Меня качает из стороны в сторону, хотя рядом находятся Амина и глотатель огня Алекс.

Мне хочется покоя и тишины. Здесь же на меня таращится целая толпа. Кажется, это Чистые. Они все в маскарадных костюмах, вырядились призраками, вурдалаками и монстрами. Наверное, эти костюмы отражают их истинную сущность.

Я не знаю, как оказалась здесь. Не помню, как спустилась с платформы. Помню лишь безутешные рыдания Греты. Помню, как Амина пыталась ее успокоить.

Кстати, боль стихла, ее можно терпеть. Не считая тупого ноющего ощущения в области ног, которых я почти не чувствую. У Амины нашлись сильнодействующие болеутоляющие лекарства и мази. Она второпях смазала мне ожоги и наложила повязки, после чего нас всех согнали сюда.

Я не спрашиваю, долго ли будут заживать мои ожоги. Какой смысл? Ответ мне известен. Даже если бы Вивьен Бейнс не дала Сильвио одни сутки, сейчас со мной все равно будет покончено. С обожженными распухшими ногами я еще долго не смогу встать на канат. Чтобы они восстановились, потребуется несколько недель, если не больше. Да и заживут ли они вообще?

Сильвио никогда не позволит, чтобы на Отбросов тратились драгоценные ресурсы — пища, крыша над головой, лекарства, — если они не приносят цирку доход. Тем более речь идет обо мне.

Тем не менее ни Грета, ни я не погибли сегодня на арене — я думаю, ни одна из нас не дала Сильвио того общественного признания, которого он добивался. Полагаю, что это должно послужить мне утешением: он потерпел неудачу. Я обязательно скажу ему это за мгновение до того, как он пустит пулю мне в лоб.