Говард Баркер, один из ведущих британских драматургов, автор нескольких десятков театральных, телевизионных и радиопьес, дебютировал в конце 60-годов, а к середине 70-х получил известность как автор окрещенных многими критиками «пьес катастроф». И действительно, насилие, разочарованность и опустошенность, исчерпанность привычных форм социально-культурного бытия — вот только некоторые из излюбленных тем и мотивов в драмах и комедиях Баркера. Их откровенная публицистичность проявляется в переплетении непосредственного изображения событий с философскими, лирическими отступлениями: прямым обращением героев в зал, комментированием событий, участниками которых они являются… Не брезгует Говард Баркер и характерными для британского театра традициями социально-психологической драмы и комедии, тяготеет к шаржу, карикатуре, гротеску. Действие в его пьесах строится на контрастах, коллизии подчеркнуто драматичны. Читателям/зрителям предлагается самим определять свою позицию по отношению к происходящему. Мрачный колорит, «черный» юмор, пафос отвращения к любой официальной идеологии, нарочитая профетичность — отличительные черты его театральной продукции. Целый ряд пьес написан драматургом на исторические темы, в том числе и соотнесенные с современностью. В таких драмах (а точнее трагикомедиях) ставится проблема выбора в условиях исторического и политического насилия. Этими пьесами Баркер делает заявку на обновление жанра исторической драмы, характерной формой которого становится у него своего рода политический балаган, «действо» ряженых. По устоявшемуся в британской критике мнению, они тяготеют к «пост-брехтовской» и далее — «после-бондовской» драме — отсюда и общение действующих лиц со зрительным залом. К этому направлению баркеровской драматургии принадлежит и пьеса «Возможности» (первая постановка — 1987 год). Вместе с тем свидетельствует она и о новом скачке в развитии творчества британского драматурга: в представленных в ней ситуациях нагнетения политического и идеологического давления единственным прибежищем свободы — по Баркеру — может оказаться инстинктивный отказ от логики поступков и мышления — в том числе и на уровне языка, о чем свидетельствуют лексические и грамматические сбои в речи персонажей.

«Возможности» в первый — и последний — раз были поставлены на российской сцене в сезоне 1988–1989 года, то есть вскоре после премьеры пьесы в британских театрах. Игралась пьеса в Москве, в помещении ДК им. Зуева — на площадке незадолго до того созданного Союза театральных деятелей СССР. Перевод был сделан едва ли не сразу после лондонской премьеры: английский текст попал ко мне от Анатолия Васильева, руководителя знаменитой Школы драматического искусства, только что вернувшегося тогда из Англии, с предложением перевести его для будущей постановки. Таковая, однако, не сложилась, после чего я показал пьесу Владимиру Мирзоеву, осуществлявшему в тот период свои первые театральные проекты. Игралась пьеса в два вечера: Мирзоев поделил ее пополам с Владимиром Климом, и оба режиссера — отобрав каждый по пять сцен — работали над ними независимо друг от друга.