Это был теперь уже знаменитый ответный матч в Москве, когда англичане прилетели в Россию. Игра проходила в Лужниках, и от этого матча зависело многое, прежде всего – попадаем мы на чемпионат или нет. Андрей Малахов собирал в студии знаменитых гостей перед игрой. Мне позвонили.

– Кто еще будет?

– Марина Малафеева и Лариса Павлюченко. Ты прилетишь в Москву?

– Да, я точно буду на матче, – сама в тот момент думала о том, что беременна, и не хочу, чтобы все это увидели, и как бы скрыть свое положение.

– Андрей, а когда закончится эфир?

– Как мы закончим, так сразу начнется трансляция матча.

– А как я на стадион поеду? То есть, когда я на него попаду?

– Ко второму тайму.

– Ты что, издеваешься, что ли?

– Ну, Юль, пожалуйста, приходи.

Что делать? Попросила помощи у друзей, чтобы они довезли меня до стадиона. Не отказали. Дали машину с мигалками.

Все, кто был на записи, активно пытались меня отговорить: «Куда ты поедешь? У нас все в Москве с мигалками, все равно будете долго добираться, не успеете даже к концу приехать. Пойдем, тут недалеко ресторан, там и посмотрим». Я, было, поначалу и правда согласилась. И вдруг Руни забил гол: пронесся недобрый гул, атмосфера в ресторане, и так недоброжелательная, изменилась на крайне негативную. Никто не верил в победу: где мы, и где Англия. Рядом со мной была Марина Малафеева, царствие ей небесное: «Мариш, поехали, я не могу здесь оставаться. Не могу тут смотреть футбол и надеяться, что они выиграют, когда вокруг никто в это не верит, и все повторяют, что так и знали».

Мы домчали очень быстро. Ехали как сумасшедшие, не разбирая знаков, и успели ко второму тайму. Наша команда все еще проигрывала. Счет был 1:0. Снаружи стояла гробовая тишина, а внутри – просто беснующееся море болельщиков. Это был самый пик игры, самый ее накал. Мы показали билеты стюарду, и он нам бросил: «Поздновато вы приехали». Взбешенная, уставшая, отдышавшись, я повернулась к нему и крикнула:

– Я всегда прихожу вовремя!

И тут, хотите верьте, хотите нет, весь стадион, в один голос:

– Г-о-о-о-л!

Наши ребята забивают англичанам пенальти. Потом – практически сразу – второй гол с игры. Мы выиграли тот матч со счетом 2:1. Такой атмосферы, как тогда в Лужниках, я не ощущала больше никогда. Я – человек, который побывал на многих матчах. Казалось, Лужники дышали, как один человек. Все эти почти 85 тысяч человек были единым организмом. Эту сплоченность чувствовали все присутствовавшие. Такие моменты не забываются никогда. Сумасшедший матч. Накал сумасшедший. И понимание того, что я правильно приехала, потому что нельзя смотреть футбол там, где не верят в победу, только на стадионе, где все живут игрой, где верят в победу и рады ей.

Возвращаясь с трибуны, я заметила того стюарда: «Я же говорила, что всегда прихожу вовремя». Он так и остался стоять с огромными, раскрытыми от удивления глазами.

После матча я летела с Андреем и с командой, со всеми зенитовцами, потому что мы улетали сразу после игры. Только все расселись по местам, как командир объявил:

– Поздравляем! С нами летит наша сборная! Они сегодня выиграли. Поздравляем их с победой!

Такие эмоции. Это даже не описать словами, и сколько еще было таких счастливых моментов. Моментов, когда ты понимаешь, что это – твое, что ты – участник этого процесса, что это твоя жизнь. Это невозможно передать. То ощущение, когда глаза твоего любимого человека сияют, а ты в это время испытываешь еще больше счастья, чем он, от того, что видишь, насколько ему хорошо.

Я шла на стадион в любом настроении, состоянии, при любой погоде. Видела, как мой муж творил что-то сумасшедшее на поле, и этим зрелищем я могла наслаждаться часами. Он играл для нас, зная, что мы всегда рядом и смотрим. Все, что его окружало, волновало и меня, пока мы были вместе, пока были одним целым. Ушел Андрей из моей жизни – исчез и футбол.