Пока не прилетело, я вообще собирал фразы для себя, в блокнот, может, для поста в Facebook. Но вот был солнечный день, а потом «прилетело».

В хорошую, а главное, тихую погоду влюбленные парочки, родители с детьми, пенсионеры выходят на прогулку на набережную Кальмиуса в центре Донецка. Если идти в этот момент по набережной, то по обрывкам разговоров можно получить представление о настроениях в городе:

— В воскресенье вроде бы должны прекратить стрелять, но никто в это не верит.

— Позавчера еще в три ночи что-то перебило, и с тех пор нет электричества.

— Говорят, если перемирие получится, цены вернутся на довоенный уровень.

— Вчера народных депутатов показывали, только я никак не пойму, что это за особый статус, который нам киевские предлагают.

В нескольких километрах от набережной отстреливается «Град», минут через десять туда наносится ответный удар, еще спустя десять минут по улице, завывая, проносится колонна из четырех карет «скорой». Какой-то ребенок начинает плакать. Прохожие либо привыкли, либо делают вид, что ничего не случилось. Но людей с детьми сразу становится ощутимо меньше.

Ну и расскажу, наверное. Однажды я сломал ногу лет в 10 и, не сглазить бы, это пока моя самая сложная травма. Так что тут психологическая какая-то внутренняя реакция: если в голову осколок, то сразу с большой долей вероятности до свидания, а вот за ноги иногда очень боюсь. Это на много лет история, тем более что для ног бронежилетов пока не придумано. И вот сломанная тогда нога начинает каждый раз в тревоге зудеть.

Потом стреляет что-то рядом, мы со стремительным «блядь» уезжаем, а уже в спокойном центре Донецка я начинаю думать о том, что потери многие считают по погибшим — мозг на асфальте, а сколько безногих и безруких останется. И как они потом жить будут.

Уже в кафе я вижу вечерние новости, где умные люди, политологи, объясняют, что к чему, да почему это правильно, и думаю, что кто бы с кем ни воевал, у меня не получится агитировать ни за тех, ни за этих, а на этой войне — тем более. Журналист вообще, мне кажется, может занимать только антивоенную позицию, либо максимально отстраненную, но это если воюют где-то в Антарктиде. Ну, либо я дурак и та самая нога не позволяет мне чего-то очень мудреного понять.