Я застыла под самым куполом, высоко над зрителями. Их выкрики эхом грохочут в моей голове.

Я стою на высоте около ста футов над манежем, но, если попытаться, можно разглядеть внизу, в море человеческих тел, отдельные лица.

Я начинаю раскачиваться. Вперед и назад, вперед и назад. Все быстрее и быстрее, набирая темп. Мои движения становится ритмичными: туда-сюда, туда-сюда.

В эти мгновения есть только я, только взлет и падение. Если отпущу руки слишком рано — не достану до каната; если слишком поздно — перелечу через него.

Как только я приближаюсь к канату, то сначала подбираю ноги, а затем резко запрыгиваю на него. Встав на него обеими ступнями, приседаю. Вибрация троса ослабевает. Дыхание постепенно выравнивается. Тело снова подвластно мне, я снова хозяйка положения. Самое время дать им то, чего они жаждут.

Легко, без всяких усилий балансируя, я отрываю одну ногу от каната и поднимаю ее все выше и выше. Наклоняюсь вперед, и вскоре мои ноги становятся вертикальной линией. Я как огромная буква «Т». На пару мгновений замираю в таком положении, а затем делаю сальто. Одно, второе, третье, всякий раз приземляясь ногами на трос.

Я смотрю вниз, на восторженную толпу. Затем опускаюсь и, сев на шпагат, какое-то время отдыхаю. После хватаюсь за канат и вращаюсь на нем, все быстрее и быстрее, приводя толпу в исступление. Наконец, когда кажется, что их крики вот-вот взорвут купол цирка, я останавливаюсь и встаю на ноги. Настает главный момент моего маленького шоу.

Я возвращаюсь к кулисам, и мне подают табурет. Балансируя и удерживая его над головой, возвращаюсь обратно к центру троса. Воцаряется напряженная тишина. Публика затаила дыхание. Чего они желают? Чтобы я упала и разбилась, или чтобы у меня все получилось? Эта мысль постоянно преследует меня.

Я опускаю две ножки табурета на канат. Мне нельзя торопиться. Теперь самое главное — равновесие. Равновесие и инстинкт. Я забираюсь на табурет и присаживаюсь на него. Ноги скрещены, руки широко разведены в стороны. Затем подбираю ноги и поднимаюсь. Теперь я стою на табурете. Я поднимаю одну ногу, становлюсь на кончики пальцев и вращаюсь. Круг за кругом, высоко над миром, я кручу фуэте, бросая вызов законам гравитации, бросая вызов опасности, которая в очередной раз дышит мне в затылок. Начинает играть оркестр, музыка усиливается в грандиозном торжественном крещендо. Вокруг меня взрываются фейерверки, каскадом спускаясь вниз, словно падающие звезды. Далеко внизу, на манеже, группа гимнасток в белом совершают сальто, а я — вершина представления, его центр, я царствую над всем миром.

Но вдруг я краем глаза замечаю Сильвио. Он наблюдает за мной с платформы. Его лицо заливает ярость. Но почему? Кровь застывает в моих жилах, когда я понимаю, в чем дело.

Он мечтает, чтобы я упала.

Зрителям не заметить его за полотнищами занавеса по обе стороны платформы.

Я единственная, кто видит инспектора манежа.

Он протягивает вперед руку и хватается за натянутый канат. Наши взгляды встречаются. Злобно скалясь, Сильвио дергает его несколько раз, отправляя мне смертельное послание.

Я теряю равновесие и снова падаю, головой вниз, под удивленный возглас публики.