Джо вышел из душа свежий, бодрый, стряхнув с себя остатки тяжести и забытье, в которое погружали его таблетки, немного даже удивленный тем, что еще не растерял ни самообладания, ни способности управлять собой. Он снял с вешалки полотенце, обмотал его вокруг пояса, посмотрелся в зеркало. Лицо выглядело усталым, но глаза были ясными. Он вспомнил свою поездку в Уотерфорд и покачал головой. Сейчас все его действия казались ему верхом безрассудства. Как мог он бросить дом, оставить Шона одного и умчаться, да еще в полуобморочном состоянии? Джо прошел в спальню, взял со стола бутылку энергетической воды. Обычно он проталкивал ею в желудок горсть таблеток, но сейчас твердо решил обойтись без них. Зазвонил его мобильный телефон. Он торопливо обернулся, на дисплее высветился номер Анны. Колени у Джо подкосились.

— Анна, спасибо те…

Незнакомый голос оборвал его:

— Рано пташечка запела. — Раздался ехидный смешок.

Техасский акцент Джо уловил сразу.

— Але, — сказал Дюк. — Але, ты меня слышишь?

— Анна у тебя? Моя жена.

— Я знаю, чья она жена. А ты как думал?

Сердце Джо бешено колотилось. Внутри снова взорвалась и нарастала боль.

— Пожалуйста, не трогай мою жену.

Дюк рассмеялся.

— А кто просил тебя стрелять в моих друзей?

Джо немного помолчал.

— Давай перенесем наш разговор на другое время, — сказал Дюк.

Джо едва не подпрыгнул.

— Думаю, тебе следовало бы знать… — Он осекся, подумал, стоит ли ему говорить Дюку те два слова, что он прочитал в папке с делом Хейли Грей, и начать сражение, или немного подождать? Он счел за лучшее не спешить. — Что моя жена…

— Что с ней? Неужели она страдает диабетом и умрет, если вовремя не примет лекарства? Ну прямо как в фильме.

— Нет, хронических болезней у нее нет, — медленно произнес Джо. — Просто ситуация очень сложная. Для нас обоих. Мне нужна Анна. Живой и невредимой. — Голос его чуть дрогнул. — А что нужно тебе, мистер Роулинз? — Джо вскинул голову и посмотрел на потолок. Ждать пришлось несколько минут.

Сначала Дюк положил телефон, побарабанил пальцами по какой-то деревяшке, затем снова поднял трубку, заговорил:

— Ты называешь меня «мистер Роулинз»? Это радует. Но только какой смысл похищать чью-либо жену, чтобы через пару дней вернуть ее на место?

— Анна в порядке? — спросил Джо. — Ты ничего ей не сделал? Дай мне поговорить с ней. Пожалуйста.

Дюк хмыкнул.

— Она просила передать тебе приветик. Или не просила? Прости, я уже забыл.

— Скажи мне, что тебе нужно, и я все это достану. Обещаю.

— Что мне нужно? — переспросил Дюк. — Такие вещи тебя не касаются. Давай лучше поболтаем о том, что нужно тебе. — Он сделал ударение на последнем слове. — Ситуацию контролирую я, поэтому и условия буду ставить тоже я.

— Не понимаю, — сказал Джо.

— Когда все закончится, никому уже будет неинтересно, что ты там понимаешь, а что — нет, детектив. Все просто закончится. Тупик, и ничего больше. Мертвая зона. И всем будет наплевать на тебя и на твои чувства.

— Дай мне поговорить с женой.

— Исключено.

— Могу я увидеть ее?

Дюк фыркнул.

— Приходи на стоянку у пристани, ту, что расположена недалеко от большого утеса. Жду тебя там через пять минут. Устроим небольшой праздник. Ну что там у тебя еще? Ничего? Ну давай гони тогда.

Джо опустил руку, телефон выскользнул из его потной ладони и упал на ковер.

Фрэнк Диган уже почти дошел до машины, как вдруг в дверях показалась Нора и крикнула ему вслед:

— Постой, я совсем забыла тебе сказать! — Она подошла к нему. — Знаешь, вчера Анна Лаккези случайно увидела твои бумаги. Я схватила их вместе с книгами. На одной из них была какая-то фотография. Прости, Фрэнк, я даже и подумать не могла, что Анна так разволнуется.

— А она разволновалась? — спросил Фрэнк.

— Очень. Я сначала не придала этому значения и вот только теперь вспомнила. — Она помолчала. — Мне кажется, что занервничала она именно после того, как увидела фотографию.

— Нора, а в чем проявилась ее нервозность?

— Ну… у нее затряслись руки, она вдруг начала озираться. Мне показалось, что она чем-то сильно обеспокоена.

Фрэнк хорошо знал, чем может быть вызвана подобная реакция.

— Все понятно. Она его узнала. Значит, Джо прав — это действительно он.

Джо бросился к своему джипу, завел его и, набирая скорость, понесся в сторону Шор-Рока. Он мчался к деревне. Мозг его бешено работал, в висках стучало. Неудивительно, он выпил целую бутылку энергетического напитка, а это эквивалентно восемнадцати чашкам кофе.

Странно, но в эти минуты он вдруг подумал о Хейли Грей. Он вспомнил состояние ее родителей, парализованных ожиданием, бессильных что-либо предпринять именно потому, что обратились в полицию. Гордон Грей часами сидел в своей комнате, перебирая газеты. Джо он показался холодным и бесстрастным, человеком с железной нервной системой. Он ошибался. В конце концов Гордон не выдержал и взорвался: «Что вы здесь торчите возле меня? Почему ничего не делаете? Скажите, что я должен предпринять? Не могу же я просто сидеть на диване и ждать, когда эта сволочь отдаст мне мою дочь!»

Потом он упал на диван, вдруг из крупного бизнесмена-мультимиллионера превратившись в обычного слабого человека, обнял полицейского офицера, остававшегося с ним весь тот день, и разрыдался как ребенок.

«За что мне такая мука? Почему это случилось именно со мной? — запричитал он, внезапно умолк, посмотрел на полицейского, снова заговорил шепотом: — Это я во всем виноват. Я и никто другой». В мертвой тишине комнаты слова его звучали громче, чем самый истошный крик.

Джо всматривался в дорогу. Теперь он очень хорошо понимал состояние Гордона Грея. И, как и он, винил во всем только себя. Это он заставил свою семью расплачиваться за смерть Доналда Риггза. Он не понимал, почему погибли и те девушки в Техасе, и даже Кэти, но одно ему было ясно — Дюк Роулинз нацелился на него.

Джо стал думать о том, как ему лучше воспользоваться информацией из папки. А что, если он сам позвонит? Но не вызовет ли его звонок у Дюка панику? Джо надавил на газ, крепче вцепился в руль. Машина с бешеной скоростью рвалась вперед. Внезапно ему в голову пришла мысль позвонить Фрэнку Дигану. Он принялся хлопать себя по карманам, отыскивая мобильный телефон, но внезапные воспоминания о последних секундах жизни Хейли Грей остановили его. Нет, Дюк Роулинз понимал, что находится в полной безопасности и что Джо и не подумает обратиться в полицию.

— Кого ты любишь больше, мужа или сына? — неожиданно спросил Дюк, поворачиваясь к Анне. — Представь, что тебе пришлось бы выбирать между ними. Кого бы ты предпочла видеть живым?

— Сына, — хладнокровно ответила Анна.

Дюк рассмеялся.

— Вот как? А почему?

— Я собираюсь уйти от мужа.

— А ты, случайно, не врешь?

— Нет, не вру, — так же спокойно сказала Анна. — С ним у меня все кончено. — Сердце у нее неприятно екнуло.

Дюк внимательно разглядывал ее лицо.

— Берегись, если обманула.

— Пожалуйста, не трогай моего сына.

Дюк долго смотрел на нее, затем медленно поднял руку и со всего размаху ударил Анну по щеке. На нижней губе ее показалась кровь.

— Ты даже не представляешь, сучка, что я сделал с людьми, которые всего лишь хотели меня обмануть! — крикнул он, хватая Анну за волосы. Он нагнулся и проорал ей в лицо: — Тебе такие кошмары даже и не снились!

Анна заплакала.

— Прости, я не хотела, — зашептала она.

— Поздно! Слишком поздно! — крикнул он и бросил Анну на пол. — В действие вступает план Б.

* * *

Барри Шенли уже подходил к школе, на ходу набирая эсэмэс-сообщение, как вдруг кто-то схватил его за рюкзак, сначала сильно дернул, затем толкнул вперед. Барри полетел на землю. Телефон выскочил из его рук, перевернулся в воздухе и упал в траву рядом с тропинкой. Барри попытался встать, но получил удар в спину и ткнулся ничком в пыль. Повернувшись на спину, он увидел Шона.

— Отстань от меня, — выговорил Барри.

— Глохни, урод. Это ты мне тот и-мейл прислал, гнида?

— А, все-таки я зацепил тебя? — Барри осклабился. — Так тебе и надо.

— Ты не меня зацепил, сволочь. Моя мать едва не…

— Ой как страшно. Наша мамусенька чуть не обосралась со страху. — Он сбросил рюкзак, поднялся, встал в боксерскую стойку и начал медленно подходить к Шону.

Тот усмехнулся:

— Хватит выпендриваться, а то я тебе с перепугу рыло начищу.

Барри бросился вперед, но Шон перехватил его руку, заломил так, что тот вскрикнул, затем сильно пнул. Барри отлетел в кусты.

— Так. А теперь посмотрим, кому ты тут эсэмэски отправляешь. — Он поднял выроненный Барри телефон, вызвал на экран текст, громко прочитал: — «Мама, я в школе. Будет кто спрашивать, говори, что меня нет. Чмок-чмок». Гляди, какой ты у нас заботливый сынок. Даже завидно. На, лови! — Он запустил в Барри телефоном.

Джо нахмурился. Он опаздывал, а тут еще впереди, на обочине, показалась какая-то женщина. Она что-то кричала, отчаянно размахивая руками.

У Джо оставалось всего три минуты времени и километр до стоянки. Он оглядел пустынную дорогу, следов падения и наезда не увидел, затем перевел взгляд на женщину. Чем ближе он подъезжал к ней, тем истеричнее становились ее движения и крики.

— Что случилось? — спросил Джо, останавливаясь и выглядывая из окна.

Женщина завизжала: «Помогите!» — и начала дергать ручку задней двери автомобиля. С четвертой попытки открыла ее, плюхнулась на сиденье. Джо повернулся, увидел ее искаженное гримасой лицо и похолодел от ужаса.

— Спасибо вам, спасибо вам, сэр, за то, что пожалели меня и остановились, — запричитала она, глядя на Джо дикими глазами. Женщина вытерла рукавом пот со лба, откинула назад волосы, неожиданно начала поправлять их. В ее правом ухе сверкнули три маленькие золотые серьги-колечки.

— Что произошло? — спросил ее Джо.

— Какой-то маньяк напал на меня. Я прогуливалась в лесу, а он вдруг как выпрыгнет. Откуда он взялся, я даже не знаю. Я никого поблизости не видела. Он, наверное, выслеживал меня, хотел изнасиловать. — Она посмотрела на Джо круглыми от страха глазами. Женщина была очень большой, плотного телосложения, едва умещалась на широком заднем сиденье джипа.

«Должно быть, физически очень крепкая. Наверное, он просто не смог справиться с ней. Такую только очень сильный мужчина с ног собьет», — подумал Джо.

— Мне нужно в больницу, — снова заговорила она. — Он меня порезал. Ножом. — Удивление на лице женщины внезапно сменилось яростью, она будто старалась побыстрее покончить с чем-то. — Вот гадина.

— Покажите. — Джо перегнулся через сиденье, попытался взять ее за руку, но женщина быстро отдернула ее. — Я офицер полиции, — произнес Джо и посмотрел ей в глаза. Женщина, не сводя взгляда с лица Джо, медленно закатала рукав свитера и показала длинный кровоточащий порез. «Все понятно, — подумал он, рассматривая его. — Она защищалась, подняла руки, он нанес ей удар сверху ножом. Хорошо, что рана неглубокая». Джо завел двигатель, затем снова повернулся к ней. — Ничего страшного. Простите, в больницу я вас отвезти не смогу, у меня важная встреча.

— Какая встреча?! — испуганно вскрикнула она. — Вы не имеете права бросать меня здесь, вы же полицейский.

— Я не на службе, — отрезал Джо, — и в больницу с вами не поеду. Я доставлю вас в местный полицейский участок. Там вы обратитесь либо к Фрэнку Дигану, сержанту, либо к Ричи Бейтсу. Скажете, что привез вас Джо Лаккези. — Взглянув на часы, он увидел, что опаздывает на три минуты, и остановился недалеко от бара Данаэра. — Все, выходите из машины, — сказал он. — Участок находится прямо по дороге.

Женщина продолжала сидеть. Тогда Джо вышел из кабины, подбежал к задней двери, открыл ее и мягко вытянул ее за руку из салона.

— Все будет хорошо, не волнуйтесь. Извините, что больше ничем не могу быть вам полезен.

— Спасибо. Вы очень… добры, — пролепетала женщина. Выглядела она так, словно собиралась заплакать.

Джо вскочил на сиденье, захлопнул дверь, завел двигатель. Развернув машину почти на месте, он помчался к утесу. Он опоздал на четыре минуты. В крови его бурлил адреналин, руки подрагивали. Он остановил джип, вышел, огляделся. Кругом было пустынно.

Инспектор Майлз О'Коннор сидел в своем кабинете за столом, хмуро разглядывая лежащую перед ним гору папок с документами. Он прочитал их все и ничего радостного для себя не нашел. Отдел по борьбе с наркотиками насчитывал шесть человек, и что полезного они за весь прошлый год сделали, он так и не выяснил. Он, конечно, в душе так и предполагал, но одно дело подозревать, и совсем другое — увидеть фактически полное бездействие. А только такой неутешительный вывод по прочтении всех папок и напрашивался. Получалось, что с тех пор, как он ушел из отдела, работа там попросту замерла. Но почему? Где и в чем они допустили ошибку?

— Кто тут у нас опаздывает на праздники? — зловеще спросил Дюк.

Джо прислушался. Ему показалось, что звонили откуда-то с улицы. Он огляделся — на стоянке все так же не было ни машин, ни людей.

— Послушай, но ты не можешь…

Дюк перебил его:

— Приятель, я могу все, что угодно. Не забывай — твоя лягушоночка находится в моих руках, и приходится ей несладко. Ох как несладко ей приходится…

Джо растерялся.

— Постой, не кипятись. Я же сказал тебе, что выполню любую твою просьбу. — Джо заходил взад-вперед по стоянке.

— Я хотел, чтобы ты был здесь в три тридцать.

— Я приехал в три тридцать пять. Небольшая разница.

— Нет, дружок, большая. Вот почему я тебе и говорю, что ты опоздал на праздник. Не нужно было тебе останавливаться и подбирать ту девушку. — Сказав так, Дюк выключил телефон.

Джо заставил себя успокоиться. Он снова оглядел окрестности. С высоты одинокого утеса невозможно было увидеть то, что происходит вдали, в лесу. Дорога из деревни в Уотерфорд оттуда просматривается только частично, до первого поворота. Джо нахмурился. Со стоянки того места, где он остановился и посадил женщину, тоже не видно. Единственно, что Роулинз мог заметить, так это огни его машины, да и то на пути к бару Данаэра. Но как он мог разглядеть в ней пассажира? Разве что Дюк и не собирался привозить сюда Анну, а наблюдал за ним откуда-то со стороны. Но с какой? Джо вскочил в кабину, погнал джип в сторону Уотерфорда, останавливаясь через равные промежутки и осматриваясь по сторонам.

Везде, где лес подступал к дороге, Джо пробегал по его краю в надежде обнаружить следы пребывания Дюка. Или Анны. Ему не хотелось думать, что все это время она находилась в нескольких метрах от него. Но никаких следов нигде не было. Он повернул к Шор-Року, медленно поехал по аллее. Остановив машину рядом с крыльцом дома, стал звонить в полицейский участок.

— Фрэнк, это ты? Говорит Джо. Ну как там та молодая женщина? Отправили вы ее в больницу?

Молчание.

— Фрэнк, ты меня слышишь?

— Какая женщина?

— Которую я высадил возле бара Данаэра. С резаной раной на руке. Я подобрал ее на дороге, ей нужна была помощь. Слушай, Фрэнк, боюсь, она просто не добралась до тебя… потеряла сознание…

— Джо, понятия не имею, о чем ты говоришь. Я здесь уже с утра торчу. Никакие женщины сюда не заходили, и никто возле бара Данаэра сознания не терял. Мне бы об этом сразу сказали. Ты сам-то как себя чувствуешь, Джо?

Возникший перед глазами Джо образ женщины, истекающей кровью на дороге, сразу потускнел. Вместо него появился образ Фрэнка, сидящего за столом и с недоумением взирающего на телефон. И тут его осенило.

— Извини за беспокойство, Фрэнк. Пока.

Джо бросился в свой кабинет, схватил с полки книгу о канюках, начал лихорадочно искать нужную страницу, нашел, принялся читать вслух: «охотятся стаями… чаще вдвоем… наблюдают за жертвой с высоты… один — заманивает, второй атакует». Джо захлопнул книгу, схватил телефон, снова набрал номер Фрэнка.

— Фрэнк, извини за прошлый звонок. Все в голове перемешалось. Кстати, хотел тебя спросить о пропавшей девушке из Типперери. Очень полная. Ее портрет висит у тебя на доске.

— Да, есть такая. Ее зовут Шиван Фаллон, — ответил Фрэнк.

— Да-да, я помню. Не можешь сказать, у нее какие-нибудь особые приметы есть?

— Есть. — Фрэнк вздохнул. — Так, что там у нее… Вот, большая родинка на левом плече. Три золотых серьги-колечка в одном ухе, пирсинг на пупке.

Голова у Джо закружилась, по спине потек пот. Первой его реакцией была злость, потом — ярость.

Он с трудом сдержал ее приступ, невероятным усилием воли заставив себя говорить спокойно. Задал еще пару незначащих вопросов, поблагодарил Фрэнка и повесил трубку.

Фрэнк повернулся к Ричи:

— Странный звонок. — Он пожал плечами.

— А кто это? — спросил Ричи.

— Джо Лаккези. Ума не приложу, зачем ему понадобились особые приметы этой толстухи из Типперери, Шиван Фаллон. — Он ткнул пальцем в доску объявлений, нахмурился. — Может, ты что-то здесь понимаешь?

Шон, идя из школы на обед, надеялся, что застанет мать в своей комнате, но ошибся. В доме было пустынно и тихо. Он вернулся на кухню, сел за стол. Есть не хотелось. В школу он решил не ходить, дождаться матери. В прихожей раздался звонок. Шон вскинул голову, но не двинулся с места. Отец запретил ему открывать дверь. Снова позвонили, затем кто-то начал сильно барабанить в дверь. Послышался голос с сильным дублинским акцентом:

— Миссис Лаккези! Миссис Лаккези!

Поморщившись, он поднялся и направился к двери, на ходу раздумывая, открывать или нет. Он взглянул в окно и невольно улыбнулся. На пороге стоял невысокий пожилой мужчина с какой-то квитанцией в руках. Шону он показался совершенно безобидным. Он приоткрыл дверь.

— Здрасте! — громко произнес мужчина. — Я курьер, привез вам шарики.

— Какие шарики? — Шон недоуменно оглядел его.

— Да как это какие? — Он рассмеялся. — Сынок, вот какие. Гляди сюда. — Он ткнул в квитанцию. — Воздушные шарики, которые заказала миссис Лаккези.

Шон вспомнил.

— Ах да, на день рождения отца.

— Наверное, не знаю. Ты, во всяком случае, на сорок лет не выглядишь. Советую тебе, когда будешь дарить отцу наши шарики, надеть другую физиономию, повеселее. — Посыльный улыбнулся и подмигнул Шону.

«Как же все-таки странно, — подумал Шон. — Какие бы страшные неприятности у кого-то ни случались, для других жизнь продолжается и все идет своим чередом».

— А… мне нужно вам что-нибудь платить? — спросил он, возвращаясь к реальности.

— Сынок, мне грустно оттого, что я вижу в твоих глазах тревогу. — Посыльный состроил фальшиво-скорбную физиономию, но тут же снова заулыбался: — Нет, нет и нет. Твоя мама за все уже заплатила.

— А она здесь? С вами? — Шон заволновался, вытянул шею, стараясь заглянуть за дверь, потом начал осматривать аллею перед домом.

— Нет, конечно. С чего бы она должна быть здесь? — Посыльный пожал плечами. — Оплата была произведена по кредитной карточке.

— Сегодня? — торопливо спросил Шон.

— На прошлой неделе.

— Понятно, — упавшим голосом произнес Шон.

— Ну что ж, поздравь от меня своего отца с днем рождения. Кстати, куда шарики-то отнести?

Шон оглядел деревья перед домом, словно ожидая увидеть среди них ответ.

— Да вон туда отнесите, к маяку. — Он ткнул рукой в сторону башни.

— Э нет, сынок. Туда ты их отнесешь сам. Их тут не так много. — Он пошел к своему микроавтобусу, начал вытаскивать оттуда надутые гелием разноцветные шарики с цифрой 40 в сердечке. К каждой пятерке шариков был привязан груз, небольшой мешок из парусины, набитый песком.

— Спасибо, — грустно сказал Шон.

— Пока, сынок. Не вешай носа! — крикнул ему посыльный, вскочил в кабину и уехал.

— Твоя жена солгала мне, — хрипло проговорил Дюк в трубку. — Я должен проучить ее. Она сказала, что предпочитает видеть в живых Шона, но только я не так глуп, чтобы ей поверить.

Джо услышал хлесткий удар ладонью по лицу, потом еще один, затем третий.

— Хватит! — ледяным голосом произнес он. — Теперь давай поговорим о твоей жене, Роулинз.