Место, куда мы приехали, не было похожим ни на одно из тех, которые я когда-либо видел. Гигантский каменный лес размещался на горной равнине на высоте более четырех тысяч метров над уровнем моря. По утверждению дона Виктора, это было древнее геологическое формирование, которое шаманы древности использовали для особых церемоний. Он говорил, что это место признавалось священным разными культурами, сменявшими одна другую. О нем мало кому было известно даже среди местного населения. И указателей, помогающих добраться туда, на дорогах не было. Это место нужно знать, чтобы туда попасть. Наткнуться на него могли только пастухи. Свернув с главного шоссе, мы стали подниматься вверх и через некоторое время достигли цели своего пути. Оставив машину, мы пошли к видневшимся вдали каменным глыбам.

Дон Виктор сказал, что церемонию мы начнем в пещере, которую было видно, только когда подойдешь к ней вплотную.

Забравшись наверх, мы расселись по углам, в то время как дон Виктор раскладывал свой алтарь которым, как он считал, было 10–12 тысяч лет (возможно, их следует относить к эпохе среднего палеолита, что добавит им еще несколько десятков тысяч лет). На них были изображены человек-птица и стада лам, что, по мнению дона Виктора, указывало на появление этих рисунков еще в те древние времена, когда охотники приходили к шаманам с вопросами, где искать животных во время охоты. Чтобы помочь им, шаман с помощью птиц находил стадо и указывал направление. Я слышал такие же истории о древних африканских шаманах, которые делали то же самое.

Справа от нашего алтаря, в стене пещеры, была выдолблена ладонь, от которой било энергией, если прислонить к ней свою. Выпив Сан-Педро, мы оставались здесь в течение часа, до тех пор, пока нахождение в пещере становилось невыносимым. Нас оттуда буквально выталкивало.

Я сидел прямо напротив входа и смотрел вдаль, когда заметил вдалеке человека, который двигался в нашем направлении. На нем была шляпа с полями и светло-синий свитер. Поравнявшись с пещерой, он вдруг остановился и, как мне показалось, стал прислушиваться, глядя в нашу сторону. Это было невероятно и удивило меня и моего друга. До нас от него было метров восемьсот – с такого расстояния ущелье в пещеру рассмотреть было невозможно. Слышать он нас тоже не мог: мы сидели молча. Он нас как-то почувствовал. Остановившись на мгновение, пошел дальше. Посидев еще немного, мы собрались и отправились в каменный лес. Пройдя немного вглубь, я обернулся, чтобы запомнить, откуда мы вошли. Я всегда полагался на свою зрительную память и легко ориентировался на улицах незнакомого города или в других неизвестных мне местах. Но в лесу камней ситуация была другой. Оглянувшись назад, я усомнился в том, что дорогу назад смогу найти сам. Вокруг стояли грозные глыбы с изображениями животных и, как мне показалось, людей. Ощущение было такое, что при входе внутрь за нами закрыли невидимые двери.

Мы медленно продвигались между каменных монументов.

По дороге дон Виктор показывал нам важные места: наскальное изображение лица древнего шамана на выросшем из земли, как гриб, камне, места для пожертвований табака и священных листьев коки. После этого мы вышли на площадь, откуда открывался красивый вид.

Здесь каждый нашел «свой камень» и в тишине сливался с необычным местом. Энергия была настолько сильной и чистой, что формировала кристаллы повсюду. Их можно было собирать буквально ложкой.

Уичоли

Взгляд на свою жизнь и мир в целом отсюда был совершенно другим. В этом месте не чувствовалось времени. Оно казалось перекрестком миров. Я начинал ощущать, что лес камней является гигантской розеткой нашей планеты. Подключившись к ней, человек может выходить за рамки привычного восприятия пространства и времени. На этой волне энергии я размышлял над словами Рoберто о том, что моя встреча со смертью в Мексике была платой за перемены в моей судьбе. Ему это было сказано его другом, уичольским шаманом доном Элохио, который часто сопровождает пилигримов в священную пустыню Вирикута. Размышляя, я прилег на землю и стал представлять себя живущим в Перу, работающим с кактусом Сан-Педро и женатым на красивой перуанке, с которой у нас будут любовь и понимание. Из полета меня вернула пастушья собака, облизывавшая мое лицо, пока я приходил в себя. Отрывая глаза, я подумал об Альфе, но вместо нее я увидел дворняжку, к которой сильно проникся и часто впоследствии вспоминал.

На обратном пути, уже покидая это место, мы увидели маленький дом, сложенный из камней, не больше метра в высоту и метра полтора в ширину, с соломенной крышей, пристроенный прямо к камням. В домике были двое, женщина и мужчина в шляпе с полями и светло-синем свитере. В нем я узнал шедшего по полю человека. Они сидели у входа, повернувшись к нам спиной. Мы прошли молча, их не тревожа. Дон Виктор сказал, что это пастухи и что их здесь несколько, добавив, что с другой стороны пещеры есть такие же домики.

Они действительно были пастухами, судя по пасшейся неподалеку отаре овец. Но почему эти люди жили в такой дали от благ цивилизации? До ближайшего города несколько часов езды. По ночам в этих местах холодно и уже с заходом солнца начинает дуть ледяной ветер. Находиться в таком сооружении без дров не очень комфортно. На такой высоте практически нет растительности. Как в таких условиях жить в сооружении из камней, без дверей, непонятно. Кроме того, места силы вибрируют по ночам, и заснуть означало, что сон походил бы на сон под высоковольтными проводами. Почему пасли стада именно там? Ведь можно было бы выстроить такие же хижины ниже и теплее. В горах на такой высоте и сто метров имеют значение.

После возвращения я провел дома три с половиной месяца, после чего перебрался в Перу. Однако этому событию предшествовали некие знаки…