Хотя и не совсем так, как я рассчитывал, но мой новый проект все же начинал работать. Поэтому из Москвы я сразу же отправился в Таллин — договариваться с Марво о том, как мы с ним будем вести дела дальше. Однако, прежде чем я смог сообщить ему свои новости, его приятели озадачили меня самого неожиданным известием. Как оказалось, пока я отсутствовал, наше предприятие получило своего рода «гуманитарную помощь».

Как я уже рассказывал, одними из самых крупных заказчиков нашего товара со временем стали несколько эстонских бизнесменов, обосновавшиеся в Испании. Они сами организовывали отправку экстази и в эту страну, и во многие другие. Выяснилось, что эти люди готовы были покупать и больше товара, но Марво им сетовал на трудности с добычей сырья. Тогда заказчики решили помочь и сами где-то достали две тонны сафрола. Этот груз они переправили в адрес одной из своих фирм в Москве. Поскольку заказанная в Ханое Яанусом тонна сафрола, которую я привез через московский аэропорт Шереметьево, уже заканчивалась, Марво очень торопился. Разыскивать меня он не стал, а отправил за грузом одного из своих приятелей. В результате к моему возвращению в Таллин они успели вывезти из Москвы уже более 800 кг нового сафрола.

Впрочем, я решил, что все это вряд ли нарушит мои планы, и позвал Марво на переговоры. Беседовали мы несколько часов. Конечно, ему не понравилось, что я хочу выйти из-под его опеки. Но говорить как есть — что ему жалко терять деньги, которые он зарабатывал, обманывая меня, — Марво, естественно, не стал. А возразить на мои доводы, что получать от меня из Москвы уже готовый MDP-2-P, то есть фактически полуфабрикат для экстази, ему будет намного выгоднее и безопаснее, действительно было нечего. Тогда им больше не пришлось бы тратить массу времени на переработку сырья и заботиться о поставках из-за границы разнообразных химикатов. Все это я готов был организовать в Москве на заводе, мощности которого, понятно, были несравнимы с возможностями собранной мной установки. К тому же я сказал Марво, что саму свою установку готов оставить им. И на ней им останется лишь с помощью одного несложного процесса выделять из присылаемого мной продукта чистый MDMA. Производительность тогда выросла бы во много раз.

В итоге Марво со всем согласился и даже не очень торговался, когда мы обсуждали цену, по которой я буду поставлять ему свой товар. Мы договорились, что я помогу им переработать сафрол, который люди Марво уже привезли в Таллин, а все оставшееся в Москве сырье могу забрать в счет будущих поставок. Дав мне координаты человека в Москве, у которого хранился подаренный заказчиками сафрол, Марво просил поторопиться. Остававшиеся запасы они уже почти все израсходовали, и заказчикам пока дать было почти нечего. А это значило, что миллионы долларов проплывали мимо.

На следующий же день я уехал обратно в Москву. Работа меня ждала очень напряженная, но я пребывал в приподнятом настроении, как человек, перед которым открывается новая жизнь. Мой замысел удался.

Теперь я отвечал только за себя, не опасаясь, что кто-то попытается меня обмануть или предать: сделал свое дело, продал товар, получил деньги по прейскуранту. К тому же бизнес мой должен был стать куда проще и безопаснее, чем раньше. Мне больше не надо было возиться со сложным оборудованием, ломать голову, как, что и куда привинтить, и опасаться, что там что-то может взорваться или сломаться. Самих наркотиков в руках я больше не держал — товар мой хоть, на самом деле, и полуфабрикат для экстази, но, с точки зрения закона, это все же не сам экстази. Если вдруг возникнут проблемы с властями, можно играть роль наивного дурачка — да, попросили достать какой-то химикат, говорили, что «ароматическое масло», а что это оказалось нечто другое и более опасное, извините, не знал. А что из него мои заказчики собирались делать наркотики, так это не мое дело.

К тому же больше никто, кроме меня одного, не был бы в курсе всех моих дел — куда я езжу, с кем встречаюсь, где живу. Я решил, что без крайней необходимости не буду пользоваться услугами посторонних людей. Если что надо будет из химикатов или других материалов купить и куда-то перевезти, займусь сам. На этот случай у меня уже был двухосный прицеп. Ведь чем больше случайных людей вовлекаются в такой бизнес, какой я затеял, тем больше вероятность, что кто-нибудь из водителей, экспедиторов и прочих помощников о чем-то догадается и проговорится полицейским осведомителям.

Забрать в Москве партию сырья, подаренную Марво его испанскими заказчиками, мне надо было у человека по имени Калмер. Правда, кто это такой и вообще — настоящее ли это имя, для меня так и осталось загадкой: ни увидеться с ним, ни поговорить мне не пришлось. Когда я позвонил по полученному от Марво номеру, ответил какой-то мужчина, который сказал, что Калмера нет. Но, поинтересовавшись, что мне нужно, и услышав мое имя, он тут же продиктовал адрес, куда надо ехать. Прибыв на место — в промзону на окраине Москвы, я обнаружил большой складской комплекс. Там, похоже, меня уже ждали. Когда я нашел одного из заведующих и назвал свое имя, тот без лишних слов проводил меня в один из ангаров и указал на составленные в углу шесть 200-литровых металлических бочек. Получалось, что они в моем полном распоряжении, и никто не интересовался, зачем все это мне нужно. Одну из бочек я сразу попросил погрузить в прицеп моего «мерседеса», чтобы, не теряя времени, отвезти ее к Батько, и прямо со склада отправился в сторону Переславля-Залесского.

Визит к таинственному Калмеру меня несколько озадачил. Конечно, то, что заказчики Марво решили нам помочь и сами добыли такую большую партию сырья, оказалось очень кстати. По сути, они сделали нам очень хороший подарок. Конечно, эти две тонны сафрола, как я понял, они отдали нам не бесплатно. Его стоимость они позже учли бы при расчете за готовый товар — таблетки. Но это мелочи, сафрол по сравнению с готовым экстази почти ничего не стоит. Главное же, они сделали основную, самую хлопотную и рискованную работу — доставили сырье в Россию и как-то решили вопрос с таможней. Так что этих забот передо мной уже, по крайней мере в ближайшее время, не стояло.

Но, с другой стороны, меня удивило, что поставку сырья организовали совершенно незнакомые люди, о которых я раньше ничего не слышал ни от Марво, ни от его партнеров и приятелей. Судя по тому, как со мной говорили по телефону в офисе Калмера, и тому, что я увидел на складе, они подобными делами занимаются давно и совершенно спокойно, ничего не опасаясь. Выходило, размышлял я, что контора Калмера — часть какой-то очень хорошо организованной системы. Это, собственно, меня и обеспокоило больше всего. До сих пор я был уверен, что наше с Марво предприятие — исключительно «частная лавочка», как и другие подпольные проекты, которые в разное время организовывали некоторые мои приятели. Но теперь получалось, что Марво работает на какую-то более крупную и могущественную организацию. Ведь ясно было, что склады в Москве, с которых я получил сафрол, и вообще контора этого Калмера — лишь один из ее филиалов. И я, понятно, далеко не первый их клиент. Самым неприятным в этой ситуации было то, что люди, стоящие за этой загадочной структурой, теперь знали и о моем существовании, и о том, чем я занимаюсь. А я сам о них не знал вообще ничего. Соответственно, возникал риск, что эта система тоже сможет меня как-то использовать или «держать на крючке», как в свое время Марво. А я-то как раз этого боялся больше всего.

Эти мысли мне тогда долго не давали покоя. Через некоторое время я из любопытства снова позвонил по телефону Калмера, прикинувшись обычным покупателем, чтобы попробовать узнать, чем его контора занимается. Взявший трубку человек на мои расспросы отвечал довольно странно. Он сказал, что их фирма занимается оптовыми поставками, но название говорить не стал — мол, какая мне разница. А когда я поинтересовался, что именно я могу у них купить, перечислив наугад некоторые безобидные химикаты, он, ничуть не удивившись, ответил, что таких товаров у них нет, а насчет других, раз я узнал этот номер телефона, рассказывать незачем. И если мне нужно что-то конкретное, то они, конечно, мне помогут.

Этот разговор еще больше убедил меня, что контора Калмера работает лишь с особыми клиентами, вроде меня и Марво. Впрочем, поразмыслив, я решил, что пока стоящие за ней люди угрожать мне особо не могут. Ну узнали они, что за бизнес у меня в Москве, и что с того? Где я живу, с кем имею дело, это никому не известно. Так что пока я решил просто быть поосторожнее и внимательно смотреть по сторонам, особенно отправляясь на встречи с партнерами. И еще выехав со склада Калмера с первой бочкой, прежде чем отправиться в Переславль, я на машине немного поплутал по дорогам, пытаясь понять, не следят ли за мной, но ничего подозрительного не заметил.

Мы договорились с Батько, что привезенные мной первые 200 литров сырья он сразу запустит в обработку. Заказчики торопили, да и самим хотелось заработать. Специальный цех для нашего проекта он еще оборудовать не успел, поэтому на первых порах согласился использовать небольшую экспериментальную химическую установку, которая была в его личном распоряжении. Несколько дней я пробыл в Переславле, решая с Батько разные технические вопросы. Еще раз внимательно изучив полученную от меня технологическую документацию по изготовлению «ароматического масла», он ее немного подправил с учетом особенностей своего оборудования. Потом рассчитали, сколько и каких химикатов для этого надо.

Попутно я познакомил Батько с Райво, который по моей просьбе ненадолго приехал в Переславль. Батько ведь хотел делать вместе все — и товар производить, и продавать его. Но знакомить его с Марво было нельзя — свой проект от Марво надо было держать в секрете, чтобы он снова не смог меня обманывать. Поэтому я придумал, что для Батько покупателем нашей «амбры» станет Райво.

В производстве экстази на нашем подпольном заводике на окраине Таллина Марво ему участвовать не разрешил, да и сам Райво был слишком ленив, чтобы заниматься серьезным делом. Поэтому он лишь изредка помогал мне в поиске и доставке химикатов, а в основном занимался по-прежнему организацией переправки наркотиков за границу. Иногда раньше я сам отдавал ему на продажу небольшие партии нашего товара, хотя чаще всего Райво работал по поручениям Марво. Но я не боялся, что он выдаст секреты моего бизнеса. Райво был очень зол на Марво. Он давно жаловался, что Марво его тоже все время обманывает, из-за чего у него вновь накопились огромные долги. Кроме того, я рассчитывал, что Райво самому будет интересно сотрудничать со мной в новом проекте, поскольку он тоже сможет немного заработать. Ну а мне к тому же нужен был еще помощник на тот случай, если вдруг я сам не буду успевать что-то сделать.

Пока же я занимался всеми этими заботами в Переславле, на мою удачу сам собой решился и вопрос поиска новых партнеров. Обсуждая со мной, что нужно доделать и подготовить для запуска химической установки, Батько обнаружил, что на заводском складе закончился спирт. А его при переработке сафрола требуется довольно много. Батько позвонил какому-то приятелю-химику на другой завод, и тот согласился поделиться парой бочек спирта. Надо было посылать за ними грузовик, но в этот момент свободной машины не оказалось. Пока она найдется, отправится в Москву, загрузится и вернется, мы потеряем два, а то и три лишних дня. Поэтому я предложил Батько себя в качестве перевозчика спирта — бочки можно было погрузить в прицеп моего «мерседеса», и я бы вернулся тогда уже на следующий день. Он согласился, тут же перезвонил приятелю на завод и отрекомендовал меня.

Алексей — знакомый Батько, к которому я отправился за спиртом, оказался директором крупного государственного предприятия. Вывеска при входе гласила, что это НИИ с каким-то длинным и сложным названием, но, попав на территорию, я увидел настоящий завод — намного больше, чем у Батько. Встретил меня Алексей радушно, угостил кофе, и мы разговорились. Директор рассказывал, какие трудные сейчас времена, как он еле-еле сводит концы с концами, чтобы платить рабочим хоть какую-то зарплату. Выживало предприятие, по его словам, только за счет частных заказов. Алексей организовывал их с помощью своей фирмы, которая выкупила у завода один из цехов. Вскоре к нашей беседе присоединился мужчина лет пятидесяти по имени Александр. Оказалось, что он профессор, раньше преподавал в химическом институте, но когда грянул кризис 1998 года и зарплату там совсем почти перестали платить, перешел на работу к Алексею главным технологом. Как я понял, когда-то директор учился у Александра. Я рассказывал свою обычную историю — что в Эстонии у меня небольшая фирма, занимающаяся производством и торговлей красками, лаками и разными химикатами, и я ищу в России, где все намного дешевле, чем в Европе, выгодные варианты сотрудничества.

Поскольку Батько представил меня Алексею как своего компаньона, беседовали мы непринужденно и скоро нашли общий язык, перейдя к обсуждению возможных способов немного подзаработать. Про свои дела в Переславле я Алексею и Александру ничего не рассказывал, а они деликатно не спрашивали, мол, у каждого свой бизнес. Но ясно было, что они тоже заинтересовались мной на предмет сотрудничества. Поэтому среди прочего я рассказал про свой заказ на синтетическую амбру — мол, сырье есть, а сами переработать не успеваем.

Александр и Алексей с интересом просмотрели мои бумаги с технологией получения «ароматического масла», обсуждая между собой какие-то только им понятные особенности. Оба нашли в ней один опасный момент — при проведении одной из реакций не было предусмотрено использование надежной системы охлаждения, хотя могла возникнуть опасность резкого повышения температуры и давления в реакторе. Я очень удивился — сколько специалистов эту технологию рассчитывали и дорабатывали, никто раньше ничего не замечал, хотя, действительно, на фирме у нас однажды из-за этого испортился реактор. Александр же сказал, что нам очень повезло, поскольку мог произойти сильный взрыв. А чтобы снять такую опасность, по мнению профессора, можно было использовать какую-то разработку японских ученых. У себя на предприятии, по словам Александра, они ее еще не применяли, но он предложил в ближайшие же дни съездить в библиотеку за нужной документацией. В конце концов мы договорились, что прямо на следующий день я привезу к ним тонну сафрола, а профессор до конца продумает технологию, как лучше получить мое «ароматическое масло». И если он возьмется за эту работу, я расплачусь уже за готовый продукт по определенной цене наличными. Ну а если что-то пойдет не так, потом заберу свое сырье обратно. На том и расстались.

По разговору с Алексеем и Александром я так и не понял, догадались ли они о том, что за «амбру» на самом деле я хочу от них получить. При мне они не проявили никакого беспокойства. Хотя, с другой стороны, думал я тогда, оба, без всякого сомнения, высококлассные специалисты-химики, а Александр — так тот вообще ученый. И если уж в моей технологии они безо всяких справочников углядели недостаток, то наверняка должны были обратить внимание на химическую формулу конечного продукта. В итоге я решил, что все станет на свои места на следующий день, когда я привезу профессору свой сафрол. Если он от него не откажется и не станет спрашивать, кто мне такую «амбру» заказал, значит, мы друг друга поняли и Александр — тот самый партнер, которого я искал. Который все понимает и потому принимает некоторые меры предосторожности, но вслух никому ничего не говорит — ни мне, ни другим.

На следующее утро я заехал на склад Калмера, где попросил загрузить к себе в прицеп оставшиеся пять бочек сафрола, и отправился с ними на завод Алексея. Подъезжая, я ему позвонил, и он сказал, что даст распоряжение пропустить мою машину и отправит подчиненного, который распорядится, чтобы сгрузили сырье и выдали спирт. Ко мне сразу пришли рабочие, которые все быстро сделали, и выходило, что мне остается только уехать. На всякий случай я решил попробовать поговорить с Александром, но на месте его не оказалось. Через некоторое время я встретил его в коридоре. Он куда-то торопился по заводским делам, и я лишь успел спросить, возьмутся ли они за мой заказ. На это профессор сделал удивленное лицо — как мне показалось, несколько наигранно и, как будто не понимая, чего я от него хочу, ответил: «Ну конечно, мы же вчера обо всем договорились».

Так, наконец, мой план начинал работать в полном соответствии с замыслом. Причем получалось все даже лучше, чем я мог предположить, — нужных партнеров я нашел прямо в Москве и мог теперь вести свой бизнес в самых комфортных условиях. Нужды в утомительных командировках и разъездах больше не было. С Батько же, как я размышлял по дороге в Переславль, вероятно, мы долго не проработаем, уж больно прямолинейно и рьяно он принялся за дело. Я лишь надеялся, что он сможет справиться с 200 литрами сырья, что я ему уже отвез.

Приехав к Батько, я оставил ему спирт и в тот же день вернулся в Москву. Надо было торопиться в Таллин, чтобы, как мы договорились с Марво, закончить переработку сафрола и настроить установку на другой цикл — производство только самого экстази из моего MDP-2-P.