ягуар». У него был пухлый инвестиционный портфель: акции, боны, совместные фонды, рынки валюты. На сумму более миллиона долларов.

— Неплохо для двадцати восьми лет. Кажется, эти банкиры постоянно готовятся к преступлениям. Все время слышишь, как эти никчемные люди набивают целые машины деньгами неизвестно для каких целей. Скорее всего, чтобы обмануть таких, как ты и я.

Соер нахмурился.

— Откуда появился этот инвестиционный портфель? Растрата денег «Фиделити»?

Джексон покачал головой.

— Департамент полиции Нью-Йорка уже проверял это. В «Фиделити» не пропало ни цента.

— И каково же заключение нью-йоркской полиции?

— Не думаю, что там вообще пришли к какому-либо заключению. Пейджа обнаружили одного в своей квартире, дверь и окна были заперты изнутри. Получив заключение медэксперта о том, что, возможно, произошло самоубийство в результате передозировки инсулина, они потеряли к делу всякий интерес. Ли, ты, может быть, не знаешь, но у них в Нью-Йорке небольшой уровень убийств.

— Рэй, спасибо, что просветил меня по проблемам трупов в Нью-Йорке. Кому досталось наследство?

Джексон изучал отчет.

— Стив Пейдж не оставил завещания. Его родители умерли. Детей у него не было. По закону все отходило его единственному брату Эдварду Пейджу.

Соер отпил глоток кофе.

— Это интересно.

— Не думаю, чтобы Эд Пейдж прихлопнул младшего брата, чтобы профинансировать образование своих детей. Насколько я понял, он так же, как и все другие, был удивлен, что его брат миллионер.

— В заключении о вскрытии ничего не обнаружили?

Джексон вынул две страницы из папки и передал их Соеру.

— Как я говорил, огромная доза инсулина убила Стивена Пейджа. Он сделал инъекцию себе в бедро. Обычная область инъекций при диабете. Прежние следы от вводимых подкожно лекарств это также подтверждают. Заключение токсиколога говорит о большом уровне алкоголя в крови. Это усугубило все, когда он принял сверхдозу. В заключении о смерти говорится, что в момент, когда обнаружили его тело, он был мертв уже двенадцать часов. Температура тела составляла восемь градусов. Оно окоченело, что подтверждает время смерти. Она произошла между тремя и четырьмя часами утра. Посмертное посинение тела было зафиксировано. Парень умер на том же месте, где его нашли.

— Кто же нашел тело?

— Хозяйка дома, — ответил Джексон. — Зрелище, вероятно, было не из приятных.

— Смерть редко бывает приятной. Никаких записок не осталось?

Джексон покачал головой.

— Пейдж звонил куда-нибудь до того, как отдал концы?

— Последний раз в тот вечер он звонил из своей квартиры в семь тридцать.

— Кому?

— Своему брату.

— Полиция беседовала с Эдом Пейджем?

— Не поверишь, но разговаривала. Особенно после того, как узнали о богатстве Стивена Пейджа.

— У Эда Пейджа есть алиби?

— И чертовски хорошее. Как ты знаешь, в то время он был офицером полиции. Когда его братик умирал, он вместе с группой офицеров на нижнем Ист-сайде разбирался с наркодельцами.

— Полиция спрашивала о телефонном разговоре в тот день?

— Он сказал, что брат был сильно расстроен. Стивен сообщил ему, что заразился вирусом иммунодефицита. Эд Пейдж сказал, что его брат, похоже, был пьян.

— Он не пытался проведать брата?

— Он сказал, что собирался, но его брат был против. И, в конце концов, повесил трубку. Эд Пейдж звонил ему, но никто не поднял трубку. В девять часов он должен был заступить на дежурство, поэтому решил оставить своего брата в покое и позвонить ему утром. Он закончил дежурство только в десять утра. Поспал немного и часа в три отправился на место работы брата в центр города. Когда выяснилось, что он вообще не приходил на работу, Эд Пейдж пошел к нему домой. Он добрался туда почти в одно время с полицией.

— О Боже. Он наверняка почувствовал бремя вины.

— Если бы это был мой младший брат… — сказал Джексон. — Черт с ним. Как бы то ни было, они пришли к выводу, что это самоубийство. Факты неопровержимо указывают на это.

Соер встал и принялся ходить по комнате.

— И при всем этом Эд Пейдж не думал, что это самоубийство. Не знаю почему.

Джексон пожал плечами.

— Принимал желаемое за действительное. Может, его на самом деле преследовало чувство вины и думать так ему казалось приятнее? Кто знает? В департаменте полиции Нью-Йорка не нашли улик, а просмотрев заключение о его смерти, я тоже этого не обнаружил.

Соер не ответил. Он глубоко задумался.

Джексон взял заключение о смерти Пейджа и вернул его в папку. Он взглянул на Соера.

— Нашел что-нибудь в кабинете Пейджа?

Соер рассеянно смотрел на партнера.

— Нет, но я нашел кое-что интересное у него дома. — Он полез в карман пиджака, вытащил фотографию с именем «Стиви» и передал ее Джексону. — Интересно, что она была спрятана за другой фотографией. Я почти уверен, что это снимок Стивена Пейджа.

Как только взгляд Джексона упал на фотографию, у него открылся рот.

— О Боже! — Он поднялся со стула. — О Боже! — снова повторил он, его голос возвышался, а руки дрожали, когда он брал фотографию. — Этого быть не может, это невозможно.

Соер схватил его за плечо.

— Рэй, Рэй? Что это, черт возьми, такое?

Джексон подбежал к соседнему столу. Он как сумасшедший хватал папки, просматривал их, бросал, хватал другие, его движения становились все лихорадочнее. Наконец он замер с открытой папкой в руках, уставившись на что-то среди множества бумаг.

Соер мгновенно подскочил к нему.

— Черт подери, Рэй, что это? — спросил он сердито.

В ответ Джексон передал ему фотографию из папки. Соер, не веря своим глазам, смотрел на снимок. На него смотрело то же самое слишком красивое лицо Стивена Пейджа.

Соер схватил фотографию, которую забрал в квартире Эда Пейджа, и снова посмотрел на нее. Тут не было сомнений — с обеих фотографий смотрело одно и то же лицо.

С широко раскрытыми от удивления глазами Соер взглянул на Джексона.

— Где ты достал эту фотографию, Рэй? — спросил он, растягивая слова, чуть слышным шепотом.

Джексон нервно облизал губы, его голова раскачивалась из стороны в сторону.

— Не могу поверить в это.

— Где Рэй, где?

— В квартире Артура Либермана.