Вольф холодно оглядел первый этаж отеля:
— Годится.
Управляющий подобострастно заглянул ему в глаза:
— Вы упомянули, что хотите занять определенные номера?
— Да. Пентхауз для меня и моего личного секретаря, этаж под ним — для персонала и команды яхты. Следующий этаж — освободить. Не выношу шума.
У менеджера глаза полезли из орбит, однако долгая выучка взяла свое.
— Но… в некоторых номерах уже живут…
— Скажите, что я оплачиваю им счета до сегодняшнего дня и помогу отыскать подходящие комнаты в этом же отеле… или переехать в другой, столь же престижный. — Крупная купюра перекочевала из рук в руки. — Если они пожелают остаться… — Вольф пожал плечами.
Управляющий не шелохнулся, но всем своим видом изобразил нижайший поклон.
— Уверен, после такой щедрости… никаких возражений не будет.
— Хорошо. Вот еще. Пусть для меня держат ресторанный зал и конференц-зал. Три моих человека будут следить за безопасностью.
— Как пожелаете, мистер Тейлор. — Управляющий повернулся кругом. — Вперед!
Взвод коридорных бросился разбирать гору багажа, в том числе четырнадцать чемоданов из розовой змеиной кожи.
Кристина шагнула ближе к Вольфу. Строгий читетский наряд сменили красные шелковые лосины, сандалии и белая маечка выше пупа. В начавших отрастать белокурых волосах блестела флуоресцентная прядь.
— Мне кажется, все на нас глядят, — сказала она.
— Не на нас, — поправил Вольф. — На тебя.
Легкая улыбка тронула ее губы.
Люсьен и Макс тоже были одеты соответственно своей роли: на одном — белая шелковая рубашка в черную клетку, на другом — зеленая в разводах и на обоих — модные обтягивающие белые пиджаки из искусственной кожи, темные брюки и туфли. У обоих пиджаки выразительно топорщились на правом боку, где пряталась кобура.
На Вольфе все было черное: шелковая манишка, тонкие шерстяные брюки и пиджак.
— Когда команда покончит с портовыми формальностями, — сказал он управляющему, — вы ее разместите?
— Ну, разумеется!
На этот раз он действительно поклонился.
* * *
Кристина расхаживала по огромным многоярусным апартаментам с любопытством, какое не пристало бы читетке. Мореное дерево, картины, антикварная мебель — все пахло деньгами. Вольф молча шел за ней. Отчасти его мысли были заняты воспоминаниями о другой женщине по имени Лил, в другом отеле, на другой планете, отчасти… совсем другим.
— Знаете, — сказала Кристина, — мне почти кажется, что вы пытаетесь соблазнить… отвратить меня от нашего учения. В этой роскоши нет ничего рационального… однако смотреть на нее приятно.
Вольф не ответил, но закрыл глаза и повернулся к огромному окну, выходящему на дымные трубы Прендергаста, столицы Рогана, и прибрежные холмы.
— Что-то не так? — спросила девушка.
Вольф открыл глаза.
— Нет. Просто хочу убедиться, что за нами нет наблюдения.
— Мы с Максом и Люсьеном проверили, нет ли жучков, — сказала Кристина. — Нас очень хорошо обучили. — Верховный Мастер Афельстан сказал, что от поимки этого лица зависит все, — старательно произнесла она чуть погодя. — Из этого я заключаю, что наш маскарад должен быть по возможности более полным.
Вольф молчал.
— Значит, если я должна быть вашей… вашей бабой… как вы это называете… надо… — Она замолкла и залилась краской.
— Ты слишком легко краснеешь, — мягко, без тени улыбки произнес Вольф. — Не волнуйся. Будешь спать, где захочешь. Если я не услежу и кто-то будет снимать, то мы поссорились, ты мне не даешь. Идет?
Кристина кивнула. Она по-прежнему не глядела на Джошуа.
— Кстати, у меня вопрос, — продолжал Джошуа. — Что сталось с двадцатичетырехчасовым наблюдением? Кто-то решил, что я говорю правду и не попробую сделать ноги?
— На это я ответить не могу, — сказала Кристина, — однако приняты дополнительные, не столь очевидные меры. Не думайте, что они вам доверяют.
— Они? Не мы?
— Что-что?
— Не важно. Главное, мы произвели фурор, яхтой и всем таким, теперь нас держат за богатых дураков.
* * *
— Планета Рогана. — Джошуа поднял бокал к губам, отхлебнул. — Где честность — слово в словаре между «чесоткой» и «чехардой». Где все на продажу и все есть на прилавке. — Он поглядел на бокал. — Я и не думал снова отыскать «Юбер Дайтон». Одна бутылка у меня припрятана… на Судный день.
Кристина была в тонкой голубой блузе поверх атласного с кружевами, тоже голубого, платья. Остатки трапезы, которые принесли в номер, стояли на накрытом скатертью столе красного дерева.
— За успех!
Кристина подняла бокал с водой.
— Это грех, — укорил Вольф.
— Почему? Я никогда не любила алкоголь, — сказала Кристина. — Он затуманивает мозг и толкает на глупые поступки.
— За это я его и люблю. — Вольф повернулся вместе со стулом и стал смотреть на Прендергаст. — Интересно, почему все коммерческие порты так быстро превращаются в воровскую малину?
— Может быть, когда на всем стоит ценник, начинаешь верить, будто на всем действительно стоит ценник.
— Неплохо, — ответил Джошуа.
— Спасибо. И когда все течет мимо, — продолжала она, — легко поверить, что нет ничего запретного, можно плыть по течению и все дурное смоет волна.
Джошуа кивнул:
— Вот это я возьму на вооружение, моя маленькая эпиграмматистка. Итак, у нас есть космопорт, судоверфь, тяжелая промышленность… Кстати, из системы Рогана происходит пяток федеральных политиков, чья репутация, мягко говоря, подмочена. И не меньше знаменитых деятелей искусства. Может быть, разложение создает благоприятную среду для творчества?
Впрочем, вот что занятно. Если верить энциклопедии, с определенных пор — точнее, после войны — здесь не происходит ничего выдающегося.
— Что это значит? — спросила Кристина.
— Может быть, ничего. Или кто-то не хочет привлекать внимание к планете Рогана.
Кристина взглянула испуганно:
— Неужели Верховный Камень дает такую власть?
Вольф кивнул.
— Так как же искать Токен… эту женщину?
— Хорошо, — сказал Вольф. — Чем меньше называть ее имя, тем лучше. На самом деле я точно не знаю, какую силу дает Великая Лумина, особенно если пользоваться ею так долго.
— Как же мы будем ее искать? — повторила Кристина.
— А мы и не будем. Пусть сама нас ищет. — Вольф улыбнулся. — Кстати, вне всякой связи с нашим разговором; мне нравятся твои духи.
— Ой. Название в каталоге показалось мне… занятным. Спасибо. — Кристина совсем смутилась.
* * *
— Давно вы здесь швейцаром? — спросил Джошуа.
— Да уже лет семь-восемь, — отвечала женщина. На груди у нее была табличка с фамилией Хагерсмарк. — Одним словом, довольно давно и могу ответить на все ваши вопросы.
Она спрятала в карман купюру, которую протянул Вольф.
— Предположим, я… или кто-то из моей команды… захотим скрасить свое одиночество?
— Нет ничего проще, — со скучающим видом ответила Хагерсмарк. — В любом интересующем вас виде.
— А как насчет удовольствий… скажем так, нелегального свойства?
— Не знаю такого слова.
— То, что курят, нюхают, колют.
— Я уже сказала: все, что пожелаете.
— Просто полюбопытствовал, — сказал Вольф. — Меня-то на самом деле интересует активный досуг. В отеле немного… тихо.
— Хозяева умышленно поддерживают такую атмосферу, — сказала Хагерсмарк. — Богатые постояльцы всегда отыщут место, где повеселиться. Или устроят его прямо здесь. Наше правило: платите — и делайте что вам вздумается. Но вас интересует активный досуг. Полагаю…
Она сделала пальцами движение, словно бросает кости.
— Верно полагаете, — кивнул Вольф.
— По-крупному?
Он протянул ей купюру:
— Это наводит на мысль?
Женщина взглянула на деньги. Брови у нее поползли вверх.
— Н-да, — сказала она. — Лучшая игра — с глазу на глаз. Но для этого надо сперва завести знакомства. Побывать в соответствующих местах. Лучше всего вам сходить к Накамуре или в «Оазис». У Накамуры публика почище.
— Спасибо, — сказал Вольф.
Хагерсмарк повернулась к дверям, остановилась.
— Так чем вы занимаетесь? Весь отель умирает от любопытства.
— На самом деле я живу очень тихо и размеренно, — ответил Вольф, — а раз в год или чуть реже позволяю себе разнообразие.
— Конечно, сэр, — благоговейно произнесла она. — Желаю хорошо отдохнуть.
* * *
На следующий день Вольф ждал, когда Кристина переоденется, и в это время к ним легонько постучали.
Макс сидел напротив и смотрел на Вольфа. Тот мысленно ощупал пространство за дверью, встал с кресла.
— Кристина, не выходи!
— Что случилось?
— У нас гости. А регистратор должен был в таком случае предупредить.
Стук повторился.
— Я готова, — ответила Кристина. — Вызвать подмогу?
— Пока нет. Макс, ты пока тоже выйди, но на всякий случай оставайся начеку. Если я не заору, не встревай.
Читет помялся, затем быстрым шагом ушел в одну из спален и полуприкрыл дверь.
Вольф распахнул входную дверь. За ней были двое — оба молодые, в смокингах, оба улыбались. И у обоих глаза были холодные.
— Мистер Тейлор?
Вольф кивнул.
— Извините за вторжение, но, может быть, если вы уделите нам минуту, это будет полезно и вам и нам.
— Значит, Хагерсмарк сболтнула, — пробормотал он, приглашая их в комнату. — Выпьете?
— Нет, спасибо. Не хотим отнимать у вас время. Меня зовут Хендерс, это — мистер Найсмиг.
— К вашим услугам, — любезно произнес Вольф.
— Насколько мы с моим товарищем поняли, вы интересуетесь определенным видом досуга.
— Временами.
— Известно ли вам, что оба клуба такого типа… я об «Оазисе» и заведении мистера Накамуры… на самом деле — частные?
— Нет. Мне об этом не говорили.
— Поэтому-то мы пришли и предлагаем устроить вам членство в обоих казино.
— Какой сервис, — сказал Вольф. — Я так понимаю, «членство» предполагает и другие блага?
Младший из гангстеров осклабился, но Хендерс продолжал улыбаться.
— Угадали. Во-первых, в Прендергасте есть и другие заведения, где рады видеть членов нашего клуба. Но главное преимущество для такого человека, как вы, — возможность поменять валюту в любое время дня и ночи. К тому же на планете Рогана, к сожалению, необычайно высокая преступность. Если вы выиграете значительную сумму, наша организация предоставит вам эскорт до любого названного места или даже уговорит банк открыться в неурочное время, чтобы вы могли положить деньги на счет.
— И разумеется, если я откажусь, меня вполне могут ограбить и отнять выигрыш, — сухо сказал Вольф.
— Такое случалось.
— Полагаю, членский взнос довольно велик.
— Мы рассчитываем его исходя из возможностей конкретного кандидата, — сказал Хендерс, выразительно поглядывая на апартаменты. — В вашем случае, поскольку вы прибыли с большой помпой, плата действительно может оказаться высокой. Но, уверяю вас, вы не пожалеете.
— Сколько?
— Зависит от времени, которое вы планируете здесь пробыть, — ответил Хендерс — Обычно мы взимаем взнос за неделю. Впрочем, возможны варианты для долгого срока пребывания или для постоянных жителей.
Вольф подошел к бару, налил себе глоток арманьяка.
— Мне нравится планета Рогана, — сказал он. — Разумеется, первая шестерка, которая к тебе подкатывает, оказывается в весе пера.
— О чем вы? — рявкнул Найсмит. — Это совершенно законное предложение.
— Ну конечно. Я просто поддерживаю разговор. Обычно на такие намеки я отвечаю быстро. Как правило, с бандитами второго уровня разговаривать куда приятнее, особенно после того, как они найдут подчиненных в темном проулке.
— Мы знаем, что у вас своя система безопасности, — сказал Хендерс, — но, вероятно, вы не отдаете себе отчет, какой организации намерены бросить вызов.
— Почему же, отдаю, — сказал Вольф, — и потому восхитился планетой Рогана. Я отметил, что вы — не простые уличные мордовороты, а действительно связаны с влиятельными людьми. Я отнюдь не против налогов, — продолжал он, — они заложены в смету. Но будь я проклят, если позволю водить себя за нос.
— Все понятно, — сказал Хендерс. Найсмит никак не мог решить, злиться ему или недоумевать. — Вы проанализировали ситуацию быстро и, должен сказать, правильно. Думаю, мистер Тейлор, вы могли бы стать ценным дополнением к определенной группе людей. Вы проявляете необычайную мудрость.
— Не мудрость, — поправил Вольф. — Здравый смысл. Так сколько?
— Мы посчитали, что десять тысяч кредитов было бы разумной платой. По крайней мере, для начала. Если обстоятельства покажут, что мы ошиблись, сумма может быть снижена.
— Или увеличена, если мне будет везти.
Хендерс кивнул.
Вольф прошел в другую комнату. Двое гангстеров переглянулись. Младший нервно облизал губы. Вольф вернулся с толстым кожаным бумажником.
— Вот, — сказал он. — Кредитки чистые, новые, из разных серий. Очень рад войти в вашу… организацию. А теперь, если вы меня извините, мы собирались обедать. Возможно, у мистера Накамуры.
Двое вышли.
Из спальни показался Макс с бластером.
— Почему вы им заплатили? Я не понимаю, зачем давать волю вымогателям.
— Поэтому-то ты — читет, а я — игрок, — сказал Вольф. — Кристина! Умираю от голода!
* * *
— Теперь я понимаю, почему тебя назначили старшей, — произнес Вольф. — У Макса маловато мозгов.
— Он — хороший человек, — с жаром сказала Кристина. — Может быть, я быстрее поняла, что к чему, потому что больше пробыла с вами.
— Наверное, — сказал Вольф, — порок заразен.
Кристина улыбнулась. На ней было свободное платье, тускло-серебристое с багровыми цветами, глубоким вырезом и ампирным лифом, абсолютно прозрачное; под ним угадывалось ажурное трико.
Вольф надел белый пиджак, белые брюки, черную шелковую рубашку и белый шейный платок. Он поерзал на стуле, удобнее поправляя бомбу.
— Я раз сказал кому-то, что слышу за спиной гром крыльев колесницы дней, но никогда не думал, что это осуществится настолько буквально, — пробормотал он.
Кристина вскинула бровь.
— Просто мысль вслух, — сказал Джошуа.
Кристина откусила кусочек, прожевала.
— Замечательно! Что это?
— В читетском меню оно было бы обозначено как мышечные волокна неполовозрелого быка, в оболочке из теста, с секреционными выделениями коровы и плодовыми телами различных видов грибов.
— Пфи! — сказала Кристина. — Это не возбуждает мой аппетит. Такими словесными играми мы забавлялись в детстве.
— Играми? Вообще-то ты ешь беф-Веллингтон. Назван в честь генерала, который умел ждать, пока его противник допустит первую ошибку.
— Разумеется, мы играли… я играла… в детстве. Что ты думаешь, читеты только ходят стройными рядами? Мы такие же люди, как все, — произнесла она с горячностью. — Просто мы живем и думаем правильней остальных.
Вольф открыл было рот, но передумал.
— Ладно. Признаю ошибку: вы — существа солнца, света и пляшущих волн. А теперь ешь овощи, или не буду больше читать тебе Чарльза Пирса на ночь.
— А я знаю, кто он, — сказала Кристина.
— Поняла, о чем я?
Кристина растерялась.
— Нет.
— Ну и не важно.
Когда они выходили из ресторана, с другой стороны заведения мистера Накамуры донеслась музыка.
— Хочешь потанцевать перед работой?
— Нет, — сказала Кристина. — Я не умею. И потом, меня учили, что глупо двигаться, когда играет музыка. Довольно оценивать ее умом.
— Это тебе, Дионис, — сказал Вольф.
— Вот именно, — отвечала Кристина. — Аполлоническая сторона должна контролировать события, иначе наступит хаос.
— Иногда хаос бывает очень даже приятным.
— Кто тут чей пленник? — возразила Кристина.
— Один — ноль в пользу охранницы Кристины, — сказал Вольф.
Они вошли в казино.
Джошуа оглядывал полупустой зал, когда к нему подошел человек в черном костюме.
— Мистер Тейлор? Рад видеть вас у Накамуры. Что зам будет угодно?
— Пока ничего, — отвечал Вольф, — только хочу спросить. Мистер Накамура здесь?
— Мистер Накамура умер больше года назад, — сказал распорядитель. — Сейчас клубом владеет консорциум.
— Ясно, — сказал Вольф. — Может, еще посижу у вас. Но не сейчас. Идем, Кристина. «Оазис» зовет.
* * *
— Вот это место по моему сердцу, — сказал Вольф.
— Почему? — удивилась Кристина. — Здесь все то же, что у Накамуры. Чем оно тебе приглянулось?
— Оно… как бы это сказать… ближе к телу. Взгляни на бар. Видишь этих девиц, которые едят нас глазами? Недешевые спутницы на вечер… или на час. Или посмотри на игроков.
— Не вижу ничего необычного.
— Обрати внимание, почти у каждого за спиной — друг или два. У каждого друга что-то выпирает на боку или под мышкой, лицо пустое, а глаза так и шарят.
— Да, и впрямь. Ты хочешь сказать, что искал грязный притон?
— Ш-ш, милая. Не порти малину. Может быть, мы найдем здесь честную игру. Или заведем сами.
— Сейчас я понимаю не больше Макса, — сказала Кристина.
— А тебе и не надо. — Вольф вытащил из кармана пачку кредиток. — Вот. Спусти их. Когда кончатся, подойди, возьмешь еще.
— Я не разбираюсь в азартных играх, — запротестовала она, — хотя, конечно, изучала теорию вероятности.
— Вот и отлично. Думай по-бабьи. Проигрывай с блеском.
* * *
Вольф заметил, что по залу прошел приземистый коренастый мужчина. Глаза его привычно видели в полутьме. Дорогой костюм смотрелся на нем как тюрбан на жабе. Рядом держались трое, четвертый шел чуть впереди, у всех были пустые лица.
— Кто это? — спросил Вольф у крупье, указывая подбородком.
— Мистер Игрейн. Владелец.
— Он играет?
— Часто. И хорошо, — сказал крупье. — Если интересуетесь, это можно организовать.
Вольф взглянул на кости, поднял глаза и увидел, что к нему торопливо идет Кристина.
— Смотрите! — взволнованно произнесла она, показывая толстую пачку кредиток.
Вольф подвинул фишки крупье.
— Отдохну немного, — сказал он, — и обдумаю, что вы сказали о мистере Игрейне.
Он отвел Кристину в тихий уголок:
— Похоже, тебе везло больше, чем мне.
— Эти люди ничего не знают о вероятности, — сказала девушка. — Я никогда прежде не играла, однако все, по-моему, страшно просто. Вы велели мне проигрывать, но ведь я не должна выставлять себя полной идиоткой?
Вольф рассмеялся:
— Кто был читетом… ладно, Кристина, все замечательно. Ты войдешь в легенду как телка, которая никогда не проигрывает.
— Так мне еще поиграть?
Вольф задумался.
— Нет, пожалуй, не стоит. Я спустил тысяч пятнадцать. Этого должно хватить. Завтра вечером мы пожнем, что я сегодня посеял.
* * *
Дул пронизывающий ветер, в небе неслись облака, но на балконе пентхауза стояли три жаровни, и в них горели настоящие поленья.
Кристина глядела на огни города и далекие холмы.
— Может быть, она там.
— Может.
Девушка придвинулась к Вольфу.
— Поздно, — сказала она.
— Да, — согласился он, — но игрокам и взломщикам лучше работается при свете луны.
— И не только им, — тихо сказала Кристина.
Вольф удивился.
— Да, — ответил он почти шепотом, — не только им.
Он шагнул ближе, коснулся ее бедер, ожидая, что она отодвинется. Кристина не шевельнулась. Вольф обхватил руками ее талию, зарылся лицом в волосы.
Кристина задышала чаще.
Вольф медленно развернул ее к себе. Кристина подняла кошачье личико, зажмурилась, раздвинула губы.
Вольф поцеловал ее, нашел языком ее язык, спустил ей лямки с плеч. Голые тугие груди коснулись его груди.
Поцелуй длился, Кристина терзала губами его губы, трогала языком.
Он поднял ее на руки, отнес в спальню, опустил на кровать.
— Подожди, — сказала она. — Туфли…
— Не волнуйся. У нас есть горничные.
Она откинулась на спину, полуголая, подобрала ноги и сквозь опущенные ресницы смотрела, как Джошуа раздевается.
Он коснулся сенсора, и комната погрузилась во мрак, только в дверной проем падал сноп света.
Он встал над ней на колени, задрал руками платье, принялся мять ягодицы. Никакое на ней было не трико — она просто сбрила все волосы.
Кристина застонала, забросила на него ногу.
— Да, — прошептала она. — Да, мой Дионис.
Кристина вскрикнула, забилась, потом обмякла. Ноги ее опустились на кровать. Джошуа, все так же стоя на коленях, гладил ее грудь.
— Я очнулась, — сказала она через какое-то время.
Джошуа вошел в нее, она задохнулась.
— Подожди пока, — прошептала она, — одну секундочку.
— Только одну.
— Может быть, у хаоса и впрямь есть свои достоинства.
— Когда он на своем месте, — согласился Вольф. — В спальне логика неуместна.
— Я могла бы с тобой поспорить, — отвечала Кристина, — но не уверена, что способна сейчас думать.
Джошуа приподнял ее бедра, притянул к себе.
— Лучшее враг хорошего, — сказал он.
— Нет… то есть да, — выговорила она, чувствуя в себе его медленные движения. Потом замотала головой из стороны в сторону, плотнее обхватила его ногами. — Да. Выруби меня еще раз.
* * *
Джошуа вышел в халате. Люсьен читал газету.
— Через час для вас будут распоряжения, — сказал Вольф, — потом считайте себя свободными. До вечера мы не выйдем.
Люсьен взглянул неодобрительно, промолчал, взял ком и начал нажимать кнопки.
Недавно рассвело.
Джошуа взял поднос с завтраком, забрал в спальню.
Кристина, голая, смотрела в окно, перегнувшись через подоконник.
Джошуа поставил поднос, скинул халат, подошел к ней и поцеловал в спину.
— Как ты думаешь, снизу нас видят? — спросила она.
— Вероятно, — бодро ответил Вольф. — И примечают каждое нескромное движение.
Кристина хихикнула.
— Какой приятный звук, — сказал Вольф.
Кристина помолчала, затем промолвила:
— Это ничего не меняет.
— Меняет, и многое, — сказал Вольф. — Во-первых, теперь тебе необязательно спать на кушетке. И ты уже объяснила, что твой Афельстан разрешил тебе порезвиться.
— Ты знаешь, о чем я.
— Знаю.
Он обнял ее, обхватил груди ладонями, притянул к себе.
— Джошуа, я больше не могу. У меня все болит.
— М-м-м-м.
— Перестань!
— М-м-м-м.
— Ой. Ой. О-о-о-о!
* * *
— За работу, друзья, — сказал Вольф. — Слушайте приказы. Кристина, Макс, идете со мной. Прихватите двух самых надежных охранников. Оденьте их строго. Десять человек в тяжелый лифтер, который мы наняли. Если я или Кристина позовем на помощь, они должны быть готовы открыть стрельбу. Ты, Люсьен, останешься у лифтера, как будто ты шофер. Возможно, нам придется отступать в спешке — тогда ты нас прикроешь.
— Нет, Вольф, — сказал бородатый. — Мне приказано не спускать с вас глаз.
— Клянусь… ну, что там для вас свято?.. Клянусь «Критикой чистого разума», что не собираюсь бежать. Тем более что двое из вас будут со мной.
— Нет, — твердо заявил Люсьен. — Вы могли переманить одного из нас на свою сторону, — он выразительно взглянул на Кристину, — но кое-кто еще помнит о своем долге.
— Довольно, — рявкнула Кристина. — Я по-прежнему тут главная. Выйдем в соседнюю комнату, Люсьен.
Читет неохотно подчинился. Кристина вошла следом, хлопнула дверью. Из комнаты донеслись громкие голоса.
«Чрез величье к последнему обольщению» — не к месту вспомнилась Вольфу строчка из Элиота. Они с Максом избегали смотреть друг другу в глаза.
Кристина и Люсьен вернулись, сели.
— Раз мы все так замечательно ладим, — произнес Вольф, — может, мне позволят взять один вшивенький пистолетик? Я… — Он не договорил. Кристина и Люсьен одновременно покачали головами.
— Ладно, — сказал он. — Я рад, что вы двое хоть в чем-то согласны. Значит, пойду безоружным. Но если кто-нибудь дернется, пришейте его на месте. Мы до сих пор не знаем, где наша цель.
* * *
— Сегодня вы играете вполне успешно, — сказал Игрейн. Голос у него был такой же масленый, как и волосы.
— В сравнении с предыдущим вечером — да, — согласился Вольф. — Мне и впрямь стоит держаться подальше от костей.
— Значит, ваше сердце принадлежит рулетке, — сказал Игрейн. — Мое тоже.
Вольф еще вчера заметил, что владелец, обходя зал, внимательнее всего глядит на рулетку.
— Я люблю ее, — кивнул Вольф. — Особенно традиционную, с одним зеро .
— Мы не жадные, — заметил Игрейн.
— Faites vos jeux, m'sieux , — объявил крупье. Возле рулетки стояли еще восемь человек.
Вольф выложил на сукно несколько фишек из своего уже довольно значительного выигрыша.
— Manque , — сказал он.
Игрейн протянул руку, постучал по надписи «passe» . Крупье кивнул, остальные игроки тоже поставили.
— Rien ne va plus , — объявил крупье, раскрутил колесо и бросил шарик из слоновой кости.
Колесо замедлилось, шарик несколько раз подпрыгнул и замер.
— Quatre , — объявил крупье.
— Поздравляю, — произнес Игрейн. — Еще?
Вольф кивнул.
* * *
Была не то поздняя ночь, не то раннее утро.
Впрочем, похоже, никто не хотел спать.
Сейчас вокруг рулетки сгрудилось человек сорок; слышались только голос крупье, шуршание колеса, стук шарика да приглушенный гул, когда шарик останавливался.
Играли Игрейн и Вольф, остальные смотрели. Возле Вольфа лежала гора фишек, а рядом с его нетронутым бокалом — толстая пачка кредиток. У Игрейна не осталось ничего.
Люсьен стоял напротив Вольфа, Макс и Кристина — по бокам.
Рубашка Игрейна взмокла от пота, волосы повисли клоками.
Крупье дважды останавливал игру, чтобы охрана принесла сначала фишки, потом деньги.
— Rouge , — объявил он.
— Non , — сказал Вольф, отходя на шаг. Крупье завертел рулетку.
Шарик, подпрыгнув, остановился на зеро.
— У вас шестое чувство, — похвалил Игрейн.
— Просто было впечатление, что пора уже выйти зеро, — сказал Вольф, подвигая фишки.
— Rouge.
— Noir , — сказал Игрейн и чуть заметно кивнул крупье.
Вольф почувствовал, как тот двинул ногой, и мысленно остановил его. Крупье вздрогнул, испуганно поднял глаза.
— В чем дело? — спросил Вольф.
Крупье облизал губы, раскрутил колесо.
— Deux. Rouge. .
Вольф сгреб выигрыш.
— Ладно, — сказал Игрейн. — Довольно.
— Вам — да, — сказал Вольф. — А я продолжаю играть.
— Сам с собой.
— Не на что больше играть?
Игрейн раскрыл было рот, но так ничего и не сказал.
— У вас есть что поставить, — сказал Вольф, обводя глазами клуб. — Один кон. Все это… — Он показал на кучу денег перед собой, — против казино. Ставьте на черное, я останусь на красном.
Кто-то за спиной у Вольфа произнес невнятное слово, женщина шумно выдохнула. Он не обернулся. Кристина крепче сжала бластер у себя в сумочке. Игрейн покусал губы, внезапно улыбнулся:
— Идет. Крути!
Крупье двинул ногой, прижал потайной выключатель под ковром. Колесо завертелось, шарик запрыгал как сумасшедший.
Замелькало черное-красное, черное-красное, мячик прыгал с сектора на сектор, остановился на черном…
Вольф мысленно взял его, подтолкнул…
Белый шарик замер.
— Vingt-Quatre, — объявил крупье. — Rouge.
* * *
— Как ты это сделал? — спросила Кристина.
— Точно не знаю, — солгал Вольф. — Просто очень захотел, чтобы шарик перекатился еще чуть-чуть.
— Без Лумины.
— Наверное, я просто очень удачлив.
— Джошуа, — сказала Кристина, — я не дура. Я знаю теорию вероятностей. Не может быть, чтобы на такое небольшое число проигрышей пришлось столько выигрышей.
— Еще как может! — заявил Вольф. — Игрейн должен был выиграть столько же раз, чтобы стать владельцем клуба, верно?
— Это бездоказательно и являет собой пример нелогичного мышления, — сказала Кристина. — Теперь у нас казино. Это будет ловушка для Обин?
— Нет, — произнес Вольф, — только первый шаг.
Кристина зевнула.
— Расскажешь мне об этом утром… ой, что я говорю. Уже утро.
— Игроки, воры и любовники не спят допоздна, помнишь?
— Ко мне это не относится. Я без сил.
— Точно? — спросил Вольф, проводя языком по ее пупку.
— Точно. Спи. У тебя слишком много нервной энергии.
* * *
Вольф проснулся внезапно. Простыня под ним взмокла от пота. Он заморгал, потом вспомнил, где находится.
Полдень уже миновал, в апартаментах стояла тишина. Кристина мерно дышала рядом.
«Красное… ползет от звезды к звезде… тянется щупальцами…»
Вольф поежился.
Неужели оно меня чует?
Не может быть.
Он откинулся на подушку, попытался отключить сознание, однако кровавая смерть пульсировала совсем рядом.
Внезапно Вольф ощутил что-то еще.
Почти такое же чужое.
Но успокаивающее.
За многие световые годы от этого места.
Стражи, последние из эльяров, спрятанные в глубоких пещерах, в недрах безымянной планеты. Ждут. Ждут Вольфа, ждут, что он вернется с Луминой.
Ждут «вируса».
Ждут смерть. Такую желанную.
* * *
В другой раз его разбудило теплое ласковое прикосновение.
Вольф открыл глаза. Кристина приподняла голову:
— Не думай, что мне с тобой не нравится.
— Не думаю.
— Вот и хорошо, — сказала она, усаживаясь на него верхом, и шумно выдохнула, принимая его в себя. — Ой, как хорошо.
* * *
— Это наглость, — сказал хорошо одетый мужчина.
— Ничуть, — спокойно отвечал Вольф. Он подошел к концу длинного стола, разглядывая сидящих за ним десятерых мужчин, пытаясь почувствовать их реакцию. — Я владею «Оазисом» уже две недели и почти удвоил прибыль. Я думаю, будет вполне логично, господа, если вы возьмете меня в долю здесь, у Накамуры. У обоих клубов примерно одна и та же клиентура, так что конкурировать бессмысленно. Вы не только увеличите доходы, но и не будете знать забот с управлением казино. Как я понял, дело это для вас новое.
— Зачем ты нам нужен? — спросил толстый, злобного вида мужчина. — Весь прошлый год мы отлично управлялись без тебя.
— И еще как, — снова заговорил первый. — Мы освоили профессиональную специфику, знаем, с кем иметь дело, а с кем не надо.
— Кстати, — сказал толстый, — почему бы тебе не продать нам «Оазис»? Это было бы куда логичнее.
Он рассмеялся.
— Очень смешно, — отвечал Вольф. — Люблю людей, которые мыслят логически.
Он улыбнулся одними губами.
* * *
Вольф провел пальцами по дверному косяку, нашел сенсор. Блеснул фиолетовый луч. Вольф продолжал ощупывать дверь. Нашел другое сигнализационное устройство, нейтрализовал и его.
Он казался темным пятном на каменной стене. Рядом угадывалось второе. И на Вольфе, и на Кристине были черные спортивные костюмы с капюшонами.
Вольф сунул руку в карман, быстро поковырялся в замке. Щелкнула собачка.
Он взял длинный тонкий ломик, просунул в щель, поднажал. Дверь затрещала, Кристина невольно втянула голову в плечи.
— Если у них есть звуковая сигнализация…
Держась сбоку от проема, Вольф осторожно открыл дверь. Оттуда не ударил бластерный луч, в ночи не загудела сирена.
— Теперь, миледи, передайте мне первый из занятных пакетиков, которые мы с вами приготовили…
* * *
Пожар в ночном клубе.
Популярное казино взлетело на воздух.
Нажмите здесь.
Рано утром столицу потрясла серия взрывов, разрушивших до основания ночной клуб «У Накамуры». Полиция и пожарные подозревают поджог, поскольку сигнализация оказалась отключенной. Ущерб очень велик, знаменитый клуб, излюбленное место сбора столичных богачей, необратимо утрачен, сказал представитель консорциума владельцев.
* * *
— Что дальше? — спросила Кристина. Она лежала в объятиях Вольфа.
— Завтра? Из меня постараются сделать наглядный пример того, до чего доводит нехорошее поведение.
— Знаю, — сказала Кристина, — и уже проинструктировала охрану, как ты велел. По-моему, ты сумасшедший. Я хотела сказать, дальше — после того, как мы добудем то, ради чего здесь оказались.
— Если добудем, — поправил Вольф.
Что?
Вы пытаетесь меня убить?
Я пытаюсь ускользнуть с Пра-Луминой?
Кристина лежала молча, ждала.
— Никакого дальше не будет, — ответил Вольф и удивился, как резко прозвучал его голос.
* * *
Вольфа перехватили в ту минуту, когда он вышел из отеля и направился к лифтеру. Из кустов вышли трое с бластерами, из припаркованной рядом машины выскочил Найсмит с ружьем.
— Не двигайтесь, или уложу на месте, — спокойно сказал Хендерс, выходя на дорожку.
Швейцар при виде вооруженных молодчиков застыл как статуя.
Один из людей Хендерса обошел Макса и двух других телохранителей, тщательно обыскал их, забрал пистолеты.
— Придется вам нанять парней пошустрее, мистер Тейлор, — сказал Найсмит, — если, конечно, вы вернетесь назад.
— Заткнись, — рявкнул Хендерс — Мистер Тейлор, будьте любезны, следуйте за нами. Кое-кто очень хочет с вами поговорить.
* * *
«Он у них», — прочли на «Планове». Звездолет вращался по орбите вокруг планеты.
— Прекрасно, — кивнул Верховный Мастер Афельстан. — Продолжайте слежение. — И повернулся к читету у контрольной панели. — У меня нет уверенности, что объект не сговорился с гангстерами заранее. Будьте готовы в случае необходимости активировать устройство.
— Есть, Верховный Мастер, — сказал дежурный, проверяя нужную кнопку.
* * *
Перед тем как затолкать Вольфа в узкий серый лифтер, его тщательно обыскали.
«Смятение… уверенность… твердая убежденность…»
— Чист, — доложил бандит, проводивший обыск.
— Человек, который слишком верит в своих телохранителей, — произнес Хендерс.
Вольф сделал вид, что это произвело на него впечатление.
— Неплохо, — сказал он. — А как насчет «пистолет ограничивает возможности»?
— Согласен, — кивнул Хендерс, — но только для того, кого держат на мушке.
Вольф пожал плечами.
Его усадили на заднее сиденье, рядом плюхнулись Найсмит и другой бандит, дула уперлись Джошуа в бока. Хендерс устроился рядом с водителем, повернулся на сиденье и взял Вольфа на прицел.
— Глава моей организации вами недоволен, — сказал он. — Вам придется объясниться.
Вольф зевнул.
— Запросто.
Он закрыл глаза и притворился, что спит. Хендерс обеспокоился, но пистолета не опустил.
* * *
Серый, без всякой вывески склад стоял на грязной улочке неподалеку от космопорта. Хендерс нажал кнопку, дверь отъехала в сторону. Лифтер влетел внутрь, приземлился, колпак откинулся.
Вольфа вытолкнули из машины, провели по голому бетонному коридору, потом по лестнице к двери, которую охранял бандит с тяжелым бластером.
Без единого слова он открыл дверь, Хендерс, Найсмит и еще один молодчик втолкнули Вольфа в комнату.
Она оказалась большой, гулкой. Обшитые деревом панели украшали ультрасовременные картины в стиле мультиарт. Сбоку виднелась закрытая дверь.
Найсмит и третий охранник расположились по бокам от Вольфа, держа его в прицеле бластеров.
В дальнем конце стоял старинный овальный стол, на который опирался на удивление непропорционально сложенный человек — от пояса вниз щуплый, словно жокей, но с мощными плечами и торсом. За ушами болтались две тощие косицы.
Маленький изнеженный рот не вязался с волевым, сильным лицом.
— Зови меня Аурум, — сказал он. — Это значит «золото», а золото — это я.
Голос вполне соответствовал грудной клетке — низкий, властный.
Аурум продолжал, не дожидаясь ответа:
— Тейлор, мы на планете Рогана видели много дураков, но ты — что-то новенькое.
— Всегда рад расширить чужой кругозор, — вставил Джошуа.
— Не остри, — посоветовал Аурум. — Мне плевать, ляжешь ты в могилу с зубами или без, а разговор хуже клеится, когда у собеседника полон рот крови. Дурак, — повторил он. — Невиданный дурак. Ты садишься на планете и начинаешь швыряться капустой направо и налево. Хочешь привлечь внимание. Отлично. Я человек добрый, в моей организации всегда найдется место. Я посылаю к тебе двух лучших сотрудников.
Все идет отлично. Хендерс возвращается и говорит, что с тобой можно иметь дело.
Через три дня ты вышибаешь из «Оазиса» беднягу Игрейна. Прежде чем мы тебя пристрелим, я хотел бы узнать, что ты сделал с его рулеткой. Я бы спросил крупье, да Игрейн вчера ночью скормил его угрям.
Шустрый малый, решаю я.
Потом ты огорошиваешь ребяток у Накамуры и говоришь, что объявился новый босс. Ты не подумал, что, может быть, они работают на меня? Тебе не пришло в голову поговорить со мной, прежде чем демонстрировать силу?
Нет, мы не такие. У нас сердце взыграло, мы подбрасываем бомбу и думаем, какие мы умные.
Болван. Вот что я скажу, Тейлор. Твои кульбиты будут стоить мне денег, а тебе — жизни.
Аурум раскраснелся. Он обошел стол, вынул пробку из хрустального графина, плеснул вина в хрустальный же бокал. Хендерс занял позицию у стола, по-прежнему держа бластер наготове.
— Ошибаетесь, я думал поговорить с вами, — сказал Вольф, прежде чем Аурум поднял бокал. — Но не посчитал это нужным.
— Не посчитал… — Аурум недоверчиво затряс головой. — Не посчитал… Да ты…
Вольф выбросил ладонь, поймал правое запястье Найсмита, повернул. Хрустнули, ломаясь, кости. С бластером Найсмита в руке Джошуа развернулся. Второй охранник нажал курок.
Однако Вольфа уже рядом не было. Вспышка прожгла Найсмиту живот. Он заорал, рухнул на пол, кишки вывалились розово-серо-красной зловонной грудой.
Джошуа выстрелил охраннику в голову, кровь брызнула на потолок.
Человек, назвавшийся Аурум, пытался нашарить в столе пистолет.
Хендерс выстрелил, промахнулся. Джошуа прицелился.
Вспышка отсекла Хендерсу руку, бластер с грохотом проехался по столу.
Джошуа повернулся, нажал на крючок. Первый выстрел попал Ауруму в плечо, отбросил его к стене. Он открыл рот, чтобы закричать, но вторая вспышка рассекла ему грудь.
Дверь открылась. Вольф выстрелил, не целясь, услышал крик.
Он, пригнувшись, обежал стол, упал ничком, направил бластер на вход.
Слышались крики, топот бегущих ног. Дверь распахнулась, но в ней никого не было.
Джошуа увидел дуло бластера, прицелился. На мгновение в проеме возникла голова, исчезла раньше, чем он успел выстрелить.
— Дьявол, — закричал кто-то. — Босс мертв!
— Бежим, Оги! — ответил другой. — Нам крышка.
Снова застучали ботинки, кто-то перекрикивался, заурчал двигатель лифтера. Потом наступила тишина, в которой слышались лишь стоны Найсмита и гул моторчиков в анимационных картинах на стене. Джошуа подошел к Найсмиту и выстрелил ему в голову. Затем выглянул в дверь. За ней лежало тело охранника. Вольф поднялся по лестнице. Склад был пуст, дверь стояла нараспашку.
— Разбежались, — сказал он и вернулся в контору Аурума.
Хендерс, почти без сознания, сжимал обгоревшую руку.
Вольф пнул его в бок. Хендерс вскрикнул, замолк.
— Старею, добрею, — сказал Джошуа. — Но, может быть, кто-нибудь захочет выслушать отчет очевидца.
Он сунул руку в карман, достал визитную карточку. На ней было написано только:
Джон Тейлор. Инвестиции.
Снизу Вольф подписал номер кома в отеле и:
«Может быть, нам стоит поговорить ».
Карточку он оставил у Хендерса на груди, вынул из бластера обойму, бросил пустой пистолет в угол комнаты и вышел.
Хендерс попытался сесть, рухнул обратно.
Через несколько минут он начал стонать.
* * *
— Вы — садист, — твердо сказал Верховный Мастер Афельстан.
Джошуа оглядел каюту. Кристина, двое ее подчиненных и Координатор Кур смотрели на него с холодной враждебностью.
— Неужели вы не понимаете, — сказал он, — как оно произвести хорошее впечатление?
— Возможно, — ответила Кур, — мы меньше вашего знакомы с нравами преступного мира.
— Полагаю, да, — согласился Вольф.
— Наше мнение не имеет никакого значения, — произнес Верховный Мастер Афельстан. — Вы решаете, как действовать. Нам остается только смотреть и слушать. Что дальше?
Джошуа развел руками:
— Работа, как обычно.
— У тебя не было спрятанного пистолета, — сказала Кристина.
— Не было.
— И ты убил пятерых вооруженных людей.
— Четверых. Хендерса еще можно было спасти.
Кристина устремила на него изумленный взгляд.
— Возможно, — сказала она, — я отнеслась к тебе без достаточной бдительности.
* * *
На девятый вечер Джошуа вернулся из «Оазиса» с рассветом и нашел на экране сообщение.
Шесть цифр, ничего больше.
Вольф вышел из гостиницы, нашел общественный ком, набрал номер.
Синтезированный голос ответил:
— Алло?
— Говорит Джон Тейлор. Мне дали этот номер.
С полминуты аппарат гудел, затем из него раздалось:
— Сегодня в семнадцать тридцать выйдите из отеля и двигайтесь к востоку по Четырнадцатому бульвару. Вас встретят. Будьте один и без оружия.
Связь оборвалась.